Жанр: Философия
Страна Философия
...рым мы дышим, мы ведь не
задумываемся о нем, пока он не стал полон ядовитых
испарений, мешающих нам дышать. Так и счастье: о нем
мы узнаем лишь тогда, когда его теряем. Однако лично
мне такой взгляд кажется сколь мрачным, столь и
безосновательным. Как только человек начинает хоть
неможко размышлять, он в соот-тоянии уловить
собственное настроение, отметить своя переживания,
осознать свои ценности. Поэтому, на мой взгляд, о
счастье, напротив, можно говорить лишь когда оно
осознано, когда мы понимаем, что счастливы. Явленность
счастья нашему сознанию - непременное
153
условие самого его существования. Так же как осознание,
переживание несчастья делает человека несчастным.
Можно по определенным меркам жить очень плохо, но
если ты не знаешь об этом, не переживаешь свою жизнь
как "плохую", то не почувствуешь себя несчастным. Так
бывает с людьми, которые не знают другой жизни,
кроме той, которую ведут. Человек с низким уровнем
потребности и притязаний, удовлетворяющийся хлебом и
квасом, баней по субботам и водкой на праздник не
ощущает своей "несчастности", пока ему не покажут
удобств и деликатесов. Безвыездно сидящий в своем
селе не станет страдать по этому поводу, пока не
узнает, что все остальные ездят по миру взад и вперед.
То же и со счастьем. Осознание делает нас
счастливыми, в том числе и осознание того, чего могло
бы не быть в нашей жизни. Так счастье любящих часто
сопровэждается рефреном? "Если бы я не встретил тебя,
я был бы несчастлив. А сейчас счастье -
СО МНОЙ1"
Как видим, счастье активно включает в себя субъективный
момент, оно во многом -• характеристика
внутреннего мира. Поэтому следующая наша главка посвящена
вопросу}
КАК БЫТЬ СЧАСТЛИВЫМ!
Вы уже поняли, очевидна, что состояние счастья зависит
от того, какие ценности мы "хотим реализовать,
что именно для нас дорого и значимо, поэтому объективное
положение дел не всегда играет решающую роль.
Вот пример: человек здоров, богат, достиг высокого га"-
ложения в обществе, у него примерная семья, очаровательная
жена н воспитанные дети.он может ездить по
миру, отдыхать в фешенебельных отелях и ни в чем себе
не отказывать. То есть, если смотреть со стороны, те он
должен быть абсолютно и пвлностью счастлив- А он -
такой-сякой! - несчастлив. Какого ж рожна ему не
хватает? Но веды душа человека - потемки. Быть может,
он собирался стать учителем, а стал -* чиновником;
или женился не на той женщине, о квторой мечтал;
или дал себе в юности клятву, посвятить себя религии,
да так и не выполнил. Или у него не хватает
времени на творчество, которое заставляет его на деловых
совещаниях не вовремя отвлекаться и записывать свои
стихи на коробках из-под сигарет, которые потом
теряются. Да мало ли что! Несчастлив, и все тут!
А другой - неудачник неудачником: ни в чем не
преуспел, беден, как церковная крыса, ни семьи, ни достатка,
перебивается кое-как, зато всегда бодр, весел,
песенки насвистывает, всякого подбодрит, сам - в хорошем
настроении, будто ен - король. И радоваться
нечему - а радуется: солнышко сегодня яркое, а вчера
дождь был - замечательный! Чудак, да и только.
Еще более разительный пример представляют монахи
и аскеты, которые счастливы, страдая, истязая плоть,
соблюдая суровые посты и нося вериги. Так знаменитый
Франциск Асизский, основавший орден странствующих
монахов, жил в глубокой бедности, ходил в рубище,
тяжело болел, но светло и радостно воспринимал весь
Божий мир, называя даже осла "брат мой осел".
Объективный достаток и внешнее благополучие не
всегда влекут за собой счастливое и благодатное восприятие
мира.
