Жанр: Энциклопедия
Сто великих гениев
...и человека. Их приходится
разгадывать, "вчитываясь" в его образы. Они свидетельствуют о том, что он
всерьез интересовался многими науками.
Дюрер опубликовал ряд трактатов: "Руководство к измерению с помощью циркуля и
линейки", "Четыре книги о пропорциях человеческого тела", "Некоторые наставления
к укреплению городов, замков и местностей". Как пишет автор книги "Альбрехт
Дюрер - ученый" Г П. Матвиевская, "интерес Дюрера к научным проблемам,
занимавшим гуманистов того времени, проявился в его картографиi
ческих работах.
Широко известна карта звездного неба, которую он украсил символическими
фигурами, изображающими созвездия. В четырех углах - аллегорические портреты
астрономов' из Греции (Арат), Рима (Марк Манилий), Египта (Птолемей) и арабского
Востока (ас-Суфи). Художник подчеркнул, что изучение небес объединяет ученых
разных стран.
Дюреру принадлежат многие шедевры графики. Он использовал немецкие народные
традиции, иллюстрируя, например - с иронией и сарказмом - великую поэму
Себастьяна Бранта "Корабль дураков", сохраняющую - увы! - свою актуальность и в
наше время.
ТИЦИАН
(ОК. 1477 ИЛИ 1487-1576)
"Есть семейства растений, отдельные виды которых так близки друг другу, что
сходство здесь превосходит различие: таковы художники Венеции, не только четверо
знаменитых - Джорджоне, Тициан, Тинторетто, Веронезе, но и другие, менее
известные... Что бросается в глаза - это основной и общий тип; частные и личные
черты остаются первое время в тени. Они работали вместе и поочередно во дворце
Дожей; но, вследствие невольного созвучия их талантов, вся их живопись образует
одно целое..."
Так писал французский историк и философ искусств Ипполит Тэн. Из перечисленных
им имен мы выделим наиболее знаменитого и плодовитого, не терявшего творческих
сил до глубокой старости и прожившего дольше и едва ли не наиболее счастливо из
всех художников той эпохи, а может быть, и всех последующих.
Уроженец местечка Пьеве-ди-Кадоре, Вечеллис Тициан в юности переехал в Венецию.
Здесь он овладел искусством живописца и оставался
346
100 ВЕЛИКИХ ГЕНИЕВ
ТИЦИАН
до конца своей долгой жизни, отлучаясь ненадолго. О нем Ипполит Тэн высказался
красочно, ссылаясь для колорита на мнение одного из современников Тициана:
"Когда пытаешься вообразить себе Тициана - видишь счастливого человека, "самого
счастливого и благополучного, какой когда-либо был между ему подобными,
получившего от неба только одни милости и удачи", первого между всеми своими
соперниками, принимавшего у себя на дому королей французского и польского,
любимца императора, испанского короля Филиппа II, дожей, папы Павла III и всех
итальянских государей, возведенного в сан рыцаря и графа Империи, засыпанного
заказами, широко оплачиваемого, получающего пенсии и умело пользующегося своим
счастьем Он держит дом на широкую ногу, пышно одевается, приглашает к своему
столу кардиналов, вельмож, величайших артистов и даровитейших ученых своего
времени "Хотя он не получил особенного образования, он на своем месте в этом
высоком обществе, потому что имел природный ум, а придворный быт научил его всем
лучшим качествам кавалера и светского человека", и так хорошо, что его находят
весьма любезным, обладающим'приятной учтивостью и самыми изящными манерами и
приемами общения". В его характере нет ничего крайнего и мятежного. Его письма к
государям и министрам по поводу своих картин и пенсионов носят тот униженный
характер, который считался тогда знанием приличий со стороны подданного. Он
умело подходил к людям и умело подходит к жизни, - я хочу сказать, что он
пользуется жизнью, как и людьми, без излишеств и без низости. . Его переписка с
Аретино показывает в нем веселого товарища, который ест и пьет охотно и
изысканно, который любит музыку, красивую роскошь и общество женщин легкого
поведения. Ему чужда буйность, его не тревожат безмерные и мучительные замыслы,
его живопись здорова, свободна от болезненных исканий и тягостной сложности; он
пишет постоянно, без напряжений и без порывов, в течение всей своей жизни. Он
начал еще ребенком, и его рука сама собою повинуется его гению. Он говорит, что
"его талант - это особенная милость неба", что нужно иметь этот дар для того,
чтобы быть хорошим художником, что, если этого нет, "можно породить только
уродливые создания", что в этом искусстве "гений не должен быть возмущаем"
Вокруг него красота, вкус, воспитание, талант близких возвращают ему, подобно
зеркалам, отражение его гения".
