Жанр: Электронное издание
margarit
...ся Бен, почему бы не убить
его самого, не прибегая к столь
изощренной мести?
Глава семнадцатая
Я вскарабкалась по трапу, через люк спрыгнула на линолеум, отряхнулась
и задумчиво посмотрела на дверь
гримерки с табличкой "Мисс Хэзел Даффи. Елена". Поддавшись внезапному порыву, я
постучалась.
- Войдите, - раздался голос Хэзел.
Я приоткрыла дверь, просунула в гримерку голову и сказала почти честно:
- Проходила мимо и решила узнать, как ты. Подобно большинству комнат в
"Кроссе" гримерка Хэзел была совсем
крошечной. В помещениях побольше актеры обычно располагались по двое, а в самой
шикарной гримерной, переделанной
из двух обычных, поддерживали шаткое перемирие Хьюго и Билл. Хэзел переодевалась
в обычной маленькой комнатке,
выкрашенной некогда белой, а сейчас пожелтевшей от старости краской,
облупившейся в тех местах, где бесчисленные
актеры кусочками изоленты или кнопками пришлепывали открытки и фотографии, от
которых теперь остались лишь
оторванные уголки. В углу стоял маленький электрокамин, весьма ненадежный на
вид; вдоль стены тянулась узкая стойка,
над которой висели зеркало и лампочка без абажура. Из прочей обстановки имелись
вешалка для одежды и два стула.
Протертый коврик застрял в двери, когда я закрывала ее за собой.
- Уютно, - протянула я, оглядываясь.
- На самом деле мне больше и не нужно, - отозвалась как всегда
сдержанная Хэзел.
Хэзел уже сняла сценический костюм и переоделась в джинсы и рубашку.
Сидя перед зеркалом, она салфеткой и
детским лосьоном снимала грим. Под зеркалом выстроились пузырьки и баночки
недорогой косметики. Не сомневаюсь, что
Фиалка пользуется кремом от "Ланком" и самыми нежными и безумно дорогими ватными
тампонами.
- Глаз не саднит? - спросила я, проявляя чуткость и заботу.
- Немного. Потом мазью намажу. Спасибо, что зашла.
- Не за что. Мне все равно нечего делать. У вас сейчас начинается самое
интересное, а я свою работу уже закончила.
- Я старалась говорить максимально убедительно. - Получается неплохо, как ты
считаешь?
- Я довольна, - ответила Хэзел, встретившись со мной глазами в зеркале.
Я не поняла, что она имела в виду - постановку в целом или свою роль.
Удалив макияж, она стащила с головы
парик и начала расчесывать его аккуратными короткими движениями. Повесив парик
на стойку, Хэзел занялась
собственными волосами - с ними она была далеко не так заботлива, как с фальшивым
хвостом. Очень в ее духе.
- Слава богу, по-моему, все эти огорчения не очень повредили пьесе, -
отважно рванулась я в атаку. - Если не
считать Фиалки, конечно, но ее можно понять. Это ведь она первой обнаружила его.
К тому же он был ее любовником.
- Фиалка не нарочно, - безмятежно ответила Хэзел. - Она не хотела меня
поцарапать, - добавила она, заметив, что
первая фраза меня озадачила. Она, как всегда, говорила только о том, что
касалось либо ее, либо постановки. - Фиалка
просто немного огорчена, ты права. Я не сомневаюсь, впредь она будет осторожнее.
Она тоже очень испугалась.
- А как тебе вообще все это? - спросила я, решив, что ничего не
остается, кроме как спросить прямо. - Ты же была
знакома с той девушкой. С Ширли Лоуэлл. Вы даже, кажется, дружили. Помню, ты
сама об этом говорила на репетиции.
- Да, мы учились в одной театральной школе, когда она пропала, -
ответила Хэзел. Голос ее не дрогнул, выражение
глаз не изменилось. Запросто обманет любой детектор лжи. - Думаю, мы с ней
дружили, - с сомнением добавила она, будто
не совсем понимая, что означает слово "дружить".
