Жанр: Триллер
Оуэн Йитс 6. Властители ночи
...и на
территории дома и его двух охранных сетей.
- Поставим тебе еще одну "охранку", - предложил Дуг.
- Можешь, но дело не в этом, - поморщившись, ответил я.
- А в чем? - для проформы спросил он.
- Я просто получил сообщение: "От нас, приятель, тебе не спрятаться за своим
забором!" Понимаешь? В письмо я мог бы не поверить, запись - проигнорировать, но когда
приходит некто, демонстрируя, насколько далеко они проникли в структуры ЦБР... - Я пожал
плечами. - Нужно быть идиотом, чтобы не понять подобного намека.
- А кому ты наступил на хвост? - Я фыркнул:
- Если бы я знал! Честное слово!
Саркисян неожиданно протянул руку к пачке и выхватил из нее сигарету. Я остолбенел. А
он ловко закурил и затянулся так, что струйки дыма едва не пошли у него из ушей.
- Не преувеличивай... - пробормотал я.
- Не пре-у-ве-ли-чи-вай?! - прошипел он. Краем глаза я заметил, что бармен нырнул
под стойку и больше не появлялся. Похоже, однако, что и он был из ЦБР. - Кто-то знает, что
сегодня к тебе должны были прийти с проверкой охранной системы...
- Но с самой обычной... - попытался я отнестись к делу несерьезно. - Просто...
Он вытянул руку и с такой силой схватил меня за запястье, что часы испуганно пискнули,
а потом квакнули, чего никогда раньше с ними не бывало. Когда Дуг убрал свою армянскую
лапищу, я посмотрел на экран часов. Он был темным, словно портер в наших кружках.
- Оуэн, перестань! Знаешь, на сколько степеней мы делим секретность подобных
"обычных" проверок? На четыре. У твоей системы - четыре, а все знают, что, может быть,
даже и шесть, поскольку я добавляю две своих личных. И вдруг кто-то подставляет мне голую
задницу с предложением поцеловать!
- Скажи "сука", - предложил я.
- Что?
- Скажи "сука", это тебя успокоит.
Он набрал в грудь воздуха, так что даже салфетки на столике зашевелились. Потом
улыбнулся. Я испытал гордость по поводу своего умения приводить его в нормальное
состояние.
- Может, это и не слишком подходящий момент для подобных предложений, но я
попробую: переходи работать в ЦБР, - вдруг сказал он и снова улыбнулся. - От тебя будет
немало пользы - никто не в состоянии так разрядить на себя мою злость, как ты.
- А я думал, что действую на тебя как бальзам на раны...
- Именно!
Он погасил сигарету и глотнул пива. Из-за стойки появился бармен, нахмурившись так,
что брови сошлись у него на лбу.
- Ролли, что там дома у мистера Йитса? - бросил в пространство Саркисян.
- Уже заканчивают уборку, им нужно еще пятнадцать минут, - быстро ответил бармен.
Я посмотрел на необратимо раздавленные часы и с укоризненным видом показал их
Саркисяну. Он небрежно махнул рукой.
- У нас есть шанс успеть до прихода Пимы, - сказал он.
Мы успели.
Но это ничем не помогло. Мы сидели в гостиной, потягивая бурбон и спокойно дыша, - о
нет, не помогло. Пима вошла в кухню, потом вышла и спросила:
- Что случилось?
Обмануть ее было невозможно: банка с кленовым сахаром стояла не на своем месте!
Я объяснил ситуацию. Потом каялся Саркисян. Затем я снова взял слово и пожаловался на
Дуга, который раздавил мои часы, а он поклялся, что купит мне самые лучшие, какие найдет в
ближайшем магазине. Потом я смешал Пиме кампари с водкой и льдом. И мы уже улыбались,
атмосфера уже почти разрядилась, когда зазвонил телефон. Я не успел, ответила Пима, а она,
как и я, не любит громкую связь. Она приложила трубку к уху, но несколько мгновений спустя
та выпала из ее руки.
- Фил... - прошептала она.
Я не двинулся с места. Я не мог. Я окаменел. К трубке метнулся Саркисян.