Трудно судить, насколько верна такая характеристика великого художника Почти
наверняка были у него периоды трудностей, душевных переживаний, сомнений.
Отчасти об этом можно догадаться по некоторым его произведениям. Но в целом он,
пожалуй, стремился к душевному равновесию и находил успокоение и упоение в
творчестве.
Первые его картины были поэтичны и жизнерадостны, что отражает название одной из
них "Любовь Земная и Небесная" (возможно, в эти годы художник отдавал
предпочтение первой из них).
Большим успехом у ценителей прекрасного, в частности обнаженного красивого
женского тела, имели его "поэзии". Так он называл картины на мифологические
темы, которые приобретали у него преимущественно герцог Феррарский и король
Испании Филипп II. Есть у Тициана аллегорические композиции (например - "Испания
приходит на помощь религии"), но быть может, наиболее замечательны
многочисленные портреты, выполненные им с редким мастерством, передающие не
только внешний облик, но и характер персонажа
В картинах Тициана - это характерная черта венецианской школы - большая роль
отводится обстановке и пейзажу, силам природы, выражающим не столько стихию саму
по себе, сколько ее соответствие человеческим чувствам В его "Данае" (1554)
обнаженная красавица пребывает в сладострастной неге, перебирая пальцами складки
простыни, а вожделеющий к ней Зевс (не его ли лицо угадывается в просвете туч?)
проливает в ее лоно золотой дождь.
Через 20 лет он создал полотно "Христос на кресте". Она производит странное
впечатление. Пейзаж, на фоне которого вознесен Иисус, показывает средневековую
Италию, а не Иудею; вечернее небо серовато-коричневое, мрачное Освещено тело
распятого Христа, два небесных блика под руками, словно два светлых крыла;
светлая полоса на горизонте Возле креста пусто. Словно напрасны мучения Иисуса и
его жертва, не стало на Земле от этого светлей и прекрасней, не сделались люди
чище и добрей.
Даже великолепная отточенная техника и постоянный успех не лишили Тициана
склонности к поискам и новаторству Уже в поздние годы он меняет манеру письма,
использует смелые мазки, игру светотени, порой отказывается от четко выписанного
пейзажа, приближая второй план к абстрактному фону. Отчасти это проявляется в
упомянутой выше картине, а более очевидно в другой - "Св. Себастьян". Возможно,
к старости художник стал утрачивать оптимизм и жизнерадостность, что вполне
естественно. Удивительно другое' как смог он в бурные для страны годы сохранять
внутреннее спокойствие и неутолимую жажду творчества.
100 ВЕЛИКИХ ГЕНИЕВ
РАФАЭЛЬ
(1483-1520)
Долгий рассказ о его жизни был бы неуместен: слишком коротка она была, всего 37
лет. Но его творения пережили века, восхищая миллионы людей, а главное,
просветляя души хотя бы на недолгое время.
С детства Рафаэль был приобщен к искусству. Отец его, Джо-ванни Санти из Урбино
(Италия), был художником и поэтом. От него сын получил первые уроки ремесла,
которое быстро освоил. В 17 лет он переехал в город Перуджу, став учеником
знаменитого, хотя и не очень оригинального художника Перуджино
Рафаэль был прилежным учеником, не стремящимся к оригинальности. Быстро освоив
манеру учителя, он подражал ему с удивительным мастерством, и ничего еще не
предвещало рождения гения.
Двадцатилетним юношей он приехал во Флоренцию, где уже обрел славу Леонардо да
Винчи и создал своего "Давида" Микелан-джело. Рафаэль изучал анатомию и
проекции, писал картины, преимущественно на тему "Мадонна с младенцем" (одну из
них приобрел герцог Тосканский).
Заказов у него было много, да и соблазнов немало На его ранней небольшой картине
изображен рыцарь, пребывающий в дреме или глубокой задумчивости; богиня победы
предлагает ему меч и книгу, а стоящая с другой стороны богиня любви сулит земные
радости. (На другой миниатюре того же времени - три грации, прелестные и
задумчивые, словно спутницы богини любви.) Рафаэль сделал выбор, творчество,
рыцарское соперничество с лучшими мастерами. И хотя первые его полотна статичны,
лишены яркой индивидуальности, молодой художник не собирается останавливаться на
достигнутом, полон смелых дерзаний и стремления к наивысшему совершенству. Уже
по его ранней картине "Венчание девы Марии" видно, как умело строит он
многофигурные композиции, использует эффект перспективы и проявляет знание
архитектуры.
