Жанр: Политика
Основы геополитики (геополитическое будущее России)
... все сферы мира духовного."
540
Тексты классиков геополитики
"Удивительным образом и совершенно неожиданно" причем именно "в
Англии"] В этих словах слышится жадное к познанию удивление молодого
немца, который начинает осознавать историческую ситуацию своего народа и
в Париже Луи Филиппа понимает, что политическая революция, расползающаяся
начиная с 1789 года по всему европейскому континенту, есть лишь
бледный идеологический эпифеномен по сравнению с индустриальной революцией,
распространяющейся из Англии и представляющей собой подлинно революционную
силу. Так родилась только что приведенная нами замечательная
фраза из главы под значительным названием "Пролетариат". В этом же тексте
впервые в европейскую дискуссию вводится научное осмысление проблемы
фундаментального различия между рабочей силой и собственностью.
Итак, индустриальная революция происходит из Англии XVIII столетия.
Какова была историческая ситуация на этом острове в то время? Англия была
островом, отделившимся начиная с XVI века от европейского континента и
сделавшим первые шаги к чисто морскому существованию. Это. с исторической
точки зрения, является для нас самым существенным. Все остальное -
лишь надстройка, суперструктура. Какое бы внешнее событие мы ни выбрали
в качестве окончательного шага к чисто морскому существованию, - захват
Ямайки Кромвелем в 1655 году, окончательное изгнание Стюартов в 1688 году
или европейский мир в Утрехте в 1713 году, - главным является следующее:
один европейский народ начиная с определенного момента перестал считать
остров, на котором он жил, частью несколько удаленной европейской Суши и
осознал его как базу для чисто морского существования и для морского господства
над мировым океаном. Начиная с XVI века Англия вступила в эпоху
великих географических открытий и принялась отвоевывать колонии у Португалии,
Испании, Франции и Голландии. Она победила всех своих европейских
соперников не в силу морального или силового превосходства, но лишь исключительно
из-за того. что сделала решительный и бесповоротный шаг от твердой
Суши к открытому Морю, и в такой ситуации отвоевывание сухопутных
колоний обеспечивалось контролем над морскими пространствами.
Это был одноразовый, неповторимый, исторический ответ на столь же одноразовый,
неповторимый исторический вызов, на великий вызов века европейских
географических открытий. Впервые в известной нам истории человечества
возник вызов, относящийся не только к конкретным рекам, берегам или
внутриматериковым морям: впервые он имел планетарный, глобальный характер.
Большинство европейских народов осознали этот вызов в континентальных,
сухопутных терминах. Испанцы создали свою гигантскую заокеанскую импе541
Основы геополитики
рию. при этом она оставалась сущностно сухопутной и строилась на обширных
материковых массах. Русские оторвались от Москвы и завоевали гигантскую
страну - Сибирь. Португальцам, несмотря на их удивительные достижения
в мореплавании, также не удалось перейти к чисто морскому существованию.
Даже героический эпос эпохи португальских открытий, "Лузиады" Комоенса,
говорят об Индийском океане по сути почти так же, как Эней Виргилия
говорит о Средиземном море. Голландцы первыми пустились в глобальные морские
авантюры и долго оставались в авангарде. Но база была слишком слабой,
укоренность в политике сухопутных держав слишком глубокой, и после заключения
мира в Утрехте в 1713 году Голландия окончательно была привязана
к Суше. Французы вступили в двухсотлетнюю войну с Англией и, в конце
концов, проиграли ее. Англию континент особенно не беспокоил (the least
hampered by the continent), и она окончательно и успешно перешла к чисто
морскому существованию. Это создало непосредственные предпосылки для индустриальной
революции.
Бывший некогда европейским остров отбросил традиционную, сухопутную
картину мира и начал последовательно рассматривать мир с позиции Моря.
Суша как естественное жизненное пространство человека превратилось в нечто
иное, в берег, простирающийся вглубь континентальных просторов, в
backland. Еще в XV веке во времена Орлеанской девы английские рыцари,
подобно рыцарям других стран, в честном бою добывали себе трофеи. Вплоть
до XVI столетия англичане были овцеводами, продававшими шерсть во Фландрию,
где из нее делали ткани. И этот народ превратился в нацию "пенителей
морей" и основал не только морскую, но океаническую, мировую империю.