Хэзел собрала волосы в узел и принялась накладывать на лицо и шею
детский лосьон. Я следила за ее медленными,
аккуратными движениями. Она заботилась о своей внешности с отстраненным
вниманием. Ее лицо было лишь одним из
инструментов актрисы, требующих постоянного ухода. Прежде я видела не саму
Хэзел, а лишь персонаж, в который она
перевоплощается. У нее были мышиного цвета волосы, широкий лоб и тонкое лицо -
хоть оно и не обладало подвижностью
обезьяньей мордашки Мэри, но могло быть очень выразительным. Широко посаженные
серые глаза много выиграли бы,
если бы Хэзел положила на длинные ресницы несколько слоев туши; но она лишь
немного припудрила лицо - чтобы
смахнуть блестки, а вовсе не добиваясь какого-то эффекта, - и повернулась ко
мне, по всей видимости решив, что с
макияжем покончено. Я припомнила Джуди Денч"Джуди Денч (р. 1934) - британская
актриса." и прочих актрис с
заурядной внешностью и незапоминающимися лицами, которым удавалось убедить
зрителя в своей неотразимости и
оригинальности.
- Ширли была странной девушкой, - задумчиво проговорила Хэзел. -
Неплохой актрисой, но в определенных
пределах. Мы часто вместе обедали после занятий. Она жила недалеко от меня.
Ширли нельзя было назвать счастливой. Я
удивилась, когда она пропала. Она очень серьезно относилась к театру, и мне
показалось странным, что она вдруг стала
пропускать занятия. Позже нам сообщили, что найдена ее машина, а Ширли покончила
с собой. Это меня тоже несколько
удивило. А потом я подумала и поняла, что ничего странного нет.
Я тупо смотрела на Хэзел, сочувствуя полицейскому, который снимал с нее
показания, - Хэзел можно допрашивать
целый день и не получить ни малейшего представления о человеке, которого она
описывает. Похоже, она сама не знала, что
представляла собой Ширли Лоуэлл.
- Какая она была? - спросила я. Интересно, что Хэзел ответит.
- Ширли неплохо играла, но, как я уже сказала, у нее был не очень
большой диапазон.
- Я имею в виду как человек, а не как актриса, - мягко уточнила я.
Этот вопрос поставил Хэзел в тупик. После некоторого раздумья она
ответила:
- Хороший человек. С ней было легко. Амбициозная. Думаю, именно поэтому
у нее был роман с Филипом. На
самом деле мужчины ей не нравились. Она пошла на это, потому что так лучше для
карьеры. А не потому, что ей хотелось.
Я не отрываясь смотрела на нее:
- Ты все это время знала, что у Ширли был роман с Филипом?
- Ой, нет. То есть я даже сейчас в этом не уверена. Но так считают
полицейские. Они спрашивали, говорила ли она
когда-нибудь о нем, но я не помню.
Вот этому я ничуть не удивилась - трудно представить, что кто-то станет
поверять Хэзел свои душевные секреты. Я
невольно задумалась о личной жизни самой Хэзел. Сексуальности она лишена напрочь
- настоящая амеба,
размножающаяся делением. Всю свою страсть Хэзел приберегает для сцены.
- Но разумно предположить, что Ширли могла с ним встречаться, -
продолжала Хэзел. - Она была очень похожа на
Фиалку.
Я тут же вспомнила слова Марджери о том, что фотография Ширли напомнила
ей кого-то. Вероятно, Фиалку. У
Филипа Кэнтли, похоже, имелась склонность к определенному типу женщин.
- Она тоже очень хорошо одевалась, - добавила Хэзел. - Но не так, как
Фиалка. Фиалка всегда выглядит как
кинозвезда. - Все это она говорила без малейшего намека на злобу или зависть. -
Я очень рада, что мы с Фиалкой будем
играть в "Кукольном доме". Мне кажется, Нора у нее хорошо получится.
- А тебе самой не хотелось бы сыграть Нору?
- Еще бы! - У нее загорелись глаза. - Эта роль дает такие
возможности... Но я буду ее дублершей. К тому же
Кристину тоже интересно играть. Это правильно, что Нору дали Фиалке. Меня ведь
пока никто не знает. Когда-нибудь я
тоже ее сыграю, - заявила она с такой уверенностью, что я не усомнилась в ее
словах.
Тут раздался стук, и, не дожидаясь ответа, кто-то приоткрыл в дверь. В
гримерку просунулась голова Бена.
