Жанр: Научная фантастика
Восход Водолея (сборник)
...алом. Товарищи-подпольщики тут же включили хрупкую
соратницу в ореол обожания. Она работала в команде самого Валенштайна! Да не просто
работала, а заслужила его похвалу!
Получив свою долю славы, Анна отошла к стене, уступая место другим желающим
поприветствовать знаменитого разведчика и его талантливого ученика. Как все это
безобразие выглядело с точки зрения конспирации, было известно, наверное, лишь самому
Валенштайну. Аня всегда думала, что такие операции должны завершаться скромным
рукопожатием начальника разведуправления и туманной формулировкой в наградном листе,
а получалось какое-то шоу. Пресс-конференция с героями секретной войны, да еще на
оккупированной территории. А если утечка? Если среди подпольщиков затесался
провокатор? Не дай бог, конечно, но все-таки. Если "бины" накроют всю ячейку и двух
диверсантов из Москвы, грандиозный успех операции мигом обернется таким же громким
поражением.
Аня невольно задумалась над странным поведением Отто, и мысли ее потекли дальше.
Быть может, Валенштайн устроил этот подпольный праздник намеренно, чтобы показать
агентам "бинов", если таковые затесались среди подпольщиков, свою крутизну? Глупо,
конечно, но если вспомнить, какое сегодня число и эти показушные палиндромы в номерах
машин и кличках, то все более-менее объяснимо. И все-таки непонятно. Вряд ли о
причастности
Отто к секретной войне догадываются "бины". Иначе его давно бы выслали на родину,
в Штаты. Зачем же он рискует? Что и кому пытается доказать? Может быть, он прочит Ивана
на свое место и заранее готовит почву, показывая, что этот молодой разведчик со временем,
превзойдет знаменитого учителя по всем статьям? В таком случае, все рассчитано верно.
Народная молва мгновенно разнесет весть о восходящей звезде, и уже через год имя
Казакова станет в один ряд с именем Отто, а чуть позже и вытеснит Валенштайна с
пьедестала. Почетно, с уважением, но вытеснит. Что ж, вариант. Только все равно какой-то
неказистый.
Аня никак не могла ясно выразить свои чувства, даже мысленно, беседуя сама с собой,
и внутренний дискомфорт от увиденного не проходил. Что-то тут было не так. То ли сидел
Отто не как обычно, то ли в Иване был некий "изъян". Интуитивно Аня ощущала подвох, но
в чем он заключается конкретно, не могла сказать даже себе. Валенштайн был расслаблен и
остроумен, впрочем, как всегда. Сидел не так? Это легко объяснимо: ему приходилось
беседовать с людьми, которые стояли вокруг плотным кольцом. Иван... что такого было в
нем? Поведение нормальное. Горд собой, хотя и по-прежнему немного размашист в
движениях и чересчур громко смеется. Так делают все новички, чтобы скрыть
неуверенность. Что еще? Лицо... после снятия маски гладкое, словно у ребенка. Глаза
блестят, но в меру. Взгляд немного плавает, но причина та же: слишком много вокруг
народа. Аню вдруг осенило. Взгляд! Вот в чем была загвоздка! Если утром Иван не спускал
взгляда с ее груди и ног, пытался любыми способами произвести на Аню впечатление и
вообще вел себя, как павлин в брачный период, то теперь он не смотрел на девушку вообще.
Даже краем глаза. А ведь новый статус позволял ему рассчитывать на совершенно иное,
нежели утром, отношение миниатюрной, но гордой красавицы. Он мог, конечно, играть в
старинную забаву: "оцени, кого продинамила!", но обязательным условием такой игры
являлось скрытое наблюдение за испытуемой. Боковым зрением, взглядами исподтишка,
через отражения в предметах обстановки с зеркальной или хотя бы стеклянной
поверхностью он был просто обязан следить за Аней. Ничего подобного не происходило.
Иван скользил взглядом по лицам подпольщиков и ни разу не задержался на лице Анны. Все
это было очень странно.
