Жанр: Энциклопедия
Сто великих узников
...ым мы поклоняемся, бессмертны. А
Иисус Христос, о котором ты говорил, - умер. Я никогда ничего не слышал о вашем
папе, дарящем страны, не принадлежащие ему. Никто не имеет права обладать моим
царством без моего ведома.
После этих слов Верховный Инка с явным пренебрежением бросил Библию на землю.
"Отомстим, христиане! - закричал священник. - Атакуйте еретиков, осквернивших
Библию!". И тотчас заработали пушки и аркебузы... Окружавшие Атауальпу воины
представляли довольно разношерстную толпу, и им было трудно организовать
сопротивление. К тому же индейцы никак не ожидали нападения, и их охватила
паника. Кричащую и разбегающуюся во все стороны толпу давила и топтала испанская
кавалерия. Ф. Писарро с группой наиболее искусных своих солдат пробился к трону
Атауальпы и захватил Верховного Инку в плен. После получасового сражения на
площади Кахамарки остались лежать 2000 индейцев, конкистадоры же потерь почти не
понесли.
Победители захватили богатейшие трофеи, но самым ценным для них был сам
Атауальпа, которого заключили в отдаленной части его собственного дворца в
Кахамарке. Ф. Писарро оказывал величайшие почести своему именитому пленнику и
всячески старался развеять печаль Верховного Инки, которую тот пытался скрыть,
притворяясь равнодушным и покорным. Испанцы научили Атауальпу играть в шахматы,
и вскоре в этой игре он достиг большого мастерства. Ф. Писарро сохранил за ним и
некоторую видимость власти, например, Верховный Инка мог принимать приближенных,
при нем находились его жены и гаремные девушки, прислуживавшие ему за столом и
выполнявшие любые поручения и прихоти своего повелителя.
Яства за столом подавались Атауальпе только на золотой и серебряной посуде.
Одежда Верховного Инки, которую он часто менял, состояла из плащей, настолько
тонко вытканных из шерсти викуньи, что они казались шелковыми. На голове
Атауальпа по-прежнему носил борлу*: ее пурпурные нити, смешиваясь с золотыми,
падали до самых глаз Инки. Когда посуда и наряды, которыми Атауальпа пользовался
хоть раз, становились ему не нужны, их складывали в особый ящик и сжигали; то,
что было освящено прикосновением Верховного Инки, не могло стать достоянием
других людей.
* Борла, или льяута - налобная повязка, символ власти Верховного Инки - (Прим
ред).
\\\
100
100 ВЕЛИКИХ УЗНИКОВ
Внешне религиозное рвение испанцев не обмануло Атауаль-пу, который вскоре
обнаружил их жадность к золоту и решил воспользоваться этим. Однажды он сказал
Ф. Писарро, что если тот отпустит его на свободу, то он покроет золотом пол
комнаты, в которой они тогда находились. "И даже наполню золотом комнату так
высоко, как только могу достать", - сказал Атауальпа и, поднявшись на цыпочки,
прочертил рукой линию на стене. Все смотрели на индейского вождя с изумлением,
посчитав его слова бахвальством человека, который страстно желает получить
свободу. Но Ф. Писарро согласился...
Тысячи гонцов направились во все концы империи, и потекли в Кахамарку богатства,
накопленные многими поколениями правителей инков, сосуды и украшения из дворцов,
храмов и общественных зданий. Из Куско прибыл груз чистого золота, которое несли
на нескольких носилках. Каждые из них поднимали четверо дюжих мужчин, а на одних
носилках золота было навалено столько, что их смогли поднять только двенадцать
человек. Спустя некоторое время вся комната была наполнена золотом и серебром, и
Ф. Писарро стал владельцем таких сокровищ, каких не имел в своих сундуках ни
один европейский монарх того времени.
Уплатив выкуп, Атауальпа не сомневался в своем скором освобождении и спокойно
думал о будущем. Но жадность не имеет границ, и милосердие испанцев оказалось
вероломным: став обладателем сказочных богатств, Ф. Писарро не спешил выполнять
обещание. Он понимал, что вырвавшийся на свободу пленник захочет отомстить, а
тогда вряд ли удастся сохранить не только добытые богатства, но и саму жизнь. И
конкистадор решил устроить суд над Атауальпой, предъявив тому весьма длинный
перечень обвинений: убийство Уаскара, незаконный захват власти, идолопоклонство,
многоженство... Верховного Инку обвинили даже в подготовке переворота против
испанцев. Правда, многие из конкистадоров протестовали против этого суда и
особенно против вынесения Атауальпе смертного приговора, считая, что судьбу его
должен решать король Карл V.
