Жанр: Политика
Основы геополитики (геополитическое будущее России)
... и не строит конкретных
социальных проектов. Он придерживается строго научного подхода
и ограничивается чисто геополитическим анализом. Его
изначальная позиция - та же, что и у национал-большевиков
и "новых правых", он - континенталист и последователь Хаусхофера.
Лохаузен считает, что политическая власть только тогда имеет
шансы стать долговечной и устойчивой, когда властители мыслят
не сиюминутными и локальными категориями, но "тысячелетиями
и континентами". Его главная книга так и называется
"Мужество властвовать. Мыслить континентами'""'.
Лохаузен считает, что глобальные территориальные, цивилизационные,
культурные и социальные процессы становятся понятными
только в том случае, если они видятся в "дальнозоркой"
перспективе, которую он противопоставляет исторической
"близорукости". Власть в человеческом обществе, от которой зависит
выбор исторического пути и важнейшие решения, должна
руководствоваться очень общими схемами, позволяющим найти
место тому или иному государству или народу в огромной исторической
перспективе. Поэтому основной дисциплиной, необходимой
для определения стратегии власти, является геополитика
в ее традиционном смысле - оперирование глобальными категориями,
отвлекаясь от аналитических частностей (а не "внутренняя"
прикладная геополитика школы Лакоста). Современные
идеологии, новейшие технологические и цивилизационные
сдвиги, безусловно, меняют рельеф мира, но не могут отменить
некоторых базовых закономерностей, связанных с природными
и культурными циклами, исчисляемыми тысячелетиями.
Такими глобальными категориями являются - пространство,
язык, этнос, ресурсы и т.д.
Лохаузен предлагает такую формулу власти:
143
Основы геополитики
"Могущество = Сила х Местоположение"
Он уточняет:
"Так как Могущество есть Сила, помноженная на местоположение,
только благоприятное географическое положение дает возможность
для полного развития внутренних сил." "**
Таким образом, власть (политическая, интеллектуальная и т.д.)
напрямую связывается с пространством.
Лохаузен отделяет судьбу Европы от судьбы Запада, считая
Европу континентальным образованием, временно подпавшим
под контроль талассократии. Но для политического освобождения
Европе необходим пространственный (позиционный) минимум.
Такой минимум обретается только через объединение Германии,
интеграционные процессы в Средней Европе, воссоздание
территориального единства Пруссии (разорванной между Польшей,
СССР и ГДР) и дальнейшего складывания европейских держав
в новый самостоятельный блок, независимый от атлантизма.
Важно отметить роль Пруссии. Лохаузен (вслед за Никишем
и Шпенглером) считает, что Пруссия является наиболее континентальной,
"евразийской" частью Германии, и что, если бы
столицей Германии был не Берлин, а Кенигсберг, европейская
история пошла бы в ином, более правильном русле, ориентируясь
на союз с Россией против англосаксонских талассократии.
Лохаузен считает, что будущее Европы в стратегической перспективе
немыслимо без России, и наоборот, России (СССР) Европа
необходима, так как без нее геополитически она незакончена
и уязвима для Америки, чье местоположение намного лучше, а
следовательно, чья мощь рано или поздно намного опередит СССР.
Лохаузен подчеркивал, что СССР мог иметь на Западе четыре
Европы: "Европу враждебную, Европу подчиненную, Европу опустошенную
и Европу союзную". Первые три варианта неизбежны
при сохранении того курса европейской политики, которую СССР
вел на протяжении "холодной войны". Только стремление любой
ценой сделать Европу "союзной и дружественной" может
исправить фатальную геополитическую ситуацию СССР и стать
Современные геополитические теории и школы
началом нового этапа геополитической истории — этапа евразийского.
Позиция Лохаузена сознательно ограничивается чисто геополитическими
констатациями. Идеологические вопросы он опускает.
Например, геополитика Руси боярской, России царской или
Советского Союза представляет для него единый непрерывный
процесс, не зависящий от смены правящего строя или идеологии.
Россия геополитически это - heartland, а следовательно,
какой бы в ней ни был режим, ее судьба предопределена ее землями.
