Жанр: Политика
Основы геополитики (геополитическое будущее России)
...ополитики
Суши, теллурократии, и стремятся создать из Германии "Большое Пространство",
которое должно противостоять англосаксонской талассократии.
К ним примыкает швед Рудольф Челлен, который, однако, мыслит
скорее как представитель Средней Европы, германского европейского
пространства, а не как "узко-шведский" националист. Самые радикальные
континенталисты - Эрнст Никиш, Фридрих Георг Юнгер,
Артур Мюллер ван ден Брук и т.д. - идут еще дальше и полагают
будущее Германии только в стратегической интеграции с евразийской
Россией.
Наконец, русские евразийцы (Савицкий, Трубецкой и т.д.) выражают
самую законченную версию континентализма, выражая самую радикальную
позицию "номоса" Суши, теллурократии.
Отсутствие хоть сколько-нибудь выдающихся имен среди геополитиков
иных стран (хотя такие были и в Италии, Испании, Бельгии,
Румынии, Голландии и т.д.) объясняется тем, что второстепенных по
масштабу государств основополагающий геополитический дуализм касается
лишь опосредованно, их влияние на ход глобального противостояния
незначительно, а следовательно, сама сущность геополитики,
ее острота, ее актуальность, ее "судьбоносное" измерение для них совершенно
не актуальны.
10.3 Судьбы ученых - судьбы держав
Гражданство ученых-геополитиков самым прямым образом сказывается
на их воззрениях. Здесь связь очевидна. Геополитики, в сущности,
это те люди, которые с наибольшей проницательностью и ответственностью
способны распознать исторические тенденции глобального
развития в пространственной сфере, понять место своего государства
и своего народа в этом контексте и сформулировать обоснованный и
наиболее эффективный проект будущего. Поэтому так часто они прямо
или косвенно воздействуют на мировую историю, которую осуществляют,
однако, совсем иные силы, группы, партии, лидеры, действуя
под совершенно иными, сиюминутно актуальными лозунгами.
Но интересна и еще одна закономерность. Степень прямого влияния
геополитиков на власть, обратная связь между научными разработками
и политическим курсом в международных отношениях соответствующих
государств резко разнится.
94
Классики геополитики
Мэхэн, Спикмен и Макиндер занимали высокие посты в своих государствах,
их политическая активность имела самые непосредственные
результаты, их прямое влияние на англосаксонскую политику очевидно
и огромно. Несмотря на некоторые трения с научным миром своих
стран и некоторое (тактическое) замалчивание значения их идей для
всей "морской цивилизации" в целом, они пользовались при жизни
почетом, им оказывалась всяческая поддержка, их судьба и карьера
были показательно удачными.
Иначе обстоит дело с континентальными геополитиками. Видаля де
ля Блаша считали лишь географом, стремящимся расширить сферу своих
исследований до политического масштаба. Отношение к нему со стороны
правительства - уважительное, но в целом равнодушное, хотя
многие практические принципы (особенно изложенные в "Восточной
Франции") взяты на вооружение. Он не пользуется таким престижем
как англо-американцы, но его теоретическое наследие учитывается.
У немцев - особенно у Хаусхофера и Шмитта - ситуация уже
серьезнее. И в Веймарской республике и при Гитлере отношение к
ним меняется волнообразно, переходя от определенного внимания властей
к прямым репрессиям. По сравнению с "талассократическими"
геополитиками их судьба трагична, их карьеры зигзагообразны, они в
определенные моменты становятся жертвами даже тех режимов, национальные
цели которых в общих чертах совпадают с их собственными.
Здесь уже не почести и не уважение, но истерическое внимание,
чередующееся с гонениями.
У евразийцев картина еще.более трагичная. Здесь никакого прямо--
го внимания, ни одного упоминания в официальных источниках, лишь
лагеря, ссылки, аресты, преследования при полном игнорировании. И
хотя до определенного момента советской истории создается впечатление,
что основные решения на международном уровне принимаются
последователями -Петра Савицкого, сверяющими каждый шаг с публикациями
евразийцев, наступает переломный момент - 1989 год -
когда выясняется, что никто в советском руководстве не способен связно
объяснить логику традиционной внешней политики, и в результате происходит
молниеносное разрушение гигантского евразийского организма,
создаваемого с таким напряжением тремя поколениями, выдержавшими
войны, лишения, страдания, непосильные тяготы.
