Жанр: Энциклопедия
Энциклопедический биографический словарь
...истого абстрактно-дедуктивного
метода и введение в науку в качестве
превалирующего средства сингуляристического
мотива, который предполагает
изучение хозяйственной жизни на основе
описания ее конкретных проявлений, ограниченных
пространственно-временной реальностью.
Соглашаясь с тем, что любое исследование
требует "упрощенного обобщения", Б. предостерегал
от чрезмерного абстрагирования. Заслуживает
внимания и опыт приложения математики
к статистике, результаты которого
представлены в обстоятельном труде по изучению
конъюнктуры. Б. принадлежит также
математическая интерпретация "Экономической
таблицы" Ф.Кенэ и ряд экономических
моделей, в том числе и динамическая модель
народного хозяйства.
В 50-е Б. отстаивал принципы макроэкономического
планирования, с помощью которого
рассчитывал предотвратить возможные социальные
кризисы и катастрофы, а также
принципы социально-ориентированной политики
распределения, т.н. "общественной собственности"
посредством введения "народных
акций". Поддерживал идею "социального капитализма",
которая предопределяет "экономическую
демократию". Считал, что подобные
парадигмы возможно перевести в императив
только путем эволюции.
Соч.: Nauk о konjunkturach // Zbornik Lnanstvenich
razprav. Univerza Karaija Alexandra I Ljubljani.
Ljubljana, 1931; Марксизм (изложение и критика).
Белград, 1936( 2-е изд., Сан-Франциско, 1954); Введение
в экономическую науку. Белград, 1937; Кооперация
в России до, во время и после большевиков.
Франкфурт-на-Майне, 1955; Эра пятилетних
планов в хозяйстве СССР, ч. 1-2. Мюнхен, 1959;
Экономический строй освобожденной России.
Мюнхен, 1960.
Лит.: Александр Дмитриевич Билимович // Зап.
Рус. акад. группы в США, 1976, т. X.
В. Телицын
\БИЛИМОВИЧ Антон Дмитриевич (8.6.1879,
Житомир, Украина - 17.9.1970, Белград) -
механик, математик. Родился в семье военного
врача. Брат Ал. Билимовича. Начальную школу
окончил во Владимире, где служил его отец.
Затем семья вернулась в Житомир, а Б. поступил
в Киевский кадетский корпус, который закончил
с отличием (1896), Готовясь сделать военную
карьеру, Б. продолжил обучение в
Николаевском инженерном училище в Петербурге,
но через некоторое время изменил
свое намерение, решив поступить в университет.
Сдав для этого положенные экзамены
по латыни и греческому языку, он поступил
на математическое отделение физико-математического
факультета Университета Св.Владимира
в Киеве, где стал учеником известных механиков
Г.Суслова и П.Воронца.
После окончания университета с золотой
медалью (1903) Б. был оставлен при университете
стипендиатом и одновременно
сверхштатным ассистентом при кафедре механики.
Тогда же вышла в свет и первая его
научная работа - "Элементарное построение
Штейнеровского эллипса", в которой он решил
задачу, поставленную ему математиком
Д.Граве. Первые работы, относящиеся к
разделу дифференциальной геометрии, Б. докладывал
на заседаниях Киевского физико-математического
общества, членом которого состоял,
В 1907 была опубликована его дипломная
работа "Приложение геометрических
производных к теории кривых и поверхностей"
(рук. Г.Суслов). В этой работе Б, дал систематическое
изложение вопросов дифференциальной
геометрии в векторной форме. В 1907 Б" став
приват-доцентом, вел практические занятия по
механике и читал дополнительный курс "Малые
колебания". В 1912 защитил магистерскую диссертацию
"Уравнения движения для консервативных
систем"; был направлен на стажировку
в Париж и Гёттинген, где он пробыл 2
года.
Вернувшись в Россию в 1914, получил
профессорскую должность в Новороссийском
университете в Одессе на кафедре прикладной
математики; продолжил научную работу в области
аналитической механики, читал курс
теоретической механики. В 1919в Одессе была
издана его докторская диссертация
"Соприкасательные движения твердого тела". В
1918 Б. был избран ректором Новороссийского
университета. Большое значение для Б" как ученого,
имел приезд в Одессу академика АЛяпунова.
Осенью 1918 Ляпунов прочитал небольшой
курс лекций "О форме небесных тел", которые
слушали не только старшекурсники, но также
профессора и преподаватели механики, математики,
астрономии и физики. Кроме того, Б.