Лохаузен, как и Тириар, заранее предсказал геополитический
крах СССР, который неизбежен в том случае, если он следовал
бы своему обычному курсу. Если у атлантистских геополитиков
такой исход рассматривался как победа, Лохаузен видел в этом,
скорее, поражение континентальных сил. Но с тем нюансом, что
новые возможности, которые откроются после падения советской
системы, могут создать благоприятные предпосылки для создания
в будущем нового евразийского блока. Континентальной Империи,
так как определенные ограничения, диктуемые марксистской
идеологией, были бы в этом случае сняты.
5.4 Евразийская Империя КонцаЖан
Парвулеско
Романтическую версию геополитики излагает известный французский
писатель Жан Парвулеско. Впервые геополитические
темы в литературе возникают уже у Джорджа Оруэлла, который
в антиутопии "1984" описал футурологически деление планеты
на три огромных континентальных блока - "Остазия, Евразия,
Океания". Сходные темы встречаются у Артура Кестлера, Олдоса
Хаксли, Раймона Абеллио и т.д.
Жан Парвулеско делает геополитические темы центральными
во всех своих произведениях, открывая этим новый жанр -
"геополитическую беллетристику".
Концепция Парвулеско вкратце такова^"*: история человечества
есть история Могущества, власти. За доступ к центральным
позициям в цивилизации, т.е. к самому Могуществу, стремятся
Основы геополитики
различные полусекретные организации, циклы существования
которых намного превышают длительность обычных политических
идеологий, правящих династий, религиозных институтов,
государств и народов. Эти организации, выступающие в истории
под разными именами, Парвулеско определяет как "орден атлантистов"
и "орден евразийцев". Между ними идет многовековая
борьба, в которой участвуют Папы, патриархи, короли, дипломаты,
крупные финансисты, революционеры, мистики, генералы, ученые,
художники и т.д. Все социально-культурные проявления,
таким образом, сводимы к изначальным, хотя и чрезвычайно
сложным, геополитическим архетипам.
Это доведенная до логического предела геополитическая линия,
предпосылки которой ясно прослеживаются уже у вполне
рациональных и чуждых "мистицизму" основателей геополитики
как таковой.
Центральную роль в сюжетах Парвулеско играет генерал Де
Голль и основанная им геополитическая структура, после конца
еГо президентства остававшаяся в тени. Парвулеско называет
это "геополитическим голлизмом". Такой "геополитический голлизм"
- это французский аналог континентализма школы Хаусхофера.
Основной задачей сторонников этой линии является организация
европейского континентального блока "Париж - Берлин
-Москва". В этом аспекте теории Парвулеско смыкаются с тезисами
"новых правых" и "национал-большевиков".
Парвулеско считает, что нынешний исторический этап является
кульминацией многовекового геополитического противостояния,
когда драматическая история континентально-цивилизационной
дуэли подходит к развязке. Он предвидит скорое возникновение
гигантской континентальной конструкции - "Евразийской
Империи Конца", а затем - финальное столкновение с "Империей
Атлантики". Этот эсхатологический поединок, описываемый
им в апокалиптических тонах, он называет "Endkampf" ("Финальная
Битва"). Любопытно, что в текстах Парвулеско вымышленные
персонажи соседствуют с реальными историческими личностями,
со многими из которых автор поддерживал (а с некоторыми
поддерживает до сих пор) дружеские отношения. Среди
Современные геополитические теории и школы
них - политики из близкого окружения Де Голля, английские и
американские дипломаты, поэт Эзра Паунд, философ Юлиус Эвола,
политик и писатель Раймон Абеллио, скульптор Арно Брокер,
члены оккультных организаций и т.д.
Несмотря на беллетристическую форму тексты Парвулеско
имеют огромную собственно геополитическую ценность, так как
ряд его статей, опубликованных в конце 70-х, до странности точно
описывает ситуацию, сложившуюся в мире лишь к середине
90-х.
5.5 Индийский океан как путь
к мировому господству - Робер Стойкерс
Полной противоположностью "геополитическому визионеру"
Парвулеско является бельгийский геополитик и публицист Робер
Стойкерс, издатель двух престижных журналов "Ориентасьон"
и "Вулуар". Стойкерс подходит к геополитике с сугубо научных,
рационалистических позиций, стремясь освободить эту дисциплину
от всех "случайных" напластований. Но следуя логике
"новых правых" в академическом направлении, он приходит к
выводам, поразительно близким "пророчествам" Парвулеско.