Роль личности геополитиков в смысле их влияния на власть резко
Основы геополитики
сокращается по оси Запад-Восток. С почтением к Мэхэну и Спикмену
контрастирует постоянные угрозы Шмитту со стороны СС-овцев и преследования
Хаусхофера (его сын был расстрелян), а в еще большей
степени - лагеря Савицкого и Карсавина. Поражает, что, в конечном
итоге, именно те страны, которые более всего прислушивались к своим
геополитикам и ценили их, добились потрясающих результатов и
подошли вплотную к тому, чтобы окончательно достичь единоличного
мирового господства. Германия же заплатила за невнимание к тезисам
Хаусхофера о "континентальном блоке" тем, что на полвека выпала
из истории, потерпела чудовищное поражение и впала в политическое
небытие. СССР, не обративший внимание на труды наиболее
ответственных, глубоких и прозорливых русских патриотов, без боя и
сопротивления оказался почти в той же ситуации, что и послевоенная
Германия - мировое влияние сошло на нет, пространства резко сократились,
экономика и социальная сфера превратились в развалины.
" Часть II
СОВРЕМЕННЫЕ
ГЕОПОЛИТИЧЕСКИЕ
ТЕОРИИ И ШКОЛЫ
(вторая половина XX века)
Общий обзор
Развитие геополитической мысли во второй половине XX века
в целом следовало путями, намеченными основоположниками
этой науки. История с Хаусхофером и его школой, над которыми
висела зловещая тень интеллектуального сотрудничества с
Третьим Райхом, заставляла авторов, занимающихся этой дисциплиной
искать окольных путей, чтобы не быть обвиненными
в "фашизме". Так, американец Колин С. Грэй вообще предложил
использовать два слова, для обозначения геополитики: английское
"geopolitics" и немецкое "Geopolitik". Первое должно
обозначать англосаксонскую и прагматическую версию этого
явления, т.е. труды тех авторов, которые преемствуют подход
Мэхэна, Макиндера и Спикмена, а второе - "континентальный
вариант", наследие школы Хаусхофера, учитывающий некоторые
"духовные" или "метафизические" факторы. Конечно, это
деление весьма условно и служит лишь демагогическим ходом,
Основы геополитики
продиктованным соображениями "политической корректности".
Американская и, шире, атлантистская (талассократическая) линия
в геополитике развивалась практически без всяких разрывов
с традицией. По мере осуществления проектов американцев
по становлению "мировой державой" послевоенные геополитики-атлантисты
лишь уточняли и детализировали частные аспекты
теории, развивая прикладные сферы. Основополагающая модель
"морской силы" и ее геополитических перспектив, превратилась
из научных разработок отдельных военно-географических
школ в официальную международную политику США.
Вместе с тем, становление США сверхдержавой и выход на
последний этап, предшествующий окончательной планетарной гегемонии
талассократии, заставил американских геополитиков рассматривать
совершенно новую геополитическую модель, в которой
участвовало не две основных силы, но только одна. Причем
существовало принципиально два варианта развития событий -
либо окончательный выигрыш Западом геополитической дуэли
с Востоком, либо конвергенция двух идеологических лагерей в
нечто единое и установление Мирового Правительства (этот проект
получил название "мондиализма" - от французского слова
"monde", "мир"). В обеих случаях требовалось новое геополитическое
осмысление этого возможного исхода истории цивилизаций.
Такая ситуация вызвало к жизни особое направление в геополитике
- "геополитику мондиализма". Иначе эта теория известна
как доктрина "нового мирового порядка". Она разрабатывалась
американскими геополитиками начиная с 70-х годов, а
впервые громогласно о ней было заявлено президентом США
Джорджем Бушем в момент войны в Персидском заливе в 1991.
Европейская геополитика как нечто самостоятельное после
окончания Второй мировой войны практически не существовала.
