Жанр: Фантастика
Оракул 1. Оракул
...отолку. - Бог знает, что происходило, что происходит в данную
минуту и что будет происходить в будущем. Информация о прошлом, настоящем и будущем
делает существо всемогущим.
- Допустим, ваш компьютер знает все о прошлом Земли, допустим, он знает все о ее
настоящем, но будущее ему в любом случае неподвластно, - раздраженно отмахнулся
Рябушкин..
- Так ведь будущее вырастает из прошлого и настоящего, Анатолий Сергеевич. Обладая
достаточным объемом информации, будущее можно смоделировать таким образом, чтобы оно
устраивало ныне живущих людей.
- Многие, знаете ли, пытались и моделировать, и пророчествовать, но получался полный
абсурд.
- Так я ведь и не утверждаю, что у оракула получится. Но скорее всего он
запрограммирован именно на это. То есть собрать всю возможную информацию и
удовлетворить все возникающие у человека потребности без ущерба для окружающих.
- Но это ведь невозможно! - возмутился Рябушкин.
- Тем не менее он будет стремиться именно к этому, не считаясь с мнением следователей
прокуратуры и прочих инакомыслящих, которых ему в будущем придется либо изолировать,
либо устранять.
- Но вы же сами сказали, что он не только никого не убивает, но и не позволяет убивать
другим?
- Позволять-то он позволяет, но пока понарошку. Каждое живое существо хочет жить, и
это не противоречит программе, заложенной в компьютер. Ибо эту программу составляли
истинные гуманисты, безусловно желавшие нам добра. Но, боюсь, что так будет не всегда.
Неизбежно наступит момент, когда компьютер вынужден будет убить бунтаря, не желающего
подчиняться его воле. Я, кстати, не исключаю, что такое уже было. Бог всегда наказывает
ослушника, даже если этот бог всего лишь компьютер. Собственно, выбора у оракула нет, либо
он уничтожает бунтаря, разрушающего систему, либо перестает быть богом.
- И каков выход из этого дурацкого положения, в котором мы оказались? - спросил
Рябушкин.
- Надо выключить компьютер, - твердо произнес Кузнецов.
Последнее было, надо признать, проще сказать, чем сделать. Во всяком случае, Ярослав
понятия не имел, где у оракула находится кнопка и имеется ли она вообще. На это и указал ему
въедливый следователь Рябушкин.
- А у вас есть другой способ выбраться отсюда? - пожал плечами Ярослав. - Кстати,
вы так и не ответили на мой вопрос - зачем вы вообще приехали в это проклятое место? Вас
что, Иванов попросил?
- Допустим. - Рябушкин недовольно нахмурился. - И что с того?
- Ничего, - пожал плечами Кузнецов, - просто старый приятель подложил вам
большую свинью, Анатолий Сергеевич. Ибо сдается мне, что Аркадий Семенович Иванов знает
об оракуле гораздо больше, чем мы все вместе, и имеет на него свои виды.
- Какие еще виды? - возмутился Рябушкин. - Я знаю Иванова не первый год. Это
очень порядочный человек.
- Порядочные люди не посылают своих хороших знакомых в места, где пахнет
откровенной чертовщиной, - усмехнулся Ярослав. - Он рассказывал вам об оракуле?
- Нет, - хмуро бросил Рябушкин.
- А о диадеме?
- Он сказал, что диадема - ключ к кладу, спрятанному в старом дворце каким-то
беглым аристократом.
- И обещал поделиться сокровищами?
- Идите к черту!
- Должен вас разочаровать, Анатолий Сергеевич. Аристократу так и не удалось стать
беглым, он не сумел пересечь румынскую границу с фамильными сокровищами, и был, скорее
всего, убит дедушкой вашего старинного приятеля, старшим оперуполномоченным ОГПУ. И,
между прочим, сделал это Терентий Филиппович Доренко по подсказке оракула. То есть
сначала он убил его здесь как бы понарошку, но поскольку граф неожиданно воскрес, то его
пришлось убить во второй раз, но уже за пределами зоны отчуждения. Теперь вы понимаете,
откуда у Иванова взялась эта диадема.