- Дамы и господа, - Отто поднялся и поставил пустой бокал. - Нам пора! Еще до
вокзала надо добраться, а время поджимает. Анна!
- Здесь, - Аня отлепилась от стеночки. - Я готова, идемте. Гога, прикрой.
Она терпеливо дождалась, когда Иван и Отто распрощаются со всеми товарищами, и
повела разведчиков узкими темными двориками к вокзалу. Примерно на полпути
Валенштайн вдруг замер и прислушался к едва различимому бормотанию уличного
терминала инфосети. До трехметрового экрана было два квартала, но в тишине
подступившей ночи звуки были слышны почти сносно.
- Что-то о рейде, - сказал Отто. - Задержано отправление всех монорельсовых
поездов. Нехорошо. Надо разделиться. Аня, веди Ивана по запасному пути, а я вернусь в
гостиницу.
- Резервным маршрутом уходить еще опаснее, - девушка накинула капюшон и
затянула пояс. Холодный февральский ветер пронзал насквозь. Не спасала даже добротная
американская куртка. Аня представила, что творится на набережной, и поежилась. Там-то
сейчас была и вовсе аэродинамическая труба. А запасной путь проходил именно по берегу
реки.
- Выбора нет, - отрезал Валенштайн. - Времени на споры - тоже.
- Хорошо, - девушка взяла Ивана под руку. - Идем.
Они свернули на старинную улочку и вышли к набережной. Прямо по курсу темнело
приземистое здание бывшего речного порта, а левее, по другую сторону ярко освещенного
проспекта, выстроились в шеренгу длинные обтекаемые туши междугородных автобусов. Но
конечная точка запасного пути находилась не на автовокзале, а немного дальше - в
нестройных рядах припарковавшихся у обочины частных извозчиков. Среди них постоянно
дежурили три-четыре надежных человека, которые могли в
- любой момент вывезти кого потребуется куда угодно. Хоть на Алтай, хоть сразу в
"грязные степи".
Желающих прогуляться по набережной в столь поздний час и в такую дрянную погоду
было немного, но все-таки Аня с Иваном здесь не светились, как два тревожных фонаря. По
неверному льду реки слонялись дядьки в длиннополых тулупах и с рыбацкими
электробурами, а от широкой проруби к каменной лестнице шли трое бодрых "моржей".
Впереди и позади беглецов прогуливались еще четыре или пять парочек, уже синих, но не
замечающих холода из-за горячей любви. В принципе, проверить всех этих полуночных
гуляк было несложно, однако "бины" тоже были людьми, хоть и клонированными, и
шляться по холодной набережной им не улыбалось. Все закоулки все равно не проверишь.
Поэтому они делали ставку на контроль вокзалов и обследование транспорта на дорогах.
- Вон там видишь иномарку белый "Санг-Янг"? - Аня указала на стоящий прямо
напротив автовокзала автомобиль. - Водителя зовут дядя Петя. Подойдешь, скажешь, что
от Ани, и передашь ему вот это.
Она незаметно вложила в ладонь Ивану пластиковую карточку.
- Дядя Петя, - повторил Казаков. - Понятно.
- Он отвезет, куда скажешь.
- Хорошо, - Иван кивнул. - Спасибо тебе.
- Ну, прощай, - Аня поднялась на цыпочки и чмокнула Казакова в щеку.
Кожа у него была гладкой, словно он только что побрился, и едва уловимо пахла
одеколоном. Приятным, мужественным...
Аня на секунду замешкалась. Когда он успел побриться? После снятия маски? Но
почему запах одеколона такой слабый? Аня знала эту марку, ею пользовался один из ребят ее
ячейки. По утрам с ним было невозможно стоять рядом - таким сильным был запах. А от
Ивана почти не пахло. Может быть, это отголоски утреннего бритья? Нет, исключено. Маска
должна была очистить его кожу от любых запахов. Значит, либо он брился и пользовался
одеколоном после ее снятия, либо... Либо не надевал маску вообще. Но ведь Аня сама ее
накладывала! Как такое возможно?