Лишь в течение довольно краткого периода 1959 - 1968
годов, когда президентом Франции был "континенталист" Шарль
Де Голль, ситуация несколько изменилась. Начиная с 1963 года
Де Голль предпринял некоторые явно антиатлантистские меры,
в результате которых Франция вышла из Северо-Атлантического
союза и сделала попытки выработать собственную геополитическую
стратегию. Но так как в одиночку это государство не
Вторжение в Афганистан было продиктовано естественным стремлением Москвы прорвать
"кольцо Анаконды" и выйти к "теплым морям".
Основы геополитики
могло противостоять талассократическому миру, на повестке дня
встал вопрос о внутриевропейском франко-германском сотрудничестве
и об укреплении связей с СССР. Отсюда родился знаменитый
голлистский тезис - "Европа от Атлантики до Урала".
Эта Европа мыслилась как суверенное стратегически континентальное
образование - совсем в духе умеренного "европейского
континентализма".
Вместе с тем к началу 70-х годов, когда геополитические исследования
в США становятся крайне популярными, европейские
ученые также начинают включаться в этот процесс, но при
этом их связь с довоенной геополитической школой в большинстве
случаев уже прервана и они вынуждены подстраиваться под
нормы англосаксонского подхода. Так, европейские ученые выступают
как технические эксперты международных организаций
НАТО, ООН и т.д., занимаясь прикладными геополитическими
исследованиями и не выходя за пределы узких конкретных
вопросов. Постепенно эти исследовании превратились в нечто
самостоятельное - в "региональную геополитику", довольно развитую
во Франции ("школа Ива Лакоста", издателя журнала
"Геродот"). Эта "региональная геополитика" абстрагируется от
глобальных схем Макиндера, Мэхэна или Хаусхофера, мало внимания
уделяет основополагающему дуализму, и лишь применяет
геополитические методики для описания межэтнических и межгосударственных
конфликтов, демографических процессов и даже
"геополитики политических выборов".
Единственная непрерывная традиция геополитики, сохранившаяся
в Европе с довоенных времен, была достоянием довольно
маргинальных групп, в той или иной степени связанных с послевоенными
националистическими партиями и движениями. В этих
узких и политически периферийных кругах развивались геополитические
идеи, прямо восходящие к "континентализму", школе
Хаусхофера и т.д. Это движение совокупно получило название
европейских "новых правых". До определенного момента
общественное мнение их просто игнорировало, считая "пережитками
фашизма". И лишь в последнее десятилетие, особенно благодаря
просветительской и журналистской деятельности французского
философа Алена де Бенуа, к этому направлению стали
Современные геополитические теории и школы
прислушиваться и в серьезных научных кругах. Несмотря на
значительную дистанцию, отделяющую интеллектуальные круги
европейских "новых правых" от властных инстанций и на их
"диссиденство", с чисто теоретической точки зрения, их труды
представляют собой огромный вклад в развитие геополитики.
Будучи свободной от рамок политического конформизма, их мысль
развивалась относительно независимо и беспристрастно. Причем
на рубеже 90-х годов сложилась такая ситуация, что официальные
европейские геополитики (чаще всего выходцы из левых
или крайне левых партий) были вынуждены обратиться к "новым
правым", их трудам, переводам и исследованиям для восстановления
полноты геополитической картины.
Наконец, русская геополитика. Официально признанная "фашистской"
и "буржуазной псевдонаукой" геополитика как таковая
в СССР не существовала. Ее функции выполняло несколько
дисциплин - стратегия, военная география, теория международного
права и международных отношений, география, этнография
и т.д. И вместе с тем, общее геополитическое поведение СССР на
планетарной арене выдает наличие довольно рациональной, с геополитической
точки зрения, модели поведения. Стремление СССР
укрепить свои позиции на юге Евразии, в "береговой зоне", проникновение
в Африку, дестабилизирующие действия в Южной
Америке (призванные внести раскол в пространство, контролируемое
Северо-Американскими Штатами по доктрине Монро) и
даже вторжение советских войск в Афганистан (для того, чтобы
рассечь американскую "анаконду", стремившуюся приблизить
стратегические границы "талассократии" вплотную к южным
границам "географической оси истории") и т.д. Такая последовательная
и геополитически обоснованная политика СССР указывает
на существование какого-то "центра решений", где должны
были сводиться воедино результаты многих традиционных
наук и на основании этого "сведения", "синтеза" приниматься
важнейшие стратегические шаги. Однако социальная локализация
этого "криптогеополитического" центра представляется проблематичной.
