Жанр: Триллер
Код бытия
...углым идиотом,
мерил шагами свой кабинет. Он взвалил всю работу на плечи Джуди, Лео и Билла, и
компания вполне успешно (во всяком случае, он на это надеялся) функционировала
сама собой. Все, что требовалось сказать Фредди Декстеру, он сказал, и теперь ему
решительно нечего было делать.
Джо подошел к окну и посмотрел на улицу. Он разжег камин и понаблюдал, как
постепенно гаснут поленья, прочитал "Уолл-стрит джорнал" и подумывал о том, не
совершить ли ему пробежку. Отыскав несколько причин не делать этого, Ласситер
решил связаться с Клэр и узнать о ее планах на вечер. Но в следующий момент
раздался звонок телефона. Голос на другом конце линии звучал негромко и спокойно.
- Джо?
- Вуди!
- Я проработал твоего парня.
Именно эти слова Ласситер хотел услышать, но в голосе Дятла звучали странные
нотки.
- Я ужасно тебе благодарен!
- Подожди благодарить. И знаешь, что я тебе скажу, Джо? - Пауза. - Этот
парень пугает меня до смерти.
Нажим, с которым была произнесена эта фраза, заставил Ласситера вздрогнуть.
- Что ты хочешь сказать?
- Я хочу сказать, что зря поставил свое имя под телеграммой.
Ласситер растерялся.
- Ответь мне, пожалуйста, на один вопрос, - попросил Вуди.
- Какой?
- Ты наводил о нем справки по другим каналам?
- Да. В Риме есть субконтрактор, который ведет наши дела. А в чем проблема?
- У меня проблем нет. Но тебе стоит послать своего римского субконтрактора в
командировку. И подальше.
- Ты шутишь!
- Вовсе нет.
Ласситер не верил своим ушам.
- Но он практически ничего не нашел.
- Ясно, не нашел. Именно это я тебе и втолковываю. Гримальди - весьма
серьезный мужчина. Ты, наверное, знаешь, как парень голосовал или нечто подобное?
Молчание Ласситера было красноречивым ответом на вопрос друга. Затем они
долго думали, сидя у телефонов. Первым молчание нарушил Вуди:
- Позволь мне еще кое-что спросить.
- Что?
- В чем была замешана твоя сестра?
- Замешана? Она не была замешана ни в чем, Вуди! У нее был ребенок. У нее
была работа. Она регулярно смотрела сериал "Друзья" и обожала мороженое. Ты же
знал ее!
Вуди вздохнул.
- Что ж, наверное, он по ошибке пришил не ту леди.
- Наверняка. Но он "пришил" не только "леди". Разве не так? Я сам видел - он
едва не отрезал моему племяннику голову. - Они опять погрузились в молчание, и на
сей раз Ласситер первым возобновил разговор: - Так что же насчет этого парня,
Вуди? Что ты сумел разузнать?
- Франко Гримальди из тех, кого мы называем тяжеловесами. Он ведет расчистку.
Убивает людей, и имена нескольких его жертв ты часто встречал в газетах. Ты слышал
что-нибудь о СИСМИ?
- Нет.
- Я пришлю тебе документы.
- Ты хочешь мой эксклюзивный федеральный номер?
- Нет. Завтра к тебе явится мой сотрудник с атташе-кейсом, прикованным к
запястью. Из кейса он извлечет запечатанный конверт с информацией. Открой его,
ознакомься с бумагами, а затем сожги их!
Когда в кабинет вошла секретарша, Ласситер стоял у окна, пытаясь разгадать
причину напряжения, которое он уловил в голосе Вуди.
- На линии офицер Писарчик.
- Я отвечу, - сказал Джо, снимая трубку. - Алло!
- Мистер Ласситер?
- Да!
- Говорит Писарчик из полиции Фэрфакса. Как поживаете?
- Прекрасно.
- Я звоню, потому что у нас появились хорошие новости.
- Неужели?
- Да, сэр! Нам удалось установить личность подозреваемого в деле вашей сестры.
Личность Джона Доу. Он гражданин Италии, некий мистер Франко Гримальди.
Детектив Риордан сказал, что вам первому следует сообщить об этом.