- Как ты, Хэзел? - ласково спросил он, дружески кивнув мне. - Я
подумал, что, раз уж на меня возложены
обязанности директора, надо зайти узнать, как у тебя дела.
- Все отлично, спасибо.
- Тогда хорошо. - Бен вошел. - Ты из тех героев, что выйдут на сцену
даже с переломанной лодыжкой. Привет, Сэм.
Тоже с миссией спасения?
Я вытянула ноги:
- Да, но миссия оказалась короткой. Сидим вот, болтаем.
- Очень мило с вашей стороны, - сказала как всегда невозмутимая Хэзел.
- Но правда, со мной все в порядке.
Смотрите, почти ничего не видно. - Она откинула голову и показала царапину.
Возле правого глаза виднелся красноватый
след. - Не понимаю, зачем подняли столько шума. Наверно, всем просто хотелось
выпустить пар.
- Ну, это можно понять. Атмосфера не самая приятная. Повсюду трупы,
полиция шастает. Я сам сегодня утром
давал показания. Было довольно страшно, хотя мне и не в чем признаваться. Но все
равно чувствуешь себя неприятно, тут
ничего поделаешь. Я уже был готов сознаться в том, что таскал шоколадки с
прилавков в четырнадцать лет.
- Думаю, что в полиции все себя чувствуют одинаково неуютно, - заметила
Хэзел. - Именно поэтому Фиалка была
так взвинчена. Ей сегодня тоже пришлось туда идти.
- А о чем тебя спрашивали в участке? - спросила я Бена.
- А, обычные вопросы. Ничего неожиданного. - Он привалился к стене и
сунул руки в карманы. Очки сползли на
кончик носа. Бен, как и Мелани, одевался нарочито невзрачно, точно они
специально договорились о том, что режиссера не
должно быть видно - только слышно. Потрепанные вельветовые штаны плохо сидели на
его коренастой фигуре,
заношенный свитер напомнил мне моего приятеля Тома, уехавшего путешествовать по
Индии со своей чудовищной
подружкой.
- Спрашивали, где я находился в тот момент, когда Филип покончил с
собой, и тому подобное, - сказал Бен. - Я мог
ответить лишь, что, видимо, ехал куда-то в Энджел, в семьдесят третьем
автобусе... Слыхал ли я что-нибудь об отношениях
между Ширли Лоуэлл и Филипом - на это я тоже ответил "нет". Я же пришел в
"Кросс" где-то через год после того, как она
пропала, и, хотя мы с Филипом неплохо ладили, он вряд ли признался бы мне, что
кого-то задушил, согласитесь.
- Так ты считаешь, что это он ее задушил? - с любопытством спросила я.
Бен проводил с Филипом немало времени и, наверное, знал его лучше
многих.
- Да. - Бен взглянул на меня ясными карими глазами, и мы впервые
встретились взглядами. - С Филипом
творилось что-то странное. Раньше я не мог точно сказать, что именно, но
чувствовал - что-то не так.
- И ты думаешь, что...
- Мне надо идти, - сказала Хэзел, вставая. - ММ будет проводить
инструктаж.
Мы вышли в коридор и тут же оказались в толпе актеров, вываливших из
гримерок уже в обычной одежде. Лица
некоторых блестели от кремов, другие успели аккуратно накраситься. Все шли вниз,
к сцене. Когда мы проходили мимо
большой гримерной на первом этаже, дверь резко распахнулась, и в коридор пулей -
а точнее сказать, бомбой - вылетел
Билл.
- Дорогуша моя, ты что, решил бросить меня здесь одного? - жалобно
крикнул ему вслед Хьюго. - У тебя осталось
немного туши над левым глазом. Разреши мне ее стереть!
Не удержавшись от искушения, я отделилась от актерской толпы и
прошмыгнула в открытую дверь. Хьюго,
закинув ногу на стол, завязывал шнурок. В узкой черной водолазке и брюках в
черно-синюю клетку он выглядел
неотразимо.
- Привет, дорогая! - воскликнул он, завидев меня. - Мне сказали, что ты
здесь. Заходи. Нет, подожди, Билл уже
ушел? Ну, бог с ним.
Он усадил меня к себе на колени и очень тщательно поцеловал.
- Роскошно выглядишь. - Он пригладил прядь волос, упавшую мне на лицо.