Со слезами на глазах правитель инков просил о пощаде и даже предлагал сокровищ
вдвое больше того, что испанцы уже получили, но Ф. Писарро был неумолим.
Приговор - сожжение на костре - леденил душу Атауальпы, ведь, согласно обычаям
инков, бессмертие можно обрести лишь в том случае, если тело усопшего после
смерти будет забальзамировано. А что можно сделать с пеплом?
Незадолго до казни священник В. Вальверде предложил Верховному Инке принять
христианство. Атауальпа отказался, и тогда ему предложили заменить костер
повешением, но с условием обязательного принятия христианства. Пленнику пришлось
соглаТОМАС
МОР
ситься, и в ходе церемонии он получил христианское имя Хуан. А потом под пение
псалмов жизнь 30-летнего Инки оборвалась...
После смерти Атауальпы борьбу против испанцев возглавил полководец Руминьяуи,
которого отличали личное мужество, отвага и природный ум. Он учил своих воинов
не страшиться грохота испанских аркебуз и не бояться их лошадей. Когда в долине
Тиокахас началась решающая битва, Руминьяуи сам повел отряды индейцев в бой. Они
бесстрашно сражались, но силы были неравны, и полководец отступил в Кито. В
городских храмах он собрал изображения богов, золото и другие драгоценности и с
отрядом в 4000 воинов и знатью отступил в горы.
После этого война продолжалась в форме отдельных стычек с испанцами, но
конкистадоры преследовали отряд Руминьяуи до тех пор, пока не захватили
предводителя в плен в Восточных Кордильерах. Руминьяуи привезли в Кито и
подвергли нечеловеческим пыткам, но не смогли у него вырвать секрет "золота
Атауальпы". Январским утром 1535 года испанцы повесили отважного вождя, имя
которого на языке индейцев кечуа означает "Каменное лицо". Изваянный эквадорским
скульптором вождь, действительно, производит впечатление решительного и
мужественного человека и "дух Руминьяуи" до сих пор присутствует в жизни
эквадорских индейцев.
ТОМАС МОР
Будущий социалист-утопист и первый министр Англии происходил из среды зажиточной
торговой буржуазии. Его отец, Джон Мор, был судьей Высшего королевского суда в
Лондоне. С ранних лет он готовил сына к юридической карьере, но юному Томасу
пришлось познакомиться и с коммерческой стороной жизни. После окончания
начальной школы его поместили в дом кардинала Мортона, человека
высокообразованного и занимавшего в государстве высшие посты. У него в доме Т.
Мор познакомился с основами государственного управления и, поступив в 1492 (или
1493) году в Оксфордский университет, имел уже сравнительно богатый жизненный
опыт.
В университете живой и общительный студент сразу же попал под влияние
распространявшихся тогда идей гуманизма. Правда, в Оксфорде он проучился
недолго, так как по настоянию отца поступил в Линкольнскую юридическую школу
изучать английское право. Но связей с друзьями-гуманистами Т. Мор не разрывал и
принимал деятельное участие в кружке, образованном Эразмом Роттердамским в 1493
году. Этот кружок поставил целью своей деятельности нравственное очищение
церкви, изучение древней
100 ВЕЛИКИХ УЗНИКОВ
литературы и трудов "отцов церкви". Т. Мор основательно изучил античную
литературу, свободно писал на литературном латинском языке. Из древних авторов
на него наибольшее впечатление произвел Платон, потому что из его сочинений
можно было много узнать об управлении государством, совместной жизни граждан и
их взаимных отношениях. Научные и литературные занятия не отвлекали Т. Мора от
карьеры, которую уготовил ему отец, хотя ему и не нравилось заниматься
юридическим крючкотворством. Но он стал адвокатом и сразу же приобрел тесные
связи в купеческих кругах. Дворяне не нуждались в защитниках, так как в деревне
еще имелись старые феодальные суды, в которых помещики судили сами. Поэтому в то
время главными клиентами адвокатов были городские торговые люди, нуждавшиеся при
разборе своих коммерческих дел в толковом совете. Деловое общение с купцами и
ремесленниками расширило кругозор Т. Мора, и его внимание от отвлеченной науки
направилось на жизнь практическую.