Остров перестал быть отдельно расположенным фрагментом Суши и превратился
в Корабль, лежащий на якоре вблизи континента. На место старого,
сухопутного Номоса Земли вступил новый Номос, включающий в свою структуру
освоенные пространства открытого Моря, но при этом отрывающий открытое
море от континентальной массы и противопоставляющий пространство
Моря пространству Суши, чтобы создать равновесие с помощью контроля
над Сушей со стороны Моря.
То, что отпало от европейской культуры в XVI веке, было, вопреки Тойнби,
не "техническим осколком", но чем-то совсем иным. Европейский остров
откололся от европейского континента, и новый, призванный островом мир
Моря поднялся против традиционного мира континентальной Суши. Этот мир
Моря породил противовес миру Суши, и мир (Frieden, peace) на земле стал
подобен весам в его руках. Это было выражением конкретного ответа на вызов
Тексты классиков геополитики
открывшегося Мирового Океана. И на этом острове Англия, принявшем вызов
и сделавшем решительный шаг к морскому существованию, внезапно появились
первые машины.
5.
Корабль основа морского существования людей, подобно тому, как. Дом -
это основа их сухопутного существования. Корабль и Дом не являются антитезами
в смысле статического полярного напряжения: они представляют собой
различные ответы на различные вызовы истории. И Корабль и Дом создаются
с помощью технических средств, но их основное различие состоит в том.
что Корабль - это абсолютно искусственное, техническое средство передвижения.
основанное на тотальном господстве человека над природой. Море представляет
собой разновидность природной среды, резко отличную от Суши. Море
более отчужденно и враждебно. Согласно библейскому повествованию, человек
получил свою среду обитания именно через отделение Земли от Моря.
Море оставалось сопряженным с опасностью и злом. Здесь мы отсылаем читателей
к комментариям на первую главу "Книги Бытия" в третьем томе "Церковной
Догматики" Карла Барта. Подчеркнем лишь. что для преодоления древнего
религиозного ужаса перед Морем человечество должно было предпринять
значительное усилие. Техническое усилие, предпринятое для такого преодоления,
сущностно разнится со всяким иным техническим усилием. Человек.
отваживающийся пуститься в морское путешествие. - слово "пират"
изначально означало того, кто способен на такой риск. - должен иметь, по
словам поэта, "тройную броню на груди" (aes triplex circa pectus). Преодоление
человеком инерциального сопротивления природы, составляющее сущность
культурной или цивилизаторской деятельности, резко отличается в случае кораблестроения
и освоения Моря и в случае разведения скота и строительства
жилищ на Суше.
Центр и зерно сухопутного существования, со всеми его конкретными нормативами
- жилище, собственность, брак, наследство и т.д. - все это Дом.
Все эти конкретные нормативы произрастают из специфики сухопутного существования
и особенно из земледелия. Фундаментальный правовой институт,
собственность - Dominiurn - получил свое название от Дома. Domus.
Это очевидно и известно всем юристам. Но многие юристы, однако, не знают,
что немецкое слово Bauer (paganus. крестьянин) происходит не непосредственно
из слова "Ackerbau" (пахота), но от слова "Bau", "Gebaude", "aedifici543
Основы геополитики
um", т.е. "здание", "постройка", "дом". Оно означало изначально человека,
владевшего домом. Итак, в центре сухопутного существования стоит Дом. В
центре морского существования плывет Корабль. Дом - это покой, Корабль
- движение. Поэтому Корабль обладает иной средой и иным горизонтом. Люди.
живущие на Корабле, находятся в совершенно иных отношениях как друг
с другом, так и с окружающей средой. Их отношение к природе и животным
совершенно отлично от людей Суши. Сухопутный человек приручает зверей
- слонов, верблюдов, лошадей, собак, кошек, ослов, коз и "все. что ему принадлежит"
- и делает из них домашних животных. Рыб невозможно приручить.
их можно только поймать и съесть. Они нс могут стать домашними животными.
так как сама идея Дома чужда морю.
