Жанр: Философия
Синергетика человекомерной реальности
...даемой
ситуации состоит в следующем. В начальном состоянии два
заключенных когнитивно рациональны настолько, насколько
это вообще доступно человеку, - предположим, что оба они -
гениальные ученые, владеющие всей полнотой современной
научной методологии. В результате приложения всей своей
великолепной рациональности к доступным им обоим фактам
оба приходят к выводу, что имеется 1 шанс из 100, что
голосование привело к сохранению наказания, а 99 из 100, что
наказание отменено; и оба знают, что их выводы совпадают.
В этой ситуации (если отрицательная величина наказания
не сверхвелика) рациональность диктует им выбрать
предательство - ибо оба считают, что почти наверняка
находятся в ситуации Дилеммы заключенного.
Стражник их, однако, оказывается еще и отменным
знахарем; он предлагает им обоим некое снадобье, которое
замечательным, строго избирательным образом притупляет
остроту ума того, кто его выпьет. Именно: в результате этого
"точечного удара" по своим великолепным интеллектам
каждый из них ущербит свою когнитивную рациональность в
том и только в том отношении, что будет полагать, что все
доступные ему факты (а они - те же что и раньше) заставляют
сделать вывод, что имеется 50 шансов из 100, что голосование
привело к сохранению наказания, и 50 из 100, что наказание
отменено. И опять же стражник берется напоить снадобьем
либо обоих, либо ни одного. Оба знают о действии снадобья и
оба знают, что оба знают.
Как и в предыдущем случае, математическая сторона этой
ситуации репрезентируема в терминах классической теории
игр, и решение (solution) соответствующей игры Паретооптимально
(по одному году отсидки каждому) и получается в
результате применения каждым стратегии: (1) на первом ходу
выпить снадобья (=ущербить свой интеллект); (2) на втором
ходу промолчать.
Интерес этой интерактивной ситуации и
репрезентирующей ее игры в том, что они (ситуация и игра)
показывают, что в принципе возможны положения, в которых
локализованная (-"точечная") коллективная когнитивная
иррациональность имеет позитивную ценность, ибо дает
возможность рациональным во всех остальных отношениях
индивидам избежать соблазна предательства и успешно
сотрудничать в интересах всех участников ситуации.
В поисках правдоподобия: "Ведь жизнь
кончается не завтра"
Однако проделывать такую - пусть локальную, пусть
точечную, - но все же лоботомию на человеческом
интеллекте - штука не безопасная и дорогостоящая. Она
связана с самообманом, чем дальше идеологизированное
полагание от выводов неущербленного интеллекта, тем
самообман, как правило, труднее и (в дальней перспективе)
опаснее с точки зрения шансов самообманывающегося
индивида на выживание. Поэтому в реальной жизни чем
правдоподобнее идеологизированное полагание, тем - при
прочих равных условиях - оно лучше.
Я хочу, в заключение, показать, насколько правдоподобным
может быть когнитивно иррациональное полагание, насколько
наукообразным может быть спасительное "снадобье", насколько
легко бывает проглотить пилюлю спасения от Д3-западни и
как мало самообмана и насилия над интеллектом может
задействовать процедура ущербления когнитивной
рациональности.
Самый естественный и чаще всего встречающийся в
литературе аргумент против приложения абстрактной Д3модели
к остальным реалиям таков: да, конечно, если
индивиды встречаются в Д3-ситуации один раз в жизни и далее
не взаимодействуют друг с другом, то стратегия предательства
рациональнее стратегии сотрудничества. Но ведь в жизни так
редко бывает. Как правило, мы взаимодействуем с одним и тем
же партнером на протяжении многих месяцев и лет. Мы с ним
изо дня в день воспроизводим все тот же Д3-узор - будь то
коллективное перетаскивание бревна или операция куплипродажи
и т.д. и т.п.
Все это звучит очень хорошо и нравственно и даже разумно,
однако в математической теории игр имеется, к несчастью, теорема,
которая гласит: "Переход от однократной Дилеммы
заключенных к ее многократному повторению ничего не
меняет. Если число повторений конечно, то сколь бы оно ни
было велико, если это число известно всем участникам и все
знают, что все его знают; и все знают, что все знают, что все его
знают, и т.д., то в такой игре имеется единственный Нэшоптимальный
исход (=решение (solution) игры). Исход этот
достигается в случае, когда все участники предают друг друга
при каждом повторении Д3-ситуации". Исход этот, разумеется,
Парето-неоптимален, как и в однократной Дилемме
заключенных.