Фигура Ивана растворилась в полумраке, а затем вновь появилась, уже рядом с
машиной дяди Пети. Аня лихорадочно соображала, что же предпринять, но мысли
разбегались. Иван сел в машину, и она плавно тронулась с места. Аня проследила, куда
направился автомобиль, и подозрения обрели дополнительный импульс. "Санг-Янг" укатил
по верхней дороге, на мост. То есть Иван приказал водителю ехать не на юг, а на запад. Это
означало, что он выбрал отход через Челябинск в Екатеринбург. Но почему? Это был самый
"засвеченный" маршрут. Южный путь, через тоннель и радиоактивные территории, был
гораздо надежнее. Почему же Иван поехал напролом? Не знал о южном маршруте и особом
внимании "бинов" к челябинскому участку границы?
В голове у Ани что-то будто бы щелкнуло, и факты окончательно сошлись в
убедительную версию. Казаков обо всем прекрасно знал. Просто он был уверен, что
перейдет границу без проблем в любом месте. А через радиоактивные степи он ехать не
пожелал потому, что клоны гораздо чувствительнее обычных людей к радиации! Вот тебе и
герой! А заодно - вот тебе и знаменитый Отто! Недаром он ерзал на стуле, скотина!
Предатель! Двуличная гадина!
Аня вынула из кармана пакетик со стерильными салфетками и тщательно стерла с губ
помаду. Это не был жест брезгливости. Она спрятала испачканную салфетку в
полиэтиленовый мешочек. Если среди частиц помады обнаружатся следы репликационного
состава, то все ее подозрения - паранойя. Если нет, то вражескому шпиону "Ивану
Казакову" не поздоровится. Это точно. Надо только побыстрее добраться до семидесятой
явки. Там у Аарона Моисеевича, бывшего декана химфакультета, имелся отличный
химический анализатор.
Аня решительно развернулась и пошла в обратную сторону. "Сделаем анализ и, если
что, сразу свяжемся с Москвой..."
Она поравнялась с прорубью - целым бассейном во льду. Моржи давно ушли, но
ледяной коркой вода пока не схватилась. Было морозно, но не настолько. Аня представила,
каково это - сигать голышом в темную, вязкую от холода воду - и содрогнулась. Она не
любила экстремальные развлечения. Риска в жизни ей хватало и без них.
А прорубь вдруг непонятным образом приблизилась и угрожающе блеснула
отраженным светом. Какая-то непреодолимая сила толкала Аню все ближе к краю парапета.
Быть может, это был всего лишь порыв ветра, но противиться ему девушка не могла. Ноги
скользили по ледяной корке, а рукам было не за что уцепиться. Аня испуганно вскрикнула и
попыталась обернуться. В этот момент огни фонарей над набережной как-то странно
отдалились, и сознание девушки померкло.
Человек в костюме "невидимки" быстро обшарил карманы оглушенной жертвы и,
найдя пакетик с испачканной салфеткой, сунул его себе за пазуху. Затем он поднял девушку
на руки и спустился по каменной лестнице на лед. Всплеск от брошенного в прорубь тела
был негромким, и его легко заглушил естественный шумовой фон города.
- Все идет как по маслу, - Отто забросил ноги на стол и пригубил саке. - Но мне
потребуется еще один экземпляр.
- Зачем? - начальник ЦГМ генерал Хуан Син поставил стаканчик с рисовой водкой.
- Если я начну описывать комбинацию в деталях, это займет всю ночь, - небрежно
бросил Валенштайн. - Мне нужна женщина.
- Хм, - Син хитро улыбнулся. - Неотразимому Отто потребовалась надежная
спутница? Все прочие поклонницы не внушают доверия? Боитесь, что они отнимут ваши
миллионы?
- А вы мои миллионы не считайте, - Отто вяло махнул рукой. - Вы тоже не
бедствуете.
- Я всего лишь солдат, - генерал изобразил на лице смирение. - Предупреждаю
честно: женщина обойдется дороже. Подумайте, быть может, проще завербовать кого-то из
статисток? Неужели в Голливуде мало подходящих девушек?