Стойкерс также считает, что социально-политические и особенно
дипломатические проекты различных государств и блоков,
в какую бы идеологическую форму они ни были облачены,
представляют собой косвенное и подчас завуалированное выражение
глобальных геополитических проектов. В этом он видит
влияние фактора "Земли" на человеческую историю. Человек -
существо земное (создан из земли). Следовательно, земля, пространство
предопределяют человека в наиболее значительных его
проявлениях. Это предпосылка для "геоистории".
Континенталистская ориентация является приоритетной для
Стойкерса; он считает атлантизм враждебным Европе, а судьбу
европейского благосостояния связывает с Германией и Средней
Европой*"'. Стойкерс - сторонник активного сотрудничества Европы
со странами Третьего мира и особенно с арабским миром.
Вместе с тем он подчеркивает огромную значимость Индийского
океана для будущей геополитической структуры планеты.
Контроль над Индийским океаном позволяет оказывать стратегическое воздействие на ключевые
зоны Евразии - Ближний Восток, Индию, Китай, Иран, Индокитай, Дальний Восток,
тихоокеанские регионы и т.д. В самом центре "стратегического свода" Индийского океана
находится небольшой остров Диего Гарсия, на котором расположена важнейшая стратегическая
военно-морская база США.
Современные геополитические теории и школы
Он определяет Индийский океан как "Срединный Океан", расположенный
между Атлантическим и Тихим. Индийский океан
расположен строго посредине между восточным побережьем Африки
и тихоокеанской зоной, в которой расположены Новая Зеландия,
Австралия, Новая Гвинея, Малайзия, Индонезия, Филиппины
и Индокитай. Морской контроль над Индийским океаном
является ключевой позицией для геополитического влияния
сразу на три важнейших "больших пространства" - Африку,
южно-евразийский rimland и тихоокеанский регион. Отсюда
вытекает стратегический приоритет некоторых небольших островов
в Индийском океане - особенно Диего Гарсия, равноудаленного
от всех береговых зон.
Индийский океан является той территорией, на которой должна
сосредоточиться вся европейская стратегия, так как через эту
зону Европа сможет влиять и на США, и на Евразию, и на Японию,
утверждает Стойкерс. С его точки зрения, решающее геополитическое
противостояние, которое должно предопределить картину
будущего XXI века, будет разворачиваться именно на этом
пространстве.
Стойкерс активно занимается историей геополитики, и ему принадлежат
статьи об основателях этой науки в новом издании
"Брюссельской энциклопедии".
5.6 Россия + Ислам = спасение Европы -
Карло Террачано
Активный геополитический центр континенталистской ориентации
существует и в Италии. В Италии после Второй мировой
войны больше чем в других европейских странах получили
распространение идеи Карла Шмитта, и благодаря этому геополитический
образ мышления стал там весьма распространенным.
Кроме того, именно в Италии более всего было развито движение
"Юная Европа" ЭКана Тириара, и соответственно, идеи континентального
национал-большевизма.
Среди многочисленных политологических и социологических
"новых правых" журналов и центров, занимающихся геополитикой,
особый интерес представляет миланский "Орион", где в тече149
Основы геополитики
ние последних 10 лет регулярно публикуются геополитические
анализы доктора Карло Террачано. Террачано выражает наиболее
крайнюю позицию европейского континентализма, вплотную
примыкающую к евразийству.
Террачано полностью принимает картину Макиндера и Мэхэна
и соглашается с выделенным ими строгим цивилизационным
и географическим дуализмом. При этом он однозначно
встает на сторону heartland'a, считая, что судьба Европы целиком
и полностью зависит от судьбы России и Евразии, от Востока.
Континентальный Восток - это позитив, атлантический Запад
-негатив. Столь радикальный подход со стороны европейца
является исключением даже среди геополитиков континентальной
ориентации, так как Террачано даже не акцентирует особо
специальный статус Европы, считая, что это является второстепенным
моментом перед лицом планетарного противостояния
талассократии и теллурократии.