- Да? Говорите! - Немного послушав, он помахал мне рукой; я понял, что он
успокаивает меня и Пиму... - Нет! Ничего не трогайте, никого не выпускайте с территории
лагеря, отключите телефонную линию... - Он снова послушал. - Потому что я так сказал!
Через несколько минут у вас будут компетентные люди... Да! Если вы не окажете им
всемерное, стопроцентное содействие, то вся ваша организация отправится ко всем чертям!
Он бросил трубку и вышел на террасу, говоря что-то в свой телефон. Мне удалось встать
и подойти к Пиме. Она подняла ко мне лицо, голова у нее тряслась.
- Она сказала, что Фил... и какой-то его приятель... пропали... - Она расплакалась и
уткнулась мне в грудь. - И был какой-то странный звонок... С требованием выкупа!
- Это хорошо, дорогая, это прекрасно... - Я гладил ее по голове и повторял
"прекрасно", словно заклинание. - Прекрасно... Это просто какой-то придурок, который
считает, что в такие лагеря не ездят дети бедноты, и хочет заработать несколько легких тысяч.
Ну и хорошо. Заработает. - Я посмотрел из-за ее плеча на Дуга, который вошел в дом и
постучал пальцем по часам. Одновременно за его спиной материализовались две женщины и
мужчина. - Дорогая...
Она оторвалась от меня и огляделась.
- Они останутся с тобой, хорошо? - спросил ее Саркисян. - Мы летим. Поехали в
сквер, не будем устраивать большего цирка, чем требуется.
Я побежал наверх и схватил куртку, а из своего тайника - сумку с личным аварийным
комплектом, который когда-то себе собрал. Может, у ЦБР есть игрушки и получше, но мои уже
испытаны в деле, да иногда и менее известны. Я причмокнул, подзывая Монти. Это было
какое-то вдохновение, нечто, чего я вообще не ожидал, но раз уж оно на меня нашло, я не
собирался отказываться. Монти спокойно поднялся с подстилки и окинул присутствующих
взглядом, словно спрашивая: "Ты в самом деле меня зовешь?" Я прижал к себе Пиму и
поцеловал в ухо. Она чмокнула меня в щеку, но почти машинально.
- Феба, охраняй хозяйку!
Мы выбежали из дома - фургон уже ждал. Несколько минут езды, и мы выскочили возле
сквера.
- Мы что, в самом деле берем с собой Монти? - крикнул мне Саркисян, когда вертолет
начал садиться на краю самого большого в окрестностях участка зелени.
- Да!
- Ведь он сибарит и лентяй? Так ты говорил... - Мы побежали к вертолету.
- Я тоже сибарит и лентяй!
Монти бежал возле моей левой ноги. Вскочив внутрь, он тут же улегся возле моего
кресла. Я вспомнил, что сегодня он еще не ел, но с этим пока что не мог ничего поделать. Я
надел шлем и пристегнул ремни.
Мы взлетели.
В голове у меня царила сумятица, но я отбрасывал все мысли относительно похищения.
Когда же я все подытожил, в голове образовалась пустота, а затем возник вопрос о
ненормальном поведении Монти.
Он еще не ел, но побежал за мной!
"Никаких следов..."
Палатку Фила закрывали тонкие столбики разнообразных датчиков - запаховых,
визуальных, регистрирующих следы в инфракрасных лучах, свечение Киллиана и еще
несколько десятков других. На то, чтобы с ними конкурировать, у меня не было никаких
шансов.
- На телефонный звонок ответила некая Соббойя, Тельма Соббойя, - поспешно
докладывал один из местных полицейских. Он оторвал взгляд от блокнота и посмотрел на
Саркисяна. - У нас есть запись, сейчас она анализируется... Звонивший спокойно велел
известить родителей и сказал, что рассчитывает на сто пятьдесят тысяч долларов. Далее
следовали инструкции, видимо, записанные на пленку, так как эта Соббойя пыталась с ним
разговаривать, но он лишь продолжал читать, монотонно и отчетливо... - Он замолчал и,
приложив к уху телефон, некоторое время слушал. - Никаких следов, - сообщил он нам. -
Запись разговора была несколько раз оцифрована и проанализирована на разного рода
вокодерах. Источник звонка определить невозможно, соединение через несколько станций и
спутников... - Он пожал плечами.
