Жанр: Энциклопедия
Энциклопедический биографический словарь
...о свободное обсуждение
религиозных проблем, в котором у
него всегда чувствовалось влияние древней философской
традиции и классического образования".
В 1924 В, переехал в Париж, где он сразу
же был приглашен на должность редактора
русского отдела в издательство YMCA-Press.
В 1925 В. вместе с Бердяевым основал и долгое
время редактировал журнал "Путь" - ведущий
орган русской религиозно-философской
мысли в эмиграции, С первых же дней пребывания
в Париже В. принимал активное участие
в деятельности РФА, открытие Парижского отделения
которой состоялось 9.11.1924. Уже в
ноябре 1924 В. начал читать курс лекций на тему
"Добро и зло в христианском учении (личность,
общество, государство)". В течение полугода
(до апр. 1926) он вел в РФА систематический
курс "Социальная философия христианства".
Спустя год, в мае 1927, им был прочитан
повторный цикл лекций на ту же тему. В продолжение
января - февраля 1927 предметом
обсуждения слушателей РФА был курс В.
"Христианство и государство". В марте 1929
он излагал "Социальную проблему в свете христианства".
При этом "с христианской точки
зрения" им рассматривались проблемы богатства
и бедности, эксплуатации, современные решения
социальных вопросов, коммунизм и идея
коммунизма в христианстве.
В. выступал с докладами в Италии, Греции,
Сербии, Болгарии, Германии, Швейцарии, странах
Прибалтики. Во Франции В. участвовал и
даже председательствовал на собраниях Русского
студенческого христианского движения
(РСХД); в январе 1928 им был прочитан доклад
на тему "Христианство и теософия". В 1929В.
был делегатом 4-го съезда РСХД, проходившего
в Париже с 15 по 30 июня. Он посещал также
основанное 5.2.1927 Д.Мережковским и
З.Гиппаус литературно-философское общество
"Зеленая лампа", на заседаниях которого обсуждались
религиозно-философские вопросы.
В. являлся членом мн. др. русских общественных
организаций за границей; выступал с докладами
на собраниях Русского общественного
клуба, Общества евразийцев, юношеского клуба
при РСХД, Философского общества, студенческого
клуба; принимал участие в Литературных
франко-русских собеседованиях, на одном
из которых, 27.5,1930, он познакомился с
французским религиозным философом Жаком
Маритэном, а 27.12.1930 состоялся их совместный
публичный диспут о Декарте.
Давний интерес к проблеме иррационального
и широкое понимание задач философской
антропологии сблизили В. с психоаналитической
школой Юнга. По-видимому, знакомство
В, со швейцарским психоаналитиком произошло
в середине 20-х. Он освоил концептуальный
аппарат его школы и активно печатался в периодических
изданиях юнгианцев. В 30-х В. (сначала
с Э.К.Метнером, а после его смерти в
1936 - один) предпринял издание сочинений
швейцарского ученого в русском переводе. Сохранились
два письма В. к Метнеру, в одном из
них (от 11.2.1936) он писал: "."есть у меня
кое-что соединяющее с Юнгом за пределами
психологии, т.е. в чистой философии (диалектике)
и в пределах психологии и антропологии".
Обращение от гносеологии к антропологии было
обусловлено для В. потребностью уяснить
метафизическую сущность моральных движений.
Исследование этой проблемы регулярно
становилось предметом обсуждения в РФА. В
феврале 1926 и мае 1930 он прочитал цикл
лекций "Подсознание и его тайны". В 1929 им
была написана небольшая книга "Сердце в христианской
и индийской мистике". Рассматривая
сердце как эмоциональное средоточие человеческого
духа, В, показывал глубину различия
между христианскими и индусскими представлениями
о человеке. В индийской мистике человек
стремится встать "по ту сторону добра и
зла" и раствориться в безличном божестве. В
противоположность этому христианство призывает
к нравственному совершенству личности
для того, чтобы она была достойна войти в Царство
Божие. Таким образом, В. показал невозможность
отождествления или внешнего соединения
этих двух религий в духе теософии.