имел возможность обсудить с Ляпуновым ряд
научных вопросов, В своих воспоминаниях Б,
писал: "Несмотря на бурную окружающую нас
жизнь революционной Одессы, при наших
встречах мы разговаривали почти исключительно
о математике, о механике, о новых
направлениях, о новых приложениях математики
к задачам механики. В наших прогулках по
берегу моря он рассказывал мне, какими путями
идет к решению поставленных себе задач".
После трагического ухода из жизни Ляпунова
3.11.1918 Б. возглавил комиссию по
сохранению, обработке и подготовке к изданию
работ академика, благодаря чему была
сохранена, в частности, рукопись неопубликованной
работы Ляпунова "О некоторых фигурах
равновесия вращающейся жидкости".
В январе 1920 Б. покинул Одессу и вскоре
нашел приют в Сербии, С 20.4.1920 он начал
работать по контракту, а с 3.11.1926 - штатным
ординарным профессором прикладной математики
на философском факультете (позднее
переименованном в естественно-математический)
Белградского университета, читал там
курс рациональной (т.е. теоретической) механики
в векторном изложении. В апреле 1920 в
Югославии была создана Русская академическая
группа, насчитывавшая первоначально
около 80 человек. Б. вошел в состав ее
правления, а в дальнейшем принимал деятельное
участие в созданном в Белграде Русском
научном институте; в его изданиях он опубликовал
ряд своих статей. Б. также работал в коллективе
своих бывших соотечественников над
составлением и изданием двух выпусков "Материалов
для библиографии русских научных
трудов за рубежом". В 1929-36 Б. преподавал
в Русско-сербской гимназии.
Вскоре после своего избрания профессором
Б. стал руководить математическим семинаром.
Одновременно с преподаванием на философском
факультете он по совместительству
преподавал высшую математику на сельскохозяйственном
факультете. Когда был создан Математический
институт при философском факультете
Белградского университета, Б. много
лет был его директором.
Деятельность Б., много сделавшего для
развития математики и особенно механики в
Югославии, была отмечена избранием его
18.2,1925 членом-корреспондентом, а 17.2.1936
- действительным членом Сербской Академии наук
и искусств. В 1939-40 он был секретарем отделения
естественно-математических наук. Кроме того,
он был избран членом Отделения технических
наук.
Во время войны, когда в оккупированном
Белграде немцы начали вводить свои порядки, а
Б. не хотел этим порядкам подчиняться (видимо,
ему, русскому, оставаться в университете
было и небезопасно), он по собственному желанию
вышел на пенсию. После освобождения
города Б. снова был принят на прежнюю должность
ординарного профессора естественно-математического
факультета Белградского уни-'
верситета. Только 15,2.1955 вышел на пенсию:
однако продолжал работать и в Математическом
институте, и в Академии, занимался научной
работой. Заслуженный ученый был
награжден орденом труда 1-й степени.
В Югославии Б. развивал исследования, начатые
им в России. Писал работы по общим
проблемам механики: в области механики неголономных
систем Б. получил ряд существенных
результатов, которые вошли в науку; показал
применение этих результатов к решению
различных задач механики, Другими направлениями
исследований Б. были небесная механика,
а также механика твердого тела. В Белградском
университете он сотрудничал с югославским
академиком М.Миланковичем, занимавшимся
теорией сдвига земных полюсов, В
1931 Б. обратился к геофизике, изучал смещение
земных полюсов. Эта его работа также
привлекла внимание специалистов, Последние
годы жизни он занимался неаналитическими
функциями, дал их геометрическую интерпретацию
и показал их применение в
гидродинамике.
Б. стал основателем белградской школы механиков,
которая была связана с русской школой.
По инициативе Б. в Белградском университете
была создана группа студентов, специализирующихся
в области механики. Он
сплотил вокруг себя научных сотрудников,
руководил начинающими учеными. В 1932 Б.
основал "Клуб математиков Белградского университета".
Большое значение имела идея Б.
основать математический журнал на французском
языке, в котором печатались бы
оригинальные работы как югославских, так и
зарубежных ученых. Эту идею Б. воплотил в
жизнь в 1932, и труды югославских ученых
стали доступны мировому математическому сообществу.
Сразу после 2-й мировой войны Б. занялся
созданием Математического института Сербской
Академии наук, открытие которого состоялось в
мае 1946. Возобновилась традиция публикаций
на иностранных языках с резюме на сербском,
французском и русском языках. В 1949 вышел
первый том "Трудов Математического института
Сербской Академии наук". В этом издании в
течение нескольких лет Б. напечатал ряд своих
работ, в том числе и воспоминания "Ляпунов в
Одессе" (1956).