- Отлично.
- И еще. Вы, вероятно, слышали, что Риордан больше этим делом не занимается?
- Да, я так понял.
- Отныне его веду я, поэтому я подумал, что нам надо встретиться.
- О'кей. Заезжайте прямо ко мне. Вам известно, где моя контора?
- Конечно. Но, хм... боюсь, сегодня ничего не получится. Конфиденциально?
- Что за вопрос?
- Мы перевозим заключенного в четыре тридцать.
- Вот как?
- Да, именно так, сэр. Мы переводим его в защищенное помещение больницы в
Фэрфаксе. После этого у нас совещание на тему "Пол, раса и закон".
- В таком случае встретимся позже, на этой неделе.
- Так точно, сэр.
Ласситер повесил трубку и бросил взгляд на часы. Было четыре часа дня, за окном
- легкий снегопад. Но он решил, что все равно успеет.
Обычно Джо ездил спокойно, но сейчас что есть силы вдавливал акселератор в пол.
Его "акура" на огромной скорости лавировала между машинами. Дворники едва
справлялись с налипающим на ветровое стекло мокрым снегом.
В том, что он сейчас делал, не было никакого смысла. Джо знал это, но ему было
наплевать. Он хотел вблизи увидеть убийцу своей сестры - и не только увидеть. Он
хотел бросить ему вызов. Даже больше. Он вытащит сукиного сына из инвалидного
кресла и ткнет мордой в землю.
Он мечтал об этом, но был готов удовлетвориться и меньшим - любой реакцией
негодяя. Пока Ласситер не знал, что сделает. Может быть, просто скажет: "Эй,
Франко!" - чтобы увидеть выражение лица мерзавца при виде незнакомца,
произносящего его имя - Франко Гримальди.
Пока Ласситер сражался с дорожным движением, полицейский Двейн Томпкинс
готовился сопровождать подозреваемого Джона Доу из больницы Фэр-Окс. В полиции
Томпкинса называли просто Даблъю, так как, представляясь, он всегда говорил:
"Двейн - пишется через даблъю".
Полицейский посмотрел на часы. Он ждал ординатора, обещавшего привезти
кресло-каталку. Кресло требовалось не потому, что пациент не мог передвигаться
самостоятельно. Вот уже десять дней врачи заставляли Доу ходить по коридору, и
Двейн повторял за ним каждый шаг. Дело в том, что, согласно правилам, пациент
должен был покидать госпиталь только в каталке вне зависимости от того, мог он
ходить или нет.
Когда кресло наконец доставили, Даблъю снова пришлось подождать - на сей раз
сообщения о том, что полицейский фургон на месте.
Роль Даблъю в операции состояла в том, чтобы сопроводить заключенного на
первый этаж, где тот перейдет в руки Писарчика. Там же будут подписаны
необходимые документы, после чего заключенный попадет под юрисдикцию
полицейского управления графства Фэрфакс.
Даблъю в качестве вооруженного эскорта поедет вместе с заключенным в фургоне,
а Писарчик - следом за ними в полицейской машине. В Фэрфаксе Доу посадят в
другое кресло-каталку, а Писарчик и Даблъю препроводят его в защищенное
помещение. И только тогда, но никак не раньше, заключенному позволят встать на
ноги. Процедура закончится, и Даблъю больше никогда не увидит этого треклятого
Джона Доу.
Даблъю всем сердцем радовался, что заключенного наконец переводят. Вот уже
более трех недель он сидел восемь часов в день у дверей ожоговой палаты. Самым
большим его развлечением была проверка всех докторов и сестер, входящих к этому
парню. Когда возникала потребность облегчиться, полицейскому приходилось
вызывать дежурную сестру, и это его смущало. Он даже дошел до того, что стал
ограничивать потребление жидкости. Более того, он не мог позволить себе сносного
ленча! Ему доставляли больничную жратву, и он давился ею, сидя у дверей и
удерживая поднос на коленях.
Правда, здесь была одна маленькая сестричка, Джульетта. Он будет скучать без
нее.