Доказательство теоремы просто.
Т 1. В реальной жизни партнеры по Д3-взаимодействию
чаще всего не знают точного числа предстоящих им
повторений.
Т 2. Стало быть, они никогда не знают, остался ли до конца
взаимодействия один шаг или больше.
Т 3. Стало быть, базис индукции из доказательства предыдущей
теоремы к этому случаю не применим.
Т 4. Стало быть, методом индукции от конца к началу
рациональность стратегии предательства в случае незнания
точного числа повторений доказать нельзя.
Т 5. Никакого иного доказательства рациональности стратегии
предательства в случае незнания точного числа повторений
не предложено.
Т 6. С другой стороны, и реальная жизнь, и специальные
эксперименты в лабораториях психологов и социальных
психологов показывают, что разумные люди в жизненных Д3ситуациях
с большим, но в точности им не известным числом
повторений (а это - самая типичная жизненная ситуация)
применяют вовсе не стратегию постоянного предательства, но
и не наивную стратегию сотрудничества несмотря ни на что, а
золотую середину: солидную и реалистическую стратегию
"Как ты мне, так и я тебе" - и такие люди, как правило,
процветают.
Т 7. Стратегия "Как ты мне, так и я тебе" одобряется и здравым
смыслом, и нравственностью, и культурными традициями,
и практикой тысячелетий.
Т 8. Кроме того, стратегия "Как ты мне, так и я тебе", если
она избирается обоими партнерами по повторяемому Д3взаимодействию,
приводит к Парето-оптимальному
результату.
Т 9. Из всего этого следует, что в Д3-ситуациях с большим,
но в точности не известным партнерам числом повторений
рациональной стратегией для обоих сторон является стратегия
"Как ты мне, так и я тебе", а не "Предательство".
Этот набор тезисов кочует в англосаксонском мире из учебника
в учебник, из книги в книгу, повторяется в разных
вариантах в серьезных академических монографиях и статьях,
обрастает десятками наукообразных перекрестных ссылок на
известные компьютерные и психологические эксперименты
(самый знаменитый эксперимент - Аксельродовы турниры
компьютерных программ) и т.д., и т.п.
Дело потихоньку идет к тому, что скоро ни один человек,
учившийся хотя бы пару лет в университете, не избежит
процесса индоктринации тезисами Т 1 - Т 9 в том или ином
их варианте.
И это - в некотором смысле - не так уж плохо: ведь если
оба партнера по регулярно повторяемой Д3-ситуации верят во
все тезисы Т 1 - Т 9 и оба знают, что оба верят, то оба выберут
стратегию "Как ты мне, так и я тебе" - и придут к Паретооптимальному
результату. Так что практическая польза веры в
истинность тезисов Т 1 - Т 9 абсолютно несомненна.
Почему же я называю этот набор тезисов идеологией? Где
здесь отступление от строгой когнитивной рациональности?
Отступление имеется, но оно совершается, как я и обещал две
страницы назад, достаточно незаметно для отступающего, так
что проглотить спасительную пилюлю идеологии оказывается
возможным без большого насилия над собой.
Чтобы понять, что я имею в виду, я приглашаю читателя
рассмотреть еще один тезис, назовем его Т 10.
Т 10. Тезис о взаимном знании верхней границы. Если
существует такое натуральное число Н, что число повторений
Д3-ситуации не превосходит Н (будучи при этом больше нуля),
и все участники знают это; и все знают, что все знают это; и все
знают, что все знают, что все знают это, и т.д., то в такой игре
имеется единственный Нэш-равновесный исход [=решение
(solution) игры]. Исход этот достигается в случае, когда все
участники предают друг друга при каждом повторении Д3ситуации.
Тезис Т 10 доказывается индукцией по Н. Наметим шаги
доказательства для случая, когда участников - два.
Базис индукции: если число повторений Д3-ситуации не
превышает 1 (будучи при этом больше нуля), и все участники
знают это; и все знают, что все знают это; и все знают, что все
знают, что все знают это, и т.д., то в такой игре имеется
единственный Нэш-равновесный исход [=решение (solution)
игры]. Исход этот достигается в случае, когда все участники
предают друг друга при каждом повторении ДЗ-ситуации.