- Их в одной только "Сони-Трайстар" наберется тысяч десять. Но я не могу рисковать
операцией, - ответил Валенштайн. - Вы же потом с меня и спросите за провал. Женщины
взбалмошны и непредсказуемы. Если даже я найду подходящую кандидатуру, кто может
гарантировать, что через год ей не надоест слоняться по всяким подворотням и она не
потребует вернуть ей внешность и привычный образ жизни?
- У вас есть точный макет?
- До последней родинки, - Отто положил на стол небольшой диск. - В моей спальне
установлены отличные сканеры. Здесь полная сканограмма внешности, запись голосового
диапазона и точное описание привычек, пристрастий, темперамента, образа мышления,
типичных речевых оборотов и всего прочего. Обычное дело. Только уберите
импульсивность. Не люблю этого в женщинах.
- Это еще пять процентов, - заметил Син. - Итого, плюс тридцать процентов к
обычной цене.
- Вы грабитель, - равнодушно произнес Отто. - Я вкладываю в ваш заговор
бешеные деньги, а вы не стесняетесь заламывать такие цены.
- Вам все воздается, - пообещал генерал. - Как только наш замысел осуществится,
все ваши затраты будут покрыты с лихвой.
- Хотелось бы верить, - Валенштайн допил саке и плеснул себе еще. - Теплая,
вонючая дрянь... Скучаю по виски.
- Слышал бы вас президент Ямамото, - Син рассмеялся. - Вы не патриот своей
страны?
- К сожалению, - Отто махнул порцию и налил снова. Было похоже, что сегодня он
намерен надраться. - Я гражданин мира. Так уж сложилось. Мои фильмы смотрят везде: от
Латинской Америки и Африканского Союза до Европейской Аравии и Поднебесной. Их
даже в России смотрят, хотя большинство отрицательных персонажей в фильмах - русские.
И сам я по происхождению аравийский немец, но гражданство у меня Соединенных Штатов,
а большую часть времени провожу в вашей "Чжунхуа жэнь-минь гунхэго" - пардон за
произношение - Китайской Народной Республике. Что мне прикажете делать?
- Оставаться самим собой, - генерал отсалютовал ему бокалом.
- Вот я и пытаюсь, - Валенштайн снова налил себе саке. - И никто мне не запретит
говорить, что президент Соединенных Штатов господин Ямамото пьет дерьмо!
Он запрокинул стаканчик и поморщился.
- Ну, пятый уже не так отвратителен? - язвительно предположил Син. - Хотя я
тоже не люблю эти американские напитки. Китайская рисовая водка гораздо лучше.
- При чем тут водка?! - возмутился опьяневший Отто. Он даже опустил ноги на пол
и, усевшись нормально, подался вперед. - Шотландское виски - вот напиток! Там и
аромат, и вкус... а-а... вам не понять!
Он взмахнул тяжеленной рукой и едва не опрокинул изящный столик. Рука у Отто
была, словно у многих нога. У некоторых даже две.
- Так что насчет цены? - придерживая столик, спросил генерал. - У меня есть
несколько готовых к репликации юных особ.
- Покажи, - Валенштайн осоловело уставился на Хуан Сина.
- Сейчас?
- А что? Вот кредитка. Если меня кто-то из них устроит, сразу все и оформим.
- Это может вызвать подозрение, - осторожно сказал генерал. - Ночью такие
сделки не заключаются.
- Почему? - уперся Отто. - Я частное лицо. Когда хочу, тогда и покупаю. А что
ночью... а когда еще девок покупать?
Он громко рассмеялся. Син вежливо улыбнулся и взял со стола диск.
- Ну что ж, идемте. Только вы же знаете, девушек европейского стандарта мы не
выращиваем...
- Мне нужна как раз вашего покроя, - успокоил его Отто. - Миниатюрная, только
голубоглазая блондинка. Или вы голубоглазых тоже не выращиваете?
- Ну почему же? Такой исходный материал у нас есть.