Доктор провел последний быстрый осмотр, и Даблъю подписал бумагу,
подтверждающую отправку пациента. Затем появилась маленькая Джульетта, чтобы
помочь Джону Доу сесть в инвалидное кресло.
- Что вы теперь с ними сделаете? Сунете в "пэддивоз"?
- Вообще-то, доктор, мы больше не зовем так спецтранспорт. Начальство решило,
что, упоминая имя Пэдди, мы наносим оскорбление ирландцам.
- А как же вы их теперь величаете? - рассмеялся доктор. - Какой термин ныне
считается политически корректным?
- Мы их зовем, - Даблъю пожал плечами, - просто фургон.
Доктор снова рассмеялся и спросил:
- Ну и что же вы делаете с нашими пациентами, помещаете в "просто фургон"?
- По-разному. Что касается Джона Доу - да. Правда, изредка мы используем
кареты "скорой помощи", - с некоторой долей язвительности закончил полицейский.
- Ну, похоже, парень готов к отправке.
- Поехали, - сказал Даблъю и по рации сообщил Писарчику, что они уже
тронулись в путь.
Джульетта покатила кресло к лифту, а полицейский двинулся следом. "Со спины
она выглядит ужасно соблазнительно", - подумал Даблъю, но сразу вспомнил
рассказы других сестер о том, что у девчонки на почве религии крыша поехала. В
общем, на сексе здесь, видимо, надо поставить крест.
Тем не менее, нажав кнопку вызова, он ей слегка подмигнул. Никогда не знаешь,
где тебе может обломиться удача.
Движение на дороге оказалось на удивление интенсивным, и, когда Ласситер
припарковал "акуру" у больницы, было уже без четверти пять. Оставив машину на
месте, зарезервированном для администрации, он обошел здание и у входа в отделение
"скорой помощи" увидел большой фургон. Рядом с фургоном курил сигарету высокий
полицейский.
- Простите, - обратился к нему Ласситер, - вы знаете офицера Писарчика?
- Внутри, - бросил коп.
Ласситер быстро проскользнул в автоматические двери. В приемной, как бывает по
вечерам, кипела жизнь, и толпилось множество народу. Прошло немало времени,
прежде чем Ласситер сумел привлечь внимание дежурной сестры.
- Я ищу полицейского по имени Писарчик, - объявил он.
Сестра кивнула в сторону коридора и бросила:
- До самого конца.
Ласситер отправился указанным путем и нашел Писарчика, которому, судя по виду,
едва ли исполнилось двадцать пять. Коп стоял около лифта с портативной рацией в
руках.
- Вам нельзя здесь находиться, - сказал он. - Мы перевозим заключенного.
- Знаю.
- С южной стороны есть еще один лифт.
- Меня зовут Джо Ласситер.
- О... Здравствуйте. - После некоторого колебания Писарчик добавил: - Вы не
собираетесь...
- ...сотворить какую-нибудь глупость? - закончил за него Ласситер. - Нет, всего
лишь хочу взглянуть на парня.
- Хорошо, но если я...
В приемнике раздался треск, и полицейский переключил внимание на рацию.
- Писарчик, - произнес он в микрофон.
- Объект подготовлен к транспортировке. У вас там внизу все чисто?
Писарчик бросил недовольный взгляд на Ласситера и ответил:
- Да, все чисто.
- О'кей. Тогда мы поехали.
- Вы не могли бы отойти от двери? - сказал Писарчик, обращаясь к Ласситеру.
- Ну конечно, могу, - ответил тот, делая шаг назад.
Довольно долго на цифровом табло светилась цифра 9. Ласситер прислонился к
стене, а Писарчик с рацией расхаживал туда-сюда.
- У меня совещание, - пробормотал полицейский.
- Вы об этом уже говорили.
- Боюсь, опоздаю.
- Не ваша вина. Вы же работаете.
Писарчик поднес микрофон к губам:
- Эй, Даблъю, что там у вас?
- Какая-то загвоздка - красавчика повезли в радиологию.
- Не забывай, у нас сборище.
- Ага. Они возвращаются. Мы спускаемся.
Писарчик повернулся к Ласситеру и повторил:
- Они спускаются. Джо кивнул и уставился на цифровое табло, указывающее
этажи.
