Жанр: Политика
Царь-Холод, или Почему вымерзают русские html
...юди, которые имеют эти заслуги перед государством, но и члены их семей. Опять
возвращаюсь к той же проблеме. Если в системе нет денег, то трудно говорить о
реформировании.
И, наконец, следующая проблема, тоже очень важная. У нас подавляющее большинство
наших граждан пока живет очень скромно, доходы имеет низкие. И любое неосторожное
действие в этой сфере очень чувствительно отражается на населении. Поэтому так
осторожно и. может быть, даже нерешительно ведет себя правительство.
В этом году принят совсем либеральный закон. Он фактически не задевает никого, а
передает ряд полномочий с федерального уровня - так называемый "федеральный
мандат" - на уровень субъекта Российской Федерации. Ну а часть населения, которую
особенно нужно поддержать, это, прежде всего, интеллигенция на селе - на нее деньги в
федеральном бюджете тоже предусмотрены.
Ну, и наконец, самое последнее, и, может быть, самое главное. Необходимо постепенно,
очень аккуратно, но последовательно, создавать рыночную конкурентную среду и платить
государственные деньги не за факт существования той или другой организации в системе
ЖКХ, а за качество услуг, которые она оказывает населению. Это требует определенного
времени, и по этому пути мы обязательно будем идти. Но, согласен с Вами в том, что
двигаться нужно энергично".
Конечно, политкорректный вопрос Александра Лисатова полностью выхолащивает
реальную проблему. Вся отрасль ЖКХ, в которой сосредоточена треть основных фондов
страны, находится, по общему мнению правительственных экспертов, на грани
"техносферной катастрофы", а единственный звонок президенту по этой проблеме сводит
дело к мелочам. Но еще более неискренним является ответ В.В.Путина - неискренним
даже по отношению к этому политкорректному вопросу. Рассмотрим кратко главные
мысли этого ответа.
1. Реальных сдвигов не видно. Как можно сказать такое, если именно реальные сдвиги
налицо - динамика аварий и отказов теплоснабжения стала выражаться геометрической
прогрессией. Значит, деградация системы приобрела характер цепного
самоускоряющегося процесса. Это фундаментальный сдвиг, изменение самой природы
системы, ее качественного состояния. Здравомыслящих людей волнуют именно сдвиги к
худшему, а президент отбрасывает саму мысль, что такие сдвиги бывают в
действительности. Раз улучшения, которое обязано было иметь место при его правлении,
не наступает, значит, "реальных сдвигов не видно".
2, Реформа вроде бы не идет. Как это не идет, если именно реформа ЖКХ стала
практически главной и единственной причиной социальных протестов невероятно
терпеливого населения? Как не идет, если в Перми уже приватизированы водоснабжение1
и канализация - хотя накануне было несколько заявлений членов правительства о том,
что эти стратегические системы жизнеобеспечения приватизация подвергаться не
будут? А разве не реформой является само расчленение единой государственной отрасли
на огромное множество мелких акционированных фирм? Разве не реформой является
обязательная передача объектов ЖКХ, принадлежавших промышленным предприятиям
(например, котельных), в муниципальную собственность? Свидетельства глубокого
реформирования ЖКХ перед глазами у людей. Неужели президент этих свидетельств не
видит? Он, скорее всего, отметает саму мысль, что проводимая под его руководством
реформа может иметь неблагоприятные последствия. Нет. либеральная реформа является
благом по определению, и если люди блага не наблюдают, значит, "реформа вроде бы не
идет".
3. Федеральные и другие государственные структуры задолжали в систему ЖКХ
астрономическую сумму - 25 миллиардов рублей. Это совершенно неожиданное и просто
поразительное утверждение. Президент как бы походя отметает то, что зафиксировано
специалистами и чиновниками, никем не ставилось под сомнение и является, по сути,
главным предметом обсуждений. Как это 25 млрд. рублей (0,84 млрд. долларов)? А
амортизационные отчисления за 12 лет, которые и составляют ту сумму, что надо
вложить теперь для приведения ЖКХ в минимально стабильное состояние? Ведь зам.
председателя Госстроя только что (в апреле 2003 г.) назвал эту сумму - около 5
триллионов рублей (165 млрд. долларов)!