Но если число повторений Д3-ситуации больше нуля и не
превосходит 1, то оно равно единице, что делает ситуацию попросту
Дилеммой заключенных без повторений, и таким
образом базис индукции истинен.
Индуктивная гипотеза: если число повторений Д3ситуации
не превышает К (будучи при этом больше нуля), и все
участники знают это, и все знают, что все знают это; и все
знают, что все знают, что все знают это, и т.д., то в такой игре
имеется единственный Нэш-равновесный исход [=решение
(solution) игры]. Исход этот достигается в случае, когда все
участники предают друг друга при каждом повторении Д3ситуации.
Мы допускаем истинность индуктивной гипотезы и
пытаемся при этом допущении доказать консеквент шага
индукции:
Консеквент шага индукции: если число повторений Д3ситуации
не превосходит К+1 (будучи при этом больше нуля), и
все участники знают это; и все знают, что все знают это; и все
знают, что все знают, что все знают это, и т.д., то в такой игре
имеется единственный Нэш-равновесный исход [=решение
(solution) игры]. Исход этот достигается в случае, когда все
участники предают друг друга при каждом повторении Д3ситуации.
После первой стадии игры участники окажутся либо в
конечном пункте игры (если число повторений равняется
единице), либо они окажутся в начальном пункте новой игры,
число повторений Д3-ситуации в которой не превосходит К
(будучи при этом больше нуля), - и эта дизъюнкция есть общее
знание между двумя участниками. Если истинен первый
дизъюнкт, то мы имеем дело попросту с Дилеммой
заключенных без повторений. Ее решение достигается
стратегией предательства для каждого из двух участников.
Если же истинен второй дизъюнкт, то всю игру можно
разбить на две суперстадии: 1-я суперстадия равна первому
шагу (- повторению ДЗ-ситуации); 2-я суперстадия включает в
себя все остальные шаги (- повторению ДЗ-ситуации). В силу
допущенной нами индуктивной гипотезы, во 2-й суперстадии,
рассматриваемой как самостоятельная игра, имеется
единственный Нэш-равновесный исход (=решение (solution)
игры). Исход этот достигается в случае, когда все участники
предают друг друга при каждом повторении ДЗ-ситуации.
В силу одного из общих допущений инструментальной
рациональности (см. выше) оба игрока знают все релевантные
факты об игре (если эксплицитно не оговорено противное).
Они, стало быть, знают, что решение 2-й суперстадии
достигается в случае, когда все участники предают друг друга
при каждом входящем во 2-ю суперстадию повторении ДЗситуации.
Они, следовательно, знают, что как бы они ни
действовали в 1-й суперстадии, во 2-й суперстадии они
выберут предательство. В таком случае вопрос о том, что
делать в 1-й суперстадии, не зависит от рассмотрения 2-й
суперстадии, и должен решаться сам по себе. Но 1-я
суперстадия сама по себе есть не что иное как Дилемма
заключенных без повторений, и в ней участникам рационально
выбрать предательство. Следовательно, если истинен второй
дизъюнкт, рациональная стратегия для каждого из участников
состоит в предательстве на каждой стадии.
Итог: какой бы из двух дизъюнктов ни был истинен, оба
участника знают, что рациональная стратегия для каждого из
участников состоит в предательстве на каждой стадии, что и
требовалось доказать.
Заметим теперь, что Тезис о знании верхней границы несовместим
с тезисом Т9 - ибо каждый разумный человек знает,
что число возможных повторений любой могущей встретиться
в его жизни ДЗ-ситуации не превосходит, к примеру, числа
101000 - ведь число секунд оставшейся ему жизни (жизни
смертного человека) не может быть больше чем 101000; и
каждый разумный человек знает, что каждый разумный человек
это знает. Это знание не оставляет нам никаких надежд на то,
что можно верить в тезис Т9 (а стало быть, и в совокупность
тезисов Т1-Т9), не ущербляя своей когнитивной
рациональности, - хотя, как было отмечено выше, ущербление
это состоит "всего лишь" в игнорировании одного
несамоочевидного технического тезиса. Такую пилюлю широкой
публике несложно проглотить, не подорвав веры в свою
когнитивную рациональность.
Но все же почему же никто из индоктринированных
индивидов не замечает противоречия между тезисом Т9 и
Тезисом о знании верхней границы? Во-первых, потому что
этот последний тезис невозможно найти ни в специальной, ни
в популярной литературе. Пролистав с полторы дюжины
учебников и монографий по теории игр, я не смог отыскать ни
одного намека на этот Тезис, ни даже обсуждения вопроса о
том, что происходит в случае, когда оба участника знают
верхнюю границу повторений своей ДЗ-ситуации.