Восьмой этаж.
- Даблъю говорит, что более скучного задания у него в жизни не было, - заметил
Писарчик.
- Неужели?
- Он почти месяц просидел у дверей палаты. Когда ему приспичивало
помочиться, он вызывал медсестру.
- Хм, - произнес Ласситер.
- Надеюсь, у меня таких заданий не будет. Я все равно стеснялся бы, хоть это и
медсестра.
Ласситер кивнул и тут же почувствовал, как у него от ужаса поднимаются волосы
на голове. Третий этаж.
- Почему лифт остановился?
Писарчик посмотрел на цифровое табло.
- Не знаю. Это не положено.
Кабина лифта пришла в движение, и они стали ждать, когда вспыхнет цифра 2, но
на табло появилась цифра 4, затем 5...
- Что за дьявол! - произнес Ласситер, отходя от стены.
Глаза Писарчика округлились, и он чуть ли не орал в микрофон:
- Эй! Даблъю, что происходит? Где ты?
Вместо ответа рация взорвалась треском помех, а лифт снова поехал вниз.
Четвертый этаж, третий, второй, первый... Ласситер с Писарчиком одновременно
облегченно вздохнули, услышав металлический лязг. Автоматические двери
раздвинулись.
Двейн сидел на полу, привалившись спиной к стене. Рот был открыт, по лицу
стекали тонкие струйки крови. Кабина лифта была забрызгана чем-то красным, а из
правой глазницы полицейского торчал тупой конец шариковой ручки.
Писарчик сделал шаг вперед и затем очень медленно опустился на пол. Ласситер
понял, что коп провалился в глубокий обморок, но взгляда от трупа и торчащей из
глазницы ручки оторвать не смог.
Раздался звонок, двери лифта стали сдвигаться, но Ласситер инстинктивно успел
задержать их. Из глубины коридора, а ему показалось, что через тысячи миль,
послышались крики. Двери лифта, затрепетав, разъехались, а затем опять попытались
закрыться. Ласситер вторично остановил их. Все это повторилось снова. И снова.
Где-то истошно закричала женщина. Писарчик застонал, и кругом начали
суетиться люди.
Глава 15
Музыка.
Ласситер расхаживал перед окном своего кабинета, пытаясь не обращать внимания
на слащаво-приторные звуки, льющиеся из прижатого к уху сотового телефона.
Риордан просил его подождать и...
Неожиданно музыка оборвалась.
- Мы нашли ее, - сказал детектив.
- Кого?
- Медсестру Джульетту.
- Она мертва?
- Нет, не мертва. Потрясена. Дрожит как лист.
- Как все произошло?
- Джульетта говорит, что Джон Доу что-то прошептал - будто не мог говорить, и
коп наклонился к нему, так как ничего не расслышал. На это гад и рассчитывал. Он
хватает полицейского за галстук, притягивает к себе, и во все стороны брызгает кровь.
Двейн на полу, а Гримальди хватает его пистолет. Так рассказывает Джульетта.
- Где он добыл ручку?
- Кто его знает? Это больница. Шариковых ручек там полно.
- Что потом?
- Она выкатывает его на кресле...
- Но какого дьявола...
- У него пушка. Ноги парня прикрыты одеялом, а на коленях полуавтоматический
пистолет! И ты хочешь, чтобы сестра вступила с ним в спор? Не думаю, что такое
возможно. Итак, девица делает все, что он требует. Нажимает кнопку, и они
спускаются на третий этаж. Затем она везет его по коридору к другому лифту. Ничего
особенного - медицинская сестра и пациент. Они благополучно добираются до лифта
и спускаются в цокольный этаж. Примерно в это же время открываются двери первого
лифта на вашем этаже, и Писарчик хлопается башкой об пол. В следующий момент
Гримальди оказывается на автомобильной стоянке.
- Все так просто.
- Да. Мы даже нашли кресло-каталку.
Ласситер плюхнулся на диван рядом с камином и спросил:
- Что потом?
- Потом она отвезла его туда, куда он приказал. В результате мы имеем
федеральное преступление. Похищение транспортного средства с угрозой применения
оружия. Теперь к делу подключится ФБР.