Б. был одним из основателей Югославского
общества механиков, а на съезде общества в
1964 был избран его почетным председателем.
Принимал он участие и в других научных
мероприятиях, как всегда помогая советом и
делом.
Педагогическая деятельность Б. не ограничивалась
лекционной работой. После войны он
был членом комиссии по организации профессорских
экзаменов. Еще в Киеве Б. интересовали
вопросы математического образования: писал о
реформе преподевания математики в Германии. В
Югославии ученый опубликовал (совм. с Т.Анджеличем)
6 учебников по геометрии для
средних школ, писал статьи по вопросам постановки
преподавания математики в школе, а также
разрабатывал программу математических
знаний для инженеров: участвовал в подготовке
пятиязычного словаря (сербско-русскофранко-англо-немецкого)
математических терминов
и содействовал его изданию, фундаментальный
учебник Б. по теоретической механике
в трех томах (1933-55) успешно служил не одному
поколению студентов.
Интересовала Б. и история науки. Он
перевел на сербский язык "Начала" Евклида,
снабдив книгу своими библиографическими
примечаниями и подробными комментариями
(1957): написал ряд популярных статей об
Архимеде, Евклиде, Галилее, И.Ньютоне,
М.Ломоносове, статьи, посвященные памяти
югославских математиков М.Петровича, Б.Петроньевича,
русского профессора из Петербурга
А.Хлытчиева.
Одним из проявлений признания заслуг Б. в
науке и образовании в Югославии является
статья о нем в Югославской энциклопедии, появившаяся
еще при его жизни (1955). Будучи в
изгнании, Б. оставался человеком, с уважением
и любовью относящимся к своей родине. Он
следил за успехами русских ученых и после
войны участвовал в написании рубрики
"Научные вести из Советского Союза".
Лит.: Лейбман Э.Б. Математическое отделение
Новороссийского общества естествоиспытателей
(1876-1928) // Истор.-матем. исслед., вып. 14. М.,
1961; История механики в России. Киев, 1987; Цвыкало
А.Л. Александр Михайлович Ляпунов. 1857-1918.
М., 1988.
Н. Ермолаева
\БИЦИЛЛИ Петр Михайлович (1.10.1879,
Одесса - 24.8.1953, София) - историк, филолог,
литературный критик. Родился в семье
мелкопоместных дворян, предки - выходцы из
Албании, итальянского происхождения, один
из них получил потомственное дворянство как
участник войны 1812. Отец Б. служил
секретарем в Одесском городском кредитном
обществе. Среднее образование Б. получил в
одесской 11-й гимназии. В 1905 закончил историко-филологический
факультет Новороссийского
университета и был оставлен стипендиатом
при нем для подготовки к магистерскому
экзамену по кафедре всеобщей истории.
Несколько лет работал во Франции,
Германии, Италии. В 1910, сдав магистерский
экзамен, был избран приват-доцентом по кафедре
всеобщей истории и одновременно
преподавателем той же дисциплины на Одесских
Высших женских курсах. В 1912 опубликовал
исторические очерки "К вопросу об источниках
"Афинской политики", "Тацит и
римский империализм", ав 1914- "Западное
влияние на Руси и начальная летопись". Эти
работы обнаружили широкие познания молодого
ученого, его умение проводить тонкие
параллели между филологией, историей и философией
культуры, творческий подход к истории
языка.
В 1917 Б. защитил в Петроградском университете
диссертацию на тему "Салимбене.
Очерки итальянской жизни XIII века" (опубл.
Одесса, 1916), в которой на примере
дворянина, единственного продолжателя рода
Гренонов, вступившего в орден Св.Франциска,
раскрыл намечающееся отличие человека
раннего Возрождения от средневекового. После
защиты избран штатным доцентом, а
вскоре - экстраординарным профессором по
кафедре всеобщей истории в Новороссийском
университете, В 1918 получил приглашение в
Саратовский университет на должность
ординарного профессора, занять которую помешала
гражданская война. Б. был далек от
политики и все свое время отдавал исключительно
научной и преподавательской деятельности,
однако накануне революции он из двух
близких ему партий - кадетов и эсеров -
выбрал последнюю: его привлекал свойственный
русской интеллигенции романтический
настрой по отношению к революции, который
вскоре после октябрьского переворота сменился
горьким разочарованием. В этот период Б.