Он, уже направляясь к двери, вставил диск в щель карманного планшета. На дисплее
тотчас появились установочные данные и требуемое лицо.
- Погоди, - Валенштайн налил себе "на посошок" полный стаканчик и выпил
залпом. - Теперь идем.
- Номер триста пятнадцать, - не обращая внимания на его манипуляции,
торжественно заявил генерал. - Совпадение - девяносто процентов. Вам повезло,
дружище. У нас есть девушка, которую почти не придется "дорабатывать" с помощью
репликатора. Так, по мелочам. Ну и, конечно, обучение. Через два месяца вы не отличите ее
от оригинала.
- Сравнивать не придется, - уверенно заявил Отто.
- Как ее будут звать?
- Там написано, - Валенштайн задержался на пороге кабинета, затем чертыхнулся и,
возвратившись к столику, прихватил недопитую бутылку саке с собой.
- Анна, - прочел Хуан Син. - Хорошее имя. Идемте, Отто, я покажу вам вашу
будущую Анну.
4. Утро 15. 02. 2051 г.
Китайцы всегда знали толк в пытках. Год в четырех стенах, без допросов, прогулок, без
общения с другими заключенными и даже с охраной был испытанием что надо. Раз в неделю
- темным коридором в баню, раз в месяц - парикмахер в черной маске и доктор по ту
сторону световой завесы. Яркая лампа в глаза, и только холеные руки щупают живот,
прикладывают к груди фонендоскоп, накладывают электроды кардиографа и суют маленькое
зеркальце на железной ручке в рот. Всех прочих событий: дважды лечили зубы и один раз
засорился унитаз. Сантехник пришел тоже в маске и заставил простоять два часа лицом к
стене. Словно опасался, что Иван выведает секреты его профессии. Канализацию он
прочистил, но за собой не убрал. Казаков потом целый день отмывал разбрызганное дерьмо
со стен и даже с потолка.
Единственное доступное развлечение - созерцание серого двора - надоело уже на
второй месяц. Там каждое утро проходили одни и те же построения, бродили одни и те же
люди и проезжали знакомые до боли машины. Ритм жизни в этой части ЦГМ был
монотонным и отупляющим.
Пару раз Иван был готов сойти с ума от тоски и скуки, и это казалось ему наилучшим
вариантом, но ничего не получилось. Подходя к вожделенной черте, он вдруг находил для
себя какое-то занятие, ненадолго отвлекался, а когда занятие надоедало, понимал, что
благостное безумие снова стало недоступным.
Начиная с Нового года, очередного приступа Иван уже не ожидал. У него появилась
надежда. Приближался день-перевертень. Пятнадцатое февраля пятьдесят первого года. Если
это глупое шоу с числами и словами "тяни-толкаями" придумал не предатель Отто, а кто-то
из своих, пятнадцатого вполне могло что-нибудь произойти. И пусть о психологической
ставке подполья на мистические свойства палиндрома было известно "бинам", это неважно.
Провести акцию именно в тот день, о котором известно врагу, - высший пилотаж, и такого
шанса партизаны никогда не упустят.
Какая могла быть польза от акции Ивану? Если удар не будет направлен против ЦГМ,
то исключительно моральное удовлетворение. А если сопротивление устроит акцию у этих
замечательно серых ворот, кто знает, чем все обернется?
Утро выдалось на редкость солнечное и теплое. Золотой блин на синем фоне неба сиял
изо всех сил. Его косые лучи разделили камеру надвое, осветили пространство под койкой и
дотянулись до двери. Иван прошелся босиком по нагретому солнцем полу и с удовольствием
умылся. Настроение было радостное и немного тревожное. А если ничего не произойдет?
Если этот долгожданный день пройдет так же, как все прочие? Торопливо завершив водные
процедуры, Казаков вытерся застиранным полотенцем и прилип к окну. Сегодня построение
охраны закончилось быстро и совсем не так, как обычно. Строй солдат не рассыпался, и
"бины" не разбежались по постам и кабинетам, а разделились на несколько групп, которые
ушли с интервалом в минуту, но в одном направлении.