Есть версия, что речь шла о каком-то секретном
отделе советского ГРУ.
Собственно же геополитика развивалась исключительно мар103
Основы геополитики
гинальными "диссидентскими" кружками. Самым ярким представителем
этого направления был историк Лев Гумилев, хотя
он никогда не использовал в своих работах ни термина "геополитика",
ни термина "евразийство", и более того, стремился всячески
избежать прямого обращения к социально-политическим
реальностям. Благодаря такому "осторожному" подходу ему удалось
опубликовать даже при советском режиме несколько книг,
посвященных этнографической истории.
После распада Варшавского договора и СССР геополитика стала
в российском обществе снова актуальный. Отмена идеологической
цензуры сделала возможной, наконец, называть вещи своими
именами. Не удивительно, что первыми в возрождении геополитики
приняли участие национально-патриотические круги (газета
"День", журнал "Элементы"). Методология оказалась ьастолько
впечатляющей, что инициативу перехватили и некоторые "демократические"
движения. В скором времени после перестройки
геополитика стала одной из популярнейших тем всего русского
общества.
С этим связан возросший интерес к евразийцам и их наследию
в современной России.
Современный атлантизм
2.1 Последователи Спикмена-Д.У. Мэйниг,
У.Кирк, С.Б.Коен, К.Грэй, Г.Киссинджер
Развитие американской, чисто атлантистской линии в геополитике
после 1945 года в основном представляло собой развитие
тезисов Николаса Спикмена. Как сам он начал разработку
своих теорий с коррекций Макиндера, так и его последователи, в
основном, корректировали его собственные взгляды.
В 1956 году ученик Спикмена Д.Мэйниг опубликовал текст
"Heartland и Rimland в евразийской истории". Мэйниг специально
подчеркивает, что "геополитические критерии должны особо
учитывать функциональную ориентацию населения и государства,
а не только чисто географическое отношение территории
к Суше и Морю"/" В этом явно заметно влияние Видаля
де ля Блата.
Основы геополитики
Мэйниг говорит о том, что все пространство евразийского
rimland делится на три типа по своей функционально-культурной
предрасположенности.
"Китай, Монголия, Северный Вьетнам, Бангладеш, Афганистан, Восточная
Европа (включая Пруссию), Прибалтика и Карелия - пространства,
органически тяготеющие к heartland.
Южная Корея, Бирма, Индия, Ирак, С"рия, Югославия - геополитически
нейтральны.
Западная Европа, Греция, Турция, Иран, Пакистан, Таиланд - склонны
к талассократическому блоку. '"""
В 1965 году другой последователь Спикмена У.Кирк выпустил
книгу^, воспроизводящую название знаменитой статьи Макиндера
"Географическая ось истории". Кирк развил тезис Спикмена
относительно центрального значения rimland для геополитического
баланса сил. Опираясь на культурно-функциональный
анализ Мэйнига и его дифференциацию "береговых зон" относительно
"теллурократической" или "талассократической" предрасположенности,
Кирк выстроил историческую модель, в которой
главную роль играют прибрежные цивилизации, от которых
культурные импульсы поступают с большей или меньшей степенью
интенсивности внутрь континента. При этом "высшие" культурные
формы и историческая инициатива признается за теми
секторами "внутреннего полумесяца", которые Мэйниг определил
как "талассократически ориентированные".
Американец Сол Коен в книге "География и Политика в разделенном
мире"^ предложил ввести в геополитический метод
дополнительную классификацию, основанную на делении основных
геополитических реальностей на "ядра" (nucleus) и "дисконтинуальные
пояса". С его точки зрения, каждый конкретный
регион планеты может быть разложен на 4 геополитических
составляющие:
"1) внешняя морская (водная) среда, зависящая от торгового флота и
портов;
2) континентальное ядро (nucleus), тождественное "Hinterland" (геополитическому
термину, означающему "удаленные от побережья внутренние
регионы");
Современные геополитические теории и школы
3) дисконтинуальный пояс (береговые сектора, ориентированные либо
внутрь континента, либо от него);
4) регионы, геополитически независимые от этого ансамбля."^'
Концепция "дисконтинуальных поясов" была подхвачена такими
ведущими американскими стратегами, как Генри Киссинджер,
который считал, что политическая стратегия США относительно
"дисконтинуальных" береговых зон состоит в том, чтобы
соединить фрагменты в одно целое и обеспечить тем самым атлантизму
полный контроль над Советской Евразией. Эта доктрина
получила название "Linkage" от английского "link", "связь",
"звено". Чтобы стратегия "анаконды" была до конца успешной,
необходимо было обратить особое внимание на те "береговые сектора"
Евразии, которые либо сохраняли нейтралитет, либо тяготели
ко внутренним пространствам континента. На практике
эта политика осуществлялась через вьетнамскую войну, активизацию
американо-китайских отношений, поддержку США проамериканского
режима в Иране, поддержку националистовдиссидентов
Украины и Прибалтики и т.д.