публиковал в Одессе исторические труды "Основы
социализма" (1917), "Падение Римской
империи" и "Элементы средневековой культуры"
(оба - 1919), в которых, усматривая исторические
параллели между прошлым и настоящим,
писал о возможной деградации общественного
сознания и возвращении к приемам
и навыкам давно исчезнувшего мышления, к
периоду безраздельного господства догматизма.
"Что если, - провидчески предостерегал
Б" - "экспроприация экспроприаторов" выродится
в спорадические грабежи и насилия, завершится
расхищением en masse общественного
достояния и наступлением "сумерек цивилизации",
нового средневековья?"
В 1920 Б. эмигрировал и поселился в
Сербии, в небольшом городке Вране. В автобиографии
он вспоминал: "Хотя в бурные 19171920
годы я был далек от активной политики,
не участвуя непосредственно в гражданской
войне и не разделяя ее идеологических обоснований,
но по своей установке, по своим связям,
которые поддерживал, находился в лагере,
враждебном октябрьской революции; когда наступил
неизбежный крах контрреволюции,
вместе с людьми, меня окружавшими, покинул
Родину..." Он пережил длительную депрессию,
связанную также с тяжелым материальным положением
и с неопределенным будущим, с невозможностью
работать по специальности и
продолжать научную деятельность, что было
для него равносильно "отбыванию каторги".
Человек энциклопедических знаний, Б. соглашался
на место школьного учителя, библиотекаря,
пока не получил возможность
преподавать в Скопье. В 1924 переехал с
семьей в Софию и приступил к работе в Софийском
университете как профессор по
контракту на кафедре новой и новейшей истории.
"Его присутствие стало причиной качественного
скачка в преподавании. В его научном
творчестве начинался самый плодотворный
период, внесший ценный вклад в болгарскую
историческую науку", - вспоминал его ученик,
профессор Х.Гандев. Б. выделялся среди
многих видных русских ученых, работавших в
те годы в Болгарии (37 чел., в том числе Н.Кондаков,
Н.Дылевский, С.Трубецкой): он
прекрасно владел древнегреческим и латинским
языками, свободно читал на семи
европейских языках; тематика его лекций была
необыкновенно широка. Помимо основного
курса по новой и новейшей политической и социальной
истории Западной Европы, вел многочисленные
спецкурсы ("Социальные утопии",
"Исторические синтезы", "Социальная терминология"
и др.), всего около 80 курсов. В
Праге вышли в свет две его работы: "Очерки
теории исторической науки" (1925) и "Этюды
о русской поэзии" (1926). Первая из них вызвала
неоднозначные отклики, Д.Чижевский
указывал на главный ее недостаток - "вулканичность",
подчеркивая в то же время "методологическую
и философскую плодотворность".
Именно в этом труде Б, впервые выдвинул и
обосновал свой научный метод, в основе которого
тезис о безграничном своеобразии исторического
бытия. В "Этюдах о русской поэзии"
Б. исследовал основу русского, итальянского,
французского и английского стиха. Основой
стихосложения Б. называл ритм, который
"находится в органической связи с
мироощущением поэтов". Проследив эволюцию
стиха от Ломоносова до Блока, показав на
ритмическом звучании ряда поэм и стихотворений
Пушкина трагическую основу его поэзии,
увидев в творчестве Лермонтова новое
ритмическое искание русской поэзии,
открывшее будущее для Некрасова, Блока, Гумилева,
Б. в своем анализе стихосложения был
близок к формальному методу и в то же время
был индивидуален, провозглашая абсолютное
равенство литературной формы и психологии
творчества. М.Цетлан в своем отзыве особенно
выделял этюд о Пушкине: "Его остроумное
доказательство того, что единство "Евгения
Онегина" создано ритмом и именно онегинской
строфой, как и многое другое, сказанное о
Пушкине, представляется нам прочным
приобретением русской критики". В работе
"Проблема жизни и смерти в творчестве Толстого"
(СЗ, 1928, № 36) Б. писал, что в отличие
от Достоевского, пережившего явление
смерти мгновенно, катастрофично, извне - в
виде казни, Толстой, переживший смерть близких,
войну и достигший сам того возраста, когда
человек становится свидетелем собственного
медленного угасания, ощущал магическую
связь начала и конца, рождения и смерти.
Смерть у Толстого не трагедия и катастрофа, а
некий уход. "Отношением к смерти - объективно
самому важному как всеобщему,
непреложному, неизбежному в жизни, -
определяется у каждого отношение к жизни. У
художника, следовательно, им определяется
все его творчество".