- М-м... мне нравится целовать тебя
перед зеркалом. Очень эротично. Мне всегда хотелось повесить зеркало над
кроватью.
Мы посмотрели на свое отражение. Хьюго уткнулся подбородком в мои
локоны; у обоих до безобразия
самодовольные физиономии.
- Могу повесить, если у тебя есть зеркало, - предложила я, кусая его в
шею.
- Я уже забыл, какая ты мастерица, - сказал Хьюго, разглядывая мою
ладонь. - Пока не увидел эти несчастные
израненные лапки. Ты должна неделю спать в льняных перчатках с холодным кремом.
После того как повесишь зеркало.
Мне нравится эта идея. - Он сунул руки мне под футболку. - Как всегда, проблема
состоит в том, - продолжал Хьюго,
уткнувшись носом мне в грудь, - чтобы определить, чего мы хотим в первую
очередь...
В дверь постучали.
- Хьюго! - раздался нервный голос одной из ассистенток помрежа. - Все
ждут тебя на сцене.
- Черт! - выругался Хьюго. Я поправила футболку и сползла с его колен.
- "Бедствия Памелы", продолжение
следует. Мы оставляем Памелу в когтях злобного барона фон Филдинга. Смотрите нас
на следующей неделе, и вы узнаете,
удалось ли ей вырваться из его гнусных объятий прежде, чем он навсегда опорочил
ее доброе имя.
Я глубоко вздохнула и подошла к зеркалу поправить прическу, потом
повернулась к Хьюго:
- А также вы узнаете, удалось ли ей в конце концов трахнуться, -
добавила я и дернула Хьюго за руку, чтобы
оторвать его от стула.
Запустив руки в его шевелюру, я впилась ему в губы долгим поцелуем.
- Не мешкайте же, барон! Зрители ждут вас. Хьюго шлепнул меня по заду.
Благодаря виниловым брюкам звук
получился смачным.
- Надо и мне обзавестись такими же штанами, - сказал он, направляясь за
мной к двери. - Одежда для извращенцев.
А, Лиз, привет, - бросил он стоявшей за дверью ассистентке. - Должен
поблагодарить тебя за то, что ты прибыла за мной, и
я не сомневаюсь, что после того как все части моего тела успокоятся, я сумею
выразить тебе свою глубочайшую
благодарность. Но сейчас, увы-увы, я пребываю в состоянии обеспокоенности.
Мы ринулись вниз по лестнице. Хьюго чуть приотстал, чтобы полюбоваться
моим тылом.
- Эй, я знаю, что ты там делаешь! - сказала я не оборачиваясь. - Зад у
меня не так велик, а значит, это глупо.
- О, я воздержусь от очевидной реплики, - надменно ответствовал Хьюго.
- Раз в жизни.
- Как ты смеешь!
- А, Хьюго, спасибо, что пришел, - саркастически сказала Мелани, когда
он прошагал на сцену. Актеры уже сидели
на стульях, расставленных в два ряда.
- На здоровье, - с очаровательным апломбом ответил Хьюго, усаживаясь.
Я быстро обогнула сцену за кулисами, скользнула в зал через проход для
зрителей и села в заднем ряду. Когда глаза
привыкли к темноте, я углядела в двух рядах впереди парочку, подобно мне
ненавязчиво притаившуюся в сумраке.
Мужчина и женщина. Я не знала их, но выглядели они не особо замызганно, а
значит, могли быть только членами
театрального совета, заглянувшими на огонек, то бишь на прогон. Мелани спокойно
излагала режиссерские замечания и
давала советы. Она возвышалась на стуле, перед ней на подставке лежала тетрадь,
в которую она записывала во время
репетиций наблюдения. Рядом с ММ на стульчике почтительно меньшего размера
примостился Мэттью. Справа
расположились Салли, Софи, Тьерри, Стив и несколько незнакомых мне людей.