Главным результатом занятий "глубинной
психологией" Юнга явилась книга В. "Этика
преображенного Эроса" (1934), в которой
предпринят опыт построения "новой этики". В
книге оригинально развито традиционное противопоставление
этики благодати - этике закона.
В исследовании этой темы В. использовал
открытия психоаналитической школы Юнга, а
также достижения современной ему этической
философии - идеи немецких мыслителей
М.Шелера и Н.Гартмана. В. указал на бессилие
прямого морального запрета, которое он объяснял
действием "закона иррационального противоборства",
При этом он различал два вида
противоборства: сопротивление плоти и сопротивление
духа. Для их преодоления необходим
процесс сублимирования низших этических
движений в высшие. Главными орудиями сублимации
двух движущих сил духа - эроса и
свободы - являются воображение и внушение.
Этический анализ внутренних моральных процессов
подводил вместе с тем и к метафизической
проблеме. В конечном итоге В, обосновывал
свою этику религиозно. По его мнению, условием
возможности подлинной сублимации
является объективное бытие Абсолюта. В процессе
сублимации человек возвышается над
миром, предстоит Абсолютному. Следовательно,
в представлении В. сублимирование соответствует
тому, что христианская мистика говорит
о преображении, обожении человека, возможности
достижения им святости. В, делал
вывод, что истинная благодатная этика есть
этика преображенного Эроса, т.е. та, которая
способна преображать и сублимировать.
Профессионально занимаясь богословием
(В. был профессором по кафедре новой философии
и нравственного богословия в Православном
Богословском институте в Париже), он
в то же время оставался в стороне от ведущихся
богословских дискуссий. Печально закончилась
его попытка вмешаться в богословский
спор о софилогическом учении о. С.Булгакова,
осужденном патриархией как еретическое. В
ноябре 19 35 в РФА В. вместе с Бердяевым организовали
открытый философский диспут.
Симпатии В, были не столько на стороне о.Сергия,
сколько на стороне "свободы мысли"; он
вел диспут в состоянии возбуждения, а после
него, потеряв самообладание, избил другого
участника диспута - М.Ковалевского.
В предвоенные годы В. участвовал в экуменическом
движении. В 1937 он был делегатом
на Всемирной экуменической конференции в
Оксфорде; участвовал в составлении сборника,
посвященного экуменизму, который был опубликован
экуменическим центром в Женеве
("Церковь, государство и человек", Гент, 1937;
на нем. яз.), в котором были две его статьи. В.
работал также в секретариате Женевской экуменической
лиги.
По некоторым сведениям, во время 2-й мировой
войны В. сотрудничал в оккупационной
Франции с нацистским режимом; из-за боязни
быть разоблаченным французским судом он переехал
в конце 40-х в Женеву. Однако из других
источников следует, что во время войны В.
жил в Германии. После войны В. сблизился с
Народно-трудовым союзом, следствием чего
явилась его книга "Философская нищета марксизма"
(1952), изданная им под псевдонимом
Б.Петров, Эта работа представляла собой критический
анализ и опровержение основ марксистской
философии - диалектического и исторического
материализма. Истинная диалектика,
считал В., существует в рамках идеалистической
философии и ведет свое происхождение
от Платона. Диалектика есть раскрытие
мыслящим духом истины через противоречия,
которые по своей природе стремятся к синтезу.
Абсолютизация противоречий в диалектическом
материализме ведет к хаосу, торжеству
абсурда. Очевидно, что это "объясняется ...не
философскими, а политическими мотивами -
как философское оправдание ...классовой
борьбы".
Наряду с интересом к философской антропологии,
В. также уделял большое внимание
проблемам социальной философии, освещая их
в последней вышедшей при жизни книге "Кризис
индустриальной культуры" (1953). Он оценивал
современную ему культутру как "индустриальную".