Параллельно с научной и преподавательской
деятельностью в Софийском университете Б, активно
сотрудничал в периодических изданиях
русского зарубежья: журналах "Числа", "Звено",
"Русские записки"; в Болгарии - в "Ежегоднике
Софийского университета" ("Годишник
на Софийския ун-т"), в "Болгарской мысли"
("Българска мисъл") и др. Особенно часто
Б. публиковался в "Современных записках".
"Хотя он ни идейно, ни географически не был
близок к редакции, им было напечатано с 1925
по 1940 30 статей и 75 рецензий, ...в отношении
рецензий это был, кажется, рекорд для
"Современных записок", - писал Г.Струве. Б.
внимательно следил за судьбой русской литературы
у себя на родине и в изгнаний, его отзывы
о произведениях И.Бунана, В.Набокова,
В.Шкловского, М.Алдашва имели большой авторитет
в мире русской эмиграции, - это были
не просто сухие обзоры, но суждения глубокого,
увлеченного и взыскательного литературного
критика. Даже небольшие статьи
"Что такое роман?" (Звено, 1927, № 6),
"Нация и язык" (СЗ, 1929, № 40), "Зощенко и
Гоголь" (Числа, 1932, № 6), "Трагедия русской
культуры" (СЗ, 1933, № 53), "Гоголь и Чехов"
(СЗ, 1934, № 56) можно расценить как блестящие
литературоведческие миниатюры. Известность
Б" жившего вдалеке от основных
центров эмиграции, была велика, об этом свидетельствует
переписка с Буниным, Алдановым,
П.Струве и др.
В 1931-32 Б. составил "Хрестоматию по
истории русской литературы...", получившую
высокую оценку В.Вейдле. В 40-е в "Ежегоднике
Софийского университета" вышел ряд его
наиболее значительных работ: "Творчество Чехова,
опыт стилистического анализа" (1942),
"Пушкин и проблема чистой поэзии" (1945),
"К вопросу о внутренней форме романа Достоевского"
(1946), "Проблема человека у Гоголя"
(1948). Б. раскрыл стилистическую и философскую
близость таких непохожих писателей
как Чехов и Гоголь. Особенно интересны его
размышления над средствами комической
экспрессии у Гоголя. Б. видит в Гоголе обновителя
комедийного жанра, герой Гоголя - "чистая
идея актера". Не маска символизирует
характер, а человек, надев маску, обретает на
время образ и смысл жизни. Особенностью романа
Достоевского Б. назвал "синхроничность", герой
Достоевского - разновидность одного типа,
двойник. Все романы писателя пронизаны
"двойничеством", драматургичны в своей психологической
основе, отсюда стиль - "романадрамы".
1948 стал поворотным в его жизни. По истечении
очередного контракта он был уволен
из университета без пенсионного пособия,
Новая власть Болгарии объявила Б, педагогом
"буржуазного" направления, игнорируя большие
заслуги ученого в деле развития болгарской
исторической науки. Еще в 1946 началась
травля Б,, продолжавшаяся вплоть до
самой его смерти. В печати появлялись клеветнические,
откровенно враждебные статьи,
критиковавшие научный метод и изыскания
профессора в области новой и новейшей истории.
Атмосфера травли губительно действовала
на здоровье Б. "Чувство своей ненужности,
обреченности все чаще овладевало им, -
вспоминал его зять и биограф А. Мешерский.
- Смерть (рак легкого) он встретил удивительно
спокойно: он ее ждал и, очевидно, давно
желал". Зарубежная и эмигрантская печать
почти не обратила внимания на смерть Б.
Между тем труды Б. и по сей день
представляют собой большую научную ценность,
их отличает глубокое познание литературы
Запада и России, строгая дисциплина
исторического метода и тонкое чувство
эстетической формы.
Соч.: Падение Римской империи. Одесса, 1919;
Проблема русско-украинских отношений в свете истории.
Прага, 1930; Краткая история русской литературы.
София, 1934; К вопросу о характеристике
русского языкового и литературного развития в новейшее
время. София, 1936; Пушкин и Вяземский. София,
1939; Заметки о роли фольклора в развитии
русского языка и русской литературы. София, 1944;
Леонардо да Винчи. София, 1946; Заметки о чеховском
"Рассказе неизвестного человека". София, 1948; Заметки
о некоторых особенностях развития русского литературного
языка. София, 1954; Статьи: История.
Культура. Литература // Рус. лит-ра, 1990, № 2.