Для того чтобы осознать бездонное различие между сухопутным и морским
существованием, мы привели культурно-исторический пример. Сейчас мы стараемся
найти ответ на вопрос, почему индустриальная революция со свойственным
ей раскрепощением технического порыва (entfesselte Technik) зародилась
в условиях морского существования. Сухопутное существование, центром
которого является Дом, совершенно иначе относится к технике, нежели
морское существование, центром которого является Корабль. Абсолютизация
технического прогресса, отождествление любого прогресса исключительно с
техническим прогрессом, короче, то. что понимается под выражением "раскрепощенный
технический порыв", "раскрепощенная техника" - все это могло
зародиться, произрасти и развиться только на основании морского существования,
в климате морского существования. Тем. что остров Англия принял
вызов открывающегося мирового океана и довел до логического завершения
переход к чисто морскому существованию, он дал исторический ответ на вопрос,
поставленный эпохой великих географических открытий. Одновременно
это было и предпосылкой индустриальной революции и началом эпохи, чью
проблематику переживаем сегодня мы все.
Конкретно мы говорим о промышленной революции, которая является сегодня
нашей общей судьбой. Эта революция не могла осуществиться нигде и
никогда, кроме как в Англии XVIII века. Промышленная революция как раз и
означает раскрепощение технического прогресса, а это раскрепощение становится
понятным только исходя из специфики морского существования, при
котором оно, до некоторой степени, разумно и необходимо. Технические открытия
делались во все времена и во всех странах. Техническая одаренность
англичан не превышает одаренности других народов. Речь идет лишь о том,
каким образом использовать техническое открытие и в каких пределах; иными
544 -
Тексты классиков геополитики
словами, в какую систему нормативов это открытие поместить. В условиях
морского существования технические открытия совершаются более легко и
свободно, так как они не обязательно должны встраиваться в фиксированную
структуру нормативов, свойственных сухопутному существованию. Китайцы
изобрели порох; они были нисколько не глупей европейцев, которые также
изобрели его. Но в условиях чисто сухопутного, закрытого существования тогдашнего
Китая, это повлекло его использование исключительно для игр и
фейерверков. В Европе же то же самое привело к открытиям Альфреда Нобеля
и его последователей. Англичане, совершившие в XVIII веке все свои знаменитые
открытия, повлекшие за собой промышленную революцию, - коксовые
печи, сталелитейное производство, паровую машину, ткацкий станок и
т.д., - не были гениальнее других народов из других стран и других эпох,
живших по сухопутным законам и сделавших аналогичные открытия независимо
от англичан. Технические открытия не являются откровениями таинственного
высшего духа. Они во многом диктуются временем. Но забываются
или развиваются они - это зависит от того человеческого контекста, в котором
они были сделаны. Я выражусь определеннее: технические открытия, лежащие
в основе промышленной революции, только там на самом деле приведут
к индустриальной революции, где сделан решительный шаг к морскому
существованию.
Переход к чисто морскому существованию уже несет в самом себе и в
своих прямых следствиях раскрепощение техники как самостоятельной и самодовлеющей
силы. Всякое развитие техники в предшествующих периодах
сухопутного существования никогда не приводило к появлению такого принципа
как Абсолютная Техника. При этом надо подчеркнуть, что береговые и
связанные с внутренними морями формы культур еще не означают перехода к
чисто морскому существованию. Только при освоении Океана Корабль становится
настоящей антитезой Дома. Безусловная вера в прогресс (понятый как
технический прогресс) является верным признаком того, что совершен переход
к морскому существованию. В исторически, социально и морально бесконечном
пространстве морского существования само собой возникает цепная
реакция безбрежной череды открытий. Речь идет не о различии между кочевыми
и оседлыми народами, а о противоречии между Сушей и Морем - двумя
противоположными стихиями человеческого существования. Поэтому неверно
говорить о "морских кочевниках" в одном ряду с кочевниками на лошадях,
верблюдах и т.д. Неправомочно переносить сухопутные условия на стихию
Моря. Жизненное пространство человечества в его сверхприродном, истори18
Заказ 2801 545
Основы геополитики
ческом смысле радикально различается по всем параметрам - внешним и
внутренним - в зависимости от того, идет ли речь о сухопутном или морском
существовании. С какой бы позиции мы ни смотрели на это различие, - с
Моря на Сушу или с Суши на Море, - оно проявляется в совершенно иначе
структурированном силовом цивилизационном и культурном поле: при этом
надо заметить, что культура сама по себе в большей степени относится к Суше,
а цивилизация к Морю"^, морское мировоззрение ориентировано техноморфно,
тогда как сухопутное - социоморфно.