Механическое усовершенствование
быта сделало широко доступными жизненные
удобства. Однако, вследствие тотальной механизации
жизни, "индустриальная культура" не
способствует духовному развитию личности.
Более того, она усредняет человека и его духовные
потребности, создает культ массовой продукции
и стандартов. Эта тенденция нашла крайнее
выражение в тоталитаризме. В. обнаруживал
черты сходства капитализма и тоталитаризма:
им обоим присуще использование достижений
человеческого духа в целях стандартизации
и механизации жизни. Правда, по мнению В" капитализм
имеет некоторые преимущества в
сравнении с тоталитаризмом, т.к. ему в меньшей
степени свойственно стремление к усреднению
человеческого общества вследствие присущей
капитализму демократии. Кризис "индустриальной
культуры", считал В., должен быть преодолен
ее одухотворением высшими религиозными
ценностями. Книга вызвала неприятие со стороны
левых кругов эмиграции. В. вынужден был
сформулировать свои возражения в статье "Ответ
моим критикам" (НЖ, 1954, NB 38), В ней
он ясно выразил свои политические предпочтения,
подчеркнув, что является сторонником "суверенного,
правового, демократического государства",
которое утверждает "свободный рынок,
свободу торговли".
В. умер от туберкулеза в Женеве. Уже после
его смерти увидела свет "одна из самых
проникновенных его книг" - "Вечное в русской
философии" (1955), В этой работе он, не
проводя различия между художественным и
философским творчеством, исследовал "вечные"
темы русской культуры. Современники,
знавшие В., отмечали, что "философское исследование
привлекало его больше, чем систематизация
идей". Вероятно, этим объясняется
сравнительно небольшое количество написанных
им систематических трудов.
Лит.: Алексеев Н.Н. Б.П.Вышеславцев // Вест.
РСХД, 1954, № 35; Зеньковский В.В. Б.П.Вышеславцев
как философ // НЖ, 1955, № 40; Алексеев Н.Н. В
бурные годы. Наш академический мир // НЖ, 1958.
№ 54; Левицкий С.А. Очерки по истории русской философской
и общественной мысли, т. 2. Франкфуртна-Майне,
1981; Зеньковский В.В. История русской
философии, т. 2,ч. 2. Л., 1991; Сапов В.В. Философ
преображенного Эроса / Вышеславцев Б.П. Этика преображенного
Эроса. М., 1994.
А. Поляков
Е. Тимошина
\ВЫШНЕГРАДСКИЙ Иван Александрович
(4.5.1893, Петербург - 29,10.1979, Париж)
- композитор. Его отец, Александр Иванович,
начал свою карьеру в министерстве финансов,
позднее стал директором одного из
крупнейших банков. В числе прочих финансовых
деятелей он входил в состав главной дирекции
Русского музыкального общества. Дед
композитора - Н.Вышнеградский - был министром
финансов при Александре III, создателем
золотого стандарта в России; он также известен
как крупный ученый, один из основателей
теории автоматического регулирования, почетный
член Петербургской Академии наук
(1888).
Первые уроки игры на фортепиано В. преподал
его отец - просвещенный меломан, композитор-любитель
(некоторые из его сочинений
исполнялись и были изданы). Любовь к слову и
письму будущий композитор унаследовал от
матери - Софьи Савич-В. - талантливой писательницы,
лирические стихи, рассказы, небольшие
драмы которой не раз служили ему литературной
основой. Именно мать оказала решающее
влияние на формирование характера В. В
доме царила музыкальная атмосфера, нередко
там бывали А.Глазунов, А.Лядов. Н.Черепнин,
В.Сафонов, поэты, художники.
Среднее образование В. получил в 1-й гимназии,
старейшем из государственных классических
заведений, отличавшемся глубокими
музыкальными традициями, По окончании гимназии
В. поступил в консерваторию, где учился
в классе композиции у Н.Соколова. Его первым
фундаментальным сочинением стала консерваторская
дипломная работа "День бытия"
для большого оркестра, хора и чтеца (191617).