Как и в предшествующие эпохи послевоенная американская
атлантистская геополитическая школа постоянно поддерживала
обратную связь с властью.
Развитие геополитических взглядов применительно к "ядерной
эпохе" мы встречаем у другого представителя той же американской
школы Колина Грэя. В своей книге "Геополитика ядерной
эры"^ он дает очерк военной стратегии США и НАТО, в
котором ставит планетарное месторасположение ядерных объектов
в зависимость от географических и геополитических особенностей
регионов.
2.2 Атлантисты выиграли холодную войну
Геополитическое развитие атлантизма к началу 90-х годов достигает
своей кульминации. Стратегия "анаконды" демонстрирует
абсолютную эффективность. В этот период можно наблюдать
почти "пророческую" правоту первых англосаксонских геополитиков
- Макиндера и Мэхэна, скорректированных Спикменом.
Основы геополитики
Распад Варшавского договора и СССР знаменует торжество
ориентации атлантистской стратегии, проводившейся в жизнь в
течение всего XX века. Запад побеждает в холодной войне с Востоком.
Морская Сила (Sea Power) празднует свою победу над
heartland'OM.
Геополитически это событие объясняется так:
Противостояние советского блока с НАТО было первой в истории
чистой и беспримесной формой оппозиции Суши и Моря, Бегемота
и Левиафана. При этом геополитический баланс сил отражал
не просто идеологические, но и геополитические константы.
СССР как heartland, как Евразия, воплощал в себе идеократию
советского типа. С географической точки зрения, это было довольно
интегрированное "Большое Пространство" с колоссальными
природными ресурсами и развитым стратегическим вооружением.
Главным преимуществом СССР были "культурнофункциональные"
наклонности населения, живущего на его просторах
или примыкающего к советской территории, и наличие
трудно досягаемых внутриконтинентальных просторов, позволяющих
создать надежные оборонные и технологические плацдармы.
Кроме того, с двух сторон - с Севера и Востока - СССР
имел морские границы, защищать которые намного легче, чем
сухопутные.
За счет централизованной экономики СССР добился товарнопродовольственной
автаркии и военного статуса сверхдержавы.
По мере возможностей он стремился распространить свое влияние
и на другие континенты.
Но у Восточного блока было несколько принципиальных геополитических
недостатков. Самый главный заключался в огромной
протяженности сухопутных границ. Если с Юга границы
совпадали с грядой евразийских гор, - от Манджурии до ТяньШаня,
Памира и Кавказа, - то на Западе граница проходила
посредине равнинной Европы, которая была стратегическим плацдармом
атлантизма, в то время как центральная его база находилась
на западном берегу "Срединного Океана" (Midland Ocean).
Но даже в южном направлении горы служили не только защитой,
но и препятствием, закрывая путь для возможной экспансии
и выход к южным морям.
Страны - участники Варшавского договора. С геополитической точки зрения. Восточный блок изначально уступал
НАТО и США. НАТО полностью контролировало весь американский континент и почти всю береговую зону Евразии.
Блок стран Варшавского договора был стратегически закончен только на Севере и на Востоке. Такая
незавершенность, в конечном итоге, стала основной причиной поражения СССР в холодной войне.
Основы геополитики
При этом Восточный блок был вынужден сосредоточить в одном
и том же геополитическом центре - военно-стратегические,
экономические, интеллектуальные, производственные силы
и природные ресурсы.