- Откуда вы это знаете и почему я должен вам верить?
- А мы познакомились здесь с Терентием Филипповичем, - охотно пояснил
недоверчивому следователю Кравчинский. - Потом Ярославу пришлось его застрелить, и это
разрушило планы вашего приятеля.
Аполлон был прав. Смерть не входила в планы Терентия Филипповича, он непременно
должен был вернуться к оракулу и вернуться в одиночку с помощью диадемы, взятой у убитой
ведьмы. И теперь Иванов не может вернуться в зону отчуждения в роли своего дедушки и ему
придется играть самого себя. А это большой риск. Во-первых, оракул может не принять его в
новом качестве, а во-вторых, есть шанс застрять в храме Йо на всю оставшуюся жизнь. Доренко
Терентий Филиппович этот храм благополучно покинул, но это еще не факт, что получится у
его внука. Было, вероятно, еще одно обстоятельство, сильно смущавшее Иванова. Оракул мог
прочитать его потаенные желания и принять меры для их нейтрализации, если они шли в разрез
с заложенной в него программой.
- Но ведь это касается и вас, господин Кузнецов, - прищурился на Ярослава
следователь. - На месте оракула я бы сделал все, чтобы не допустить вас в храм.
- Оракул не знает Кузнецова, - покачал головой детектив. - Я в его программе
числюсь как Друбич.
- Пожалуй, - согласился Аполлон. - Но одного не могу понять, почему я в этом
спектакле играю роль графа Калиостро?
- Но ты ведь сам этого захотел, - пожал плечами Ярослав. - Вот здесь, в этом дворце.
Надо было назваться Байроном, кто тебе мешал. Может быть, вам тоже, Анатолий Сергеевич,
поменять фамилию и имидж? Назовитесь, скажем, генералиссимусом Суворовым или князем
Потемкиным-Таврическим. Уверяю вас, оракул все стерпит. Ему, в сущности, все равно.
- Я останусь просто Рябушкиным, - сухо отозвался следователь. - Ну, как угодно, -
кивнул Ярослав и последовал примеру Кравчинского, уже вовсю храпевшего в своем
неудобном кресле.
Впрочем, сон Ярослава не был продолжительным. Его разбудил все тот же неугомонный
граф Глинский, которому дурная кровь покоя не давала. Призрак был готов к великим
свершениям и очень надеялся, что гости, по несчастливой случайности собравшиеся во дворце,
разделят его триумф. Катюша тоже вызвалась сопровождать брата, несмотря на возражения,
высказанные Ярославом. Детектив чувствовал бы себя гораздо увереннее, если бы рядом с ним
не было любимой девушки. В конце концов, от разгневанного оракула можно было ждать чего
угодно. Как ни крути, а этот чертов компьютер обладал многими поразительными качествами и
способен был превратить в порошок любого бросившего ему вызов смельчака. К сожалению, у
Катюши были свои твердые представления о том, как должна вести себя в критических
ситуациях представительница знатного рода Глинских.
Кравчинский любезно пригласил в тарантас Катюшу и Рябушкина. Графиня Глинская
впорхнула в экипаж шаловливой пташкой, зато следователь прокуратуры занял место только
после грубого окрика со стороны графа Глинского. Сам граф уже горячил своего вороного
жеребца, размахивая над головой факелом. Все-таки, каким был Колян взбалмошным типом,
без царя в голове, таким он, в сущности, и остался. Прежде Ярослав все списывал на издержки
дворового воспитания, но, оказывается, виной всему дурная наследственность. Иметь такого ни
в чем не знающего удержу предка большая проблема для потомков, живущих в эпоху
всеобщего гуманизма и драконовских законов, не дающих разгуляться графской душе.
Попривыкший к ночным безумствам Ярослав уже не испытывал неудобств от бешеной
скачки. Беспокоился он только за тарантас, летевший по ночному лесу с запредельной
скоростью, но граф Калиостро пока довольно успешно справлялся с норовистыми конями.