По духу это сочинение близко "Мистерии"
А.Скрябина, Влияние последнего сказывается
как в стилистике и лексике текстов, так
и в музыкальном языке, особенно в заключительной
части экстатического характера, заканчивающейся
12-звучным хроматическим
кластером, "День бытия" стал в каком-то смысле
пророческим сочинением для композитора,
в котором он усматривал источник всего своего
последующего творчества. Исполнение состоялось
лишь спустя 60 лет, 21.1.1978, и
стало для В. важнейшим событием его творческой
биографии.
В процессе написания этого сочинения композитору
открылся ультрахроматизм (так в начале
XX в. определялась микроинтервальная
система темперирования), ставший его главной,
всепоглощающей темой. К микроинтервалике
В. подходил и в других своих ранних сочинениях,
хотя и выдержанных в 1/2-тоновой системе,
среди которых - "Три песни по Ницше",
"Четыре фрагмента", имеющие две версии:
1/2-тоновую и 1/4-тоновую, "Семь вариаций
на ноту ДО", примечательные отсутствием
полутоновой версии. Так, в течение короткого
времени (1916-18) В. была осознана вся
творческая перспектива, "план", по которому
предстояло последовательно овладеть 1/3,
1/4, 1/6, 1/8, вплоть до 1/12 тона, лежащими
на грани человеческого восприятия, найти соответствующий
замыслам инструмент, способ записи
ритмического ультрахроматизма (эквивалента
интонационного), нотацию и т.д. Его
представление о звуковом "ультрахроматическом
континууме" было вполне оформлено
уже в эти годы и требовало дальнейшей конкретизации.
Все попытки реализации творческих планов
упирались в "инструментальную проблему", которая
преследовала композитора еще долгие
годы. В 1918 его проект 1/4-тонового фортепиано
поддерживался и даже предполагался
быть осуществленным в рамках музыкального
отдела Наркомпроса, но гражданская война
отодвинула этот план на неопределенное время.
Угрожающая ситуация в стране, а также
невозможность реализовать себя предопределили
решение об отъезде. В 1920В. вместе с
семьей приехал в Париж. Сразу же он отправился
в инструментальные фирмы "Эрар" и
"Гаво", чуть позже - "Плейель", где, однако,
не нашел ни отклика, ни интереса к ультрахроматизму.
Тем временем в Берлине в этой области
интенсивно работали композиторы А.Хаба,
Й.Магер, В.Меллендорф, Р.Штайн, ставшие
впоследствии коллегами В. В Берлин В. переехал
в 1922. Споры, обсуждения, даже "съезд
четвертитоновых композиторов" во многом
восполнили недостаток общения, но не принесли
взаимопонимания. Только в 1930В. получил
от фирмы "ферстер" инструмент, построенный
специально по его проекту, на котором работал
до конца своей жизни.
В течение первых лет парижского периода
появились Два хора на слова А.Поморского,
Прелюдия и танец для 2-х фортепиано, Первый
струнный квартер. Получив, наконец, 1/4тоновое
фортепиано, композитор столкнулся с
невозможностью найти исполнителя, решившегося
бы освоить новую клавиатуру и сответственную
нотацию. Поэтому в 1936 В. был вынужден
отказаться от идеи специально сконструированного
инструмента и окончательно
утвердился в использовании 2-х и 4-х роялей,
настроенных с разницей в 1/4 тона. Композитор
переложил для этого состава большинство
своих сочинений, что позволило ему в 1937
(25 янв.) дать полноценный концерт, где были
исполнены Первый симфонический фрагмент,
несколько прелюдий из цикла "24 прелюдии
в 13-звучной диатонизированной хроматике",
Этюд в форме скерцо и симфония "Так говорил
Заратустра". После концерта круг общения
В. расширился, появились новые друзья, среди
которых - композитор О.Мессиан. Время, отмеченное
относительным благополучием, длилось
недолго, до начала 40-х. Два "затмения"
постигли композитора - война и болезнь, на
время парализовавшие его творческую волю.