В 1508 году благодаря протекции своего земляка архитектора Д. Браманте он
получил приглашение в Рим для росписи Ватиканского дворца. Его талант был вскоре
оценен; Рафаэля назначили главным художником Ему поручили роспись парадных зал
(станц). Он изобразил четыре области деятельности- религиозно-теологические
(фреска "Диспут") и философские искания ("Афинская школа"), искусство ("Парнас")
и правосудие, показанное сценами библейскими и мифологическими.
РАФАЭЛЬ
Все эти произведения чрезвычайно сложны по содержанию и великолепны по
исполнению, наполнены движением и в то же время гармоничны и величественны.
Прежде всего поражает дерзость замысла молодого художника и его глубокое
проникновение в суть тех непростых идей, которые он решил передать не словами, а
зримыми образами.
Теологические споры в "Диспуте" осеняются свыше присутствием Троицы Здесь вполне
обоснованно имеется центральное объединяющее начало - высшие истины, отраженные
в текстах Священного Писания и одухотворенные человеческим воображением. Их
можно толковать, не выходя за пределы установленных догм, сознавая присутствие в
мире высших сил, постичь которые во всей полноте не дано человеку.
Совершенно иная ситуация в философии. Представители разных учений, только
формально объединенные единым архитектурным пространством, в большинстве своем
не принадлежат конкретной Афинской школе, так что название грандиозной фрески
условное Нет сомнения, что Рафаэль был неплохо знаком с сочинениями великих
философов и - удивительная проницательность! - понимал суть философского метода
познания, предполагающего немалую долю субъективности, проявления личных
устремлений и принципов жизни мыслителя.
Художник поставил перед собой задачу невероятной сложности. И гений его
проявился уже в самом подходе к ее решению. Он разделил философов на несколько
обособленных групп. Одни осматривают два глобуса- Земли и неба - последний, повидимому,
находится в руках Птолемея Рядом другие увлечены решением
геометрической задачи Напротив - уединенный мечтатель Возле него почтенный
мыслитель вносит исправления в солидный фолиант под восхищенными взглядами одних
и напряженным подглядыванием плагиатора, старающегося схватить чужую мысль
налету. От этих людей отходит юноша, еще не избравший себе учителя,
100 ВЕЛИКИХ ГЕНИЕВ
РАФАЭЛЬ
готовый к поискам истины. Сзади - Сократ, на пальцах объясняющий слушателям ход
своих рассуждений.
Совершенно замечательна фигура юноши в левом дальнем углу фрески. Он
стремительно входит в это скопление мудрецов, держа в руке свиток и книгу;
развеваются складки его плаща и кудри на голове Стоящий рядом указывает ему
дорогу, а некто из кружка Сократа приветствует его. Возможно, так олицетворена
новая смелая мысль, которая вызовет новые споры, подвигнет на новые искания...
Словно нищий на ступенях храма - одинокий Диоген, отстраненный от мирской суеты
и дискуссий. Кто-то, проходя мимо, указывает на него, словно спрашивав спутника:
не таков ли удел подлинного философа? Но тот обращает его внимание (и наше) на
две фигуры, которые находятся в центре композиции. Это убеленный сединами Платон
и молодой Аристотель. Они ведут диалог - спокойный спор, в котором освобождается
от оков догм и предрассудков истина. Платон указывает на небо, где царят
гармония, величие и высший разум. Аристотель простирает руку к земЛе,
окружающему людей миру. В этом споре не может быть победителя, ибо для человека
одинаково необходимы и безмерный космос, и родная Земля, познание которых будет
длиться вечно.
Несмотря на обособление групп философов, картина тяготеет к двум центральным
фигурам, отчетливо выдающимся на фоне неба. Их единство подчеркивает система
арочных сводов, последний из которых образует подобие рамы, в которой находятся
Платон и Аристотель.
Единство философий - в разнообразии отдельных школ и личных мнений. Так
складывается великая симфония человеческого познания. Этому не мешает
разобщенность мыслителей в пространстве и времени. Напротив, познание объединяет
всех, кто искренне к нему стремится... И не случайно, конечно, в картине
присутствуют люди всех возрастов, включая младенцев, а на их лицах не только
сосредоточенность и задумчивость, но и светлые улыбки.