Начало Ивана обнадежило. А когда он понял, куда уходили охранники, его сердце
забилось учащенно. Гарнизон ЦГМ снова построился на плацу, но теперь все солдаты и
офицеры были в касках, бронежилетах и со стрелковым оружием в руках. Это произошло!
Казаков радостно вскинул руку и крикнул: "Да!"
Офицеры развели охранников по боевым постам, и над внутренним двориком повисла
напряженная тишина. Сквозь бронестекло до Ивана обычно доносились только звуки машин,
но сегодня не было даже их. Центр словно вымер. Что происходило по ту сторону ворот и
забора, оставалось только догадываться.
Казаков представил себе возможные сценарии. Вряд ли там, на воле, заварилась
действительно серьезная каша. Скорее всего, сопротивление спровоцировало какие-нибудь
митинги, максимум - очаговые беспорядки. Было проще простого подбить на такое действо
наиболее нервных граждан и морально неокрепшую молодежь. Задача посильная даже для
идеологов подполья. Если же к сегодняшнему дню готовились не только партизаны, но и
военная разведка, все могло быть еще круче. И беспорядки могли начаться массовые, и
митинги не стихийные, а подготовленные, с привлечением внимания мировой прессы. А еще
под прикрытием всего этого бардака разведчики вполне могли провести пару-тройку
успешных акций.
Иван скрипнул зубами. Только бы ребята не понадеялись на Отто и его подручных!
Хорошо бы операцией руководил Наган или сам Потоп - заместитель начальника
Управления. Для них Валенштайн был человеком уважаемым, но не самым авторитетным.
Эти "зубры" умели мыслить самостоятельно и не верили никому.
Интересно узнать, какие акции спланировали в Генштабе? А вдруг это нападение на
ЦГМ? Сердце на миг сладко замерло и забилось еще сильнее. Иван понимал, что Центр не
взять никаким штурмом и в Москве . это известно любому курсанту, но в то же время он
знал, какие обычно цели преследуют диверсанты. Лишь в одном случае из десяти это было
уничтожение конкретных офицеров и чиновников, взрывы стратегических объектов или
нарушение коммуникаций. В остальных случаях работа была направлена на общую
дестабилизацию обстановки и демонстрацию присутствия в городе и провинции реальных
сил сопротивления. Осада толпой зловещего Центра генмодификации могла-стать именно
такой, не боевой, но показательной акцией.
Казакову хотелось верить, что он не ошибается и все идет именно так, как учили в
разведшколе, но пока в пользу его правоты свидетельствовала лишь повышенная
боеготовность охраны. Толпы из своего окна Иван не видел и никакого шума не слышал.
Хотя, кажется, где-то вдалеке раздались хлопки, затем еще, уже ближе, и на синем фоне
утреннего неба появились черные клубы дыма. Похоже, горела резина или что-то подобное.
Машина? Скорее всего. И не выхлоп - гибридные двигатели так не чадят, - а именно
пожар. Снова хлопки и следом натуральный взрыв: полновесный, тугой, заставивший
вздрогнуть даже прочное, плотно пригнанное бронестекло.
Иван рассмеялся и несколько раз хлопнул в ладоши. "Бины" внизу зашевелились и
начали монтировать напротив ворот станины для тяжелых ракетных пушек. Первая линия
обороны. Неужели толпа собралась идти на прорыв? Понять граждан было можно. За
стенами ЦГМ люди исчезали часто и бесследно, как это было когда-то в сталинских лагерях.
Рано или поздно народное терпение должно было лопнуть. Но зачем хунвейбинам ракеты? В
арсенале специального отдела милиции и на вышках по периметру ЦГМ имелись боевые
противопехотные лазеры. Для уничтожения живой силы их было предостаточно.
По стеклу пробежала волна вибрации от нового взрыва. Теперь Иван видел и дым от
него, и комки земли с кусками асфальта, и обломки какой-то машины, взмывшие в небо
поблизости от ворот. ЦГМ подвергся обстрелу! Вот почему не было слышно шума толпы.