Принимая во внимание относительную элементарность
доказательства и несомненную важность самого вопроса о том,
что происходит, когда участники знают одну из верхних границ
числа повторений, хотя и не знают самого числа, приходится
только удивляться отсутствию обсуждения этого вопроса в
литературе. Такая ситуация умолчания была бы, очевидно,
невозможна в любой другой области математизированного
знания. Но удивление быстро рассеется, когда вспомнишь одну
примечательную мысль философа, впервые в философии
Нового времени описавшего природное состояние общества в
терминах, приближающихся к Дилемме заключенных. Мысль
эта такова: "Люди опровергали бы теоремы геометрии, если бы
те противоречили их интересам".
В.В.Тарасенко
Анализ сетевого мышления
Установки и границы исследования
Мышление - предмет изучения многих дисциплин:
философии, логики, психологии, психиатрии, политологии,
социологии. Каждая дисциплина предлагала те или иные
объяснительные конструкты, формировала свои предметы
наблюдения и наблюдателей. Может быть, поэтому
существительное "мышление" обросло огромным количеством
прилагательных "ассоциативное мышление", "понятийное
мышление", "образное мышление", "логическое мышление",
"мифопоэтическое мышление", "первобытное мышление",
"новое мышление" и так далее. Есть подозрение, что сама
постановка проблемы мышления редуцирует наши размышления
к тому или иному концептуальному аппарату, в
котором "зашиты" те или иные познавательные ходы.
Задача данного исследования - рассмотреть феномены
мышления с точки зрения сети, ассоциировать феномены сети
и феномены мышления. Правда, создается искушение,
связанное с точным определением понятий. Есть желание
точно определить понятия "мышление" и "сеть". Боюсь, что в
начале этого текста это просто невозможно. Сначала надо
ограничиться лишь общими образами и представлениями,
согласно которым мышление - это процесс, связанный с
упорядочиванием мыслей, активность человека или группы
людей по овладению представлениями, образами,
ассоциациями, воспоминаниями, интересами, ожиданиями.
Когда это упорядочивание или активность вырабатывает
представления о себе, о том, что есть я - как нечто мыслящее,
то тогда можно говорить о сознании. Феноменом сознания является
мышление в терминах принадлежности - себе (идентичность)
или какой-то группе (классовое, групповое сознание).
Говоря о сети, можно для начала представить
определенную структуру, связи и взаимоотношения между
элементами - достаточно сложные и запутанные. Прежде
всего имеется в виду социальная структура - сеть, состоящая
из социальных агентов (личностей, групп), хотя в тексте будут
представлены и возможные интерпретации работы мозга как
сетевого эффекта. Повторюсь, что это не определения, а
скорее попытки ограничения словоупотреблений терминов,
которые мы будем использовать далее. Говоря о сетевом
мышлении, я выдвигаю следующую онтологическую гипотезу:
мышление есть сетевой феномен. То есть акты человеческого
мышления можно рассмотреть с точки зрения сетевых
эффектов общества и организации человеческого мозга.
Замечу, в этом тексте не ставится вопрос о том, может ли сеть
мыслить, а ставится задача того, как нам увидеть и понять
феномены сетевого мышления. Эта задача исходит из
презумпции мышления. То есть ставится задача
реинтерпретации процесса мышления как сетевого феномена.
В этом смысле можно сделать два (пока метафорических)
утверждения: мы мыслим посредством сети, сеть мыслит нами.
Попытка этого текста - это попытка увидеть то, как мыслит
сеть - на социальном и личностном уровне.
Как мыслит сеть? Какие необходимо ввести параметры,
языки, чтобы описать сетевое мышление? Когда можно говорить о
сетевом сознании? Как увидеть феномены сети? Эти вопросы
связаны с задачей рождения сетевой феноменологии - задачей
исследования феноменов сети. Только сейчас, с появлением
ИНТЕРНЕТ, когда сетевые феномены становятся
наблюдаемыми более отчетливо, мы подходим к пониманию
мыслительной ситуации как сетевой ситуации взаимосвязей и
взаимовлияний и сетевому видению общества и человека.