В своих четырех великих композициях Рафаэль показал четыре основания, на которых
должно покоиться человеческое общество: разум (философия, наука), доброта и
любовь (религия), красота (искусство), справедливость(правосудие).
Современному человеку может показаться невероятным, что Рафаэль, не достигший
тридцатилетия, мог создавать такие грандиозные фрески. Поражает одно уже величие
замысла и способность выразить глубокие идеи (а прежде - осознать их) в форме
живописных композиций. А сколько для этого требовалось сделать набросков,
эскизов! Трудно усомниться, что над фресками работали группы художников. Но
общий замысел, структура картин, конкретные
фигуры и обработка многих деталей - дело рук и мысли великого мастера.
К Рафаэлю пришла слава, его буквально завалили заказами. А ведь после смерти
Браманте в 1514 году его назначили главным архитектором строительства собора Св.
Петра в Риме. Осуществлял он и другие архитектурные проекты. Он был одним из
величайших гениев Возрождения. Пожалуй, самым совершенным его созданием явилась
"Сикстинская мадонна" (1513-1514).
Вот как передал русский поэт Василий Жуковский свои впечатления от картины
Рафаэля:
"Час, который провел я перед этой Мадонною, принадлежит к счастливым часам
жизни... Вокруг меня все было тихо; сперва с некоторым усилием вошел в самого
себя; потом ясно начал чувствовать, что душа распространяется; какое-то
трогательное чувство величия в нее входило; неизобразимое было для нее
изображено, и она была там, где только в лучшие минуты жизни быть может. Гений
чистой красоты был с нею.
Он лишь в чистые мгновенья Бытия слетает к нам, И приносит откровенья,
Благодатные сердцам .
...Приходит мысль, что эта картина родилась в минуту чуда: занавес раздернулся,
и тайна неба открылась глазам человека. Все происходит на небе: оно кажется
пустым и как будто туманным, но это не пустота и не туман, а какой-то тихий,
неестественный свет, полный ангелами... И Рафаэль прекрасно подписал свое имя на
картине: внизу ее, с границы земли, один из двух ангелов устремил задумчивые
глаза в высоту; важная, глубокая мысль царствует на младенческом лице: не таков
ли был и Рафаэль в то время, когда он думал о своей Мадонне? Будь младенцем,
будь ангелом на земле, чтобы иметь доступ к тайне небесной. И как мало средств
нужно было живописцу, чтобы произвести нечто такое, чего нельзя истощить мыслею!
Он писал не для глаз, все обнимающих во мгновение и на мгновение, но для души,
которая, чем более ищет, тем более находит..."
Об этом произведении сказано очень много, преимущественно в самых восторженных
тонах, вполне уместных и оправданных. Обратим внимание на тяжелую драпировку,
изумрудно-зеленый занавес, прикрывающий верхние углы картины. Этим не только
концентрируется внимание на ликах Мадонны и Младенца, но и подчеркнуто их
вхождение в жестокий земной мир с жертвенной решимостью нести свет любви людям.
Задумчивые ангелочки внизу,
100 ВЕЛИКИХ ГЕНИЕВ
чуть растрепанные, серьезны: они понимают, что все уже предопределено свыше (да
и мы понимаем: все уже свершилось). Под ногами у женщины с ребенком - земной шар
в облаках. Дано ли им спасти мир? Как бы то ни было, они пристально смотрят на
зрителя, ибо ему решать, достоин ли он такой жертвы, что ему довелось совершить
в жизни во искупление ее, чем он одарил людей, каков смысл его недолгого
пребывания на Земле?
БРЕЙГЕЛЬ
(1525-1569)
Знаменитого нидерландского живописца и гравера Питера Брейгеля Старшего называли
еще "Мужицким". Возможно, он родился в селении Брейгель (близ города Бреды).
Скорее всего, его семья была связана с художественным ремеслом, где он получил
первые навыки живописца. Учился в Антверпене, где и был принят в гильдию
художников в 1551 году, после чего побывал во Франции, Италии. Вернувшись через
два года в Антверпен, работал с торговцем, издателем и гравером И. Коком.
Через десять лет Брейгель переехал в Брюссель, где оставался до конца своих
дней. Судя по всему, он был широко образованным человеком (этого требовала эпоха
Возрождения). "Мужицким" его считали, потому что он предпочитал изображать жизнь
народа, трудящихся. В этом отношении он резко отличался от других своих
выдающихся современников. В Италии, например, живописцев вдохновляли образы
мифологических персонажей великих деятелей и мыслителей. После средневекового
коллективизма наступило время "самодостаточных" личностей, индивидуумов. Отчасти
так проявлялся возврат к идеалам античности с ее культом героев.