Два важнейших феномена XIX столетия могут быть освещены в новом свете
при помощи теории специфики морского существования. Речь идет о классической
политэкономии конца XVIII - начала XIX века и о марксизме. По
мере развития промышленной революции обнаруживающаяся безбрежность
провоцировала все новые и новые шаги по пути раскрепощенного технического
прогресса. Так называемая классическая политэкономия была концептуальной
суперструктурой, разработанной на основании первой стадии промышленной
революции. Марксизм, в свою очередь, основал свое учение уже на этой
суперструктуре классической политэкономии. Он развил ее и разработал концептуальную
суперструктуру для второй стадии промышленной революции. В
этом качестве марксизм был взят на вооружение элитой русских профессиональных
революционеров, которым удалось совершить в 1917 году революцию
в Российской Империи и перенести двойную суперструктуру на условия своей
аграрной страны. Во всем этом речь шла отнюдь не о практическом осуществлении
чистого учения и о логичной реализации объективных законов исторического
развития. Речь шла о том, что промышленно отсталая аграрная страна
испытывала необходимость вооружиться современной промышленной техникой,
так как в противном случае ей была обеспечена роль добычи для других
более развитых промышленно крупных держав. Таким образом, марксизм из
идеологической надстройки второй стадии промышленной революции превратился
в практический инструмент для преодоления индустриально-технической
незащищенности огромной страны, а также для смешения старой элиты.
явно не справлявшейся с исполнением исторической задачи.
Но последовательное доведение до логического конца принципов классической
политэкономии было лишь одним аспектом марксистского учения. Корни
марксизма оставались гегельянскими. В одном месте гегелевских "Основ философии
права" в параграфе 243 содержится смысл всей проблемы. Это -
знаменитое место. Этот параграф описывает диалектику буржуазного общества,
беспрепятственно развивающегося по своим собственным законам, и под546
Тексты классиков геополитики
черкивает, что "это общество неизбежно несет в себе прогрессирующий
рост народонаселения и промышленности". Гегель утверждает, что такое
общество "при всем его богатстве никогда не будет достаточно богатым, т.е.
исходя только из своих внутренних возможностей никогда не сможет воспрепятствовать
росту нищеты и увеличению числа неимущего населения". Гегель
при этом откровенно ссылается в качестве примера на тогдашнюю Англию. В
параграфе 246 он продолжает:
"Согласно этой диалектике, конкретное буржуазное общество вынуждено
выходить за свои границы, чтобы искать среди других народов, отстающих
либо по уровню развития промышленных средств, либо по техническим навыкам,
потребителей своей продукции, а следовательно, средства для своего
собственного существования."""
Таковы знаменитые параграфы 243 - 246 из гегелевских "Основ философии
права", которые получили свое окончательное развитие в марксизме. Но, насколько
мне известно, никто не обратил внимания на глубиннейший смысл
параграфа 247. непосредственно следующего за только что процитированным.
В нем утверждается фундаментальная противоположность между Сушей и Морем,
и развертывание этого 247 параграфа могло бы быть не менее значительным
и важным, чем развертывание параграфов 243 - 246 в марксизме. Здесь
утверждается связь промышленного развития с морским существованием. Этот
247-ой параграф содержит следующее решающее предложение:
"Подобно тому, как для супружества первым условием является твердая
земля. Суша, так как для промышленности максимально оживляющей ее
стихией является Море."
Здесь я прерываю свое изложение, и предоставляю внимательным читателям
возможность увидеть в нем начало развертывания 247-го параграфа из "Основ
философии права" Гегеля, подобное тому, как развертывание параграфов 243
- 246 создало марксизм.
