Жанр: Детектив
Золотой киль
...ающей и ремонтной верфи. Дела хватит. На твоем месте я бы
отправился восточнее, в сторону Греции.
Верфи на островах обслуживают в основном местных рыбаков, а там есть простор для
тех, кто разбирается в яхтах, и для
яхтсменов.
- А для чего ты приобрел катер? - поддразнил я его.
- Ну ты же меня знаешь Я перевожу все виды грузов, кроме наркотиков. -
Меткаф скорчил рожу. - Конечно, я закоренелый
прохвост, но с наркотиками не связываюсь. А что другое - всегда готов.
- Включая оружие в Алжир? - рискнул спросить я. Он засмеялся.
- Французы в Алжире смертельно ненавидят меня и два месяца назад даже
пытались перехитрить. Я перевалил груз в
несколько рыбацких лодок и отправился в Алжир на заправку. И все - я был чист!
Все документы в порядке и помещения
пусты. Отпустил экипаж на берег размяться и выпить, а сам прилег и захрапел.
Потом что-то разбудило меня, слышу - глухой
удар, а затем странный звук, который, казалось, идет откуда-то снизу. Я вскочил
и обшарил все помещения - никого. Выхожу
на палубу и вижу - лодка отплывает, а в воде рядом с ней - человек. - Он
усмехнулся. - Ну, я человек осторожный и
подозрительный, так что надел акваланг и поплыл осматривать корпус. И что же, ты
думаешь, придумали эти ублюдки из
французской службы безопасности?
Я покачал головой.
- Откуда же мне знать?
- Они прилепили магнитную мину к рулю. Решили, должно быть с досады, раз не
могут задержать меня официально, то
все средства хороши. Если бы эта штука сработала, разворотило бы всю корму.
Ладно, снял я мину и крепко задумался.
Взрывать ее в гавани они не станут - не очень-то красиво, скорее всего взрыв
приурочен к тому времени, когда мы выйдем из
гавани. Тогда я поплыл к тому месту, где болтался в гавани полицейский
патрульный катер, и прилепил мину на его корму.
Пусть, думаю, разорятся на новый катер. На следующий день мы отчалили рано, как
и собирались, и вот слышу - заработал
полицейский катер. Долго они сопровождали нас, а я плыл не спеша, со скоростью
десять узлов, чтобы они меня из виду не
потеряли. Висели они у меня на хвосте миль тридцать, наверное, предвкушали взрыв
и умирали от смеха. Но им стало не до
смеха, когда раздался взрыв и снесло задницу их собственного катера. Я вернулся
и подобрал их. Хорошая шутка вышла,
чистая - никто не пострадал. Когда я их всех выловил, то отвез обратно в Алжир -
благородный спаситель! Ты бы видел лица
ребят из службы безопасности, когда я неожиданно свалился на них. Пришлось им
провести церемонию с выражением
благодарности за спасение этих вшивых моряков - жертв кораблекрушения. С самым
невинным видом я рассуждал о том,
что, должно быть, взорвалась глубинная бомба для подводных лодок, которая лежала
на корме. Они сказали, что не может
быть, полицейские катера не возят глубинных бомб. На этом все и закончилось.
Он расхохотался, страшно довольный собой.
- Нет, не любят меня в Алжире.
Я посмеялся вместе с ним. История была хороша и рассказана отлично.
К Меткафу у меня было двойственное чувство: с одной стороны, он мог нам
здорово помочь в Танжере, так как знал все
ходы и выходы и имел большие связи. С другой - нам следовало сохранять
осторожность, чтобы он ничего не учуял. Он был
чертовски хорошим парнем и все такое, но если он узнает, что мы собираемся
объявиться с четырьмя тоннами золота, то
ограбит нас не задумываясь. Для него мы превратились бы в просто хорошую добычу.
За такими он и охотился.
Да, нужно быть осторожными с мистером Меткафом. Про себя я подумал, что
следует предупредить и остальных, чтобы
не болтали лишнего.
- Какое у тебя судно?
