Жанр: Философия
Страна Философия
...а собой острота и непримиримость
противоречий.
Диалектическая логика концентрирует свое внимание
прежде всего на развивающихся объектах, потому что
наиболее ярко противоречия представлены в движении,
изменении. Само движение есть живое противоречие,
это было замечено еще в древности. Во вре58
мя движения предмет и находится, и не находится в
определенных точках пространства, и покоится (проходя
некоторую точку) и в то же время изменяет местоположение.
Вообще мир глубоко противоречив. Движение
и покой, прерывность и непрерывность, конечность и
бесконечность, наследственность и изменчивость, ассимиляция
и диссимиляция, производство и потребление,
наконец, любовь и ненависть - все это примеры диалектических
противоположностей, где обе стороны противоречия
полярны друг другу и вместе с тем друг без
друга не существуют. Можно ли говорить о бесконечности
вне понятия о конце? Разумеется, нет. Но диалектическая
логика не только выделяет существующие в
разных сферах жизни противоположности, взаимодействие
которых движет эту сферу вперед, а обращает внимание на
весь спектр переходных звеньев между крайностями. Так
между светом и тьмой есть множество полутонов, и все
они заслуживают вдумчивого осмысления и внимания,
каждый занимает свое место в мире и играет свою
единственную роль.
Я смогла назвать вам только некоторые из рациональных
способов постижения истины или точнее - некоторые
из способов построения познавательных моделей.
Стоит подчеркнуть, что все они, опираясь на логику и
используя понятия, совсем не чураются интуиции, моментов
непосредственного понимания ("схватывания") сути
вещей, и интуиция эта органично вплетается в общую
ткань рационального рассуждения.
ИЗМЕНЧИВЫЙ ОБЛИК ИСТИНЫ
Как мы уже отмечали на предыдущих страницах, в
истории мысли можно выделить два противоположных
представления об истине. Один взгляд сводится к тому,
что истина - объективна, не зависит ни от каких частных
мнений и потому абсолютна. В качестве таких
абсолютных истин обычно приводились положения математики
и данные религиозных откровений (абсолютная
истинность идеи Бога). Абсолютность истины означает,
что она нигде никем и никогда не может быть
опровергнута. Она все та же для всех времен и народов с
момента ее открытия. И не только для людей,
59
но и для любых разумных существ абсолютные истины
остаются одними и теми же. Иногда к абсолютным
истинам относят истины факта. Например, дата смерти
Наполеона всегда" остается той же, независимо от того,
что изменилось в мире и в обществе.
Другая точка зрения на истину, исповедуемая скептиками,
гласит, что ничего абсолютного в наших знаниях
нет: все релятивно, то есть текуче, изменчиво. Каждая
эпоха и каждый день несут свои новые взгляды, нередко
прямо отметающие предыдущие. Разные страны и разные
народы имеют собственные представления о богах, и
даже истины математики периодически подвергаются
пересмотру, потому что в новых разделах
математического знания и при внедрении на уровень
микромира или мегамира дважды два оказывается уже не
четыре. Если же говорить о добре, красоте или
справедливости, то тут вообще каждый человек высказывает
собственное, мнение, и вместо единой абсолютной
истины получается целый калейдоскоп маленьких, противоборствующих
друг с другом истин. Казалось бы,
остается сфера фактов, которые выступают как абсолютные
и незыблемые. Но и здесь нас подстерегает
ловушка. Если речь идет, к примеру, о той же смерти
Наполеона, то можно задаться вопросами: не была ли
дата фальсифицирована? Правильно ли врач засвидетельствовал
факт смерти именно этого числа? И так далее,
и тому подобное.
Кто же прав, сторонники абсолютной истины или
релятивисты? Думается, ни те, и ни другие. Истинное
знание - это развивающаяся модель действительности,
поэтому оно несет в себе как черты устойчивости, так и
изменчивости. Есть воззрения, которые остаются "золотым
фондом" познания, несмотря на все изменения
познавательного "орнамента", они существуют тысячи
лет, постоянно подтверждаясь человеческой деятельностью.
И если в какой-то области бытия дважды два - не
четыре, это совершенно не отменяет справедливости этой
математической истины применительно к макромиру, то
есть к той повседневной реальности, в которой мы живем.