Вот почему молчали лазеры на вышках. Никакого сборища вокруг Центра пока просто не
было. Стреляло какое-то орудие. Издалека, но довольно точно. А кто давал лазерную
подсветку самонаводящимся головкам ракетных снарядов, Иван догадывался. Ведь он
УЧИЛСЯ в той же разведшколе. День обещал быть удачным.
Хунвейбины установили на лафеты двенадцатиствольные пусковые и начали их
заряжать. Иван присмотрелся к типу ракет. Дело плохо. Управляемые снаряды с лазерным
наведением. Примерно такие же, как наши. Три пусковых установки по двенадцать ракет.
Один залп - и танкового батальона как не бывало. А если учесть, что в руки повстанцев
вряд ли попало больше одного-единственного танка или орудия, то дело и вовсе было ни к
черту. Теперь все решит скорость. Кто обнаружит цель и выстрелит первым, тот и победит.
На стороне "бинов" были огневой перевес и налаженный контроль над территорией, на
стороне диверсантов - внезапность и нестандартность ходов.
"Если не подсветить лазером эти пусковые, нашим может обломиться по полной
программе, - забеспокоился Казаков. - Но сквозь ворота не подсветишь, а преобладающих
высот поблизости нет".
Проблему решил третий взрыв. Он снес ворота с направляющих, и взгляду Ивана,
впервые за год, открылось ведущее к Центру шоссе и бескрайний пустырь. Что и говорить,
незаметно подойти к ЦГМ по такой местности почти невозможно, а значит, штурм издалека
был оптимальным решением.
Почти взвод охранников бросился через пролом и занял позиции по ту сторону ворот,
но стрелять им было по-прежнему не в кого. Видимость оставляла желать лучшего, но
Казаков различил, что в воздухе кружат вертолеты, а ближе к городской окраине мечутся
взад-вперед милицейские машины и пара бронетранспортеров. Скорее всего, наземные
машины сдерживали толпу, а воздушные пытались вычислить огневую точку диверсантов.
Несколько долгих минут ничего не происходило, а затем... пусковые установки
"бинов" превратились в ослепительные белые цветки одна за другой с интервалом в
полсекунды. Иван вспомнил курс артиллерийской подготовки. Как раз столько требовалось
на перезарядку ракетной установки "Панцирь-30". Как ребята умудрились провезти такую
бандуру в город? Впрочем, не вопрос. В дорожной милиции в основном служили ленивые и
алчные "хани", а не принципиальные до тупости хунвейбины. Договорившись с дорожными
патрулями, в город можно было провезти даже ядерный фугас.
Вертолеты взяли цель и накрыли ее добрым десятком ракет. Иван усмехнулся.
"Панцирь-30" был автономным комплексом, который монтировался на любой грузовой
машине и управлялся боевым компьютером. Жалко, конечно, технику, но главного
вертолетчики так и не добились - диверсантов они не уничтожили. Людей на огневой точке
не было изначально.
Видимо, для полноты картины совершенно из другого квартала городской окраины
протянулся белесый след ракеты, выпущенной из переносного зенитного комплекса, и один
из вертолетов разломился в воздухе.
Казаков даже присвистнул. Сражение разгоралось нешуточное. Воодушевленная
боевыми успехами и от этого напрочь лишившаяся страха толпа решительно смяла
милицейские заслону и двинулась к Центру.
Иван прикинул, сколько потребуется времени людям, чтобы пройти почти километр, и
вспомнил инструктаж по системам быстрого реагирования противника. На подмогу
засевшим в Центре "бинам" уже должны выдвинуться пехотные части Северного военного
городка и гарнизона при блокпосте "Чжан". А из центра города по Старому шоссе,
основному пути к ЦГМ, сейчас выдвигались отряды специального назначения Главного
милицейского управления. И военным, и спецотрядам ходу было примерно одинаково -
тридцать-сорок минут. Это с учетом баррикад, которые наверняка соорудили на всех
стратегических дорогах "безобразничающие" горожане. Безобразничающие под чутким
руководс
...Закладка в соц.сетях