Наш разбор порождает новый вопрос и вместе с ним новую опасность. Само
собой напрашивается желание поставить следующую проблему: каков актуальный
вызов истории? И тут же возникает опасный соблазн ответить на
этот вопрос старым способом, адекватным и правильным в предшествующую
Основы геополитики
эпоху. Людям свойственно цепляться за то, что доказало когда-то ранее свою
истинность и эффективность. Они категорически отказываются понимать, что
со стороны человечества новый ответ на новый вопрос может быть только
предположением, и чаще всего, как это было в случае путешествия Колумба,
слепым предположением. У человека есть непреоборимая потребность относиться
к последнему хронологически историческому опыту как к чему-то-вечному.
Когда мы. немцы, в 1914 году вторглись во Францию, нам казалось, что
события будут отныне развиваться как в 1870-71 годах вплоть до нашей решительной
победы. Когда в 1870-71 гг. осажденные французы совершили вылазку
из Парижа, они были уверены, что все снова пойдет по сценарию победоносной
революции 1792 г. Когда государственный секретарь США Стимсон в
1932 году провозгласил свою знаменитую доктрину, доктрину Стимсона, он
считал, что в целом сложившаяся ситуация напоминает в увеличенном масштабе
1861 год и начало войны за независимость.
Чувство истории должно уберечь нас от подобных ошибок. Парадоксальным
образом именно в тех странах, которые дальше других продвинулись по
пути раскрепощенной техники, распространено мнение, что отныне с помощью
технических средств начинается прорыв в новые бесконечные пространства
космоса. По сравнению с этим прорывом в космос пятисотлетний прорыв
эпохи великих географических и технических открытий покажется несущественным
отрезком времени. Люди планируют атаку на стратосферу и полеты на
Луну. Сама наша планета. Земля постепенно превращается в космический
корабль, плывущий в космическом пространстве.
Такое мнение представляется мне повторением старого ответа, развитием
того ответа, который был дан некогда на вызов открывшегося мирового Океана.
Люди рассматривают вызов сегодняшнего дня как масштабное повторение
открытия Америки. Психологически, так сказать, это понятно. Тогда открывались
новые континенты и океаны земли. Сегодня я не вижу никакого открывающегося
космоса, не слышу никакого космического вызова. Не будем говорить
о летающих тарелках. Раскрепощенная техника может сколь угодно долго
и яростно вгрызаться в космос, из этого не получится нового исторического
вызова и тем более ответа на такой вызов. Конечно, раскрепощенная техника
порождает чудовищный силовой импульс и стремление преодолеть его. Но
этот импульс не то же самое, что вызов. Верно, что современная техника все
время порождает искусственные потребности, но это значит лишь, что она
способна в лучшем случае давать в высшей степени искусственный ответ на
столь же искусственно поставленный ей самой вопрос.
Тексты классиков геополитики
Именно это ультрасовременное развитие старого ответа является, с точки
зрения истории, неисторичным и анахроничным. Впрочем, вполне естественна
ситуация, когда победивший в прошлую эпоху совершенно пропускает мимо
внимания новый вызов истории. Да и как может победитель понять, что его
победа является одноразовой истиной? Кто научит его этому? Я пришел к
выводу: уже хорошо, если мы отказываемся давать старый ответ на новый
вопрос. Уже много, если мы осмысляем новый мир не по той схеме "нового
мира", которая существовала вчера. Лично я вижу новый вызов не по ту сторону
стратосферы. Я замечаю, что раскрепощенная техника скорее ограничивает
людей, чем открывает им новые пространства. Современная техника нужна
и полезна. Но сегодня она очень далека от того, чтобы служить ответом на
какой бы то ни было вызов. Она лишь удовлетворяет новые, отчасти порожденные
ей же самой, потребности. В остальном она сама ставится сегодня под
вопрос, а значит, именно поэтому не может быть ответом. Все говорят о том.
что современная техника сделала нашу землю до смешного маленькой. Новые
пространства, откуда появится новый вызов, должны поэтому находиться на
нашей земле, а не вне ее в открытом космосе. Тот, кому первому удастся
закрепостить раскрепощенную технику, скорее даст ответ на ныне существующий
вызов, чем тот, кто с ее помощью попытается высадиться на Луне или
на Марсе. Укрощение раскрепощенной техники - это подвиг для нового Геракла.