Я отошел в сторону и, чтобы не создавать ложных следов, лишь двадцатью метрами
дальше втоптал в землю окурок. Закурив новую сигарету, я присел под деревом. Монти
наблюдал за толпой людей, копошившихся на полутора десятках квадратных метров; сбор
микро- и макроследов, видимо, подходил к концу, поскольку в палатке уже суетились люди.
Монти пристально разглядывал их, словно оценивая их профессионализм.
Я не вмешивался в его дела, опершись головой о ствол бука. Теоретически - это могло
быть самое обычное похищение. Фила похитили вместе с парнишкой, родители которого
считались достаточно состоятельными, обо мне тоже никто не мог бы сказать, что я живу ниже
уровня бедности. Сто пятьдесят тысяч - как раз в пределах возможностей двух таких семей,
как раз столько, чтобы не вызывать особого шума в прессе и не наступать на мозоль полиции.
Всё точно отмерено и откалибровано.
Я достал телефон.
- Мы на месте, - сказал я ответившей Пиме. - Никаких следов насилия нет, скорее
всего, их чем-то соблазнили или как-то вызвали... Может быть, сами выскочили по нужде, и
уже там их схватили. - Она молчала.
- Так что - спокойно. Ничего пока не происходит... Буду тебе обо всём сообщать.
Ладно?
Я закончил разговор, а затем переключил свой телефон так, чтобы он принимал и звонки
на домашний номер.
- Хочешь поговорить с Тельмой Соббойя? - Саркисян присел рядом со мной, полез ко
мне в карман и закурил "Голден гейт".
Я отрицательно покачал головой:
- Она ничего не может знать.
- Откуда знаешь?
- Если это обычное похищение, то что она может знать? Или - похищение, нацеленное
на меня, чтобы я вышел из игры. В этом случае она тем более ничего не будет знать. Кроме
того, она слишком заметна, слишком бросается в глаза. Впрочем, я сам выбрал этот лагерь и
как следует всё проверил, прежде чем доверить им Фила.
Монти фыркнул, когда дым от моей сигареты попал ему в нос, но не отодвинулся. Я
переложил сигарету в другой угол рта.
- Не буду спрашивать, в чем ты сейчас копаешься, поскольку...
- Дуг, поверь мне - ни в чем! Понимаешь? Неделю назад я помог одной дьявольски
богатой старушке. Потом она явилась ко мне и рассказала сон, в котором ее знакомый украл
принадлежащий ей холодильник, а ему в тот же день снилось то же самое - что он украл ее
холодильник. А она, не слушая моих аргументов, поручила мне разобраться в этом деле!
- То есть... то есть...
- То есть! Чтоб ей провалиться! Я не знаю, что ей надо! Или она хочет, чтобы ей вернули
холодильник, так как там у нее какие-то ценные жемчужные, мать их так, луковички, или...
Со стороны толпы сыщиков донесся мелодичный звонок телефона. Я закрыл рот, и мы
бросились к бегущему в нашу сторону с коробочкой пеленгатора седому агенту. Саркисян
показал на меня большим пальцем, одновременно состроив угрожающую гримасу и
пронзительно свистнув. Наступила мертвая тишина. Я отшвырнул окурок.
- Оуэн Йитс, слушаю.
- Слушай внимательно. Повторения не будет. - Голос мог принадлежать кухонному
роботу или садовому дозатору воды. Наверняка не было никакого смысла его пеленговать, тем
не менее Саркисян размахивал руками, побуждая бригаду удвоить усилия. - Через
четырнадцать минут ты должен быть на шоссе штата номер семь, у телефонной будки номер
двенадцать - восемьдесят шесть. Предупреждаю, за этим сектором ведется наблюдение со
спутника, GPS, сам понимаешь. - Саркисян поднял палец. Двое агентов отбежали в сторону и
склонились над своими ноутбуками. - Если будешь один - с мальчиками ничего не случится.
Если с тобой будет кто-то еще - кто-то из них лишится пальца, не знаю, кто и какого
именно, - отрежу наугад. Деньги, надеюсь, уже при тебе...