Впрочем, ради справедливости надо сказать, что для
любого человека, ориентированного на повседневную
жизнь, а не на потустороннее, всегда необходим определенный
минимум материальных -благ. Старая шутка
гласит: "Лучше быть богатым, но здоровым, чем бедным,
но больным. "Чтобы чувствовать себя счастливым нужен
некий уровень комфорта, когда нет явного "плохо". И это
касается как условий жизни, так и здоровья.
А теперь обратимся к тому, как одни и те же явления
действительности, одни и те же события рассматриваются
людьми по-разному в силу их установки. Например,
приходят два учителя в один и тот же класс, где сегодня
занята только половина мест. "Класс напо-левину пуст",
- мрачно констатирует один. "Ну что вы! Класс
наполовину полон!" -* бодро отвечает другой. Или: две
девечни - пеееимлстка Катя и оптимистка Маша -
пелучили по тройке, хотя обе учатея на "пять" и
"четыре". Как они реагируют на ситуацию? Катя рыдает.
Она приходит домой и говорит, что злая-злая-злая Анна
Ивановна ее не любит; что ее не не любят все учителя; что
она сгубила на сочинение целый вечер и не посмотрела
нового фильма по телевизору, а его
Ш
больше никогда не покажут; что она не может запомнить
этих"гфотивных правил, зачем их только выдумали; и
наконец, что лучше потяжелее заболеть и вовсе не ходить
в школу! А Маша ведет себя совсем иначе: "Ну как же это
я? Наверное, отвлеклась. Ну, ничего, чуть-чуть
позанимаюсь и другой раз на пятерку напишу. Все равно
четвертая оценка будет хорошая". Отличия налицо.
Пессимизм и оптимизм - два способа смотреть на
мир. Пессимизм - взгляд через черные очки, когда во
всем происходящем видятся только дурные, темные стороны:
у розы - одни колючки, на стекле - только грязь,
в других людях - сплошные недостатки. Помните, в
сказке Андерсена тролли разбили волшебное зеркало,
осколок которого угодил в глаз Кая? После этого все стали
видеться Каю смешными, безобразными, омерзительными.
По-моему,это было пессимистическое зеркало, правда, с
некоторым добавлением сарказма. В гулазах пессимистов
тоже есть такое коварное "стеклышко", искажающее в
скверную сторону облик реальности.
Оптимизм обычно называют "взглядом через розовые
очки", когда полосатая зебра-жизнь видится сплошь
светлой, без черных участков, да еще и приятно розовой
как летняя утренняя заря или как конфета-леденец.
Оптимисты -: весельчаки, энтузиасты, романтики, во всем
усматривавают плюсы, даже во время землетрясения
верят, что "все утрясется". Если пессимист, нюхая коньяк
в рюмке, говорит, что он пахнет клопами, то оптимист,
давя клопа на стене, замечает: "Коньячком пахнет!" Всето
у них хорошо, все идет к лучшему.
Два разных взгляда. Две точки зрения. Две позиции.
Кто же все-таки, прав? И есть ли "правда", не зависящая
от "черных" и "розовых" очков?
Чтобы понять истинный смысл пессимизма и оптимизма,
нужно, я -думаю, оставить обычное представление
об "очках"- и по-другому понять смысл пессимистической
и оптимистической установки, так как понял их
выдающийся философ XX века, врач и гуманист Альберт
Швейцер.
По Швейцеру пессимизм - это отсутствие воли к
жизни, А оптимизм - не "розовые стекла", а воля жить,
которая проявляется в преодолении трудностей.
Пессимизм, полагая, что мир безнадежно плох, предлагает
уйти от мира, уклоняться от желаний, как бы свертываться
внутрь себя будто пожухший лист. Все равно счастья
нет и не будет. Правда, существует такой вариант
пессимизма, как трагическое мировосприятие. Человек
трагического склада бунтует против "шлохости" мира, но
поскольку он не верит в возможность улучшения, то его
бунт - бессмысленен и несёт ему самому одни
страдания. А это делает его взгляд еще более мрачным.