Из этой области слышится мне новый вызов, вызов Настоящего.
(перевод с немецкого А.Д.)
ВМЕСТО ЗАКЛЮЧЕНИЯ
Апокалипсис стихий
(От геополитики к философии истории
размышления о теории элементов
Карла Шмитта)
1.1 Цивилизационных стихий только две
Связь цивилизационной структуры с доминацией той или иной стихии
- Суши и Моря - является осью концепции Карла Шмитта и ее
наиболее сильной и впечатляющей стороной. При этом важно подчеркнуть,
что речь идет не просто об абстрактном приложении сакральной
теории 4 элементов к культурно-историческому анализу, но о вычленении
фундаментального исторического (а не только природного) дуализма
двух стихий - Суши и Моря. Земли и Воды. причем этот дуализм
становится действительно историческим фактором лишь тогда,
когда он осознается и интеллектуально переживается человеческим
обществом. Чтобы пояснить, что, собственно, мы имеем в виду, укажем
на отсутствие упоминания об огненной стихии и ее философского,
культурного и цивилизационного анализа у Шмитта (об этом речь
пойдет ниже). А относительно воздушной стихии, связанной с эпохой
Основы геополитики
воздухоплавания, Шмитт утверждает, что она не породила собственного
"номоса". собственного цивилизационного типа, будучи техническим
продолжением исторической траектории, утвержденной цивилизацией
Моря. Аэрократия и еще более актуальная эфирократия, т.е.
воздухоплавательные и космические стадии развития техники не спровоцировали
таких глобальных перемен в ходе человеческой истории,
какие принесли с собой открытие Мирового Океана и его вызов.
Гениальная интуиция Шмитта совершенно верно подсказывала ему,
что космос не несет в себе ни настоящего вызова, ни исторического
ответа, а космические исследования в условиях "эфирократии" лишь
демонстрируют агонию закабаляющей, но не освобождающей технократической
цивилизации. На первый взгляд, кажется, что такой подход
к исторической диалектике стихий у Шмитта, если учесть его имплицитно
антиталассократические симпатии, должен стать базой сугубо
консервативной доктрины с подчеркнуто экологической подоплекой.
Возникает соблазн именно так понять заключительные слова из
его статьи о "Планетарном напряжении между Востоком и Западом":
"Новые пространства, откуда появится новый вызов, должны находиться на
нашей земле, а не вне ее в открытом космосе".
Так чаще всего и поступают последователи Шмитта, учитывая при этом
и его консервативные взгляды в политике. Но, на наш взгляд, это
было бы слишком просто. Если новый вызов есть не что иное, как возврат
к сухопутной ориентации после революционной эпохи доминации
"раскрепощенной техники" и океанической цивилизации, - даже изза
страха перед технологической или экологической катастрофой, -
тогда духовное напряжение исторической диалектики теряет свое драматическое
измерение. становится почти природным циклизмом, отождествляется
с тем статично-полярным напряжением, на преодолении
которого, согласно самому Шмитту, основана вся сугубо человеческая
духовная история. Цивилизационный дуализм - Суша-Море - должен
разрешиться как-то иначе.
Шмитт склонен считать переход к аэрократии и далее, к эфирократии,
лишь естественным развитием стратегии Моря, а не знаками новых революционных
эпох. Таким образом, можно сказать, что стихия Воды в своей
универсалистской экспансии, осуществляющейся как раз за счет Суши и
Вместо заключения
пространств, ей традиционно подчиненных, ставит на службу себе две
другие стихии - воздух и эфир (вакуум), которые, с физической точки
зрения, суть не что иное, как все более разряженные состояния материи.
Иными словами, водная стихия моря проявляет себя через подчиненные
стихии воздуха и эфира, продолжая свою цивилизационную тенденцию к
"разжижению": при этом напомним, что именно эта тенденция и породила
историческую диалектику "морского существования" и связанные с
ним раскрепощение техники и этапы промышлен
...Закладка в соц.сетях