Вскоре образованный и способный молодой юрист, умело выступавший в суде как
защитник интересов нарождавшейся буржуазии, стал широко известен. И известность
эта была так велика, что в 1506 году 26-летнего Т. Мора лондонская буржуазия
избрала в парламент представлять ее интересы. Одной из главных привилегий
английского парламента, которую он завоевал в борьбе с королевской властью, было
то, что без согласия парламента король не мог взыскать ни одного налога.
Вскоре после избрания Т. Мора в парламент король Генрих VII потребовал, чтобы по
случаю замужества его дочери и посвящения в рыцари его сына (к тому времени уже
умершего) парламент утвердил новый налог, причем чрезмерно великий. Неожиданно
против этого налога выступил молодой депутат Т. Мор, после выступления которого
парламент хоть и утвердил налог, но сильно сократил его размеры. Король был
взбешен. Но, так как личность депутата парламента была неприкосновенной, он
излил свой гнев на старом Джоне Море, посадив его в тюрьму и оштрафовав на
крупную сумму.
Сам Т. Мор на время уединился в монастыре и даже хотел переселиться в другую
страну, но смерть Генриха VII в 1509 году вернула его к общественной
деятельности. Он стал помощником главного лондонского судьи, и уже в этой
должности продолжал отстаивать интересы купечества. Его представители относилось
к Т. Мору с таким доверием, что в 1515 году добились у нового короля назначения
его послом во Фландрию для урегулирования отношений с тамошними купцами по
вопросу о торговле шерстью. Т. Мор блестяще справился с этим делом, заключив
выгодный для Англии торговый договор.
ТОМАС МОР
Через два года с подобным поручением он был отправлен во францию, где тоже
весьма удачно справился с возложенной на него задачей. Во время пребывания в
этой стране Т. Мор и написал свою "Утопию", вызвавшую бурю восторгов в среде
европейской буржуазии. Правда, современники ценили больше всего не вторую часть
книги, где говорится о социальном устройстве общества, а вводную часть
сочинения, в которой резкой и язвительной критике подвергается общественнополитический
строй государств того времени.
Вскоре слухи о Т. Море - ученом, писателе, способном дипломате, влиятельном в
буржуазных кругах, дошли до короля Генриха VIII. Молодой монарх захотел
пригласить его к своему двору в качестве советника. Тогда, да и много позже,
коронованные особы любили окружать себя людьми учеными, и Генриху VIII льстила
мысль приблизить к своему трону разносторонне одаренного Т. Мора. Однако тот
долго отказывался от королевского приглашения, стараясь подальше держаться от
двора; он прекрасно понимал, что, принимая такую ответственную должность,
может лишиться независимости. Однако приглашения короля становились все
настойчивее и отказываться от них дальше становилось рискованно.
Уступая настоянию друзей (в их числе был и Э. Роттердамский), Т. Мор в 1518 году
поступил советником к Генриху VIII, надеясь благотворно повлиять на короля. Он
ненавидел тиранов, но был убежден, что только воля "просвещенного монарха" может
совершить необходимые преобразования, а Генрих VIII в первые годы своего
правления многим казался именно таким королем.
Томас Мор Портрет работы П.П.Рубенса Около 1630 г.
100 ВЕЛИКИХ УЗНИКОВ
Поначалу Генрих VIII очень ласково относился к своему советнику-гуманисту,
привлек его к работе Королевского совета, назначил докладчиком по прошениям,
поступающим на имя короля, спрашивал его мнения по всем важнейшим вопросам. И Т.
Мор начал быстро продвигаться по служебной лестнице, последовательно занимая
высокие должности. Но успехи нисколько не вскружили ему голову, хотя он был
первым выходцем из буржуазии, ставшим первым министром королевства, пост который
до него доставался только представителям родовитого дворянства.
Т. Мор был верующим католиком и противником развернувшегося тогда в Европе
движения Реформации; он не был согласен со взглядами М. Лютера, а кроме того,
считал, что массовые движения могут привести лишь к анархии и разрушениям. В мае
1532 года король предъявил собранию духовенства требования, отвергавшие власть
римского папы. Через четыре дня духовенство капитулировало, и это было крахом
для Т. Мора, защищавшего в своих трактатах самостоятельную политическую позицию
английского духовенства. Т. Мор не мог принять собственную "реформацию" Генриха
III, особенно проведенную таким путем и по такому поводу. Он не захотел принять
фальшивых доводов своего монарха, который утверждал, что его брак с Екатериной
Арагонской "противоестествен", так как сначала она была предназначена в жены его
умершему брату Артуру. Зная нрав короля, Т. Мор подал в отставку, чтобы не брать
на себя ответственности за его действия. 16 мая в саду при Йоркском дворце
бывший советник короля вернул большую государственную печать Англии, но не
хотел, чтобы его отставка выглядела демонстрацией, и некоторое время настаивал
на том, что она вызвана плохим состоянием здоровья.