У лесной избушки Ефросиньи стояла карета императрицы, запряженная четверкой
лошадей. Для Ярослава ее присутствие здесь явилось сюрпризом. Ему казалось, что, получив
искомое, императрица никогда не вернется в окрестности Горелова. Но он упустил из виду
двойственность натуры особы, сейчас прохаживавшейся по поляне, опираясь на руку рослого
лейб-гвардейца, в котором детектив без труда опознал конопатого Стеблова. Преображением,
стоявшим у дверцы кареты, был скорее всего тот самый Гришка, что едва не подстрелил
Кузнецова и Кравчинского на улицах родного города, изрядно попортив при этом лобовое
стекло "Лады". Что же до третьего мужчины, сидевшего на ветхом крылечке избушки, то и он
показался Ярославу знакомым. И, как вскоре выяснилось, он не ошибся в своих
предположениях - это действительно был фон Дорн. Тот самый наглый преображенец,
которому Друбич проиграл сто рублей в трактире на Мещанской улице и которому Ярослав
Кузнецов пропорол руку шпагой на злополучной дуэли. Правая рука фон Дорна действительно
была подвязана к шее, да и выглядел он в свете факелов бледнее обычного. Ярослав пожалел,
что не убил тогда на дуэли этого человека и тем самым облегчил Иванову задачу. Правда,
Кравчинский полагал, что между ранением и смертью в этой игре нет разницы - человек так
или иначе выбывает, но, видимо, оракул все-таки видел разницу между раненым и убитым.
Кузнецов нисколько не сомневался, что это именно Иванов уговорил Светлану Хлестову,
озабоченную сохранностью полученных от мужа дворцов, вернуться в зону отчуждения. Ибо,
если дворцы сооружены при помощи оракула, то в его воле разрушить их до основания в
любую минуту.
Единственным человеком, который обрадовался присутствию здесь императрицы, был
граф Глинский. Он соколом пал с седла и склонился перед государыней в глубоком поклоне.
- Я решила дать тебе шанс, Николай, - произнесла императрица, - но ты должен
понимать, что этот шанс - последний.
Самое скверное, что Ярослав не имел ни малейшего представления о том, как Глинский и
фон Дорн собираются использовать оракула в своих целях. Тем не менее он надеялся
разобраться во всем на месте, и если не удастся выключить компьютер, то, возможно, он сумеет
помешать этим безумцам, одержимым жаждой власти, осуществить свои планы.
- А где Ефросинья? - спросил Аполлон, заглядывая в избушку.
Возможно, неуемный Калиостро рассчитывал еще раз поучаствовать в оргиастическом
представлении, но в этот раз, кажется, ничего подобного не предвиделось. Ведьма Ефросинья
куда-то запропастилась, и к нужному месту группу повел граф Глинский. А лошади, к
немалому удивлению Ярослава, двинулись за ними следом, таща за собой карету и тарантас.
Судя по всему, не только люди, но и животные чувствовали себя неуютно в этом колдовском
месте.