Ведь эти деньги "федеральные и другие государственные структуры" должны были
все 12 лет регулярно тратить на ремонт и поддержание основных фондов ЖКХ, но они
эти деньги забирали для других целей (не будем уж говорить о том, куда эти деньги
уплыли). Они действительно "задолжали в систему ЖКХ астрономическую сумму", но не
25 миллиардов рублей, как утверждает В.В.Путин, а эти самые 5 триллионов рублей. Нет,
г-н президент, так дело не пойдет.
4. Есть и другая проблема: вы знаете, что у нас в стране очень большое количество
людей, которые пользуются льготами,.. Их - 85 миллионов человек. Понятно, что в
любой сфере нашей жизни список "других проблем" бесконечен. Как понимать, что
президент в списке всех проблем ЖКХ поставил число "людей, которые пользуются
льготами" на второе место (после долга государства в 25 млрд. руб.)? Число 85 млн.
человек вообще ни о чем не говорит - можно было бы назвать и цифру 145 млн., - ведь
все какими-то символическими льготами в этой земной жизни "пользуются". Пусть бы
В.В.Путин сказал, сколько эти ненасытные "ветераны войны и труда" действительно
умыкают денег из средств ЖКХ1.
Ведь с мест как раз идут сообщения, что деньги на эти мизерные льготы регулярно не
перечисляются из федерального бюджета, а сами местные власти, чей долг составляет
обычно несколько годовых бюджетов, средств на выплату этих льгот не имеют. По словам
и.о. мэра замерзавшего в январе г. Тихвина, "федеральный бюджет должен Тихвинскому
району около 30 миллионов рублей компенсаций за льготников" ("Известия", 14 января
2003 )2.
1 Точных данных видеть не приходилось. Глава Госстроя Н. Кош-ман, как довод в
поддержку закона о реформе ЖКХ сказал, что ежегодно ЖКХ "теряет" около 40 млрд.
руб. из-за льгот. Из этого следует, что в среднем льготы составляют около 40 руб. в месяц
на каждого из 85 миллионов "льготников". Как же может политик, "приверженный
либеральным ценностям", не возмутиться такой роскошью!
2 Глава Карелии С.Катанандов, говоря о кризисе теплоснабжения в республике зимой
2003 г., в частности, сказал: "Количество льготников, пользующихся коммунальными
услугами, растет, а компенсации этих льгот никак не обеспечены. Государство объявило
льготы, а предоставляют их регионы за свой счет".
Но главное, сопоставимы ли в сумме эти льготы с масштабом тех средств, которые нужны
для восстановления ЖКХ? Смешно даже сравнивать. Назвав проблему льгот второй по
значимости проблемой ЖКХ, В.В.Путин пытается увести внимание общества от
действительной сути проблемы1.
5. Опять возвращаюсь к той же проблеме. Если в системе нет денег, то трудно
говорить о реформировании. Это - рефрен наших реформаторов. Мол, нет денег - чего
же вы хотите от нас! И почему-то этот аргумент считается разумным и убедительным
(впрочем, так считают только сами реформаторы - люди же как минимум мысленно
задают себе вопрос: куда же делись деньги?). Бывают, конечно, реформы, для проведения
которых нужны большие деньги. Например, частные предприятия ЖКХ не справляются с
задачами и правительство решает эти предприятия национализировать и
модернизировать. Нужны деньги - и на выкуп предприятий, и на обновление
технологической базы. Но ведь все планы нынешней реформы ЖКХ в РФ сводятся как раз
к приватизации и повышению тарифов, то есть не к трате, а к получению денег. Об этом
ясно говорит и принятый в ноябре закон о реформе ЖКХ, и заявления М.Касьянова и
Н.Кошмана. Какие были нужны деньги, чтобы продать водопровод в Перми? Только
заплатить чиновникам и их американским "консультантам" за интеллектуальную работу
по продаже государственной собственности достойному авторитету2.
Министры В.В.Путина часто вообще представляют вопрос в виде карикатуры. Н.Кошман
свел жизненную проблему 85 миллионов человек к делу нескольких сотен. В недавнем
интервью он сказал (прибегнув, кстати, к типичной логике реформаторов): "Но как
можно отменить льготы Герою Советского Союза или Герою России? Это абсолютно
неправильно, мы не можем ставить так вопрос. Поэтому тех. кто против реформ ЖКХ,
будем выжигать каленым железом".