Раздался громкий рев, мы все подскочили. Из динамиков послышался металлический,
цифровой смех. Шутник. В висках у меня болезненно застучало. Я хотел достать сигареты, но
знал, что из-за дрожи в пальцах закурить мне не удастся, так что просто отошел в сторону.
Сзади послышались шаги, чья-то рука легла мне на плечо:
- Оуэн, ты в порядке? Держишься?
Я не смог ответить. Челюсти свела судорога, я не в состоянии был заставить себя
раскрыть рот, лишь несколько раз кивнул. Вместе с тем мне хотелось, чтобы Саркисян не
уходил. Он не ушел.
- Оуэн, мы до него доберемся, ты же знаешь...
- Знаю... - прохрипел я. - Боюсь т-только... - Впервые в жизни я начал заикаться.
Дуг сжал пальцы на моем плече.
- Боюсь, что что-нибудь скажу... что сделаю что-то такое, что потом... что потом буду
мучиться...
- Успокойся. Говорю тебе - ничто не указывает на то, что это похищение как-то
связано с чем-то касающимся тебя. Просто кто-то решил подзаработать на богатых родителях.
Крупных шишек он трогать не стал, поскольку они окружают свои сокровища высокими
заборами, а тут, как он решил, и народ состоятельный, и проникнуть не так сложно...
- Знаю, - вздохнул я. - Точно так же и сам всё объясняю.
В висках перестало стучать, пальцы дрожали уже не так сильно. Я закурил.
- Ну так что, я еду?
- Идем. - Он потащил меня к машине. Кто-то подбежал и сунул мне в руку плоскую
папку. Я посмотрел на Дуга.
- Там нет ничего такого, что могло бы его насторожить, - заверил он меня.
- Деньги помечены?
- Да, но обнаружить это невозможно. Синтетический ферромон...
- Ладно. Понял.
Я сел в машину. Монти прыгнул на переднее сиденье, даже не спрашивая разрешения.
Смельчак. Схема маршрута была уже на экране, я, не прощаясь, тронулся с места и выехал с
территории лагеря. Двумя километрами дальше я свернул налево, затем за эстакадой еще раз и
оказался на шоссе штата номер семь. В пределах видимости был лишь один автомобиль -
водитель, судя по всему, выехал на этот участок шоссе перед самым его перекрытием - он
промчался мимо меня и несколько мгновений спустя скрылся за небольшим холмом. Я ехал не
слишком быстро, у меня было несколько минут в запасе, похититель не ставил особо сложных
условий, и это казалось странным. Обычно связной с деньгами мотается по всему городу, его
пихают в пробки, загоняют в туннели, похитители придумывают тысячи уловок, чтобы
оторваться от полицейского хвоста. Тут же - ничего такого. Я подъехал к телефонной будке с
номером 12-86, вышел и выпустил пса. С находящегося на орбите спутника GPS можно
определить температуру кофе в стоящем на капоте стаканчике, так что не было никакого
смысла скрывать присутствие Монти. Или чего-либо иного.
Я закурил и огляделся. По обеим сторонам дороги тянулась покрытая песчаными
лишаями травянистая равнина. Интересно, что задумал похититель? У меня не было никаких
сомнений, что здесь передача денег состояться не может. Разве что мы имеем дело с
каким-нибудь идиотом, действиями которого руководят доносящиеся из пломб в зубах голоса.
Я хотел посмотреть на часы и выругался: и я, и Дуг забыли, что у меня нет хронометра;
чтобы проверить время, пришлось подойти к машине. Еще минута. Но в то же самое мгновение
зазвонил телефон. Я схватил трубку.
- Да?
- Кто ты? - спросил другой голос, но тоже наверняка электронного происхождения.
- Оуэн Йитс, отец одного из мальчиков. Я хочу с ними поговорить!
Я облизал пересохшие губы.
- Пожалуйста, - спокойно ответил голос в трубке.
- Папа?
Сердце подскочило, затем вернулось на место, дрожа так, словно только что скатилось по
крутой неровной лыжне.
- Да. Фил, ты в порядке?
- Да, пап. С нами ничего не случилось. - Явно слышалось, как он с помощью
интонации голоса пытается передать мне дополнительную информацию. - Мы целы и
здоровы, мы вас ждем.