Вспомним, что знание кумулятивно! Оно ничего не
отбрасывает зря. Просто возникают как бы разные ярусы
научных представлений. И на каждом из них все
подтверждаемое опытом хранится и занимает
собственное место. Поэтому физика элементарных частиц
не уничтожает физики твердых тел, так же как в
социологии знание динамики в малых группах, не отменяет
возможности создавать концепции исторического
процесса как целого. Есть, существуют те устойчивые
моменты в познании, которые сплетают единую нить
развития науки. Вместе с тем, совершенно очевидно, что
знания очень сильно меняются в ходе истории, демонстрируя
относительность истины.
В 1962 году вышла в свет книга американского историка
и философа Томаса Куна "Структура научных
революций". Ее основная идея состоит в том, что история
развития науки - это цепь скачков от одного типа
представлений к другому. Кун полагает, что наука
проходит в своем развитии две фазы: эволюционную и
революционную. В тихом и медленном эволюционном
периоде существует так называемая "нормальная наука".
Нормальная наука опирается на устойчивую систему
основных идей, принципов, научных объяснений. Совокупность
этих идей и принципов, разделяемых всеми
учеными и составляющих некий познавательный образец,
Кун называет парадигмой. Парадигма может быть
устойчивой десятилетия и столетия. Все новые научные
факты вписываются в нее, а те, что не вписываются,
считаются вненаучными. Во всяком случае, в этом периоде
факты не грозят теории крахом, подрывом ее основ.
Однако наступает, время, когда факты, не вписывающиеся
в старую систему представлений, начинают возникать
лавинообразно. Они взрывают изнутри старую
парадигму, которая не в состоянии их объяснить. Возникает
сначала кризис в науке, за которым следует научная
революция: смена всех ведущих принципов и представлений
об устройстве мира и его законах. Формируется новая
парадигма, новый критерий научности, новые образцы
познавательной деятельности. Прежние истины уступают
место иным.
Примером смены парадигм является ситуация в естествознании
начала XX века. Тогда классическая рационалистическая
парадигма сменилась новыми, постклассическими
взглядами. Наука, берущая начало в XVII
веке, идущая от Ф. Бэкона и И.. Ньютона, считала
незыблемой истиной то, что можно получить совершенно
объективную картину мира, где никак не примешана
субъективность, что пространство - простое пустое
вместилище тел, а время - простая равномерная дли61
тельность. Классическая наука подчиняла действительность
механическим законам, искала окончательную
истину и пыталась вывести все законы бытия из строго
определенных, неизменных оснований. Открытие радиоактивности
и электрона, возникновение теории относительности
в корне изменило воззрения ученых. Современная
парадигма предполагает, что наше знание всегда
включает субъективность (позицию наблюдателя), что
установить окончательную истину нельзя, ибо познание
- бесконечный открытый процесс, что у всякого
научного анализа не одно теоретическое основание, а
несколько (полифундаментализм). Микромир не
подчиняется законам простой механики, потому что
элементарные частицы не имеют массы покоя, а пространство
и время оказались единым сложным комплексом
отношений. Это - истины XX века.
Томас Кун не описал, как именно складывается новая
парадигма. На ее становление действует множество
трудноуловимых факторов, но в конце концов ученые
приходят к согласию, и наука движется вперед, исходя из
иных, чем прежде, представлений.
Кун считал, что знание не расширяется и не углубляется,
а просто становится другим, так как парадигмы
- несоизмеримы. Новая не хуже и не лучше прежней,
просто они разные. Я думаю, с этим положением можно
согласиться лишь частично. Старые парадигмы
действительно "не хуже", но из этого нельзя сделать
вывод, будто знание не прогрессирует. Оно, конечно, углубляется
и расширяется, так как старые взгляды не
выброшены на помойку, а находят свое место в науке.
Просто спектр их действия оказался более узким, чем
первоначально полагалось. Представления о мире расширились,
на изменчивом лике истины появилась новые
черты.
МЕРИЛО ИСТИНЫ
Но как же отличить истину, пусть относительно и
изменчивую, но сегодня властно заявившую о себе, от
ее антипода - заблуждения? Ведь у заблуждений на
лбу не написано "я - плохое, неверное знание"! Напротив,
заблуждения и истины ходят в одних и тех же
нарядах, облекаются в очень похожие слова, говорят
языком все тех же расчетов и формул. В истории нередко
бывает, что заблуждение долго считают истиной,
прославляют его, поют ему гимны, ставят памятники, а
потом стыдливо эти памятники рушат.Это часто случается
в социальных и гуманитарных науках, но подобная
участь не минует и естествознание. Дело осложняется
еще и тем, что одно и то же учение, одна и та же
концепция может быть отчасти истинной, а отчасти
ложной! Как быть?