Шпионы из совета беспрестанно перешептывались и яростно кивали друг
другу. Иногда они принимались кивать в
унисон, как пара собачек, свисающих с зеркальца заднего вида. Происходящее
нагоняло тоску, но Мелани была, как всегда,
краткой и уложилась в двадцать минут. Актеры встали, театрально потягиваясь,
соревнуясь друг с другом - кому удастся
эффектнее расправить плечи. Стайка ассистенток, похожих на альтернативную
бригаду эльфов в джинсах с барахолки и
крохотных маечках, выпорхнула на сцену и помогла унести стулья. Мэттью быстро
зацапал стул Мелани. Он явно не хотел,
чтобы другие прикасались к трону, на который соизволила опускаться святейшая
задница. Сидевшие передо мной члены
совета разом встали и двинулись к сцене. Я последовала за ними.
- Мисс Марш? - спросила женщина. - Меня зовут Дениз Шолто, я член
театрального совета. А это - Брайан
Фицпатрик. Думаю, вы заметили, что мы сидели в зале с самого начала прогона.
- Заметила. Здравствуйте, - рассеянно ответила Мелани, смахнув с лица
прядь волос.
- Думаю, что выражу наше общее мнение, если скажу, что нам очень
понравилось, - забубнил Брайан Фицпатрик
под пиццикато кивков Дениз. - Нам бы хотелось пригласить вас на ланч и
поговорить о том, как идут дела.
- Да, хорошо. Конечно. - Мелани взглянула на часы. - Вы не могли бы
подождать минут пятнадцать? Мне нужно
закончить дела, а потом я буду совершенно свободна.
- Разумеется, мы понимаем, - ответила Дениз. - Будем ждать вас в фойе
через пятнадцать минут. Успеете?
- Успею, - без раздумий ответила Мелани.
Если она сказала пятнадцать минут - значит, пятнадцать минут. Дениз и
Брайан удалились по центральному
проходу. Хьюго элегантно спрыгнул со сцены и приземлился рядом со мной.
- По рюмочке! - воскликнул он. - А потом ужин. А потом продолжим
историю о Памеле и бароне. С того места, где
нас оборвали. Ты приехала сюда на своей чудовищной колымаге?
- Ага, - Спорить было бессмысленно.
- Недалеко от моего дома есть неплохой ресторан. Готов пригласить тебя
туда, если ты предоставишь транспорт.
- По-моему, неплохая сделка, - обрадовалась я. Фотогеничное лицо Хьюго,
его длинный нос и высокие скулы, в
зависимости от угла зрения, то казались излишне костлявыми, то - невероятно
привлекательными. Сейчас освещение
работало на Хьюго, и он был неотразим. Но говорить ему об этом я не собиралась.
Сожрет мой комплимент за секунду и
потребует еще. Не стоит баловать скотину.
Ресторан оказался очень милым местечком в центре Клеркенуэлла, в
цокольном этаже современного банка.
Деревянные полы, столы из матового стекла, мягкие черные кресла со спинками
подчеркнуто обтекаемой формы. Юношагардеробщик
в черном френче Джавахарлала Неру милостиво принял у нас одежду и
проводил к столику, не преминув
побурчать на Хьюго за то, что тот не заказал места заранее. Хьюго отреагировал с
обычным величием.
- Я так часто здесь бываю, Кенджи, что это фактически уже моя
собственная кухня, - отчеканил он голосом, не
допускающим возражений. - Разумно ли заказывать место на собственной кухне?
Кенджи утихомирился и спросил:
- Леди в курсе, как мы работаем?
- Я все ей объясню. Мы сразу же встаем в очередь, потому что умираем с
голода. Принеси нам пока бутылку
австралийского шардонне - того, что я обычно пью.
- Пижон, - прошептала я, когда Кенджи удалился.
Хьюго одарил меня неожиданно теплой улыбкой - открытой, простой и
невероятно подкупающей.
- Я же плачу! - весело сказал он. - И я действительно пижон: Поверь,
если бы ты выросла в Сербитоне, была бы
точно такой же. Ладно, давай попробуем что-нибудь съесть.
Он встал. Я последовала его примеру.
- Куда мы идем?
Хьюго прошествовал между столиков в дальний конец зала, где группа
прилично одетых клиентов толпилась
вокруг длинного стола, на котором были расставлены миски с едой.
- О, прекрасно. "Пицца-Хат" для состоятельных клиентов, - саркастически
сказала я. - Как утонченно.
- Ну и деревенщина, - вздохнул Хьюго. - Возьми тарелку, набери чего
душе угодно, а потом, если будешь вежлива,
вон те джентльмены все это тебе приготовят.