Он ушел в личную жизнь, хотя прекрасно понимал, что вряд ли она спасет его от
опасности. Правда, и Генрих VIII не сразу решился преследовать своего прежнего
советника, так как слишком велико было влияние того среди буржуазии и в
придворных кругах. К Т. Мору начали подбираться издалека: сначала было
конфисковано его имение, и он лишился средств к жизни. Затем его попытались
припутать к делу монахини Елизаветы Бартон, пророчившей гибель королю, если он
женится на Анне Болейн. Но дело это было так явно подтасовано, что Т. Мор вышел
из него чистым от всякого обвинения, заявив, что всегда скептически относился к
"откровениям" и "чудесам", приписываемым этой монахине.
После рождения принцессы Елизаветы - дочери Генриха VIII и Анны Болейн -
английский парламент принял новый "Акт о наследовании", по которому дочь короля
от его брака с Екатериной Арагонской (принцесса Мария) объявлялась
незаконнорожденной, а наследницей объявлялась принцесса Елизавета. Кроме того, в
документе отвергались все права римского папы, касаюТОМАС
МОР
щиеся заключения и расторжения брака английского короля, и дела такого рода
передавались в компетенцию епископов англиканской церкви. К "Акту" прилагалось
постановление о присяге, которую обязан был принести любой подданный по первому
требованию короля.
В середине апреля 1534 года, более чем за две недели до вступления "Акта о
наследовании" в законную силу, Т. Мора вызвали в специальную комиссию для
принятия присяги. Все рассчитывали на то, что вызов в комиссию поможет сломить
упрямство бывшего советника. Король добивался юридического оформления своего
главенства над церковью, но Т. Мор отказался присягнуть по многим пунктам
"Акта", согласившись лишь, и то в виде уступки, признать принцессу Елизавету
наследницей английского трона. За этот отказ его обвинили в государственной
измене и 17 апреля отправили в Вестминстерское аббатство, где он просидел четыре
дня, пока король совещался со своими министрами, какие принять в отношении
упрямца меры. Потом Т. Мора перевели в Тауэр, но он продолжал заявлять: "Я семь
лет изучал историю церкви и утверждаю, что светский государь не может быть
главой какой бы то ни было церкви". Стоило ему только отказаться от этих слов, и
он был бы спасен: ему возвратили бы конфискованные имения, прекратились бы
преследования членов его семьи. Этого ждал король, к примирению побуждала Т.
Мора любимая дочь Маргарита, но он был непреклонен.
В Тауэр ему разрешили взять с собой одного слугу, которому приказали следить за
узником и доносить обо всем, что тот будет говорить о короле. Брошенный в
темницу и лишенный книг, Т. Мор к тому же тяжело страдал и физически. Через
месяц к нему пустили на свидание дочь Маргариту: оба упали на колени и пропели
несколько благодарственных молитв, а потом Т. Мор заговорил о своем заточении.
Он не жаловался, напротив, считал свое заключение особой к нему милостью Бога;
говорил, что чувствует себя как бы сидящим на коленях у Всевышнего...
Впоследствии Т. Мору разрешили видеться и с другими членами семьи, а также
слушать обедню в тюремной капелле, прогуливаться по саду, иметь книги, писать и
т.д. Вместе с тем через посещавших узника лиц пытались уговорить его отказаться
от своего упорства, но все они убеждались в безуспешности своих просьб. Более
года провел Т. Мор в Тауэре, сохраняя твердость духа.
Суд над ним проходил в Вестминстерском дворце. Несмотря на довольно значительное
расстояние, узник всю дорогу от Тауэра прошел пешком, опираясь на палку.