- Чем дальше, тем веселее. И куда же они поехали?
- В направлении Балтимора. Но туда они не добрались: парень вышвырнул ее
неподалеку от Олни. Шериф заметил девицу, когда та плелась по обочине. Мы все еще
ищем машину.
- Гримальди был в состоянии сесть за руль?
- Полагаю, да. По словам Джульетты, он и ходил очень даже неплохо.
- Но зачем в таком случае его усадили в каталку?
- Больничная политика. Ты заметил? - продолжил Риордан. - Я даже не
спросил, какого черта ты делал в Фер-Оксе.
Буркнув что-то невразумительное, Ласситер задал вопрос:
- Как твой партнер Писсаро?
- Писарчик. Вот это да! Видел бы ты, как он смущен! Получил легкое сотрясение,
и вдобавок все считают его просто тряпкой. Но знаешь, что я скажу? Он хороший
мальчишка, и с ним все будет о'кей.
Риордан замолчал, и Ласситер даже по телефону почувствовал, как переключается
передача в его черепной коробке.
- Я хочу тебя кое о чем спросить, - наконец произнес детектив.
- О чем же?
- Ты уверен, что тебе нечего мне сказать? Может быть, ты упомянул в чьем-то
присутствии, ненамеренно, конечно, о переводе заключенного?
- Я отказываюсь даже говорить на эту тему!
- Послушай. Перевод Гримальди в другое место не являлся государственной
тайной, - сказал Риордан. - Об этом знали у нас, в больнице, это было известно и в
Фэрфаксе. Одним словом, об этом узнала куча людей. Не исключено, что проговорился
кто-то из них. А может быть, ты.
- Ну ясно, что я, - ответил Ласситер, источая сарказм.
- Ладно... Доктора говорят, что парню так или иначе потребуется их помощь.
- Какого рода?
- Он нуждается в лечении. Ему нужны антибиотики, мази, использующиеся при
ожогах. Много мазей. Мы сообщили об этом. Может быть, нам повезет.
- Он, наверное, уже далеко. Не исключено, что в Нью-Йорке.
- Не важно, где он. После убийства полицейского всеобщее сотрудничество
переходит на иной уровень. Кроме того, в дело вовлечены федералы. Сукину сыну
будет нелегко раствориться в толпе.
- Это почему же?
- Да потому что он итальянец - настоящий итальянец, а его морда изувечена. И
останется такой навсегда. Люди обращают на него внимание. Они отворачиваются, но
все же вначале смотрят. Ты знаешь, как это бывает.
- Да. Похоже на несчастный случай.
Собеседники немного помолчали. Неожиданно в голове у Ласситера возникла идея,
которая сразу оформилась в законченную мысль.
- Как получилось, что у сестры оказались ключи от машины? - спросил он.
- Что? У кого? О чем ты говоришь?
- У медсестры. Почему у нее с собой оказались ключи от машины? Насколько я
знаю, женщины не носят ключи в карманах, ведь она была на дежурстве, не так ли?
Женщины держат ключи в сумочке, в ящике стола или в... Что там у них в больнице -
персональные шкафчики?
- Может быть, ее смена закончилась, или она хотела взять что-то из машины. Не
исключено, что они всегда были с ней.
- Ты спросишь?
- Конечно, спрошу.
- Вряд ли дежурная сестра будет весь день таскать с собой целую связку ключей.
Риордан немного подумал, а затем сказал:
- Не знаю. Во всяком случае - вопрос интересный. Мы ее спросим, но скорее
всего они просто были у нее.
- Да, я понимаю. Вполне вероятно, что это ничего не значит. И все же не забудь
поинтересоваться. Как видишь, дело моей сестры само собой не закончилось.
В тот вечер Ласситер остался в своем офисе допоздна. Сидя на диване, он прямо из
коробки уплетал еду, принесенную из тайского ресторана. Рядом с его коленом
находилась кнопка, управляющая панелью, за которой скрывались три телевизионных
экрана - архитектурное нововведение предыдущих обитателей кабинета,
занимавшихся рекламным бизнесом. Ласситер надавил кнопку, и панель заскользила в
сторону.