Надо признать, что через полгода после этого телефонного разговора с народом жалобы
В.В.Путина получили некоторое основание. Кое-где реакционные массы действительно
сопротивляются реформе, и она даже местами идет вспять. Вот что сказано в
официальной прессе: "По сути, завершилась и громкая эпопея в Перми. Леонид
Чернышев сообщил, что глава города отказался передавать местный водоканал в частное
управление на 49 лет...После того как СМИ рассказали об этой бес6.
Подавляющее большинство наших граждан доходы имеет низкие. Поэтому так
осторожно и, может быть, даже нерешительно ведет себя правительство. Это
утверждение смахивает на издевательство, почти неприкрытое. Нерешительность
правительства ведь выразилась именно в том, чтобы почти полностью прекратить ремонт
технической базы ЖКХ, что поставило "наших бедных граждан" в отчаянное положение.
Во всем остальном - в повышении тарифов, расчленении отрасли и даже, прямо скажем,
коррупции, правительство ведет себя исключительно решительно. Неужели В.В.Путин
считает, что А.Лисатов из города Асбест недоволен тем, что правительство слишком
нерешительно сживает население со света? Он ведь так вопрос не ставил.
7. Необходимо создавать рыночную конкурентную среду и платить государственные
деньги за качество услуг, которые ЖКХ оказывает населению. Эту задачу В.В.Путин
считает самой главной - перевод ЖКХ на рельсы рынка и конкуренции. Полный отказ от
статуса ЖКХ как системы жизнеобеспечения и безопасности государства. Рынок!
Признание только платежеспособного спроса и, таким образом, ликвидация права на
жизнь как естественного права. В этом действительно главная суть реформы ЖКХ, и
В.В.Путин эту суть открыто признает. Но выразил он эту мысль странно и нелогично.
Если теперь рынок и 100-процентная оплата услуг населением, то при чем тут
"государственные деньги"? На льготы ветеранам? И почему платить надо за качество,
если, например, в теплоснабжении для людей важно прежде всего количество,
выражаемое строгой мерой в установленных единицах измерения (ккал, кВт-час и пр.)?
прецедентной сделке, в Госстрой обратились общественные организации Перми...
Документ [контракт] был прописан таким образом, что частник действительно мог
поднять плату за воду. Ведь в нем оговаривалось, что доход должен оставаться
неизменным. Поставит жилец счетчик и станет экономите на воде - доходы у
собственника упадут. Лишь повышая тариф, он может поднять выручку до прежнего
уровня. В общем, теперь Госстрой категорически против приватизации тех коммунальных
контор, которые обеспечивают людей водой и теплом" ("Российская газета", № 123,
26.06.2003).
Итак, более или менее ясно выразил В.В.Путин свое либеральное кредо и намерение
полностью превратить теплоснабжение в объект купли-продажи. Он сосредоточил
внимание исключительно на проблемах обращения продукта теплоснабжения, но никак
не производства. Таким образом он увел обсуждение от жестких, абсолютных,
материальных проблем - состояния теплосетей, планов децентрализации отопления и
т.д.
Рассмотрим те частные программы перестройки теплоснабжения РФ, которые запущены
правительством и поддержаны либеральными идеологами. Из их совокупности будет
более полно видно, каков общий замысел и как должна, по мысли нынешней властной
команды, устроиться жизнь в РФ после проведения этого замысла в жизнь.
13. КРИЗИС ТЕПЛОСНАБЖЕНИЯ И ЕГО
ВОСПРИЯТИЕ В МАССОВОМ СОЗНАНИИ
Мы говорим о кризисе теплоснабжения в РФ. Как было сказано выше, теплоснабжение -
большая техническая и социальная система, одна из важных институциональных матриц
России, сложившаяся исторически под влиянием всех сторон нашего самобытного
жизнеустройства - под влиянием расстояний, климата, культуры, отношений
собственности и представлений о правах и обязанностях человека и власти. Иными
словами, наше теплоснабжение - порождение и в то же время элемент "генотипа"
российской цивилизации.
Начатая в конце 80-х годов реформа в СССР и РФ, которая как раз и ставила целью
изменить тип этой цивилизации ("вернуться на столбовую дорогу, указанную
человечеству Западом"), привела теплоснабжение в состояние глубокого кризиса, а
теперь и на грань катастрофы. Для преодоления любого кризиса необходимо, чтобы
сначала активная часть общества, а затем и широкие народные массы осознали истоки и
непосредственные причины кризиса, его "движущие силы" и "структуру" как конфликт
интересов разных социальных групп, его динамику и тенденции развития. Только тогда
все вольные и невольные участники конфликта могут определить
свои интересы, обрести политическую волю и организоваться для достижения
победы или компромисса в клубке вызванных кризисом противоречий.