-"Трагический человек" живет не из "воли к жизни", а
как бы из упрямства: раз уже дали эту* гадкую жизнь,
буду ее влачить всем назло, в том числе и самому себе!
Я же не просил, чтоб меня на свет рождали. Нет,
забросили-таки в мир... Приходится теперь есть, пить,
книжки читать... Эх, начну гулять по буфету, небу жарко
станет! Бей круши, все равно все умрем... Тоска
зеленая... Лучше бы вовсе не родиться.
В отличие от пессимизма и трагизма оптимизм видит
в жизни благо, прекрасный дар и стремится прожить
жизнь от начала до конца. Оптимисты — это лю157
ди, стремящиеся как можно полнее реализоваться. мно"
го брать от действительности и так же много ей возвращать.
Их не страшат тудности, хотя боль, горе, потери
им знакомы так же, как и их мрачным товарищам
и современникам. Воля к жизни ведет их через жизнь,
которая несет смысл сама в себе. Она сама -• счастье.
Рассмотрим некоторые мировоззренческие позиции, по
которым пессимизм и оптимизм занимают прямо противоположные
точки зрения.
Пессимист: Мир несовершенен. Он никогда не
улучшится. Кругом землетрясения, войны, разруха. Люди
хотят одного, а получают совсем другое. Все грубплиьт.
Я вчера с работы шел - в трех местах поругалс;!.
С древних времен люди знали, что золотой век
уже прошел, а, может, его и не было вовсе. Нет, не уговаривайте
меня! В будущем нас ждут одни катастрофы:
экологическая, продовольственная, демографиче-екая...
Оптимист: Конечно, мир несовершенен. Он же
реальный: в нем и хаос есть, и случайности. Он и материальный
к тому же, вещественный, а все вещественное
может портиться. Только это совсем не означает,
что его нельзя улучшать. Для чего у нас существуют
идеалы? Чтобы осторожненько, без спешки мир совершенствовать.
Не топором, конечно, и не сплеча. Это уже
было в России, когда разом общество переделывали:
только пессимистов в итоге наплодили! И землятрясения
можно предсказать, и войн избегать, и вежливости
народ научить. Я вот, сам вчера за день ни разу не
чертыхнулся! Глядишь, и начало положено.
Пессимист: О чем вы, мой рвмантик распрелестный!
О каком начале? Конец, сплошной конец! Нас
же всех смерть ждет. Злющая такая, о косой. Вчера sa
моей канарейкой приходила, л завтра за мной придет. За
канарейкой - маленькая, а за мной - большая... И
никому не избежать! Только начал великое дело делать,
а тут тебе кирпич на голову -крах! А раз так, то пускай
себе еле торжествует. Почему я должен быть добрым,
если завтра - в ящик?
Оптимист! Смерть нас, конечно,ожидает, в этим
кто же поспорит? Только откуда вы взяли, что она за
вами завтра придет? Наделаете, не дай Бог, зла, а потом
до девяносто пяти жить будете. Ой, как трудно будет
столькв лет за зло стыдиться и расплачиваться! Уж
лучше только добром заниматься. И потом, вы пе думаете,
что могли бы и вовсе не родиться? У пас есть брат? Нет
брата. Вот он не родился, ему куда хуже. А вы уже
сколько радостей получили, и впереди их - без счета.
Надо и молодость, и зрелость, и старость пройти, а там
видно будет. Может быть, .за жизнью - другая жизнь
начинается, еще интереснее этой.
Пессимист: Но ценности, ценности рушатся... Где
мужество мужчин, где скромность женщин? Где
классическая музыка? Где Лев Толстой? Где чистота
нравов? Ответьте мне, кому это все мешало? Почему
кругом разврат, а вместо благозвучных песнопений одни
кошачьи вопли?
Оптимист: Ценности не рушатся, они меняются.