Философы Нового времени долго полагали, что ясность
и отчетливость первоначальных аксиом, из которых
выводится все остальное знание, гарантирует нам
истинность. Верь глазам своим Однако, как мы уже выяснили,
глаза другого человека могут увидеть мысленным
взором что-то совершенно иное, и никакой гарантии
истинности наших теоретических построений не получается.
Увы!
Вообще-то, знание никогда не может считаться истинным,
если оно не прошло, практической проверки. До
проверки оно остается гипотезой - то есть теоретической
конструкцией, истинность которой только вероятна.
Может "да", а, может, и "нет". По сути дела оказывается,
что истинность созидается самой проверкой.
Если химики открыли некое химическое соединение, способное
обладать качеством прочности, гибкости, стойкостью
к температуре, то говорить об истинности их выводов
можно только после того, как химическая формула
нашла воплощение в материале (например, строительном),
обнаружившем все свойства, приписанные ему
теоретиками.
Естественнонаучные и математические истины получают
проверку в создании машин и орудий, построении зданий
и изготовлении лекарств, они воплощаются в самой
разнообразной технике, в различных приспособлениях,
полезных для человека и помогающих ему жить.
Впрочем, проверка научных истин осуществляется и через
практическое создание сил разрушения. Хорошо
известно, что самые наукоемкие отрасли производства -
это отрасли, связанные с производством оружия.
Прежде чем обрести проверку в реальном опыте,
современное истинное знание, полученное "высокой наукой",
проходит стадию прикладных разработок, тех63
нических расчетов, оно как бы "приземляется", спускается
с небес абстракции и преобразуется в инструмент
для достижения человеческих целей. И лишь приспособленное
к функции инструмента, теоретическое знание
окончательно утверждает себя как истинное. Законы
механики манифестируют себя в бегущем паровозе, а
законы электричества - в настольной лампе, горящей
на вашем столе.
Гораздо сложнее обстоит дело с истинами в социальных
и гуманитарных дисциплинах. Здесь теория имеет
дело с суперсложным материалом, со столкновением
человеческих воль, со свободой, со статистическими
законами, при которых множество разнообразных факторов
сплетаются в равнодействующую. Одной из могучих
социальных теорий, претендовавших на истину в
познании исторического процесса, был марксизм. Это
фактически, единственная крупная концепция радикального
преобразования общества, которая попыталась пройти
проверку практикой. В. И. Ленин и его соратники
взялись за беспрецедентный социальный эксперимент,
который предназначался для утверждения истинности
марксистской теории. Но опыт показал в первую очередь
верность выражения "Гладко было на бумаге, да забыли
про овраги". Практика выявила как крупные изъяны
самой марксистской теории, пожелавшей быстро
отменить рынок и частное владение собственностью,
так и неизбежность сильнейших искажений
теоретического знания, которым оно подверглось на пути к
воплощению. Фактически воплощалась в жизнь огнем и
мечом совсем не теория Карла Маркса (то-то он
ужаснулся бы!), а интерпретации его последователей -
Ленина, Сталина - каждый из которых стремился
реализовать собственное понимание, отстаивал собственные
интересы, высоко поднимая при этом знамя
марксистской истины.
Трагедия российской истории, которая на новом витке
развития повторяется в новом варианте (снова ломается
уклад жизни целого народа) демонстрирует также,
что в обществознании нет истин, позволяющих полностью
переделывать существующий общественный строй.
Истины истории куда более относительны, чем истины
природы. Теоретические модели общественной жизни
носят более кратковременный характер, так как само
общество меняется очень быстро. Теоретик как
внимательный доктор должен чутко прислушиваться к
организму своего пациента-общества, к тому состоянию,
которое есть на сегодняшний день, и прописывать ему
мягкие профилактические средства, а не самоубийство с
целью полностью переменить себя. А у нас часто
"социальные доктора", увлеченные высокой теорией, рекомендуют
стране "лекарства", которые Европа принимала
три столетия назад, и от которых теперь можно
только скоропостижно умереть.