Началось чтение огромного обвинительного акта, в котором перечислялись многие
"преступления" Т. Мора, в которые его пытались запутать. Выступали лжесвидетели
и доносчики, но он защищался с большим досто106
100 ВЕЛИКИХ УЗНИКОВ
АННА БОЛЕЙН,
инством, опровергал возводимые на него напраслины, не отрекся от своих
убеждений. Однако судьи признали его виновным и постановили
Шерифу Вильямсу Бингстону предписывается отвести преступника обратно в Тауэр, а
оттуда влачить по земле через весь лондонский Сити до Титберна и повесить так,
чтобы он замучился до полусмерти, потом снять с петли, пока он еще не помрет,
отрезать половые органы, выдернуть и сжечь внутренности Затем четвертовать его и
прибить по одной четверти его тела над всеми четырьмя воротами Сити, а голову
выставить на лондонском мосту.
Учитывая прежние заслуги Т. Мора, король "смягчил" приговор, заменив мучительную
пытку и казнь простым отсечением головы. Семь дней и семь ночей провел Т Мор в
ожидании казни Все бывшие при себе вещи он отдал на память детям, написал два
письма (одно из них - дочери Маргарите), много молился, смиряя бичеванием свое
тело, которое все еще страшилось "ничтожного щелка". 6 июля 1535 года 57-летнего
узника повели к месту казни. Т. Мор шел с красным крестом в руке, часто поднимал
взоры к небу Уже стоя на эшафоте, он хотел обратиться к собравшемуся народу, но
ему не разрешили. И тогда Т. Мор обратился к палачу, просившему у него прощения:
Ты оказываешь мне самую большую услугу, какую я только могу пожелать от
человека. Исполняй оке без страха свою обязанность. Шея у меня короткая, целься
хорошенько, чтобы не осрамиться.
Голову казненного, по обычаю того времени, обварили кипятком и надели на кол у
ограды лондонского моста. Через месяц дочь Томаса Мора, Маргарита Ропер,
уговорила палача отдать ей голову отца и захоронила ее в склепе Роперов под
церковью Святого Дунстана в Кентербери. А тело было погребено в восточном конце
церкви Святого Петра в Винцуле - недалеко от места казни.
АННА БОЛЕЙН
Из всех жен английского короля Генриха VIII Анна Болейн пользуется наибольшей
известностью. Она заворожила короля более 500 лет назад, но до сих пор личность
ее подвергается различным характеристикам и кривотолкам. Ее называли шлюхой и
разрушительницей семейного очага, бездушной интриганкой и мужичкой, которая все
использовала для собственного продвижения, не имея при этом никаких собственных
убеждений.
Красавицей Анну Болейн называли редко, но даже самые заклятые недруги признавали
ее чаровницей. Король был побежден одним ее взглядом, одной только улыбкой.
Прелестное личико, живой ум, скромный, но веселый взгляд, смуглость и черные волосы
- все придавало ей "экзотический" вид в том окружении, которое привыкло
видеть красоту в молочной бледности Особенно поражали глаза Анны Болейн -
"черные и прекрасные", как у газели. Король влюбился так быстро и так пылко, что
окружавшие приписали его любовь действию волшебных чар.
Годами защищалась Анна Болейн от настойчивых домогательств Генриха VIII,
отказываясь стать его любовницей, и сумела превратить его вожделение в орудие
собственной власти Сначала Анна флиртовала с королем, думая, что подобный флирт
для нее безопасен. Ей совсем не хотелось вступать в близкие отношения, но
Генриху VIII, конечно же, хотелось большего. Анна упрямилась, так как ей
хотелось брака, к которому ее всегда готовили - респектабельного,
добропорядочного брака с достойным дворянином Она удалилась от двора и не хотела
туда возвращаться даже в сопровождении матери, но и Генрих VIII не ослаблял
напора. Анна могла бы сослаться на свое желание сохранить честь и целомудрие, но
король не чтил эти добродетели. Она надеялась, что он рано или поздно
переключится на другую фрейлину, но и этого не произошло. Ей не оставалось ни
малейшей возможности удачно выйти замуж, так как любой потенциальный избранник
знал об отношении к ней короля.
В начале мая 1527 года в Англию приехали французские послы для переговоров по
поводу замужества подрастающей принцессы Марии, и Генрих VIII решил устроить
праздник в честь гостей После неизменного в таких случаях турнира и следовавшего
за ним маскарада король, к несказанному изумлению послов, вышел на пир не со
своей законной супругой, а с молодой черноглазой женщиной Он и раньше танцевал с
нею на различных праздниках, но в этот раз впервые появился официально, а через
Две недели предпринял Анна Болейн в Тауэре после ареста
первые, еще тайные, шаги С картины э Чибо XIX в
Ч "!