Ярослав практически сразу же опознал поляну. Благо луна в эту ночь была полной и
давала достаточно света если не для чтения, то, во всяком случае, для ориентировки в
пространстве. Ворота в храм были открыты, и открыты конечно же Ефросиньей, которая,
однако, не стала дожидаться прибытия родственников и знакомых и решила отправиться к
оракулу в одиночку. Не исключено, что у нее для этого были очень важные причины. Глинский
уверенно шагнул под арку, созданную волшебной диадемой, а всем остальным не оставалось
ничего другого, как последовать за призраком. Особенного страха Ярослав пока что не
испытывал. Все было практически так же, как и в первый раз. Сначала они шли по
полутемному тоннелю, а потом оказались на освещенной ярким светом поляне. Храм Йо
произвел впечатление на всех, но особенно удивились Стеблов с Гришкой и Рябушкин,
которым ничего подобного прежде видеть не доводилось. Лошади притащились за
исследователями и сюда, но уже стараниями Кравчинского и Стеблова, решивших, что и по
волшебной стране можно путешествовать со всеми удобствами. К храму Йо тоже решили ехать
на лошадях, хотя оракул, чего доброго, мог расценить это как оскорбление своего
божественного величия. Во всяком случае, Катюша высказала по этому поводу свое робкое
мнение. Однако вся остальная публика ее предостережения проигнорировала, включая графа
Глинского, подсевшего в карету императрицы. Ярослав, Аполлон, Рябушкин и Катюша ехали в
тарантасе. Управлявший каретой фон Дорн разогнал лошадей до бешеного аллюра и буквально
в пять минут достиг вершины священного холма. Кравчинский ехал не торопясь, сообразуясь с
торжественностью момента и пожеланиями Катюши, а потому и прибыл к храму много позже
расторопных конкурентов. Еще несколько минут детектив с поэтом обсуждали внешний вид
храма с привлечением в качестве эксперта следователя прокуратуры. Сошлись во мнении, что
архитектура сооружения, безусловно, земная и что компьютер скорее всего позаимствовал
идею у какого-то древнего строителя, не озаботившись тем, чтобы запечатлеть его имя в
скрижалях. Тем более что прототип был разрушен во время одного из многочисленных земных
катаклизмов.
- Ладно, пошли, - отмахнулся от споров ученых спутников Ярослав. - Как бы
Глинский с фон Дорном чего-нибудь не учудили.
- А что, этот оракул действительно предсказывает судьбу? - спросил Анатолий
Сергеевич, кося настороженным взглядом на внутреннее убранство храма.
- Только тем, кто искренне хочет узнать свое будущее, - охотно отозвался
Кравчинский. - Вам это очень нужно?
- Пожалуй, нет, - поспешно отозвался следователь.
- В таком случае не смотрите на иероглифы, ибо один из них содержит информацию о
вашем прошлом, настоящем и будущем.
Но Рябушкин все-таки не удержался и посмотрел, после чего поспешно прикрыл глаза
рукой:
- И какова вероятность исполнения предсказания?
- А черт его знает! -Аполлон пожал плечами, оглядываясь по сторонам. - Интересно,
куда же все-таки подевались наши коллеги?
- Возможно, проникли в ту дверь, - показал в дальний угол обширного зала Рябушкин.
- А почему в ту, а не в эту? - рассердился Кравчинский. - Здесь дверей не меньше
десятка.
Тем не менее Рябушкин уверенно направился именно к "своей" двери, и друзьям не
оставалось ничего другого, как последовать за ним, дабы не потеряться в этом грандиозном
сооружении. Далее произошло нечто, весьма похожее на чудо. Исследователи совершенно
неожиданно для себя оказались на проселочной дороге в двух шагах от "мерседеса", который
еще совсем недавно был тарантасом. Катюша ойкнула и схватила Ярослава за руку.
Кравчинский крякнул расстроенным селезнем, и только Рябушкин облегченно засмеялся.
Похоже, для него возвращение в реальный мир не оказалось сюрпризом.
- Я загадал желание, - пояснил следователь растерянным спутникам. - Хочу домой. И
тогда оракул показал мне эту дверь, а за ней проселочную дорогу.
- Классическое исполнение желания, - констатировал Ярослав.
- А чем вы недовольны, господа? - пожал плечами Рябушкин. - По-моему, мы с вами
легко отделались. А вот и наши знакомые. Как видите, оракул выпроводил и их.
Рябушкин был прав. Мимо опешивших путников с ревом пронесся еще один "мерседес",
за рулем которого сидела "императрица", она же Светлана Алексеевна Хлестова. Не заметить
стоявших на обочине знакомых людей сидевшие в машине, конечно, не могли, но тем не менее
и не подумали остановиться.
- Сколько человек было в машине? - спросил Ярослав у поэта.
- По-моему, пять.
- Радом с Хлестовой сидел ваш призрак, - сказал с усмешкой Рябушкин. - А Иванов
- на заднем сиденье. Поздравляю вас, господа, с успешным завершением нелепого
приключения. А как вы себя чувствуете в нашем мире, графиня?