Новости предваряла зловещая музыка, затем на экране возникла рожа Гримальди, и
ведущий объявил, что "в результате дерзкого побега семья полицейского офицера
оказалась в трауре, а среди нас бродит убийца". За этим объявлением последовала
реклама газеты "Вашингтон пост" и лишь потом - "главная новость". Информация
состояла из нескольких репортажей. Бойкая блондинка вела передачу с выгодной
позиции на больничной стоянке машин. Рядом с перевернутым креслом-каталкой
девица смотрелась просто великолепно. Когда она произнесла: "А теперь ты, Билл", -
на экране возник человек средних лет с налитыми кровью глазами и избытком волос на
голове. Он стоял на неосвещенной дороге "неподалеку от Олни". Парень потолковал
немного о "душераздирающих страданиях" медицинской сестры, после чего слово
взяла черная женщина, которая сидела рядом с матерью Двейна Томпкинса. Последняя
смотрела в камеру ужасающе пустыми глазами и, судя по всему, просто не могла
говорить.
Ласситер смотрел передачу с палочками для еды в одной руке и банкой пива в
другой. Он обнаружил, что не может сосредоточиться на том, что слышит. В
телевизионном изложении катастрофа лишалась реальности, превращаясь в еще одно
аппетитное блюдо к ужину. Смерть Кэти, эксгумацию и кремирование трупа
племянника, а теперь и побег Гримальди телевидение переварило по-своему, состряпав
из них еще одну развлекательную передачу. Ну если и не развлекательную, то уж
шумовой фон - точно. Трагедия, обезличиваясь, переставала считаться таковой.
Рассеянно размышляя на эту тему, Ласситер вдруг заметил, что на всех репортерах
были одинаковые шарфы или шарфы одного типа - в черную и бежевую клетку. Это
делало их похожими друг на друга. "Как бы репортеры ни выглядели, - подумал
Ласситер, - они все принадлежат к одному племени - людей, одевающихся от
Барберри Барберриты".
Он улыбнулся собственной мысли, но улыбка сразу исчезла, - Кэти тоже любила
подобный умственный выпендреж. Ласситер раздраженно выключил телевизор,
погасил свет и отправился домой. Усаживаясь в машину, он подумал: "Слава Богу, что
за дело снова взялся Риордан", - но его тут же передернуло от этой мысли. "Господи,
- сказал он себе, - неужели я уже начал искать светлые стороны?"
Он долго не мог заснуть, вспоминая звук от удара головы Писарчика об пол и
шариковую ручку, торчащую из глазницы мертвого копа. Однако сильнее всего его
беспокоила мысль, что Гримальди скорее всего не удастся схватить вторично. Это
означало, что убийца останется безнаказанным, и Ласситер никогда не узнает, почему
были убиты его сестра и племянник. Наконец он впал в беспокойное забытье, и ему
приснилась Кэти.
Кэти, кажется, было двенадцать лет, а ему семь. Они жили в Кентукки и в тот
момент находились в лодке посередине озера, скрываясь от Джози и всех остальных.
Кэти, лежа на носу лодки, читала журнал. На ней были прописанные доктором и
приобретенные всего две недели назад на ее день рождения солнцезащитные очки в
роскошной белой оправе. Кэти без ума от своего нового приобретения и не снимает
очки даже поздним вечером. На время чтения она подняла их на голову, но, вставая,
неловким движением сбросила очки за борт. Джо до сих пор слышит ее вопль и видит,
как очки медленно опускаются на дно. Достать их, казалось, не составляло труда, но,
несмотря на то что Кэти тотчас прыгнула в воду, а позже они искали их с масками и
дыхательными трубками, очки исчезли навсегда.
И вот сейчас во сне он видел покоящиеся на дне озера очки. Дужки их аккуратно
сложены. Джо ныряет и ныряет, но поблескивающие стекла превращаются то в
обломок кварца то в банку из-под пива, то просто в отблеск. Каждый раз он
возвращается на поверхность с пустыми руками. Ласситер проснулся с тем же
чувством, которое овладело им и тогда, - ему казалось, что он предал свою сестру.