Надо сказать, что другие последователи Карла Маркса,
германские социал-демократы, такие как Эдуард
Бернштейн и Карл Каутский еще в начале века поняли,
что истина и практика в общественной жизни соотносятся
совсем иначе, чем в естествознании. Дело науки -
мелкими шажками идти рядом с естественным историческим
процессом и вносить в него маленькие гуманистические
корректировки, исследуя конкретные проблемы
общественной жизни, помогать людям жить почеловечески.
Не замахиваться на весь ход истории, а
вести ежедневную кропотливую работу по усовершенствованию
общественных отношений. Тогда "маленькие
истины" социологии, психологии, политологии не только
постоянно проверяются реальным ходом событий, но и
формируют у людей новое сознание, новые навыки,
новый стиль Жизни. Это не значит, конечно, что "философию
истории" нужно запереть в ящик стола и под
страхом смерти не выпускать оттуда. Нет, пусть существует.
Человек должен размышлять о судьбах своего рода,
иначе он не человек. Просто не надо эти размышления
немедленно проверять на практике, переворачивая ради
этого судьбы миллионов людей. Пусть философия остается
философией - версией мироздания, которая формирует
цели и ценности, но не стремится уподобиться ни топору,
ни винтовке, ни компьютеру.
ИСТИНА И ТОЧКА ЗРЕНИЯ
Все те же гуманитарные науки сталкиваются с серьезнейшей
проблемой, разрешить которую совсем не легко.
Дело в том, что множество социальных групп, из
которых состоит общество, имеют различные интересы, и
каждая видит мир - а значит и социальную исти3
Страна Философия 55
ну - со своей точки зрения. В просторечии обычно говорят
о "жизненной правде" каждого человека, потому что
среднестатистический "обыватель" (нормальный человек,
не теоретик) смотрит на мир через призму целей и
ценностей, он не ищет "чистой истины". Это накладывает
отпечаток и на теорию. Как ни избегают современные
социологи оценочных характеристик типа "это хорошо", а
это - "плохо", они не могут избежать их до конца. Эту
особенность социального знания вы легко проверите на
собственном опыте. Вот идет процесс крупных изменений
в экономике нашей страны, в укладе жизни, в отношениях
между социальными слоями. Он может быть выражен в
количественных данных: сколько предприятий закрылось,
сколько фермерских хозяйств возникло, сколько банков
обанкротилось, а сколько, наоборот, расцвело. Хорошо
или плохо то, что происходит? Это волнует каждого из
нас, потому что от того, в какую сторону идет социальное
движение, зависит то, что с нами всеми будет дальше:
через год, два, три. На идущие процессы разные люди
реагируют по-разному. Мальчик, у которого папа -
крупный банкир, наверняка, скажет: "Как все хорошо! Мы
"Мерседес" купили, а отдыхать поедем на Багамские
острова". И вправду, здорово! А другой мальчик, у
которого папа-электронщик - безработный и мамаучитель
получает гроши, наверное, не будет в восторге.
Его социальная правда - это его нищета,
невозможность купить новые ботинки. Каждый смотрит
со своей точки зрения, из своей жизни. Не только "простые
смертные", но и высоколобые теоретики трактуют
наличное положение вещей совсем по-разному. Одни
говорят: идет распад общества. А другие возражают: ну и
пусть до конца распадется, так для прогресса лучше.
Каждый из вас может найти свою точку зрения на эти
вопросы.
Лично на мой взгляд, прогресс общества - не такая
священная вещь, чтобы ради нее игнорировалась точки
зрения абсолютного большинства общества. Прогресс -
это лишь название для определенного безличного
процесса, а люди конкретны, и хотят жить. Социальная
истина очень похожа на социальную справедливость,
может быть, это вообще две стороны одной медали.
Поэтому социальная истина должна так или иначе
включать в себя и учитывать все существующие точки
зрения. И если теоретики, связанные со структурами
власти, поймут сами и объяснят правителям, чго ДОЛЖ66
ны быть учтены все точки зрения, быть может, удастся
избежать ситуации, в которой безработные папы идут
убивать папу-банкира. Социальная истина не может быть
истиной узкого круга, она есть синтез интересов и
взглядов всех.
Иллюзии и реальность.