- Доволен? - вернулся голос похитителя.
- Да. Скажем так, доволен.
- Хорошо, теперь слушай внимательно, придется действовать быстро. Никаких вопросов,
затягивания разговора, ладно? Я продемонстрировал тебе свои возможности и свою добрую
волю, теперь ожидаю от тебя содействия. И не заставляй меня совершать непоправимые
поступки. Ясно?
- Да. Говори.
- Когда я закончу говорить, ты положишь трубку и - без каких-либо сигналов, я вижу
тебя и твою собаку - сделаешь девять шагов вперед, начиная от телефонной будки.
В трубке наступила тишина. Я повесил ее и, оттолкнувшись спиной, сделал девять шагов.
Из песчаного островка торчало металлическое кольцо. Я потянул за него, оно легко подалось,
извлекая следом за собой из песка металлический ящичек. Я открыл крышку. Внутри
находились диктофон и какое-то соединенное с телефоном устройство. Диктофон щелкнул и
заговорил:
- Немедленно звонишь в свой банк и поручаешь перевести на мой счет сто пятьдесят
тысяч. Номер счета закодирован под клавишей "холд". У тебя на это две минуты, потом счет
закроется, а я буду считать, что ты не заплатил. Поехали!
Упав на колени, я набрал номер своего банка и отдал распоряжение выплатить деньги.
Никакого удивления со стороны банка это не вызвало, может быть, подобные переводы
происходят постоянно, только я об этом не знаю? Сорок секунд спустя я получил
подтверждение перевода. Я ждал, уставившись на телефон и всё сильнее дрожа. Наконец в
трубке раздался голос:
- Мистер Йитс? Вы там?
- Да! - крикнул я. - Что дальше?
- Как это что? - Он явно издевался надо мной. - Забирай детишек.
- Где?
- Они в подвале дома на углу Джефферсон-стрит и Четвертой авеню.
В трубке раздался шум, затем начался отсчет секунд. Я не стал ждать, что произойдет,
вскочил и бросился к машине. Когда мы с Монти прыгнули внутрь, из оставленного на траве
ящичка повалил густой бурый дым.
- Дуг! - заорал я, даже не пытаясь найти микрофон.
- Да? - тотчас же ответил он откуда-то из-под приборной доски.
- Ребята где-то на перекрестке Джефферсон-стрит и Четвертой. Он не сообщил, где
точно, явно торопится.
- Уже ищем. Оставайся у телефона. Летим к тебе...
Я уселся поудобнее и закурил. Монти придвинул ко мне голову, высунул язык и быстро
задышал.
- Уже скоро, - сказал я, гладя его по голове и почесывая за ушами. - Еще немного, и
мы заберем Фила и вернемся домой. Понимаешь? До-мой!
Он махнул хвостом и облизнулся - значит, понял. Я затянулся три раза подряд,
почувствовав себя лучше.
- Дуг, ты сообщил Пиме? - спросил я.
- Да.
Именно это я ценю в нашей дружбе. Сообщил и не спрашивает, почему я сам не звоню. Не
заставляет меня признаваться, что я попросту боюсь. Пима спросит: "Всё, уже конец этого
кошмара?", а я ведь даже и не знаю. Пока ребята не окажутся в двадцати сантиметрах от меня...
А, кстати!
- Дуг, а родителям того, второго?
- Как раз собирался тебя спросить, что делать, - они где-то в Европе. В этой суматохе
никто их не искал, а теперь...
- Погоди, - прервал я его. - Когда всё выяснится - позвоним. - Я затушил
сигарету. - Далеко ребят, судя по всему, увезти не могли. А родителям того паренька лучше
сказать, когда всё уже закончится...
В то же мгновение послышался шум двигателя. На этот раз это был "Дуглас-Макферсон"
вертикального взлета, значительно более быстрый, чем классический вертолет. Они летели
низко над землей, чтобы не терять времени на набор высоты и посадку.
- Есть два населенных пункта с такими перекрестками улиц, но один отпадает. Второй
находится километрах в восьмидесяти отсюда. Местная полиция уже обследует там эти дома.
Домов четыре, - доносился из-под приборной доски голос Дуга.