Как же воспринимается в общественном сознании РФ проблема теплоснабжения и его
нынешний кризис? Как разные части общества оценивают угрозы, связанные с
деградацией этой важной части техносферы страны, как точно они предвидят
приближение к критическим состояниям? Систематического исследования этого вопроса,
видимо, не проводилось, но некоторые данные и наблюдения имеются, и их можно
обобщить.
Здесь будем говорить о восприятии проблемы в общественном сознании, то есть людьми,
специально не изучавшими вопрос, а составлявшими свое представление из сообщений
СМИ, межличностного общения и собственных рассуждений. Как трактуют проблему
чиновники и представители верховной власти, то есть те, кто за нее непосредственно
отвечает, мы рассмотрим в отдельной главе.
Начнем с того, что наше общество разделяется на две части, которые говорят на разных
языках и с трудом понимают друг друга. Между этими частями лежат не
информационные, а культурные (мировоззренческие) барьеры. Это разделение не
чувствовалось в стабильный период жизни, но оно вдруг резко и даже бурно проявилось
во время перестройки. Тогда взаимное непонимание достигло такой остроты, что обе
части подозревали друг друга в неискренности и злонамеренности.
Суть различий можно выразить так: одна часть исходит из убеждения, что такие большие
системы, как теплоснабжение, складываются исторически и обладают большой инерцией.
Они связаны с другими сторонами нашей жизни множеством невидимых нитей, и потому
не могут быть быстро переделаны согласно волевому решению, каким бы гениальным оно
ни казалось. Другая часть уверена, что такие системы создаются логически, исходя из той
или иной инженерной или экономической доктрины. Если где-то есть другая, лучшая
модель, то ее можно срисовать и переделать собственную модель по этим чертежам. Или
вообще "заменить" систему, как меняют автомобиль.
Первый тип мышления можно назвать "космическим", а второй "механистическим". В
разных ситуациях оба типа обнаруживают разные достоинства и недостатки. В России во
время перестройки на политической арене и в СМИ стал доминировать тип мышления,
проникнутый жестким механистическим детерминизмом. Одним из его выражений был
ев-роцентризм - большая идеологическая конструкция, суть которой выражается
лозунгом: "Следуй за Западом, это лучший из миров!"
Поскольку этот тип мышления возобладал и в партийно-государственной верхушке, его
господство в СМИ стало тотальным и открытого диалога с взаимной коррекцией позиций
между двумя частями общества не возникло. Именно в лоне евроцентристского
механистического мышления сложилась доктрина, а потом и программа реформ в СССР и
РФ. Вся она проникнута отрицанием, вплоть до ненависти, практически ко всем
институциональным матрицам советского жизнеустройства - от армии до детских садов.
Философия реформ выражалась лозунгом: "Изменить все и сделать изменения
необратимыми!"
Как было показано в предыдущих разделах, именно исходя из этого лозунга и проводилось
реформирования теплоснабжения, хотя сразу же оказалось, что эта система, как и все
ЖКХ, обладает очень жестким и устойчивым материально-техническим каркасом. В
буквальном смысле слова "недвижимость"! Но механистическое мышление не признает
косности, ему нужна только сила и точка опоры, а это на первых порах у российских
реформаторов было. К тому же на них работало время - "грызущая критика коррозии".
Не перестроим, так сгноим - решили наиболее дальновидные.
Один из источников силы реформаторов был в том, что либеральная интеллигенция,
завладевшая умами, по политическим причинам стала союзником "победителей" в той
социальной войне, которая разыгралась во время перестройки и закончилась свержением
советского политического строя, ликвидацией СССР и приватизацией общенародной
собственности. Как известно, победителей не судят, а многие даже считают, что
победитель всегда прав. Вероятно, большинство
молодежи поверило той части интеллигенции, которая стала идеологическим отрядом
победителей, хотя это и привело к расщеплению сознания у этой части молодежи.