- Я не графиня, - смущенно засмеялась Катюша.
- Что и требовалось доказать, - развел руками Рябушкин, весьма, видимо, довольный,
что его опыт и профессиональная сноровка помогли и ему самому, и молодым людям избежать
больших неприятностей.
У Ярослава же не было полной уверенности в том, что дело с оракулом уже закончилось.
Настораживала поспешность, с которой улепетывал с места событий Светланин "мерседес".
Создавалось впечатление, что эти люди то ли спасались от погони, то ли спешили увезти
какую-то ценность, а возможно, и то, и другое вместе. Но в любом случае Ярослав был рад, что
для Катюши весь этот кошмар закончился. И закончился, судя по всему, без всяких неприятных
последствий. Во всяком случае, девушка не выглядела ни угнетенной, ни растерянной, а ее
отношение к Ярославу нисколько не изменилось после того, как он из Друбича превратился в
Кузнецова. Между прочим, Светлана Хлестова была права, и Катюша Ходулина не забыла
ничего из того, что происходило с ней в ту пору, когда она была графиней Глинской, но
комплексовать по этому поводу явно не собиралась.
Кравчинский сел за руль "мерседеса", Рябушкин пристроился с ним рядом, предоставив
влюбленной парочке в полное распоряжение заднее сиденье автомобиля. Окрыленный
обретенной свободой Аполлон гнал бывший тарантас со скоростью космической ракеты, благо
проселочная дорога сменилась асфальтированной трассой. Скорость "мерседеса" зашкаливала
далеко за сотню, но тем не менее обогнавшую их "пятерку" авантюристов они так и не
настигли. Ярослав по этому поводу не слишком расстроился. Черт с ними. Главное они с
Аполлоном все-таки сделали - вырвали из лап оракула Катюшу и Коляна, а все остальное уже
не столь важно.
- Безусловно, надо привлечь к разгадке этого феномена наших ученых.
Оказывается, Кравчинский с Рябушкиным вели на переднем сиденье оживленный диалог,
а занятый своими мыслями Ярослав прозевал его начало. Хотя против ученых он, естественно,
не возражал. Очень может быть, им удастся извлечь из этого инопланетного маразма
рациональное зерно, способное далеко продвинуть земную науку.
- Во всяком случае, вино этот Йо синтезирует весьма приличное, как вы считаете,
Анатолий Сергеевич? Не говоря уже о заячьей печенке.
Рябушкин, кажется, был слегка шокирован тем, что на протяжении суток потреблял
черт-те что, да еще и неизвестно кем приготовленное. Однако Кравчинский его убедил, что
зайчатина, скорее всего, была натуральной.
- Если уж оракулу удается выращивать лошадей, то с зайцами у него тем более никаких
проблем не возникает.
- Вы хотите сказать, что оракул стимулирует их размножение? - удивился Рябушкин.
- А почему бы и нет, - хмыкнул поэт.
К сожалению, эта во всех отношениях интересная Дискуссия была прервана милицейским
уазиком, который самым бесцеремонным образом подрезал "мерседесу" путь, едва не загнав
его при этом на тротуар, впрочем, пустующий в эту ночную пору. Кравчинский грубо
выругался и собрался уже вступить в спор с представителями власти, поскольку не считал себя
нарушителем дорожного движения, ибо при въезде в город он значительно сбросил скорость.
Но вместо распаренной морды гаишника в окно просунулась всего лишь встревоженная
физиономия милиционера Куницына, который тут же был оттерт в сторону старшиной
Володей.
- Большая неприятность, Анатолий Сергеевич, Можно сказать, трагедия. Только что
передали по рации, что в своем загородном доме убит Петр Васильевич Хлестов вместе с тремя
охранниками.
- Как убит? - ахнул Рябушкин. - Быть того не может.
- Мне это тоже показалось странным, - вздохнул Володя. - Когда человека в течение
одних суток убивают два раза подряд, то это явный перебор. А может, он и в этот раз оживет?