100 ВЕЛИКИХ УЗНИКОВ
для достижения своей цели - добиваться законного брака с Анной Болейн. Генрих
VIII думал, что убедить римского папу в необходимости своего нового брака будет
легко, и потому не особенно волновался по этому поводу. Анна же беспокоилась
гораздо больше, ведь не все подданные и даже придворные могли полностью
поддержать своего короля. Предполагалось, что как глава государства король
неукоснительно соблюдает правила поведения и руководствуется моральными
принципами, что бы в действительности ни творилось за закрытыми дверями
королевских покоев. Но как только будет известно о браке, поднимется такое
общественное волнение, которое трудно будет унять, к тому же осложнится и
международная ситуация.
Генрих VIII поговаривал о разводе: королю нужен был сын, и единственный путь к
этому лежал через развод с королевой Екатериной Арагонской. Если бы королева
согласилась уйти в монастырь, то супруги могли бы вполне официально развестись,
и тогда Генрих VIII мог бы взять себе новую супругу на законном основании. Для
Екатерины Арагонской этот шаг не был жертвой, так как в те времена существовали
монастыри, в которых люди благородного происхождения вели уединенную жизнь,
отдыхая от светской суеты и не особо обременяя себя соблюдением устава
монастырской жизни. Им даже позволяли окружать себя роскошью, недоступной для
рядовых монахов, и пользоваться почти полной свободой. Такое решение могло бы
устроить всех, и король даже решил дать бывшей жене ценную награду и оставить за
ее дочерью право наследовать трон, если у новой королевы не будет сыновей.
В народе к Анне Болейн относились настороженно, а то и откровенно враждебно.
Неужели их король и в самом деле собирается оставить свою законную жену ради
нее? Ведь известно, что она долгое время жила во Франции - этой порочной и
враждебной Англии стране, и потому не заслуживает иного названия, кроме как
"французская шлюха". Ситуация для Анны складывалась хуже некуда: подданные
ненавидели ее еще до того, как она стала их королевой. Король мог бы жениться на
Анне Болейн, если бы папа Климент VII счел его брак с Екатериной Арагонской
незаконным. Но верховный понтифик при решении этого вопроса явно тянул время, а
Генрих сгорал от нетерпения.
Брак между Генрихом VIII и Екатериной Арагонской должен был кто-то официальным
образом расторгнуть. Это было сделано по решению церковного суда, который
заседал в монастыре города Данстебл. А 28 мая 1527 года Анна Болейн официально
стала английской королевой. Генрих VIII приложил все усилия, чтобы коронация
Анны стала праздничным событием, но рождение принцессы Елизаветы явилось для
короля тяжелым ударом, ведь придворные астрологи в один голос твердили, что у
него родится
АННА БОЛЕЙН
сын. Король уже заготовил речь и отдал распоряжение об организации турнира,
которым должно было бы быть отпраздновано рождение наследника. Турнир были
отменен, а празднества урезали до уровня, приличествующего рождению девочки.
Однако крестины прошли с подобающей торжественностью.
Страсть Генриха VIII после этого ничуть не угасла. Они были с Анной не только
любовниками, но и союзниками в борьбе против Екатерины Арагонской и против папы
римского. Но смерть нерожденного сына положила конец этой всепоглощающей
страсти. Те самые черты, которыми Анна когда-то пленила и заворожила короля,
теперь пресытили его, и он стал увлекаться другими женщинами. А потом наступил
день, когда новое увлечение Генриха VIII оказалось не случайной интрижкой.
Король решил, что он вновь влюблен - влюблен в Джейн Сеймур, разительно
отличавшуюся от Анны. Как и в начале ухаживаний за Анной, король и на этот раз
пока не помышлял о женитьбе: его подданные еще уповали на то, что он оставит
Анну Болейн и вернется к Екатерине Арагонской. Но отвергнуть Анну и жениться еще
раз - это могло вызвать уже не просто скандал, но и гражданскую войну. К тому же
и сам он мог стать посмешищем для всей Европы.
После смерти Екатерины Арагонской у Анны оставалась единственная надежда, но это
была величайшая надежда: она снова ждала ребенка. Какими бы любовными интригами
не тешился король, она будет в безопасности, если родит ему наследника. Но и на
этот раз ребенок не родился... Анна не способна подарить ему сына, значит, и
она, как Екатерина Арагонская, - не "настоящая" жена. И Генрих VIII решает
избавиться от нее и жениться на Джейн Сеймур.
Эдвард Сеймур, брат новой королевской фаво
...Закладка в соц.сетях