Он кивнул в сторону двух массивных восточных парней в белой форме,
стоявших за полукруглым рядом
раскаленных газовых плит, над которыми висела гигантская вытяжка из нержавеющей
стали, всасывавшая клубы дыма. Все
это походило на выставку, которую я видела несколько лет назад в галерее
"Саатчи". Здесь тоже была очередь в лучших
традициях британского этикета. Вдоль плит тянулся прилавок, на который
посетители ставили свои миски. Я пригляделась
к выставленным на столе яствам повнимательнее и пришла в восторг. Кроме
различных видов лапши и риса тут были и
креветки, и кальмары, и люциан. Мясо и овощи всех видов и в немыслимом
количестве, и все нарезано с образцовой
аккуратностью.
- Возьми сначала лапшу. Сверху положи мясо или рыбу. Много не бери, а
то места в брюхе не останется и ты не
сможешь прийти за добавкой, - советовал Хьюго.
Он заглядывал мне через плечо, проверяя, следую ли я его указаниям. Я
взяла соевую лапшу, креветки, зеленый
лук, каштаны и какой-то заплесневевший грибок - чтобы не выглядеть ограниченным
человеком. Пока мы стояли в очереди,
я пробежала глазами список соусов: острый арахисовый, териаки, самбал, сладкие и
кислые... Я выбрала лимонный. Хьюго -
сладкий чили. Повар смахнул креветки и овощи в почерневший котелок; все тут же
начало шкворчать и брызгаться. Через
минуту в котелок отправилась лапша, повар быстро перемешал содержимое китайскими
палочками. Когда он добавил соус,
воздух наполнился ароматом лимона и пряностей. Я с наслаждением поводила носом.
Повар быстро швырнул все обратно в
миску. При этом на край не попало ни капли соуса.
- Спасибо, - сказала я, бросаясь к нашему столику. Еще не успев сесть,
я уже набила рот едой.
- Нравится, прожорливое брюхо? - спокойно спросил Хьюго, лениво
усаживаясь напротив.
- М-м-н... - промычала я, хватаясь за свой бокал с вином. - Очень
вкусно. И вино тоже.
- Неплохо готовят, да? Я каждый раз стараюсь попробовать новое
сочетание. Все это можно спокойно есть, даже
если боишься пополнеть, чего я, увы, боюсь всегда.
- Тебе-то зачем сбрасывать вес? - воскликнула я. - Не говори ерунды. Ты
и так тощий.
- Телевизор добавляет три килограмма, - хмуро пояснил Хьюго. - Полагаю,
этим сказано все.
- Хорошо, что я не актриса.
- Я тоже рад, - совершенно серьезно ответил Хьюго. - Боже, ты уже все
съела?
- Голод не тетка. - Я сама удивилась такому проворству. - Но так уж и
быть, подожду тебя. За добавкой пойдем
вместе.
- Ни в коем случае. Я не хочу, чтобы ты сидела и, словно голодная
беднота, укоризненно смотрела, как я работаю
палочками. Давай-давай, проваливай.
Сказано - сделано. Я снова стояла в очереди к плите с тарелкой,
наполненной рисом, крабами, побегами бамбука и
стручками фасоли. Вдруг кто-то взъерошил мне сзади волосы. Сначала я подумала,
что это Тим, мой знакомый журналист
из "Геральд", офисы которой располагались неподалеку, на Клеркенуэлл-роуд, - я
уже заметила здесь несколько знакомых
газетчиков. Но, обернувшись, обнаружила Джейни. Она в два раза ниже Тима, но
гораздо полнее.
- Что это ты тут делаешь? - спросила она с не слишком лестным для меня
удивлением.
- Ну, конечно, я же недостаточно в струе. Недостаточно яппи. - Я обняла
ее, насколько это можно сделать, когда
держишь в обеих руках по переполненной миске. - Меня привел сюда мой друг. Он
живет неподалеку. А ты как здесь
оказалась?
Джейни показала подбородком на стоявшую чуть позади женщину:
- А меня привела Гита. Она говорит, что постоянно торчит здесь. Гита,
это Сэм, моя старинная подруга. Сэм, это
Гита - продюсер, с которой я работаю. Я наверняка тебе о ней рассказывала.