Аппарат приземлился, выскочила девушка в джинсах и ковбойской шляпе и помахала
мне, а я вышел из машины, и мы вместе с Монти взбежали по трапу. Девушка заняла мое место
в автомобиле. Ей выпала задача доставить машину на место. Мы взмыли в воздух.
- Естественно, мы отслеживаем тот счет, - сказал Саркисян, когда я глотнул из
протянутой фляжки и раздумывал над вторым глотком. - Но, черт побери, он выбрал неплохой
метод - у него целая цепочка счетов, на которых оказывались попеременно поручения
немедленных дальнейших переводов, покупки акций и ссуды под их залог. Когда мы
добираемся до одного счета - денег там уже нет. Но мы не сдаемся...
Я выразительно посмотрел на него.
- Знаю, знаю. Самое главное, что ребята целы...
- Как только я их увижу, буду в твоем распоряжении, но пока - извини... К черту
деньги.
- Понимаю.
Он слегка ткнул меня кулаком в бицепс и пошел к небольшому пульту связи, за которым
сидели двое его подчиненных, уже довольно давно пытавшихся перехватить его взгляд. Я
глотнул из фляжки и посмотрел на часы... на пустое запястье. Я снова забыл напомнить про
хронометр. Ага, и поводка у меня нет... Одни потери.
Я посмотрел на Монти. Он лежал на полу, положив морду на лапы. Почувствовав мой
взгляд, он приоткрыл один глаз и приподнял бровь.
- И ты до сих пор над нами всю жизнь издевался, а? - Он закрыл глаз. Слишком поздно
- я его уже разоблачил.
На горизонте показался какой-то город. Дуг вытащил из уха микронаушник и поднял
большой палец. Я облегченно вздохнул, встал и потянулся. Потом еще раз глотнул из фляжки и
успел перед посадкой облегчить мочевой пузырь. Мы опустились на перекрытый полицией
перекресток, который заодно оказался прекрасно очищен от пыли, а два навеса над витринами
были сорваны. Я привязал Монти какой-то веревкой к поручню кресла. Он делал вид, что вес
шнурка представляет для него непосильное бремя.
Фил и второй мальчик стояли в полукруге толстых, солидных полицейских. Оба были
закутаны в одеяла, хотя солнце грело еще весьма основательно. Я выскочил и быстро
направился в сторону группы. Фил хотел подбежать ко мне, но посмотрел в сторону, сообразил,
что его приятелю будет неприятно, и лишь переступил с ноги на ногу и шмыгнул носом. Я
молча обнял его, потом рефлекторно схватил второго парнишку и привлек к себе. Он
разразился плачем, к нему тут же присоединился Фил.
- Ну-ну, всё хорошо, ребята. - Я похлопал их по вздрагивающим от рыданий спинам.
Позади них двое толстых полицейских сжимали кулаки и покашливали. Потом один не
выдержал, повернулся и побежал куда-то, вытирая кулаками глаза. Я мимоходом подумал, что,
может быть, с этой страной не так уж всё плохо, если полицейских еще трогают детские слезы.
Сразу же после до меня дошло, что ничего хорошего быть не может, раз кто-то становится
причиной этих слез. Челюсти свело судорогой. - Ведь вам уже по одиннадцать лет, вы еще не
привыкли, что взрослые - это банда придурков?
Второй, приятель Фила, захихикал, утирая глаза. Фил тоже прыснул. Стало чуть веселее.
Еще один из полицейских шмыгнул носом.
- Всё хорошо, что хорошо кончается, - пробормотал он.
Я выпрямился и покачал головой.
- Как тебя зовут?
- Бинки, - тихо сказал русоволосый мальчик. - Бинки Дельбарр.
- Бинки, очень хорошо. Скажи мне - сообщить твоим родителям, или ты хочешь
несколько оставшихся дней до конца лагеря провести с нами, а родителям мы позвоним уже
под самый конец?
- Ну, я бы хотел так, - довольно непонятно ответил он, перед этим бросив взгляд на
Фила, который подмигнул ему. Они уже начинали приходить в норму. Судя по всему, нам
предстояли несколько неплохих дней. Я был согласен на них всей душой, и даже не на
несколько дней, а месяцев. - Если бы мы с Филом...