Они всю историю человечества меняются, как бы линяют,
сбрасывают старую шкуру, а ведь смысл, глубинная
основа - остается. Жизнь, мир, человечность, любовь -
по-разному "одеты" в разные эпохи, но как тогда, так и
теперь всем понятны. А если что-то конкретное
действительно рухнуло, подумайте, так ли оно было
хорошо? Может, ему и надо было рухнуть, чтоб могло
родиться новое? Это новее для нас непривычно, но ведь
его тоже можно понять, принять и полюбить: Зачем
отвергать с порога?
Пессимист: Все-то вы хотите принять, всему порадоваться...
Но человек одинок. Как он может радоваться
чему-то, если другие не понимают его и никогда не смогут
понять? Мы все заперты в камере-одиночке нашего тела,
все закуклены в коконе души. Вы - один, и я - один, и
никакого мостика. Никто меня не любит, никто обо мне не
заботится! Я уже столько лет ищу, кто меня полюбит, кто
меня поймет, кто пробьет панцирь одиночества?
Оптимист: А вы-сами попробуйте полюбить когонибудь,
вдруг получится? Это ведь оченьздорево, когда
начинаешь любить сам! Не надо жда-ть, томиться,
надеяться. Сам любишь, сам о другом заботишься, сам
одиночество преодолеваешь. А тот, кеге ты лтебишь, тебе
поможет. Вот увидите, тут же од-кликнетоя. И душа
раскроется, и сердце запоет^ и одиночества - как не
бывало. Вы говорите, что любить некого? Есть такая поговорка:
"если тебе нечего любить, люби что имеешь".
Есть же у вас родственники, знакомые. Присмотритесь к
ним поближе, они, наверняка, достойны любви и no-US?
кимания, и заботы. Глядишь - и вам отзовутся.
Пессимист: Отзовутся, как же! Мне вообще в
жизни страшно не везет. Я - как одинокая сосна на
скале: все ветры меня хлещут, все дожди заливают... В
школе золотой медали не дали, дали серебряную... Это
все, конечно, условности, но ведь кому-то золотая
досталась! А в институте на студенческих конференциях
- одни вторые места. А еще меня девушка любимая
кинула. Сказала: ты эгоист, ты только про себя
разговариваешь... А про кого же мне разговаривать? Я
же интересней их всех, только очень невезучий.
Оптимист: Ну, иногда и про других поговорить
можно. Это, знаете, очень от грусти отвлекает...
Пессимист: Я знаю, что вы хотите сказать, догадываюсь.
Намекаете так, намекаете... А я сообразительный.
Сам знаю, что не достоин разговоров. Я себя не
люблю, ох, не люблю, иногда прямо ненавижу! Гляну в
зеркало: так бы и врезал по мерзкой физиономии! Один
раз даже зеркало от злости разбил- Может, оно и лучше,
что кругом - сплошь катастрофы. Такие, как я, знаете
ли, светлой жизни не достойны, хоть и с серебряной
медалью... Вот, сижу целые дни и об этом думаю, то так
подумаю, то эдак, и как ни поверну, все одно и то же
получается. Мир плох, я плох и никакого просвета.
Оптимист: Да с чего ж это вы на самого себя так
влъелись? Человек как человек, все на месте. Отнеситесь вы
к себе трезво, благоразумно! Кто вам сказал, что вы
светлой жизни не достойны? Выдумка это, да и только!
Живите, радуйтесь. А плохое настроение - это груз.
Сбросьте его, улыбнитесь себе, улыбнитесь другим,
поборитесь за собственный характер! Не жуйте свою
"мировую тоску", это не жвачка, лучше купите ту, что на
лотке продают, она хоть зубы сберегает. Оглянитесь
вокруг: солнце сияет для всех, и для вас тоже.
Я думаю, дорогие друзья, что из этого разговора
пессимиста и оптимиста мы можем сделать с вами некоторые
выводы о том, как надо (и как не надо) смотреть
на мир, чтобы быть счастливым.