Она улыбнулась Гите - высокой смуглой даме в полупрозрачной рубашке с
леопардовым рисунком и
обтягивающих легинсах шоколадного цвета. Легинсы заканчивались чуть ниже колен,
чтобы подчеркнуть невероятно
тонкие лодыжки и туфли из поддельного леопарда на высоких каблуках. В ушах у
Гиты покачивались огромные золотые
кольца, тяжелые ресницы были аккуратно выкрашены всеми оттенками коричневого,
вплоть до бледно-бежевого. Эффект
был тщательно просчитан, все выглядело намеренно экзотично - на такие вещи
способны только азиатки; западная
женщина в таком наряде и с таким макияжем выглядела бы настоящей дешевкой.
Повар отобрал у меня миску, и я пожала протянутую руку Гиты, увешанную
золотыми браслетами. Никто из моих
знакомых не носил золотых украшений уже лет десять, но к ее оливкового цвета
коже они очень шли. Запястья Гиты были
еще тоньше лодыжек - хрупкость и стальная прочность одновременно. Она мне сразу
не понравилась. Возможно, мне
претил ее холодный оценивающий взгляд - Гита будто прикидывала, стоит ли со мной
водиться.
- Вы - скульптор, да? - спросила она.
- Как ты догадалась? - воскликнула Джейни.
- Ты сама мне рассказала, тысячу лет назад. Я хорошо помню все, что ты
мне рассказываешь. - У нее был низкий
голос; не сомневаюсь, Гита много над ним работала. Она нравилась мне все меньше.
Я взяла у повара миску. Джейни и Гита отдали свои.
- Пойду есть, пока не остыло. Вы где сидите?
- Вон там, - Джейни показала на стол у окна в другом конце зала.
- Подойдите потом, поболтаем.
Когда я вернулась, за нашим столом никого не было. Хьюго появился через
несколько минут с миской баранины и
риса с красным перцем и арахисовым соусом.
- С кем это ты там разговаривала? - спросил он.
Я ввела его в курс дела. Он заинтересовался:
- Значит, я познакомлюсь не только с многострадальной подругой Хелен,
но еще и с продюсером и выпускающим
редактором Би-би-си. Надо бы мне почаще водить тебя в рестораны.
- Ты уже исчерпал все мои возможности, - я рассмеялась. - Джейни - мой
единственный полезный друг. А, да, еще
есть Тим. Из "Геральд".
- Не думаю, что он пишет рецензии. Я всех знаю по именам.
- Нет, он обозреватель.
Мимо нашего столика прошли три холеные девицы из цветного воскресного
приложения к "Геральд", все в
черном. Я была с ними знакома, как-то раз мы вместе пьянствовали. Девчонки умели
пить. Мы тогда вывалились из бара в
два часа ночи, одна из них споткнулась, порвала свои брюки от Эгнес Би.
Совместное пьянство и порванные штаны сковали
нас своеобразными узами - как бойцов, переживших кровавое сражение. Девушки
помахали мне. Эти девчонки всегда
казались мне ведьмами из "Макбета" - могли до смерти напугать любого мужика с
пятнадцати метров.
Когда мы допивали вино, к нашему столику подошли Джейни и Гита. С ними
была Хелен, о которой они не
сказали ни слова, что любопытно. Хьюго, демонстрируя безупречные манеры, тут же
встал и принялся глазами искать
официанта.
- Вы не могли бы принести нам еще пару стульев? - спросил он. - Наши
друзья хотят присоединиться к нам.
Джейни и Хелен уместились на маленьком диванчике у стены, и в
результате места хватило всем. Официант убрал
тарелки и принес еще бутылку вина. Гита, которая видела Хьюго в "Призраках",
сказала, что он играл очень хорошо, о чем,
судя по его скромной улыбке, он знал, но все же был рад услышать комплимент.
Хьюго видел фильм, который Гита делала
для Би-би-си-2, и некоторые части сериала, которым Джейни занималась на своей
предыдущей работе, и сказал то, что
нужно было сказать. Все шло очень гладко.
- А я не знала, что вы с Хьюго так близко знакомы, - ехидно заметила
Хелен.
"Теперь будешь знать", - хотела ответить я, но Хьюго меня опередил:
...Закладка в соц.сетях