- Ну, значит, решено. - Я облегченно вздохнул и осмотрелся вокруг. Нужно было
начинать подытоживать происшедшее. Саркисян, как я заметил, разговаривал с исключительно
худым для этих мест полицейским. Наверняка комиссар. Ладно. Что еще - ага, сообщить в
лагерь о том, что ребята живы и здоровы и что мы забираем Бинки к себе. Пусть не сходят с
ума. Найдя взглядом агента с наушником в ухе и шариком микрофона у рта, я попросил его
включить свой телефон и объяснил зачем. Он кивнул и достал трубку из кармана.
- Фил, вы хотите есть? Пить?
Фил покачал головой, а затем, обменявшись взглядами с Бинки, кивнул мне, чтобы я к
нему наклонился.
- Пап, у нас штаны описаны, а в одеялах жарко, знаешь? - прошептал он.
Я почувствовал, как мое сердце сжимает ледяная рука ненависти. Убью, убью каждого,
кто каким бы то ни было образом будет виновен в том, что двое мальчиков описались. Я не
знал, удалось ли мне не заскрежетать зубами на всю улицу.
- Проклятье! Сейчас! - пробормотал я.
Я огляделся. Рядом был магазин одежды, а его хозяйка, как и все, кто оказался
поблизости, стояла на пороге. Ей будет о чем рассказывать всю оставшуюся жизнь, пока же,
прикрыв рукой глаза, она лишь всматривалась в нашу группу. Подбежав к ней, я купил две
пары брюк, белье и рубашки. Подавая мне товар, она беззвучно шевелила губами - то ли
подсчитывала цену, то ли хотела о чем-то спросить, но не осмеливалась. Вернувшись со
свертками, я забрал ребят в вертолет. С завистью я слушал, как они начали спорить по поводу
мощности двигателя, забыв, что в течение почти суток находились в руках похитителей. Я
подождал, пока ребята поздороваются со скулящим от радости Монти, а затем они пошли в
душ. Чистые, со стекающими с волос каплями воды, мальчики уселись передо мной и
Саркисяном.
- Ну, так что вам известно о похитителях? - спросил Дуг.
- Ха! Много чего!
- Как вас похитили? - вмешался я.
- Мы не знаем. Мы спали и проснулись в их фургоне. А в этом подвале...
- Фил, дорогой. Всё по порядку, а Бинки будет дополнять, ладно?
- Ладно. Мы очнулись в машине. Фургон с затемненным багажником. На руках у нас
были наручники, пластиковые. Мы ехали час, полтора, да? - Бинки кивнул. - Я описался, -
признался Фил. Я стиснул кулаки. Они мне за это заплатят. - Пап, когда его поймаете... дашь
ему пинка за мои мокрые штаны?
- Обещаем! - ответил Саркисян, подняв руку.
- Только я не от страха описался! - продолжал Фил. - Я хотел оставить след в машине,
чтобы легче можно было ее опознать!
Мы остолбенели. Слушавший нас и всё записывавший агент тоже остолбенел, а когда
пришел в себя, покачал головой и одобрительно причмокнул. Второй просто сидел с разинутым
словно ковш экскаватора ртом. Я тоже почувствовал, что обрету дар речи, лишь стиснув зубы,
и сделал это столь энергично, что даже стало больно.
- Ты же сам говорил, что чем больше следов, тем лучше, да? - допытывался Фил, будто
не видя наших вытаращенных глаз, но я уже знал, что он прекрасно всё видит. Без
преувеличения - подросток может ошеломить нескольких асов криминалистики, но, черт
побери, он не в состоянии дурачить их дольше, чем несколько минут. - Да или нет?
- Ну... да...
- Потому я и описался, а потом убедил Бинки, что и он должен сделать так же. Ага! -
Он неожиданно вскочил, причем столь резко, что подпрыгнул и я. - На левом ботинке, с
внешней стороны подошвы, должна быть кожа одного из них. Я специально пнул его так,
чтобы содрать кожу, ну, знаешь, ДНК и всё такое прочее.
Он скромно обвел нас взглядом. Бинки смотрел на него как на божество. Я знал, кто будет
главным в ближайшие дни и годы существования этой парочки.
Я пос
...Закладка в соц.сетях