Во-первых; не надо подступать к действительности с
чрезмерно идеализированными требованиями. Когда
человек хочет, чтобы в жизни "все было идеально",
этим он готовит собственное психологическое крушение, В
мире много добра и красоты, его можно улучшать, но ни
одно реальное улучшение не сравнится с идеализированной
моделью, оно всегда будет иметь какие-либо
изъяны и "недотянутое(tm)". Нет "идеального общества",
"идеальных возлюбленных", "идеальной справедливости".
Добро и зло действительно смешаны, и единственное, что
мы в самом деле можем, это увеличивать количества
добра, стремясь к идеалу как к линии горизонта, которая,
тем не менее, всегда отодвигается дальше. Поэтому для
счастья жизнь надо принять такой, как она есть, со
всеми ее противоречиями и трудностями. Только любя
этот мир как несовершенный, неидеальный, можно
стараться улучшить его, находя радость в самом процессе
совершенствования.
Во-вторых, тот, кто хочет быть счастливым, не должен
истерически цепляться за преходящее. Конечно, всем нам
дороги ценности, которые мы впитали с детства, и для
многих они остаются святы на всю жизнь. Конечно,
наша личная история всегда с нами и мы не должны
никому позволять перечеркивать ее или насмехаться над
нею. Но всякий здравый человек понимает: что
прошло, то прошло. Нельзя жить вчерашним днем:
прежними мыслями, чувствами, отношениями. Их просто
больше нет, они изменились, утекли в прошлое,
трансформировались. И не горевать надо, а принимать
сегодняшний день, открывать ему дверь как дорогому
гостю. Прежнее надо помнить. Настоящим надо жить.
В-третьих, для счастья надо уметь отвлекаться от
самого себя и как можно больше расширять круг своих
интересов, захватывая в него самые разные сферы.
Когда человек сосредоточен только на своем "я", озабочен
им, то все мелочи, относящиеся к себе, вырастают
для него в гигантские проблемы и начинают закрывать
небо. Как писал когда-то В. Маяковский: "Гвоздь у меня
в сапоге страшнее фантазии Гете". Гвоздь в сапоге
штука, конечно, неприятная, и может изрядно отравить
жизнь, но с фантазиями Гете относительно мирозданья
он все же равняться не должен. Эти вещи следует
разделять: гвоздь гвоздем, мирозданье - мирозданьем.
А человек эгоцентричный, преувеличивающий собственные
обиды, недовольства, страдания, автоматически переносит,
негативные эмоции на всю все6
Страна Философия |(JJ
ленную сразу. Расширение кругозора и общение споспособствуют
счастью, так как отвлекают от самого себя.
Значимость обид и страданий сразу снижается, поскольку
страдалец перестает ощущать себя центром земли
и может с одной стороны, видеть, что его дела не хуже,
чем у других, а с другой - на первый план выдвигаются
совсем иные проблемы, которым теперь и отдается время,
силы, эмоции.
В-четвертых, для счастья надо спокойно и с достоинством
принимать самого себя. Любой человек заслуживает
благоволения, понимания, сочувствия. Стоит
принять себя как любого другого и к самому себе проявлять
уважение, ответственность, заботу, знание. Необходимо
знать себя и спокойно, без истерики утверждать
собственное бытие. Разумеется, не за счет других, а
в согласии с другими. Только тот, кто принял себя,
поставил себе человеческий "плюс", ощутил в себе душевное
богатство, может дарить любовь другим. Ибо
дарят - от щедрот, когда есть, чем делиться. Принятие
себя - условие гармоничной, здоровой любви к другим
людям, а такая любовь и возникающее в ней глубокое
взаимопонимание - очень важный компонент счастья.
Чтобы быть счастливым, надо любить. Какое счастье без
любви?
И, наконец, в-пятых, не жуйте плохое! "Не пилите
опилки" - советует Дейл Карнеги. "Уберите ненужный
хлам из вашей души!" - рекомендует прекрасный
американский психотерапевт Луиза Хей. Пессимистическая
жвачка создает "несчастливый мир". Прежде
всего надо не сожалеть о том, чего нет, а радоваться
тому, что есть. В этом и состоит суть оптимизма: быть
счастливым от того, что уже имеешь, всегда верить в
лучшее и проявлять волю к жизни. Я желаю всем моим
читателям следовать этим добрым пожеланиям.