Осмысление моделей ПРО и холизм
Ответ на вопрос о том, в чем состоят феномены сетевого
мышления можно начать с осмысления моделей сети. 50 годы
нашего века - время расцвета так называемых моделей с параллельной
распределенной обработкой (ПРО). Простейшую
модель вычислений такого рода можно представить на
примере модели Мак-Куллаха и Питтса . С помощью этой
модели я попытаюсь более конкретно говорить о сети и ее
свойствах. Представим себе пластину, на которой
расположены активные элементы (нейроны). Нейроны
соединены связями (проводами), по которым идет ток. Тогда iнейрон
имеет контакт с j-м нейроном, сила связи равна Tij.
Каждый нейрон способен находиться в двух состояниях -
активном Vi=1 (испускание сигнала) и пассивном Vi=0. Далее
устанавливается пороговое значение Ui входящего на нейрон
сигнала, которое переключает нейрон из одного состояния в
другое. То есть каждый нейрон в состоянии Vi постоянно с
какой-то частотой W суммирует все произведения TijVj для
каждой своей связи, и если эта сумма будет больше чем Ui, то
он переключается в состояние Vi=1, если меньше - то в Vi=0.
На макроуровне нейроны образуют какие-то комбинации -
образы или паттерны. Оказалось, что образы нейронной сети
обладают достаточно сложной динамикой - они могут
храниться, возникнуть, умирать. Сеть можно обучать тем или
иным образам, задавая их извне. Мак-Куллахом и Питтсом
было показано, что их нейросетевой компьютер может на
макроуровне выполнять все операции булевой алгебры.
Заметим, что эта булева алгебра не была аксиоматизирована ни
на уровне нейронов, ни в каких-то правилах конструирования
образов.
В 50 годах нашего века Франк Розенблатт, идеолог моделей
ПРО, создал персептрон - модель вычислений, в которой
знание об индивидуальных образах распределено по множеству
связей между многими обрабатывающими элементами. 60 годы
нашего века - время больших ожиданий от нейросетевых
подходов. Было придумано множество различных
нейросетевых моделей вычислений (процессор Хопфилда,
процессор Гроссберга, больцмановский процессор).
В это время было установлено, что системы с ПРО
обладают удивительными свойствами:
- они могут распознавать образы и принимать решения;
- они способны обучаться;
- каждый нейрокомпьютер индивидуален. Это проявляется
на разных стадиях обучения. Так, локализация образа в
процессоре Гроссберга происходит в элементе, выбранном
случайно. В исходно одинаковых процессорах эти элементы,
как правило, не совпадают. Это не мешает работе процессора,
но определяет его индивидуальность.
Таким образом можно сделать вывод о том, что новые вычислительные
способности могут возникать из коллективного поведения
большого числа простых обрабатывающих элементов. Это важнейшее
свойство сети - на коллективном масштабе самостоятельно
возникают новые наблюдаемые эффекты. Поэтому можно
сказать, что в моделях нейронных сетей вычислительные
способности задаются не аксиоматически - через набор
правил и аксиом, а экзистенциально - через задание системы,
которая бы смогла сама познавать, усложниться и
самоорганизовываться к каким-то правилам на макроуровне
коллективных масштабов взаимодействия.
Розенблатт пришел к идее, что ПРО системы должны обретать
свои способности по ходу обучения, а не в результате того,
что их запрограммировали некоторыми характеристиками и
правилами. Обучаться, познавать - значит подстраивать
подходящим образом свои связи, ухватывать взаимодействия
между активациями. Хьюберт и Стюарт Дрейфусы в своей
статье "Создание сознания vs моделирование мозга:
искусственный интеллект вернулся на точку ветвления"
проводят аналогию между подходами Розенблатта и
концепциями Хайдеггера и Витгенштейна: "Хайдеггер еще до
Витгенштейна осуществил, отвечая Гуссерлю,
феноменологическое описание обыденного мира и таких
обыденных объектов, как стулья и молотки. Подобно
Витгенштейну , он обнаружил, что обыденный мир нельзя
репрезентировать посредством некоторого набора
бесконтекстных элементов. Именно Хайдеггер заставил
Гуссерля рассмотреть именно эту проблему, указав, что есть
иные способы "встречи" с вещами, чем отнесение к ним как к
объектам, заданным некоторым набором предикатов. Когда мы
используем такой инструмент как молоток, сказал Хайдеггер,
мы актуализируем некоторое умение (которое необязательно
должны быть репрезентированы как некоторое множество
фактов). Этот контекст, или мир, и наши обыденные способы
умелого приспособления к нему, которые Хайдеггер назвал
"осмотрительностью" ("circumspection"), суть не что такое, что
мы лишь мыслим, но часть нашей социализации, формирующей то, каковы
мы суть. Хайдеггер заключает: Контекст... можно понимать
формально - как систему отношений. Но феноменальное содержание этих
"отношений" и их "членов" ...таково, что они сопротивляются
какой бы то ни было математической функционализации; не
являются они так же и чем-то таким, что мыслится, впервые
постулируется в "акте мышления". Они суть такие связи, в
которых уже живет озабоченная осмотрительность как таковая"
. На мой взгляд, не смотря на тезис о "сопротивляемости"
можно предъявить этот организованный контекст через сетевую
структуру. Но для этого нам надо подробнее поговорить о возможных
формах, моделях этой структуры.