Однако, оправившись, он вновь возвратился к
активной творческой деятельности. Среди наиболее
значительных исполнений В. - концерт
1945, устроенный Мессианом, пригласившим
в качестве исполнителей своих учеников, в
том числе П.Булеза. В 50-е появились новые
крупные сочинения: Соната для альта и двух
фортепиано, Композиция для струнного квартета,
Четвертый симфонический фрагмент,
Вторая симфония, два крупных сценических
сочинения.
В 1954 на фестивале электронной музыки в
Кельне были представлены 7 новых сочинений
В. Особенно важным для В. было исполнение
его единственного к тому времени оркестрового
1/4-тонового сочинения "Пять вариаций без
темы и Заключение" в Страсбурге, в студии
под управлением Шарля Брука весной 1964.
21.1.1978 в Доме радио состоялось исполнение
двух концертов - камерного и фортепианного,
а также симфонического. В. составил их
не только из своих сочинений, но и из произведений
др. композиторов, близких ему по духу:
в первом концерте прозвучали пьесы Скрябина,
Черепнина, Мессиана, Обухова, а во втором
- Скрябин и Вагнер. Однако концертные
выступления были скорее эпизодическими, а
положение композитора в музыкальном мире
оставалось достаточно замкнутым и изолированным,
что его самого очень тяготило,
Последние десятилетия жизни В. сопровождались
спокойным размышлением, упорядочиванием
теоретических работ, гармонической
системы, мыслями о музыкальной истории и
собственном пути. В. был оригинальным теоретиком,
точнее, музыкальным метафизиком. Им
была разработана собственная теория "звукового
континуума", изложенная в его труде
"Ultrachromatisme et espaces поп octaviants" (La
Revue Musicale, 1972, № 290-291), статьях
"Раскрепощение звука", "Раскрепощение ритма",
"Manuel d'harmonie i quarts de ton", "La
Musique ^ quarts de ton et sa realisation pratique",
"Continuum electronique et Suppression de
l'interprate" и др.
Е. Польдяева
_Г
\ГАБО (наст. фам. Певзнер) Наум (Неемия)
Абрамович (5.8.1890, Брянск - 1977, Уотербери,
шт. Коннектикут, США) - скульптор,
график, теоретик искусства. Младший брат
Н.Певзнера. Родился в семье инженера. В детстве
начал писать стихи и рисовать. Из начальной
школы его исключили за дерзкое стихотворение
о директоре. Старший брат Марк в 1904
забрал его в Томск, где Наум участвовал в студенческой
политической демонстрации, после
чего родители возвратили его домой. В 1905-6
оказался замешанным в работе нелегального
кружка, члены которого занимались распространением
грамотности среди рабочих. Был арестован,
но ввиду малолетства скоро освобожден
и направлен на учебу в гимназию Курска,
где прожил до 1910. Продолжал писать стихи,
но не стремился их публиковать, любил гимнастику,
спорт, был общителен и весел. Серьезно
изучал не только русскую, но и мировую литературу.
Его выпускное сочинение директор
гимназии отказался оценивать по пятибальной
системе, назвав его высокохудожественным
литературным произведением. В годы учебы испытал
влияние древнерусской и византийской
живописи, техники М.Врубеля. После окончания
гимназии уехал в Берлин, но вскоре перебрался
в Мюнхен, В 1910- студент медицинского
факультета университета, в 1911 перешел
на его естественное отделение, ав 1912
- студент политехнической инженерной школы.
В этот период он начал активно заниматься
живописью и скульптурой. В Мюнхене познакомился
с тремя "учителями", оказавшими решающее
воздействие на становление его творчества:
Г.Вельфлингом, В.Варинге и В.Кандинским.