Мы завершаем главу "Что я должен делать?". Я пыталась
рассказать, что мы должны выполнять долг благоволения,
верить в добро и помогать ему, должны
любить, должны быть счастливыми. Но каковы наши
надежды? На что мы можем рассчитывать? Что ждет
нас впереди, в том числе и за теми последними воротами,
которые когда-то перешагивает каждый? Об этом
наша следующая глава.
НАДЕЯТЬСЯ? Надежды
обыденной жизни.
ПОВСЕДНЕВНЫЙ МИР: РАДОСТИ И ПРОБЛЕМЫ
Повседневный мир - это мир, в котором мы живем.
Мы просыпаемся утром, медленно возвращаясь в явь, или
подскакивая по будильнику,, умываемся, чистим зубы,
бежим по делам: кто в школу, кто на работу. Ждем
троллейбуса, здороваемся со знакомыми, делаем
привычные дела. Через несколько часов топаем назад,
заглядывая в магазины и считая в кармане остатки денег:
хватит - не хватит? Дома: у кого уроки, у кого готовка,
телевизор с нервными новостями, кривляющиеся рожи
рекламы, телефонные звонки: у одних знакомых
родилеЖШаленький, у -других заболел дед....
И так идут день за днём, из которых складывается
жизнь. В этой жизни могут происходить потрясающие
события: мы обретаем любовь и теряем близких, делаем
единственный жизненный выбор и бросаемся в объятия
опасности, вместе со своей страной переживаем
трудности и подъемы, и все же повседневность остается
повседневностью: в ней три измерения пространства, а
время течет только вперед; она складывается из наших
непосредственных переживаний, воспоминаний,и планов;
в ней надо непрерывно ухаживать за своим
вое "здрасьте" ответит тем же, а не убежит прочь с
криками "караул!" Повседневность - это то, что нам
понятно, привычно, накатанно, это наш способ существования.
И она одинаково является основой жизни для всех.
Как бы ни разнились быт принца и быт нищего, каждый
из них пребывает в своей повседневности: принц скучает
на роскошных приемах важных дипломатов, а нищий
привычно ругается под мостом с бомжами-конкурентами.
Каждый примерно представляет, что может быть дальше,
и на свой манер удовлетворяет свои жизненные нужды,
единые для всех людей. Возможно, среднему человеку
принц кажется сказочным существом, пребывающем в
каком-то ином измерении" но старая пословица "Для
лакея нет героя" свидетельствует о том, что от
обыденной жизни никому не убежать: все едят, пьют,
одеваются, порой болеют, и птички тоже ни из-под кого
не носят.
Повседневный мир - мир наших забот о себе и
близких, здесь мы испытываем потребности, ставим цели
и достигаем их. Это мир привычек, четких ориентации,
стереотипов мышления, В некотором роде обыденность -
•. это прежде всего то, "что нас непосредственно
окружает, до чего мы в прямом и переносном смысле
можем "дотянуться рукой". Представьте свою жизнь
без радио, телевидения, газет. Она моментально сузится
до пределов даже не города, а улицы самого тесного
круга лиц и вещей. И сразу станет неясным: существует
ли вообще все остальное, если мы о нем ничего не
знаем, не видели, не бывали? Раньше люди, обитающие
в какой-нибудь деревушке, не представляли себе мира
дальше околицы и считали, что за соседним пригорком
живут существа о трех головах. Всякое же может быть,
если за околицу никто не ходил и не может сказать, что
там!
Повседневность - сфера непосредственного опыта,
того, что мы сами переживаем и в чем верим впечатлениям
и переживаниям других как своим собствен164
ным. Все наши основные события совершаются здесь.
Не во сне, не в сказке, не в фантазии, не в поэтических
грезах или "экранном измерении". Здесь, среди повседневных
забот. Что мы знаем об этом мире нашей
жизни? Как мы относимся к нему?