Одним из следствий сдвига общественного сознания к механицизму стала
бесчувственность к термодинамической картине мира, утрата ощущения мира как
движения энергии и ее рассеяния, утрата ощущения необратимости и энтропии. Более
того, этот механицизм подавил даже ощущение системности (особенно немеханической)
и взаимосвязи вещей. Для таких людей батарея отопления в их комнате казалась просто
куском железа, излучающим тепло. В советское время этот кусок железа излучал тепло
согласно плану, перешли на рыночные рельсы - он излучает тепло за деньги. Не будешь
платить деньги - кто-то там закроет какой-то кран, и батарея перестанет тепло излучать.
Покуда деньги есть, беспокоиться не о чем.
Такие люди перестали мысленно видеть, что эта батарея связана трубами с домиком, где
шумят какие-то насосы, а этот домик подключен к теплотрассе, а она - к теплоцентрали,
а та к газопроводу, а газопровод тянется куда-то на Таймыр, и все это представляет собой
огромное сложное сооружение, стоящее огромных денег. Такие люди не знают и не
думают о том, сколько килокалорий нужно, чтобы обогреть с октября по май их квартиру,
сколько газа надо сжечь для этого в котельной или на теплоцентрали. Или даже попроще
- сколько дров надо купить, напилить и наколоть, чтобы протопить зимой среднюю
русскую избу. Они не могут даже приблизительно сравнить это количество дров или газа
с тем, что тратят на отопление такого же жилища во Франции или Англии.
Система теплоснабжения была для них буквально "черным ящиком", на выходе которого
и стояла их батарея, излучающая тепло. При этом они не думали не только об устройстве
этого черного ящика, но даже и о его входах. Тепло в их квартире воспринималось как
природное явление, которое приручено человеком и уже никуда деться из их квартиры не
может, как и свет из их электрической лампочки. Им была чужда сама мысль, что это
тепло - продукт непрерывно работающей сложно построенной социальной машины и
что эта машина может быть попорчена или даже сломана неумелыми или корыстными
людьми у власти.
Во время перестройки одним из фетишей, почти атрибутов счастья, стал
видеомагнитофон (это даже отражено в нескольких художественных фильмах). Люди
ахали, когда попадали за границу и видели, что он стоит всего 300 долларов - в Москве
этот ящичек можно было продать за такую сумму, что хватало обставить квартиру
хорошей мебелью. Советская жизнь без видео казалась жизнью бедняка - "Верхняя
Вольта с ракетами, но без видео". Многие молодые люди чувствовали себя обделенными,
батареи центрального отопления грели их тело, но совсем не грели душу, и молодые люди
их не замечали. Если бы тогда такого молодого человека спросили: "А сколько стоит на
Западе то тепло, которое излучают твои батареи за год?" - он бы, скорее всего,
возмутился. Какая, мол, чушь!
Но и сегодня он бы не поверил, если бы узнал, что по западным ценам его батареи
излучали (а в Москве и сегодня излучают) только за месяц столько тепла, сколько стоит
видеомагнитофон. Что в советское время он, не шевельнув пальцем, без проблем и с
полной гарантией за год получал в виде тепла стоимость, равноценную семи
видеомагнитофонам, - и при этом хотел, чтобы ту жизнь ликвидировали. Он хотел,
чтобы ему и здесь устроили жизнь, как на Западе, с видео, - но об отоплении он при
этом не подумал.
Вот первая проблема общественного сознания, связанная с кризисом теплоснабжения:
активная и влиятельная часть общества не ценит отопления как жизненно важного и
очень дорогого блага, как не ценит и той технической и социальной системы, которая это
благо производит и доставляет в жилища. Не зная, как устроена эта система, и не ценя ее,
влиятельная часть общества абсолютно равнодушно приняла известие о том, что эта
система будет "реформирована" и переведена на рыночные принципы. Тепло из
уравнительно и почти автоматически распределяемого между гражданами РФ блага
превратится в товар, который придется покупать, который может вдруг резко подорожать
а то и стать дефицитным. Никакого интереса и никакого волнения это известие не
вызвало. А поскольку за годы перестройки идеологи свободы и либерализма сумели в
сознании людей превратить уравнительное распределение чего бы то ни было в пугало,
большинство было
даже радо тому, что и уравниловка в обеспечении теплом будет ликвидирована.
Понятно, что раз влиятельное меньшинство (активная часть интеллигенции) при
пассивном согласии большинства отвергло уравнительный принцип, то советский строй
был обречен и началось реформирование теплоснабжения. И первые же признаки
кризиса, вызванного этой перестройкой, обнаружили глубокое расщепление сознания
именно этого влиятельного меньшинства сторонников рыночной реформы. Это
красноречиво проявилось во время аварии отопления в Приморье.