По настоянию профессора Вельфлинга
летом 1913 отправился пешком в путешествие
по Италии для изучения искусства в музеях и
церквах. Пробыл там 6 недель, посетил Венецию
и Флоренцию, до Рима дойти не смог по
причине финансовых трудностей. В начале
1914 вернулся в Брянск. По воспоминаниям
брата Алексея, он "почти ежедневно с большой
поспешностью и нервностью писал маслом,
пастелью, акварелью, но никогда с натуры,
различные фигуративные образы".
В апреле 1914 вынужден вновь уехать за
границу, сопровождать на лечение больную
мать. Начавшаяся 1-я мировая война привела
его в Скандинавию. Сначала он с братом Алексеем
выехал в Данию, затем в Норвегию (Осло),
где оставался до 1917. Пространство и
время, бесконечность мироздания - вот основные
темы его творчества. Зимой 1915-16 начал
конструировать из цветного тонкого картона
путем склеивания сочлененных плоскостей и
различных небольших фигуративных моделей и
головок. В его скульптурах появился рисунок,
определились направляющие линии, выявилась
глубина, создалась возможность многократного
увеличения каждой сочлененной плоскости
при помощи планиметра, обеспечивалась технологичность
конструкции, т.е. возможность изготовления
любой скульптурной композиции современными
технологическими операциями машиностроения.
Сам Наум считал себя конструктивистским
скульптором с 1915, когда он
создал первую "Голову"; с этого времени он
подписывался Габо.
С марта 1916 Г. жил и работал с Н.Певзнером.
В марте 1917 братья вернулись в Россию,
сняли студию в Москве; активно включились в
художественную жизнь Советской России,
вошли в число лидеров идеологии нового абстрактного
искусства. Большевистское правительство
терпимо относилось к представителям
левых течений в искусстве, поддерживало их
материально, давало возможность работать и
распространять свои идеи в художественных
учебных заведениях. Большая группа друзей Г.
и его брат работали во ВХУТЕМАСе; Г. предлагали
возглавить отделение керамики и скульптуры,
но он отказался. Г. стал соредактором
еженедельной газеты "ИЗО", выпускавшейся
отделом изобразительных искусств Наркомпроса.
Неофициально он проводил занятия со
студентами ВХУТЕМАСа, желавшими обучаться
скульптуре. Принимал участие в семинарах,
диспутах, проводимых в Москве; был великолепным
оратором, владел аудиторией. В своих
выступлениях развивал принципы нового искусства.
В написанном им "Реалистическом манифесте"
(1920) изложил основные принципы
конструктивизма: 1) отрицание цвета, замена
его тоном - светопоглощающей средой: 2) отрицание
изобразительной линии в пользу линии
направления статических сил и ритмов; 3) отрицание
старого объема и массы как пространственно-скульптурных
элементов, утверждение
вместо них качества "глубины"; 4) отрицание
неподвижности формы в пользу ритмов кинетических.
Ведущая идея манифеста состояла в
утверждении абсолютной, независимой ценности
искусства как необходимом выражении человеческого
опыта.
В 1920 Г. создал прообраз "мобилей" -
кинетическую абстрактную скульптуру, приводимую
в движение электромотором. Позднее
исполнил прозрачные и полупрозрачные скульптуры,
конструкции с отверстиями и разрывами,
используя разнообразные материалы: алюминий,
сталь, фосфоритную бронзу, позолоту,
мрамор, дерево, картон, плексиглас, акрил,
нейлоновые нити, пружины, люцит и проч. В
развитие принципов манифеста исполнил проект
радиостанции в Серпухове, напоминающий
конструктивистскую скульптуру. С 1920-х
полностью отошел от фигуративности. В 1922
принял решение покинуть Россию. Причины
отъезда он объяснил много позже в одном из
интервью (1956): советское правительство после
окончания гражданской войны взяло курс
на возвращение к реализму в искусстве, мастерские
его и брата были закрыты, не было
возможности получить работу, лекции во
ВХУТЕМАСе были прекращены. Г. обратился
к А.Луначарскому и получил разрешение на
выезд.