Не сразу пришел Брейгель к своей главной теме. Как часто бывает, сначала он
подмечал в людях прежде всего пороки. Возможно, сказалось и влияние произведений
великого соотечественника Босха, что вполне естественно. "К числу ранних работ
Брейгеля, - писал искусствовед Р. Климов, - принадлежит цикл аллегорических
изображений человеческих пороков. Их отличает холодная, черствая саркастичность,
а наряду с этим - глубокая убежденность в неразумности людей. Эти качества в не
меньшей мере свойственны исполненным по его рисункам гравюрам социальносатирического
характера, пользовавшимся в то время значительной известностью.
В произведениях, выполненных около 1557 года, роль человека несколько
возрастает. Например, в большом пейзаже "Сеятель" фигурка крестьянина уже
является для художника как бы непременБРЕЙГЕЛЬ
ной частью мира. Правда, за сеятелем летят птицы, выклевывающие брошенные им в
землю зерна, но эта иллюстрация евангельской притчи является, в сущности,
моментом скорее литературным, чем собственно художественным. В основе другой
картины этого времени - "Падение Икара" также лежит иносказание: мир живет своей
жизнью, гибель отдельного человека не прервет ее коловращения. Но и здесь
изображенная на переднем плане сцена пахоты и прибрежная панорама значат более,
чем эта мысль (хотя она и подкреплена иллюстрациями ряда пословиц). Во всяком
случае, ощущение размеренной жизни мира - а она действительно чувствуется в
движении пахаря и в ритме пейзажа - более важно в картине, чем, казалось бы,
определяющие ее иносказания".
Что хотел сказать художник? О тщете человеческих усилий подняться в небесные
выси? О том, что надо упорно выполнять свою земную работу, а не витать мыслею в
облаках? Или о крахе героической личности, индивидуализма? А может быть, о том,
что слишком быстро забывают героев люди, занятые своими насущными заботами?
Переход к изображению народной жизни начался у Брейгеля с картины "Бой Масленицы
с Постом" (1559). На улочках фламандского городка идет гулянье и течет будничная
жизнь. А на площади начинается соперничество. Толстопузый полупьяный Масленица
верхом на пивной бочке, держа в руке, как пику, вертел с кусками мяса, движется
навстречу Посту- изможденной женщине на стуле, прилепленном к тележке. У Поста
на голове улей, в одной руке розга, в другой длинная лопатка, на которой лежат
две рыбешки. Толкает бочку с Масленицей дюжий мужик, а тележку с Постом тащат
две тощие старухи. Исход боя, пожалуй, очевиден, и дети смеются над Постом.
Брейгель оставил нам живые свидетельства обыденной жизни средневекового города в
разнообразнейших ее проявлениях, включая игры детей. Одно уже это придает многим
его полотнам непре354
100 ВЕЛИКИХ ГЕНИЕВ
ходящую ценность. Однако художник, помимо этого, создал ряд "босхианских" работ
("Безумная Марта", "Свержение падших ангелов"). Интересна его большая картина
"Строительство Вавилонской башни". Гигантская конструкция воздвигается на скале,
продолжая и преображая творение природы. Верхняя часть сооружения поднялась выше
облаков, но конца стройки не предвидится, да и небо так и остается недосягаемым.
А вокруг на равнине - скопище невысоких построек, деревенских избушек (не
древний Вавилон, конечно, а средневековый городок). На переднем плане царь с
охраной, а перед ним рабочие на коленях. Выходит, не ради небесных, а для земных
целей затеяна грандиозная стройка. Она возвеличивает царя и тем самым унижает
тех, кто трудится. Кстати, к этому же времени относится миниатюра "Две
мартышки". Обезьянки печально сидят на цепи в проеме здания, за которым - небо,
земля, море - свобода!
Особое место в творчестве- Брейгеля, да и пожалуй всего Возрождения, занимает
цикл пейзажей "Времена года" из четырех полотен. Вот как описал их Р. Климов:
"Тёмный день" - бушуют разлившиеся воды, клоками несутся рваные, набухшие водой
тучи, и медленно разгораются красно- коричневые, влажные тона земли, и оживают
мокрые, голые ветви, и все напоено порывами весеннего сырого ветра.
"Жатва" - словно потемневшая от зноя, с плотной, опаленной жаром рожью и
затянутыми густым маревом далями, спокойно плодоносящая земля.