Первое, что можно зафиксировать, это факт единственности
для человека повседневного мира. Других
миров мы не знаем или знаем их лишь постольку, поскольку
они частично совпадают с повседневностью.
Например, космос. Мы знаем о нем потому, что видим
огромное черное небо и звезды на нем. Это небо влияет
на нашу жизнь: на разливы рек, океанские приливы
и отливы, на потопы и засухи. Движение светил
сказывается на обычных земных делах. Вот почему и
астрономия, и астрология развивались первоначально как
ответ на насущные практические нужды и лишь затем
приобретали статус теоретических изысканий и
конструкций. Для рядового человека космос интересен
прежде всего как источник полезного или опасного: не
упадет ли на голову вовсе ненужный астероид и не
прилетят ли злые инопланетяне творить всякие безобразия?
Или мир мистических откровений. Он открывается
некоторым людям в особых переживаниях, где пропадают
человеческие пространства и время, где "я" может
расширяться до размеров Вселенной или сужаться
до атома, а душа соприкасается с Богом. Однако, мистик
все равно возвращается в обыденную реальность, к
нам, в юдоль печалей и забот. Он делит с нами повседневность,
и только благодаря этому мы можем узнать
о других измерениях бытия. Причем лишь в том
случае, если счастливец сумеет внятно пересказать окружающим
содержание своих видений,
Итак, повседневный мир - единственно существующий
дЛя обычного нерелигиозного человека (для совсем
неверующего или верующего поверхностно, на уровне
исполнения обрядов). Все иные сферы бытия -
гипотетичны, вероятностны (то ли они есть, то ли их нет).
Вторая важная черта нашего единственного эмпирического
мира состоит в том, что люди в нем рождаются,
проживают жизнь и умирают, то есть
исчезают навсегда. Чисто эмпирически можно
зафиксировать, что
человек появляется на свет, не обладая сознанием, а лишь
предпосылками для него; затем он развивается в
полноценное сознательное "я", проходит некий жизненный
путь - кто короче, кто длиннее - и умирает,
больше никогда не возвращаясь к своему исходному
живому состоянию. Куда девается то, что называют
душой? На уровне повседневного опыта кажется, что она
исчезает без следа, погибает вместе с телом. Личность,
обладающая индивидуальным характером, богатым
жизненным опытом, сильным и страстным "я",
творческими планами вдруг словно испаряется в мгновение
ока. Остается только мертвая вещественная
оболочка, да и та скоро распадается на составные элементы.
И никто не вернулся назад. Никто. Некому
рассказать, что там, за чертой, отделяющей повседневность
от иномирности. Рассказать достоверно, прилюдно,
сделать иную реальность не гипотезой и не ми-" фом, а
наглядным непререкаемым фактом.
Будучи обычными людьми, мы исходим из того, что
один раз родились и один раз умрем. Навеки. Оттого
слезы по умершим - это нередко не только слезы
разлуки, но сожаление о прерванной, несостоявшейся, не
свершившейся до конца жизни, о ее навсегда утраченных
возможностях.
Третья важная черта современного повседневного
мира - это опора массового сознания на научные пред
ставления об устройстве Вселенной. Мы сознательно соглашаемся
с тем, что знаем^яшаь узкий фрагмент реальности,
то, что видно с нашего собственного места, а
знание обо всей остальной действительности создается
учеными: физиками, химиками, биологами, географами,
экономистами, философами, астрономами. Наука развивается
и постоянно меняет свои представления о законах
действительности, и все же она открывает устойчивые
внутренние связи вещей, которые недоступны
эмпирическому взгляду и на которые в случае чего можно
опереться для достижения повседневных целей. В мире
действуют законы,- открываемые разумом, и это делает
для нас даже внечеловеческую реальность более близкой,
постижимой, такой, с которой можно как-то поладить.
Какие же выводы следуют из этой картины повседневности,
характерной для большинства современных
людей?
Поскольку мир - один, а все остальные - под
вопросом, постольку
...Закладка в соц.сетях