Зимой 2001 г. множество людей, одетых в норковые шубы и дубленки, выходили на улицы
Владивостока и других городов Приморья с плакатами: "Хотим жить!" Так они
требовали, чтобы государство обеспечило их дома теплом. Большинство этих людей
отвергали советскую уравниловку - распределение благ не на рыночной основе, а
уравнительно, "по головам". Очевидно, что тепло - одно из таких жизненных благ, и оно
также может предоставляться или через рыночный, или через уравнительный механизм.
Эти образованные люди не могли этого не понимать, когда голосовали против советского
строя.
Согласно антиуравнительным установкам этих людей, были закрыты нерентабельные
шахты Приморья. В советском хозяйстве, ориентированном на потребление, а не на
прибыль, эти шахты были разумны и эффективны, а в обществе, основанном на
конкуренции, они неразумны и неэффективны. Это образованные люди также должны
были понять, и об этом их предупреждали "консерваторы". Таким образом, местного
топлива не стало, и поэтому тепло в Приморье очень подорожало. Грубо говоря, оно этим
дамам в советских норковых шубах стало не по карману. Согласно их собственным,
выстраданным антисоветским принципам, эти дамы должны были тихонько лечь и
замерзнуть. Как сказал Мальтус, "природа повелевает им удалиться и не замедлит сама
привести в исполнение свой приговор".
Сделав выбор в пользу рыночного распределения благ (удовлетворение
платежеспособного спроса) и отказавшись от уравнительного распределения
(удовлетворение потребности),
жители Приморья четко и определенно отказались от права на жизнь как
естественного права. Отказ от уравнительного распределения в чистом виде означает, что
право на жизнь имеет лишь тот, кто может заплатить за витальные, необходимые для
жизни блага. И государство при этом обязано только обеспечить свободу рынка.
В 2001 г. стало очевидно, что большинство жителей Приморья купить тепло по его
реальной рыночной цене не могут. Потребность есть, а платежеспособного спроса нет.
Поэтому плакат "Хотим жить!" смысла не имел. На этот плакат Греф резонно мог бы
ответить: "Ну и живите на здоровье, никто вас не убивает". Люди в таком мысленном
диалоге, конечно, завопили бы: "Мы замерзаем. Мы не можем жить без отопления!" А
Греф столь же резонно им ответил бы: "Вы имеете полную свободу покупать тепло и
энергоносители - хоть у Ходорковского, хоть в Венесуэле. Но вы не имеете права
требовать их от государства. Это право вы имели в СССР, но сами его выплюнули".
И тут выяснилось, что люди в шубах и дубленках просят именно уравниловки -
предоставления им тепла не через рынок, а как при советском строе - "по едокам". Они
хотели бы, чтобы им локально, в порядке исключения, вернули определенную часть
советской уравнительной системы. По мере того как власть будет продавливать жилищнокоммунальную
реформу, таких желающих будет становиться все больше и больше.
Важно подчеркнуть, что всю эту интеллигенцию Приморья никак нельзя заподозрить в
неискренности, в сознательном желании "проехать за чужой счет". Наша либеральная
интеллигенция действительно не понимает, что означало ее требование отказа от
уравниловки - "об отоплении она как-то не подумала". И не думает до сих пор - вот в
чем наша общая беда. А положение действительно абсурдно: люди, отказавшиеся от
уравнительных принципов и неоднократно подтвердившие этот свой выбор, продолжают
по отношению к себе лично требовать уравниловки (за счет, как теперь говорят,
"налогоплательщиков"). И при этом они явно не понимают, что требуют именно
уравниловки, в самом примитивном, "совковом" смысле слова.
Уверенность либеральной интеллигенции в собственном праве на отопление и ее
ненависть к советскому "равенству в бедности" расположены на разных уровнях
сознания. Первое чувство - на уровне ушедших в глубину подсознания архетипов
"уравнительного крестьянского коммунизма", а второе - на уровне стереотипов
европейски образованного сытого человека. Расщепление этих двух уровней и привело к
тяжелейшему кризису сознания.
В своем походе против уравниловки либеральная интеллигенция совершила в отношении
теплоснабжения еще одну практич
...Закладка в соц.сетях