Явившись наутро в офис, он застал Фредди Декстера за украшением
рождественской елки в приемной. Увидев Ласситера, Фредди сунул коробку с
игрушками секретарше и помчался вслед за шефом.
- В чем дело? - спросил Ласситер.
- Стекляшка, - ответил Фредди с откровенно самодовольным видом.
- Что? - удивленно спросил Ласситер.
- Флакончик.
- Ах да. Поговорим в моем кабинете.
Они прошли в офис, и Ласситер жестом велел Фредди располагаться. Усевшись за
стол, он поднял трубку телефона.
- Кофе хочешь?
Фредди отрицательно покачал головой, и Ласситер, положив трубку на место,
откинулся в своем кресле. Молодой человек прокашлялся и начал:
- Эта стекляшка гораздо любопытнее, чем вы подумали.
- Вот как?
- Да. Конечно, сквозь нее можно смотреть, из нее можно пить, но это только
начало. У бутылки масса других интересных свойств.
- Отлично. Я надеялся, что такие найдутся.
- Если желаете, я могу рассказать о пластических свойствах стекла, о
металлических трубках для дутья.
- Что это за штуки?
- Воздуходувные трубки, изобретены в Месопотамии. Нет, серьезно, вы не
представляете, насколько сложно было получить прозрачное стекло.
- Ты совершенно прав. Абсолютно не представляю.
Фредди самодовольно ухмыльнулся и продолжил:
- Никому не удавалось регулярно добиваться прозрачности примерно до 1400 или
1450 года. Но современные люди должны этому только радоваться, ибо в силу данного
обстоятельства они имеют старинные витражи вместо прозрачных стекол. Итак, ваша
бутылочка...
- Ну наконец-то... - вставил Ласситер.
Фредди, полностью презрев сарказм босса, продолжил:
- ...ваша бутылочка - вершина мастерства. - И, сделав паузу, добавил: - Для
своего времени, естественно.
- Ты хочешь сказать, что она такая древняя?
Фредди поерзал в кресле.
- Не исключено. Мы работаем с фотографией, и без самого флакона точно сказать
нельзя. Но если это подделка, то очень хорошая. Ведь в конце прошлого - начале
нашего века итальянцы подделывали все: статуи, одежду, церковные реликвии, стекло,
- одним словом, все что угодно. Тогда произошел первый взрыв туризма. Приезжали
из Штатов и других мест, и для антиквариата открылся безбрежный рынок.
- Итак, о флаконе...
- Старинный или в худшем случае копия тех, которые церковники использовали в
средние века...
- Что?
- Для святой воды. Я переговорил с дюжиной экспертов - женщиной из
"Кристи" и ребятами из Смитсоновского института. Они едины во мнении. Такие
флаконы - а следовательно, и тот, найденный у вашего парня, - производились на
стекольной мануфактуре на острове Мурано, в Венецианской лагуне. Если судить по
маркировке и короне на пробке, этот сосуд некогда принадлежал рыцарю ордена
тамплиеров. Подобные флаконы они брали с собой в крестовые походы.
Фредди с довольным видом откинулся на спинку кресла.
- Крестовые походы... - тупо повторил Ласситер, глядя на юное дарование.
- Да. Тамплиеры сражались против ислама.
- И они держали в таких флаконах святую воду?
- Да. В те времена, - продолжил Фредди, - святая вода считалась весьма
важной субстанцией, и ее хранили в стекле. А для других жидкостей использовали
глиняные сосуды. Если хотите, я расскажу вам о флаконах для святой воды. Марко
Поло, например, захватил такой, отправляясь в Китай, если верить, что он отправлялся
именно туда. Но это уже совсем другая история. Так или иначе, мне сказали...
- Ты не мог бы изложить это письменно?
- Само собой, - сказал Фредди, хлопая по блокноту, торчащему из нагрудного
кармана рубашки. - Я напишу для вас меморандум. Но я подумал, что вы захотите
узнать все немедленно. Итак, итог. Мы имеем дело с сосудом для хранения святой
воды.
- Благодарю, - ответил Ласситер, - ты отлично поработал.
Расследование Фредди еще больше сгустило туман, и недоумение Джо только
возросло.
- Рад стараться
...Закладка в соц.сетях