Лит.: Некролог // Ист. преглед, 1953, № 5.
М. Васильева
\БОБРИЩЕВ-ПУШКИН Александр Владимирович
(псевд. Громобой) (8.12.1875, Петербург
- 3.10.1937, Ленинград) - политический
деятель, адвокат, публицист, драматург,
Из дворян, сын присяжного поверенного, По
окончании в 1896 Петербургского училища
правоведения кандидат на судебные должности
при Петербургской судебной палате. С 1898
помощник присяжного поверенного, с 1902
присяжный поверенный. Выступал на уголовных
и политических процессах; в 1904 защищал
поручика Е.Григорьева по делу Боевой
организации партии эсеров, в 1906- обвиняемых
по делу о Керченском погроме, в 1907
добился оправдательного приговора В.Пуришкевичу.
Сотрудничал в журнале "Юрист",
критиковал российское судопроизводство. С
1905 член комитета пропаганды Партии
правового порядка в Петербурге; один из
организаторов Конституционно-монархического
правового союза, член его Совета. Участник
1 -го съезда Союза 17 октября, был избран в
состав ЦК и Петербургского городского совета
партии, участвовал в работе 1-го, 2-го и 3-го
партийных съездов и конференций. С 1911 товарищ
председателя Петербургского совета октябристов.
Примыкал к левому крылу партии,
активно поддерживал реформы П.Столыпина,
Ведущий октябристский оратор и публицист,
сотрудник газет "Голос правды" и "Голос Москвы".
Сторонник блока с кадетами. Осуждал
революционное движение и вместе с тем -
правительственные репрессии, требуя отмены
чрезвычайного положения и смертной казни;
доказывал взаимосвязь революции и реакции,
Критически отзывался о думской фракции октябристов,
указывая на ее недостаточно
энергичный отпор "посягательствам на народное
представительство", Развивал идею "настоящего
национализма" - подъема национальных
чувств русского народа, в котором видел
единственное средство преодоления политического
кризиса в стране. Противник ограничения
прав национальных меньшинств, отстаивал
равноправие евреев, признавал право национальных
меньшинств на культурную самостоятельность,
но без отступления от принципа
территориального единства Российской империи,
полагая, что демократическое устройство
государства приведет к отказу от
стремления к автономии. В 1912 потерпел
поражение на выборах в 4-ю Государственную
думу по Калужской губернии, отказавшись от
соглашения с местными националистами. В
1 913 предлагал ликвидировать Союз 17 октября,
заменив его партией левооктябристского
толка. Автор пьес "Мертвое солнце", "Пираты
жизни", "Соль земли" (1912).
После Февральской революции отошел от
активной политической деятельности. С
приходом к власти большевиков вступил в коллегию
правозащитников, защищал В.Пуришкевича
и др. монархистов (дек. 1917 - янв. 1918). В
1919 бежал из Петрограда к белым на Юг. Входил
в "Особое совещание" генерала Деникина.
В 1920 эмигрировал, Один из авторов
сборника "Смена вех" (Прага, 1921), журнала
"Смена вех" (Париж, 1921-22) и газеты
"Накануне" (Берлин, 1922-24). Исходил из того,
что вооруженная борьба против советской
власти больше невозможна; эта власть явилась
для России "цементом, склеивающим ее, заполняющим
ее трещины", что должно
определить отношение к ней защитников
русской государственности. Обвинения в адрес
этой власти парировал тем, что "слаба власть
- ее и обвинять ни в чем не стоит. Просто
она самоупраздняется, гибнет". Рассматривая
большевизм как альтернативу анархии, осудил
Кронштадтский мятеж и движение Н, Махно,
Выступал с критикой парламентаризма, считал,
что Февральская революция запоздала на 50
лет и что русский народ в принципе отвергает
"пышную либеральную идеологию правового
государства". Осуждал белый и красный
террор, но защищал социальные реформы
большевиков, которые, по его мнению, не исключали
возрождения частной инициативы -
без эмигрировавших прежних собственников.
Связывал с новой властью надежды на осуществление
идеи русского мессианизма: русский
народ "в рабском виде", в муках, неисчислимых
страданиях несет своим измученным
братьям "всемирные идеалы",
Один из лидеров движения возвращенчества,
Б.-П. работал юрисконсультом при русском отделе
Лионской ярмарки, а в августе 1923 вернулся
на родину. Состоял членом Ленинградской коллегии
защитников, с 1933 пен
...Закладка в соц.сетях