КРИВОЕ СТЕКЛО
Вопрос об истине, который ставится философами и
учеными, важен потому, что объективное знание помогает
людям верно ориентироваться, представлять свое место
в действительности, свои возможности и ограничения.
Однако на уровне обыденной жизни мы редко говорим;
"Я хочу знать истину!", это звучит довольно
высокопарно, вроде фразы из спекталя про подвижников
науки. Повседневная речь строится иначе: "Я хочу
знать, что происходит на самом деле", "Что же там
реально-то делается?", "У тебя голова полна фантазий и
иллюзий", "Он нереалистически смотрит на вещи".
Слова "реальность", и "иллюзии" чаще встречаются в
обычном языке, чем термины вроде "субъекта" и "объекта".
Люди желают видеть вещи реалистически, то есть
без пелены собственного воображения. Они стремятся
выйти к реальности, которая не зависит от них, и понять,
как же с этой реальностью управляться, чтобы быть
живым и здоровым, а, может быть, и счастливым. Есть
даже такая маленькая молитва, равно относящаяся к
верующим и неверующим: "Господи, помоги мне
претерпеть то, что я не могу изменить. Господи, помоги
мне найти силы изменить то, что я могу изменить. И,
наконец, о Господи, помоги мне отличить первое от
второго!" Вопрос об отличении первого от второго -
это и есть вопрос о реальности и иллюзиях, вопрос о
том, что мы можем НА САМОМ ДЕЛЕ.
Но что такое "реальность" и "иллюзии"? И что значит
"на самом деле"? Попробуем определиться. Можно
сказать, что реальность, это тот объективный мир,
который не зависит от нашей субъективности. Дерево -
есть Гора - есть. И море есть, даже если я сто раз
скажу себе, что его нет. Они объективны, они - реальность.
А вот сознание моего друга Васи - это реальность
Ведь его сознание, так же как и мое, это субъективный
мир! Но сознание друга Васи не зависит от
моего сознания напрямую. Вася может много чего подумать
и придумать, со мной не посоветовавшись. Видимо,
оно тоже - реальность. Только для Васи - субъ68
активная, его собственная, внутренняя, а для меня вроде
как объективная, ибо от меня не зависит. Итак, будем
считать стопроцентной реальностью все, что от нас не
зависит, включая сознания других людей. Мы не станем
сейчас вникать в сложный вопрос, как формируется эта
реальность, включающая в себя взаимодействие наших
сознаний, упростим ситуацию и остановимся на том, что
есть "я" и есть все то, что обладает независимостью от
"я", самостоятельностью и сопротивлением.
В этом случае объективным (или, если хотите, истинным)
образом реального мира будет максимально
точное воспроизведение в сознании явлений "как они
есть" со всей их независимостью и многосторонностью. А
иллюзией окажется такой образ, который искажает
объективную картину, подменяет объективное - субъективным,
вроде кривого стекла. Посмотрите через такое
стекло на улицу: дома покажутся вам согнутыми пополам,
горизонт - зигзагообразным, люди - уродцами. И если
вы выйдете на улицу, руководствуясь такой картиной, я
думаю, вы не поймете, как вам нужно поступать "на
самом деле", потому что все ориентиры оказались сбиты.
Иллюзия лишь тогда обнаруживает себя как иллюзия,
когда она мешает деятельности, практическим
отношениям, затрудняет и затемняет труд, познание и
общение. В противном случае она просто не будет
обнаружена и, вполне возможно, может долго считаться
совершенно верной картиной реальности.
Вообще-то наша жизнь полна иллюзий. Больших и
маленьких, приятных и неприятных, преодолимых и непреодолимых.
Этого не надо бояться, но с этим надо
считаться и стремиться понять, как избавиться от тех
иллюзорных форм, которые явно приносят нам беды,
огорчения и промахи. Давайте посмотрим в этой небольшой
главке, какие бывают иллюзии, познакомимся
сними. Для этого воспользуемся классификацией иллюзий,
составленной еще в XVII веке английским философом
Фрэнсисом Бэконом. Он называл их "идолами" или
"призраками", выделяя "идолы рода", "идолы пещеры",
"идолы площади" и "идолы театра". Мы не будем идти
вслед букве бэконовского текста, поскольку три века коечто
внесли в понимание иллюзий со времен Бэкона, а
просто свободно порассуждаем, дополняя Бэконовский
анализ новыми данными.