Он полностью разделяет идею единого Евразийского Государства,
"Евро-советской Империи от Владивостока до Дублина", что
сближает его с Тириаром, но при этом он не разделяет свойственного
Тириару "якобинства" и "универсализма", настаивая на
этно-культурной дифференциации и регионализме, что сближает
его, в свою очередь, с Аденом де Бенуа.
Подчеркивание центральности русского фактора соседствует
у Террачано с другим любопытным моментом: он считает, что
важнейшая роль в борьбе с атлантизмом принадлежит исламскому
миру, особенно явно антиамериканским режимам: иранскому,
ливийскому, иракскому и т.д. Это приводит его к выводу,
что исламский мир является в высшей степени выразителем
континентальных геополитических интересов. При этом он рассматривает
в качестве позитивной именно "фундаменталистскую"
версию Ислама.
Окончательная формула, которая резюмирует геополитические
взгляды доктора Террачано, такова:
Россия (heartland) + Ислам против США (атлантизм, мондиализм)^
Европу Террачано видит как плацдарм русско-исламского анти150
Современные геополитические теории и школы
мондиалистского блока. С его точки зрения, только такая радикальная
постановка вопроса может объективно привести к подлинному
европейскому возрождению.
Сходных с Террачано взглядов придерживаются и другие сотрудники
"Ориона" и интеллектуального центра, работающего
на его базе (проф. Клаудио Мутти, Мауриццио Мурелли, социолог
Алессандра Колла, Марко Баттарра и т.д.) К этому национал-большевистскому
направлению тяготеют и некоторые левые,
социал-демократические, коммунистические и анархистские
круги Италии - газета "Уманита", журнал "Нуови Ангулациони"
и т.д.
Неоевразийство
Лев Гумилев
Самым ярким учеником евразийца Савицкого был знаменитый
русский ученый - историк Лев Николаевич Гумилев. Собственно
геополитические темы он в своих трудах не затрагивал,
но его теория этногенеза и этнических циклов явно продолжает
линию "органицистского" подхода и отчасти "географического
детерминизма", которые составляют сущность геополитики уже
у Ратцеля, Челлена, Хаусхофера и т.д.
Особенно важны исследования Гумилева в отношении древних
периодов этнической карты Евразии, степи, кочевых народов
и их цивилизаций. Из его трудов складывается совершенно но*
вое видение политической истории, в которой евразийский Восток
выступает не просто как варварские земли на периферии
Современные геополитические теории и школы
цивилизации (приравненной к западной цивилизации), но как
самостоятельный и динамичный центр этногенеза, культуры, политической
истории, государственного и технического развития.
Запад и его история релятивизируются, евразийская культура и
созвездие евразийских этносов обнаруживаются как многомерный
и совершенно не изученный мир - со своими шкалой ценностей,
религиозными проблемами, историческими закономерностями
и т.д.
Гумилев развивает и доводит до логического предела общеевразийскую
идею о том, что этнически великороссы, русские представляют
собой не просто ветвь восточных славян, но особый этнос,
сложившийся на основе тюркско-славянского слияния. Отсюда
косвенно вытекает обоснованность русского контроля над
теми евразийскими землями, которые населены тюркскими этносами.
Великорусская цивилизация сложилась на основе тюркско-славянского
этногенеза, который реализовался на географическом
плане как исторический альянс Леса и Степи. Именно
геополитическое сочетание Леса и Степи составляет историческую
сущность России, предопределяя характер ее культуры, цивилизации,
идеологии, политической судьбы.
Гумилев, вслед за Шпенглером и Тойнби, выделяет циклы цивилизаций
и культур, а также соответствующих этносов. С его
точки зрения, этно-культурные образования - нации, государства,
религиозные общины - во всем подобны живым организмам.
Они проходят периоды рождения, юности, зрелости и старения,
а потом исчезают или превращаются в т.н. "реликты". В
этом снова явно заметно влияние "органицистской философии",
оощей для всех континенталистских геополитических школ.