"Возвращение стад" - медленно наползающая пелена туч, опустевшие, словно
застывающие дали, последнее горение рыже-зеленых осенних, еще живых тонов и
суровое, холодное безмолвие природы.
И, наконец, "Охотники на снегу" - спокойный заснеженный простор, маленький
городок, оживленные фигурки конькобежцев на застывших прудах, тихая жизнь,
согретая теплом человеческого уюта.
Так свершается круговорот природы, так меняется ее обличив, ее внутренний ритм.
Она представлена здесь в своих самых существенных, самых сокровенных и вместе с
тем самых близких и дорогих человеку проявлениях.
Природа в цикле "Времена года" обладает особыми масштабами... Здесь все как бы
преувеличилось, возросло, обрело больший размах и значительность. Протяженность,
емкость этих пейзажей, грандиозность их внутренних ритмов не имеют себе равных.
И хотя природа у Брейгеля грандиозна, в то же время она совершенно близка
человеку. Без жизни людей нельзя понять жизни природы. Существование людей
наполнено в этих полотнах истинным смыслом, подчинено закономерностям высшего,
глубоко естественного порядка. Рождается ощущение полнейшей слитности
БРЕЙГЕЛЬ
людей и природы. Волновавший художника вопрос о месте человека в мире получил в
цикле "Времена года" свое разрешение.
Ничего подобного искусство еще не знало. Но и в творчестве Брейгеля эти
вселенские пейзажи с конкретными реальными чертами остались исключительными,
уникальными.
Замечательны поздние картины Брейгеля - на дереве и на холсте: "Деревенская
свадьба" и "Деревенский танец". Простые радости сельских жителей показаны с
улыбкой и снисходительной вроде бы иронией, как бы взглядом участника, такого же
крестьянина (этим вполне оправдывается прозвище Брейгеля "Мужицкий").
А вот его полотно "В стране лентяев": сверхупитанные мужчины, спящие в свободных
позах, как сморил их сон. Правда, один устремил задумчивый взгляд вверх. Но там
не небо, а круглый стол с остатками еды. Судя по одежде, это богатый человек,
возле закрытая книга, под головой лист бумаги. Рядом крестьянин, поодаль -
рыцарь. В стороне невесть как возникший кактус, еще дальше бежит поросенок, с
воткнутым в бок ножом, пропоровшим шкуру. А вдали на тоненькой ветке вместо
птички какой-то человечек. На переднем плане - недоеденное яйцо на тонких
ножках, с торчащей изнутри ложкой.
Что все это означает? Не так ли представляют многие вожделенное будущее или
райское ничегонеделание (пусть иносказательно)? Царство сытости и полной
бессмысленности бытия? Общество потребления...
Одна из последних картин Брейгеля - "Слепые" раскрывает смысл евангельской
притчи о слепых, ведомых слепым поводырем. Слева направо, наискось движется
вереница прилично одетых людей с пустыми глазницами. Тот, кто вел их, рухнул в
обрыв и увлек за собой других. Второй в падении безглазым взглядом устремлен к
зрителю с ужасной улыбкой недоумения и страха. Он как бы вопрошает: а вы,
господа, не такие ли? Понимаете ли вы, что валитесь в бездну, увлекаемые слепым
поводырем? Образ на все времена...
Бредут люди и падают один за другим в небытие, проходят поколения за поколением,
так и не понимая, зачем они явлены на свет, в чем смысл их скоротечной жизни.
Проста картина Брейгеля, но в этой простоте очевидности присутствует нечто
такое, что никак не могут постичь своими изощренными умами зрячие слепцы.
100 ВЕЛИКИХ ГЕНИЕВ
ЭЛЬ ГРЕКО
(1541-1614)
Трудно сказать, какой стране принадлежал он. Родился в греческой семье на
острове Крит, в то время венецианской провинции. Его подлинное имя Доменико
Теокопулос. В детстве обучался иконописи, а в юности переехал в Венецию, где в
мастерской Якопо Тинторетто осваивал классическую манеру живописи и рисунка.
В Италии работало немало признанных мастеров изобразительного искусства.
Доменико оказался в ряду "середнячков". Его картины не пользовались успехом.
Перебравшись из Венеции в 1570 году в Рим, набрался знаний и мастерства. За эти
10-12 лет известным художником он стал, хотя и не особенно знаменитым.
Итальянские художественные школы его не устраивали, так же как подражание
признанным стилям. По-видимому, он обладал сильным и независ
...Закладка в соц.сетях