С таким положением резко контрастировало геополитическое
положение Запада с центром США. (Это особенно важно, так
как положение Западной Европы было в таком раскладе сил
весьма незавидным; ей досталась роль сухопутной базы США,
прилегающей к границам противоположного лагеря, своего рода
"санитарного кордона"). Америка была полностью защищена
"морскими границами". Более того, стратегически интегрировав
свой континент, она получила контроль над огромной частью евразийского
побережья, rimland. От Западной Европы через Грецию
и Турцию (стран - членов НАТО) контроль атлантистов простирался
на Дальний Восток (Таиланд, Южная Корея, стратегически
колонизированная Япония), и эта зона плавно переходила
в Индийский и Тихий океаны - важнейшие военные базы на
острове Сан Диего, на Филиппинах, и далее, на Гуаме, Карибах и
Гаити. Следовательно, все потенциальные конфликты были вынесены
за территорию основного стратегического пространства.
При этом атлантисты создали сложную дифференцированную
систему геополитического распределения силовых "ядер". Непосредственно
США обеспечивали военно-стратегическую мощь.
Интеллектуальные, финансовые и производственные структуры,
а также центры разработки высоких технологий сосредоточивались
в Западной Европе, свободной от тяжести обеспечения собственной
военной безопасности (кроме содержания полиции и
чисто декоративных ВС).
Природные ресурсы поступали из экономически малоразвитых
регионов Третьего мира, откуда в значительной мере приходила
и дешевая рабочая сила.
Сохранение статус кво, сложившегося сразу после Второй мировой
войны, было наступательной позицией, так как, по предсказаниям
атлантистских геополитиков, такая ситуация неминуемо
должна была привести к истощению континентального
блока, обреченного на полную автаркию и вынужденного в одиночку
развивать все стратегические направления одновременно.
Современные геополитические теории и школы
У heartland 'а в такой ситуации было только два выхода. Первый
- осуществить военную экспансию на Запад с целью завоевания
Европы до Атлантики. После этого усилия СССР мог бы
обеспечить себе спокойные морские границы и промышленноинтеллектуальный
и технологический потенциал. Параллельно
следовало было предпринять аналогичное усилие и в южном
направлении, чтобы выйти, наконец, к теплым морям и порвать
"кольцо анаконды" Sea Power. Это - жесткий путь, который мог
бы привести в случае успеха к стабильному континентальному
миру и в ближайшей перспективе к краху Америки, лишенной
rimland.
Другой путь заключался, напротив, в уходе СССР и его ВС из
Восточной Европы в обмен на уход из Западной Европы сил НАТО
и создание единого строго нейтрального Европейского Блока
(возможно, с ограниченным "диссуазивным" ядерным потенциалом).
Этот вариант всерьез обсуждался в эпоху Де Голля.
То же самое возможно было осуществить и с Азией. Пойти на
отказ от прямого политического контроля над некоторыми Среднеазиатскими
республиками в обмен на создание с Афганистаном,
Ираном и Индией (возможно Китаем) мощного стратегического
антиамериканского блока, ориентированного внутриконтинентально.
Можно было бы, наконец, скомбинировать эти два варианта и
пойти мирным путем на Западе и силовым на Востоке (или
наоборот). Важно лишь было начать оба этих геополитических
действа синхронно. Только в таком случае можно было бы надеяться
на изменения планетарного баланса сил из явного позиционного
проигрыша Суши к ее выигрышу. Необходимо было
любой ценой прорвать "сдерживание" - этим термином
называли в период холодной войны геополитическую тактику
"анаконды".
Но поскольку СССР так и не решился на этот радикальный
геополитический шаг, атлантистским державам осталось только
пожинать результаты своей строго рассчитанной и геополитически
выверенной долговременной позиционной стратегии.
От всестороннего перенапряжения автаркийная советская держава
не выдержала и пала. А военное вторжение в Афганистан
Основы геополитики
без параллельного стратегического шага в Западной Европе (мирного
или немирного) вместо того, чтобы спасти дело, окончательно
усугубило ситуацию.
2.3 Аэрократия и эфирократия
Традиционная атлантистская геополитика, полагая в центре
своей концепции Sea Power, является "геополитикой моря". Глоба
...Закладка в соц.сетях