В высшей степени интересны теории Гумилева относительно
причин этногенеза, т.е. рождения народа или государства. Для
описания этого процесса он вводит термин "пассионарности" или
"пассионарного толчка"^. Это необъяснимый синхронный
всплеск биологической и духовной энергии, который внезапно
приводит в движение вялотекущее историческое существование
"старых" народов и культур, захватывая различные сложившиеся
этнические и религиозные группы в динамическом порыве
пространственной, духовной и технической экспансии, что при153
Основы геополитики
водит к завоеваниям и сплавлению разнородных остаточных этносов
в новые активные и жизнеспособные формы. Высокая и
полноценная пассионарность и динамический процесс этногенеза
ведут в нормальном случае к возникновению особого суперэтноса,
который соответствует не столько национально-государственной
форме политической организации, сколько империи.
Пассионарность постепенно убывает. На смену "пассеизму"
(для Гумилева это позитивная категория, которую он приравнивает
к "героизму", к этическому стремлению к бескорыстному
созиданию во имя верности национальной традиции) приходит
"актуализм", т.е. озабоченность лишь настоящим моментом в
отрыве от традиции и без оглядки на судьбу будущих поколений.
В этой фазе происходит "пассионарный надлом" и этногенез
входит в отрицательную стадию - консервация и начала
распада. Далее следует "футуристическая" фаза, в которой доминирует
тип бессильных "мечтателей", "фантазеров", "религиозных
эскапистов", которые утрачивают веру в окружающее бытие
и стремятся уйти в "потустороннее". Гумилев считает это признаком
окончательного упадка. Этнос деградирует, суперэтносы
распадаются на составляющие, империи рушатся.
Такая ситуация продолжается вплоть до нового "пассионарного
толчка", когда появляется новый свежий этнос и провоцирует
новый этногенез, в котором переплавляются остатки старых
конструкций. Причем некоторые этносы сохраняются в "реликтовом"
состоянии (Гумилев называет их "химерами"), а другие
исчезают в динамике нового этногенетического процесса.
Особенно важно утверждение Гумилева относительно того, что
великороссы являются относительно "свежим" и "молодым" этносом,
сплотившим вокруг себя "суперэтнос" России-Евразии или
евразийской Империи.
Из евразийства Гумилева напрашиваются следующие геополитические
выводы (которые он сам не делал по понятным политическим
соображениям, предпочитая оставаться строго в рамках
исторической науки).
1) Евразия представляет собой полноценное "месторазвитие", плодородную
богатейшую почву этногенеза и культурогенеза. Следова154
Современные геополитические теории и школы
тельно, надо научиться рассматривать мировую историю не в однополярной
оптике - "Запад и все остальные" (как это свойственно атлантистской
историографии), а в многополярной, причем северная и
восточная Евразия представляют собой особый интерес, так как являются
альтернативным Западу источником важнейших планетарных
цивилизационных процессов. В своих трудах Гумилев дает развернутую
картину тезиса Макиндера о "географической оси истории" и
наделяет эту ось конкретным историческим и этническим содержанием.
2) Геополитический, синтез Леса и Степи, лежащий в основе великоpoccKoil
государственности, является ключевой, реальностью для куль- '
турно-стратегического контроля над Азией и Восточной Европой.
Причем такой контроль способствовал бы гармоничному балансу Востока
и Запада, тогда как культурная ограниченность западной цивилизаций
(Лес) при ее стремлении к доминации, сопровождающейся
полнейшим непониманием культуры Востока (Степи), ведет лишь к
конфликтам и потрясениям.
3) Западная цивилизация находится в последней нисходящей стадии
этногенеза, являясь конгломератом "химерических" этносов. Следовательно,
центр тяжести обязательно переместится к более молодым
народам.
4) Возможно также, что в скором будущем произойдет какой-то
непредсказуемый и непредвиденный "пассионарньш толчок", который
резко изменит политическую и культурную карту планеты, так
как доминация "реликтовых" этносов долго длиться не может.
6.2 Новые русские евразийцы
Сам Гумилев не формулировал геополитических выводов на
основании своей картины мира. Это сделали его последователи в
период ослабления (а потом и отмены) марксистской идеологической
цензуры. Такое направление в целом получило название
"неоевразийства", которое имеет, в свою очередь, несколько разновидностей.
Не все они наследуют идеи Гумилева, но в целом
его влияние на эту геополитическую идеологию колоссально.
Неоевразийство имеет несколько разновидностей.