Ответить Рябушкин не успел, поскольку в его кармане заурчал рассерженным медведем
мобильник. Судя по тому, как напрягся следователь, звонило очень значительное лицо. И
звонило явно не с намерением выразить Анатолию Сергеевичу благодарность. А уж скорее
наоборот.
- При чем тут пьянка, Иван Николаевич, я трезв, как стеклышко. И милиционеров никто
не спаивал, уверяю вас. Я говорю, трезвыми они из Горелово выехали. А мне не позволили
обстоятельства. Разумеется, я все объясню. Разрешите выполнять?
Мобильник булькнул напоследок особенно злобно и отключился. Рябушкин в
изнеможении откинулся на спинку сиденья. По всему было видно, что он получил изрядную
нахлобучку.
- Прокурор, - пояснил он заинтересованным лицам и, повернувшись к Володе, спросил:
- Так они вам не поверили?
- Мне уже объявили о неполном служебном соответствии как старшему наряда, -
вздохнул старшина. - Пить, говорят, надо меньше.
- Хлестов действительно убит, - крякнул досадливо Рябушкин.-Двенадцать трупов,
можете себе представить!
Ярослав мог. Во всяком случае, именно столько трупов было во дворце императрицы
минувшей ночью. И вряд ли это совпадение было случайным, точнее, оно просто не могло быть
случайным. И уж конечно без участия оракула в этом страшном деле не обошлось. Видимо,
Рябушкин пришел к тому же выводу.
- А где Синцов?
- Я послал его к Хлестову. Надо же нам было как-то оправдаться в глазах начальства. А
бизнесмен мог подтвердить наши слова, он ведь был во дворце прошлой ночью.
- Значит, Синцов тоже убит, - грустно констатировал Рябушкин. - Ладно, поехали к
финансисту.
- А вы знаете дорогу? - спросил Кравчинский.
- Были мы у него как-то раз с Аркадием Семеновичем Ивановым.
Аполлон, ни слово больше не говоря, ударил по газам. Ярослав тоже молчал, с трудом
переваривая полученную информацию. Смерть финансиста не Укладывалась ни в какие
логические рамки, если, конечно, не допустить, что оракул резко расширил сферу своей
деятельности. Возможно, это было связано как-то с визитом, нанесенным в храм Йо отчаянной
пятеркой во главе с неугомонной "императрицей", которую, возможно, не устроила
инсценировка смерти "императора", и она попросила у оракула чего-то большего.
Загородный дом Хлестова был расположен в том же поселке, что и дом Иванова, где
детективу и поэту удалось однажды побывать. Сразу же бросалось в глаза, что здесь произошло
событие незаурядное, а иначе зачем бы сюда съехалось более десятка машин, среди которых
преобладали милицейские уазики и "скорые помощи". Из распахнутых настежь дверей
особняка выносили трупы. Следствие, похоже, велось уже полным ходом. А возглавлял всю эту
суету кругленький мужичок лет пятидесяти с заспанным лицом и неприятным визгливым
голосом. Как вскоре выяснилось, это был Иван Николаевич Лютиков, главный городской
прокурор и непосредственный начальник Рябушкина.
- Об оракуле пока никому не слова, - предупредил детектива и поэта следователь.-А
уж тем более Лютикову.
Разговор между прокурором и следователем проходил на повышенных тонах, во всяком
случае, отдельные реплики до Ярослава долетали:
- А что я, по-вашему, должен был делать, Иван Николаевич? Поступило заявление об
изнасиловании и убийстве. Я просто обязан был проверить. И милиционеры тут ни при чем.
Просто переволновались люди. Ночь, кругом хоть глаз коли, гроза. А тут еще стрельба
началась.
- Какая стрельба? - возмутился прокурор. - Вот стрельба! Двенадцать трупов. Все
показатели работы прокуратуры коту под хвост. Так где стреляли, говоришь?
- Стреляли во дворце, который Хлестов недавно восстановил. Причем стреляли как раз в
то время, когда там был Петр Васильевич.