Голографическая гипотеза и фракталы
Феноменологически сеть фиксируется по образам и паттернам
в ней функционирующим. Оказалось, что многие сложные
паттерны, исследуемые в моделях ПРО имеют фрактальную
структуру... Кроме того, одной из возможных структур сети
может быть голограмма, очень близким структурным
описанием которой являются фракталы. В настоящий момент
делаются попытки описать феномены мышления с помощью
фрактальных и голографических структур. Голографическая
гипотеза была сформулирована выдающимся американским
нейрофизиологом Карлом Прибрамом. Прибрам обратил
внимание на подобие концептуальных подходов голографии
и нейрофизиологии. Как известно, голография реконструирует
образ не по интенсивности излучения, а по образцу волнового
фронта, генерируемого на фотографической пленке
возбужденным электроном или фотоном. Каждая точка
голограммы указывает частотную составляющую волновой
формы, которую можно записать с помощью Фурьепреобразования.
Говоря иначе, каждая точка голограммы
фиксирует волну, которая отражается не от какой-то части
объекта, а от всего объекта одновременно - важно то, что
волна нелокальна. Таким образом, голограмма обладает
удивительным свойством - по любой ее точке можно
восстановить все целое. Целое становится свернутым и
распределенным в каждой части. Прибрам выдвинул и
обосновал гипотезу о том, что подобными голографическими
свойствами обладает сеть нейронов нашего мозга при
распределенной обработке данных восприятия.
Если мы принимаем предположения о мире, в том смысле,
который термин "мир" использовали Хайдеггер и Витгенштейн,
то можно пойти чуть дальше и предположить, что
голографическими свойствами обладают и социокультурные
системы - из одного "обученного сетью" человека можно явно
или неявно "вырастить" всю культуру. Макросистема (культура,
общественное сознание) подобна микросистеме (сознанию
отдельного человека). Голографическая гипотеза
удивительным образом соотносится с фрактальной концепцией
Бенуа Мандельброта, вдохнувшего жизнь в самоподобные
геометрические конструкты - фракталы . Фрактал как
геометрическая форма обладает голографическим свойством.
Задаваясь через преобразование подобия, каждая часть
фрактала содержит в себе целый фрактал. Это свойство
фракталов Мандельброт описывает понятием самоподобия -
подобия части целому. Самоподобие - это и наличие целого в
каждой части. Наличие, предъявляемое в актах мышления.
Человек разворачивает феномены мышления вокруг себя
таким же естественным образом, как дышит или переваривает
пищу - как правило, без апелляции к теоретическим конструктам.
Разворачивает голографическим, самоподобным
способом. Человек подобен той культуре, в которой его
воспитали и обучили. Это самоподобие - сетевой эффект,
которые надо научиться видеть и интерпретировать в случае
формирования сетевого наблюдателя сознания.
Человек распределяет по своему телу всю макросистему -
культуру, общество, контексты, в которых он родился и вырос.
Общество, культура, спонтанные контексты жизни
трасформируют человека, его тело и нейронную организацию,
меняя смыслы и космос мира. Рождается взаимная игра
синергетического бистабильного элемента, сворачивающего и
разворачивающего смыслы.
Модель В.В.Налимова
В качестве модели локализации мыслей из нелокальной
сети-голограммы можно рассмотреть представления Василия
Васильевича Налимова. Распаковка делокализованного на
некоторой оси смысла, с функцией распределения p(?)
осуществляется в некотором контек
...Закладка в соц.сетях