Первое (и самое основное и развитое) представляет собой за155
Цивилизационные пространства континентального ансамбля:
1 Европейское
2 Русско-евразийское (осевое)
3 Исламское
4 Тихоокеанское
5 Континент Индия
6 Китай
7 Потенциальный континент "транссахарская Африка"
Современные геополитические теории и школы
конченную и многомерную идеологию, которую сформулировали
некоторые политические круги национальной оппозиции, противостоящие
либеральным реформам в период 1990 - 1994 годов.
Речь идет о группе интеллектуалов, объединившихся вокруг
газеты "День" (позже "Завтра") и журнала "Элементы"^.
Это неоевразийство основывается на идеях П.Савицкого, Г.Вернадского,
кн. Н.Трубецкого, а также идеолога русского национал-большевизма
Николая Устрялова. Анализ исторических евразийцев
признается в высшей степени актуальным и вполне
применимым к настоящей ситуации. Тезис национальной идеократии
имперского континентального масштаба противопоставляется
одновременно и либеральному западничеству, и узкоэтническому
национализму. Россия видится как ось геополитического
"большого пространства", ее этническая миссия однозначно
отождествляется с имперостроительством.
На социально-политическом уровне это направление однозначно
тяготеет к евразийскому социализму, считая либеральную экономику
характерным признаком атлантистского лагеря. Советский
период российской истории рассматривается в сменовеховской
перспективе - как модернистическая форма традиционного
русского национального стремления к планетарной экспансии
и "евразийскому антиатлантистскому универсализму".
Отсюда "прокоммунистические" тенденции этой версии неоевразийства.
Наследие Льва Гумилева принимается, но при этом теория
пассионарности сопрягается с учением о "циркуляции элит"
итальянского социолога Вильфреда Парето, а религиоведческие
взгляды Гумилева корректируются на основании школы европейских
традиционалистов (Генон, Эвола и т.д.).
Идеи традиционалистов - "кризис современного мира", "деградация
Запада", "десакрализация цивилизации" и т.д. -входят
важным компонентом в неоевразийство, дополняя и развивая
те моменты, которые были представлены у русских авторов
лишь интуитивно и фрагментарно.
Кроме того, досконально исследуются европейские континенталистские
проекты (Хаусхофер, Шмитт, Никиш, "новые правые"
и т.д.), за счет чего горизонты евразийской доктрины распро157
Основы геополитики
страняются и на Европу, понятую как потенциально
континентальная сила. Это мотив совершенно чуждый историческим
евразийцам-эмигрантам, которые писали основные произведения
в ситуации, когда США еще не имели самостоятельного
геополитического значения, и тезис о различие Европы и Запада
еще не получил должного развития. Неоевразийство, внимая
европейским континенталистам, признает стратегическую
важность Европы для геополитической законченности и полноценности
евразийского "Большого пространства", особенно учитывая
то, что именно фактор неустойчивого разделения геополитической
карты Европы привел к поражению СССР в "холодной
войне".
Другой особенностью неоевразийства является выбор исламских
стран (особенно континентального Ирана) в качестве важнейшего
стратегического союзника. Идея континентального русско-исламского
альянса лежит в основе антиатлантической стратегии
на юго-западном побережье евразийского материка. На
доктринальном уровне этот альянс обосновывается традиционным
характером русской и исламской цивилизаций, что объединяет
их в противостоянии антитрадиционному, светско-прагматическому
Западу.
В этом направлении неоевразийства картина всех геополитических
проектов применительно к актуальной ситуации достраивается
до своей полноты, так как и идеологически, и стратегически,
и политически, и позиционно, неоевразийский проект
представляет собой наиболее полную, непротиворечивую, законченную
и исторически обоснованную противоположность всем
разновидностями западных геополитических проектов (как атлантистских,
так и мондиалистских).
Мондиализм и атлантизм выражают две разновидности геополитической
идеологии крайнего Запада. Европеизм и умеренный
континентализм европейских геополитиков представляет
собой промежуточную реальность. И наконец, неоевразийство
"Дня" и особенно "Элементов" выражает радикально антизападную
точку зрения, смыкающуюся со всеми о
...Закладка в соц.сетях