- И трупы были?
- Говорят, что были, но, к сожалению, их успели спрятать.
- Выходит, это не сегодня началось. А ты точно знаешь, что Хлестов вчера был в том
дворце?
- Был, - твердо сказал Рябушкин. - Есть свидетели. Вон те два молодых человека. Это
они слышали стрельбу. По их словам, нападавших было человек семь, не меньше.
- И здесь семеро, - задумчиво проговорил прокурор. - Все сходится. Ладно. А
девушку ты нашел?
- Ложная тревога. Девушка жива и здорова, насилию не подвергалась. А что здесь
произошло?
- Если верить свидетелям, впрочем, как водится, давшим весьма противоречивые
показания, в особняке кроме Хлестова находились три его охранника. Как туда проникла банда
киллеров, установить пока не удалось. Заслышав стрельбу, кто-то, вероятно, позвонил в
милицию. Не исключено, правда, что убитый Синцов просто проезжал мимо этого дома на
своей "Ниве" и случайно оказался в центре событий. Так или иначе, но он был убит.
- А личности нападавших установлены?
- Идет опознание, - вздохнул прокурор - Подключайтесь к расследованию, Анатолий
Сергеевич, раз уж вы все равно здесь. Мне уже губернатор звонил, все-таки Петр Васильевич
был не последним человеком в городе.
Картина преступления только утвердила Ярослава в мысли, что здесь не все чисто, уж
слишком она напоминала виденную в императорском дворце собственными глазами. Правда,
сейчас у него не было надежды на то, что мертвые воскреснут. И его сомнения подтвердил уже
успевший осмотреть место происшествия Рябушкин. По словам следователя, никаких сомнений
в том, что эти люди мертвы, у медицинских экспертов нет.
- Прокурор никак не может понять, почему были убиты все, и нападающие, и
обороняющиеся, - вздохнул Рябушкин. - По идее, кто-то ведь должен был уцелеть!
И уж тем более ему непонятно, откуда на теле Хлестова эти странные колотые раны, если
в особняке не обнаружено предмета, которым они могли быть нанесены.
Конечно, Рябушкин мог бы объяснить прокурору, что Хлестова закололи шпагами, но
Анатолий Сергеевич не стал этого делать во избежание новых подозрений в своей
неадекватности.
- По-моему, самое время нам навестить Аркадия Семеновича Иванова, - заметил
Кравчинский. - Возможно, мы получим от него нужную информацию о взбесившемся
оракуле.
Предложение Аполлона и следователю, и детективу показалось разумным. Поскольку и
тот и другой понимали, что причину массовой бойни в особняке Хлестова следует искать вне
рамок привычной для нас реальности. В этом они сильно расходились с прокурором
Лютиковым, считавшим, что здесь не обошлось без конкурентов Петра Васильевича на
финансовом фронте. В подозрении у него была и Светлана Алексеевна Хлестова, поскольку
разногласия, возникшие между супругами, не были секретом для ближайшего окружения
покойного.
До особняка Иванова от места событий было буквально рукой подать. Для придания
визиту большей официальности Рябушкин кроме поэта и детектива прихватил с собой еще и
двух сотрудников милиции, все того же старшину Володю, фамилия которого, к слову, была
Круглов, и Куницына. В окнах особняка горел свет, так что хозяин, скорее всего, уже успел
вернуться из дальнего похода. Но вернулся, видимо, совсем недавно, поскольку даже не успел
запереть дверь. Прямо надо сказать, поразительная беспечность по нынешним, склонным к
насилию временам. Рябушкин начал солидно кашлять еще в коридоре, пытаясь привлечь
внимание хозяев. Менее деликатный Круглов просто гаркнул во всю мощь своих легких:
- Живой здесь есть кто-нибудь?
Никто на призыв старшины не откликнулся, видимо потому, что живых в холле не было,
зато на полу лежали три трупа, опознанные вошедшими без труда. Стеблов и Гришка
...Закладка в соц.сетях