В 1922 Г. обосновался в Берлине. Принял
участие в Первой русской художественной выставке,
организованной советским правительством
в "Gallery Van Diemen". Эмиграция оказалась
чрезвычайно плодотворным периодом в
творчестве Г. В Берлине он примкнул к движению
"Стиль", возглавлявшемуся Т.Ван Дусбургом
и П.Мондрианом. Выступал с докладами,
участвовал в авангардистских выставках в Германии
и Голландии, устроил выставку в парижской
"Gallery Percier" - "Русские констрУктивисты:
Габо, Певзнер" (1924); организовал
вместе с Певзнером и Ван Дусбургом выставку
в "Little Review Gallery" в Нью-Йорке (1926). В
1925 создал проект монументов для аэропорта
и для института физики и математики: в 1926
- сценическую конструкцию из жести и зеркал
к балету А.Соге "Кошка" в постановке Дж.
Баланчиш ("Русский балет" Дягилева, МонтеКарло,
1927). В 1929 выполнил проект праздничного
оформления Бранденбургских ворот в
Берлине. На следующий год провел в Ганновере
первую самостоятельную выставку под названием
"Конструктивная пластика". В 1931
участвовал в объявленном советским правительством
конкурсе проектов Дворца Советов.
В 1932-35 жил в Париже, стал одним из организаторов
союза "Абстракция-Созидание";
затем поселился в Лондоне (1935), женился на
Мариам Израэльс. Выставлялся в "Chicago Arts
Club" (1934); Музее современного искусства в
Нью-Йорке на выставке "Кубизм и абстрактное
искусство" (7 работ, 1936); на выставках в
галерее "Jeu De Paume" (Париж); в "Kunsthalle"
(Базель) и в "London Gallery" (1937). С 1937
издавал журнал "Circle: International Survey of
Constructive Art" совместно с Л.Матрином и
Б.Никольсоном: в журнале публиковались теоретические
статьи о художественных и социальных
аспектах конструктивизма.
В 1938 поехал в США для устройства своих
выставок в "Julian Levy Gallery", "Vassar
Colledge", "Wadsworth Atheneum"; выставил одну
работу в Сан-Франциско ("Golden Gate
Exposition", 1939). В 1941 у него родилась
дочь - Нина-Серафима. В 1942 выставил свои
работы в городском музее Лондона. В 1944
стал членом Союза исследователей дизайна.
Получил заказ на изготовление эскиза машины
для фирмы "Jowett Cars Ltd.". В 1946 окончательно
перебрался в США и принял (1952)
американское гражданство. К тому времени работы
Г. уже пользовались известностью. В
1948в Музее современного искусства в НьюЙорке
состоялась большая ретроспективная
выставка Г. и Певзнера, позднее его персональные
выставки прошли в Массачусетском
технологическом институте (1952), в галерее
П.Матисса в Нью-Йорке и в "Hartford
Atheneum" (обе - 1953). Он получал престижные
заказы: в 1950-от Музея искусств Балтимора
(изготовленная им конструкция была
установлена в 1951): в 1955 -на изготовление
скульптуры для "Bejenkorf building" в Роттердаме,
в 1956-на изготовление барельефа
для Рокфеллеровского центра в Нью-Йорке; в
1970 - на проект фонтана перед зданием
больницы Св.Фомы в Лондоне (установлен в
1975); в 1973 - на скульптуру для Национальной
галереи Берлина. Участвовал в международном
конкурсе проектов памятника "Неизвестному
политическому заключенному" (завоевал
2-й приз).
С 1953 профессор архитектурной школы
Гарвардского университета.
Творческие достижения Г. были отмечены
многочисленными премиями, а сам художник
удостоен различных почетных званий. В 1954
Г. получил премию
...Закладка в соц.сетях