ИДОЛЫ РОДА
"Идолы рода" - это те свойства человеческой субъективности,
которые присущи всем людям без исключения
и не могут быть устранены. По сути дела - это
характеристики нашего способа мировосприятия, выражающие
нашу ограниченность и конечность, чувствительность
к внешним воздействиям, наличие у нас собственных
потребностей. Первым долгом среди них надо
назвать "объективные иллюзии", которых не минует ни
один человек.
Индийские мыслители, сторонники веданты (веданта -
это учение, восходящее к старинным индийским
священным гимнам - Ведам) полагают, что в своей
объективности и истинности мир един, в нем нет отдельных
предметов и существ, противостоящих друг другу и
вступающих в борьбу за доминирование. Раздельность
вещей - наша иллюзия. Наши глаза - не орган зрения, а
орган разделения, наши чувства создают обманчивую
отдельность человеческого "я" от всего остального, из
чего и следуют такие беды, как привязанность к
собственной уникальной жизни, страдания, чувство потери
близких и прочие неприятности. Но "иллюзию раздельности"
не так легко устранить, потому что она тоже
объективна. Индусы называют ее "майя" - поверхностный
слой бытия, производный, ненастоящий, вуалирующий
внутреннее духовное единство всего существующего.
Обычный человек вынужден жить в иллюзии, и
только монах, аскет, йогин достигают истинной реальности,
разумеется, ценою утраты "я".
Мы можем не вполне соглашаться с ведантистами и не
присоединяться к их концепции духовного абсолюта -
Брахмана, однако, следует отметить, что местнические
страсти, служащие запальником для всех войн - это
действительно проявление иллюзии отдельности, возможности
ни от кого не зависеть и выжить в одиночку.
Видение человеком себя как полностью противостоящего
другим, восприятие мира как неизбежной конфронтации
- не просто обман чувств, а весьма опасная стратегия
поведения. Она возникает там, где отдельность
неправомерно преувеличивается, раздувается непропорционально
своему реальному месту в отношениях.
Кроме иллюзий, связанных с индуистской
"майей",
возможно найти и другие "объективные иллюзии". Одну
из них вы можете каждый день наблюдать из окна. Это
иллюзия, будто солнце обращается вокруг земли, а не
наоборот. Что поделаешь, так видно! На этом эмпирическом
"видно" была построена геоцентрическая
картина космоса, которая господствовала в естествознании
вплоть до Николая Коперника. Еще одну "объективную
иллюзию" описал в своем труде "Капитал" Карл Маркс.
Это иллюзия товарного фетишизма. На ранних и средних
стадиях развития буржуазного строя, когда активно
складываются в обществе анонимные денежные
отношения, людям начинает казаться, что вещи господствуют
над ними, что не человек, а обезличенная сила
денег и товаров сама по себе устанавливает, кому выплыть
в волнах рынка, а кому погибнуть. Социальные
связи объективно оказываются скрыты за занавесом вещных
связей, истинные актеры социально-исторической драмы
остаются за кадром.
Второй вид "идолов рода" - это тоже наши чувства,
но взятые в другом ракурсе. Здесь "обманчувств" проще и
легче проверяется как своим опытом, так и опытом
других людей. Например, палка, которая опущена в воду,
кажется сломанной. Или чувство жжения - оно может
быть вызвано как горячей, так и очень холодной, ледяной
водой. Впечатление "искр в глазах" может создавать и
что-нибудь ослепительно яркое, и механический удар в
глаз. Чувства содержат возможность многих
неадекватностей, неправильностей восприятия.
Третий "идол рода" носит сложное трехсоставное
название "антропосоциоморфизм!. "Антропос" по-гречески
- человек, "социетас" - по-латински общество,
"морфизм" - от греческого "морфо" - форма. Речь идет
о том, что человек воспринимает все на свете по аналогии
с самим собой (антропоморфно) и с жизнью общества
(социоморфно). С чем бы ни сталкивалось человечество
на своем историческом пути, люди всегда объясняли
окружающий мир, исходя из наиболее знакомого им
эталона - из самих себя. Именно поэтому все древние
мифологии живописуют природу как сферу вполне
человеческих страстей, целей, желаний. Природные
стихии воплощены для мифологического сознания в
человеческом
...Закладка в соц.сетях