- Фэамайл, - ответил он. - Я, конечно, поставил новый мотор. Я слышал об
этих судах, но никогда не видел. Во время
войны их строили сотнями для береговой охраны. Ходил даже анекдот, что их
готовят, как сосиски, милями, и отрезают по
мере надобности. Длиной в сто двенадцать футов, с мощными двигателями, они
свободно развивали скорость до двадцати
узлов в час, но, как говорили, они плохо выдерживают штормовую качку. Брони или
другой защиты на них не было,
строились они из дерева, и когда несколько таких судов вошли в Сен-Назер вместе
с "Кэмпбелтауном", их здорово
потрепали.
После войны можно было купить списанный фэамайл тысяч за пять, и они
пользовались большим успехом у
контрабандистов Танжера. Если Меткаф сменил двигатель на своем судне, значит, он
увеличил мощность для того, чтобы
отрываться от сборщиков пошлины, развивая в случае необходимости скорость до
двадцати шести узлов. У "Санфорд" не
было никаких шансов уйти от такого преследователя, если бы дело дошло до стычки.
- Я хотел бы его посмотреть, - сказал я, подумав, что не мешает составить
представление о потенциальном противнике.
- Конечно, - с воодушевлением сказал Меткаф. - Только не сейчас. Я ухожу
завтра ночью.
Новость мне понравилась - за время отсутствия Меткафа мы могли спокойно
заняться своими делами.
- А когда возвращаешься? - спросил я.
- Где-нибудь на следующей неделе, - ответил он. - Все зависит от ветра,
дождя и тому подобного.
- Подобного тем сукиным детям из службы безопасности?
- Вот именно, - небрежно бросил он. - Давайте поедим.
Меткаф предоставил нам свою квартиру, сказав, что мы можем жить там в его
отсутствие - слуги будут тоже в нашем
распоряжении. В тот вечер он проехал со мной по городу и кое с кем познакомил.
Многие из этих знакомств были явно
полезными, например, поставщик провианта и судостроитель. Для чего нам нужны
были другие: злодейского вида хозяин
кафе, грек без определенных занятий и венгр, который долго объяснял, что он
борец за свободу, бежавший из родной страны
после неудавшейся революции тысяча девятьсот пятьдесят шестого года, я так и не
понял. Но венгр мне особенно не
понравился.
Думаю, Меткаф таким образом давал понять, что мы его друзья, и тем самым
избавлял от фокусов, которые обычно
разыгрывают над приходящими сюда яхтсменами. С Меткафом неплохо иметь дело, если
он твой друг, а ты яхтсмен. Но ведь
я не обычный яхтсмен, для меня Меткаф мог стать опасным.
Перед уходом мне удалось поговорить с Курце и Уокером без свидетелей.
- Здесь надо держать язык за зубами и строго придерживаться легенды. Ничего
не будем предпринимать, пока Меткаф не
отвалит, и попытаемся закончить все приготовления до его возвращения.
Уокер спросил:
- Разве он опасен?
- Вы что, не слыхали о Меткафе?!
Я растолковал, чем он занимается. Конечно, оба слышали это имя; вокруг
Меткафа было много шума - журналисты прямо
обожают писать о таких колоритных фигурах.
- Так это тот Меткаф! - воскликнул потрясенный Уокер. Курце сказал:
- Не вижу в нем ничего особенного. Вряд ли он будет нам опасен. - Дело не в
одном Меткафе. Конечно, он хозяин на
своей территории. Но самое главное: он профессионал, а мы любители, так что
держитесь подальше от него.
Я хотел еще добавить: и можете рассматривать мои слова как приказ, но
передумал. Иначе Курце привязался бы ко мне, а
я не хотел пока идти на конфликт. Правда, все равно это случится, рано или
поздно.
Дня полтора мы вели себя как примерные туристы, бродили по Танжеру, вертя
головами и глазея на город. Если бы мысли
наши не были так заняты делами, прогулка могла быть даже интересной, а так -
пустая трата времени.
По счастью, Меткаф полностью был занят собственными таинственными делами. И
мы его мало видели. Однако я
поручил Уокеру выяснить у Меткафа одну важную вещь до его отъезда.
За завтраком Уокер приступил к выполнению моего задания.
- Мне нравится Танжер. Было бы неплохо пожить тут пару месяцев. Погода
здесь всегда такая?
- Почти всегда, - отвечал Меткаф. - Многие, уйдя от дел, переселяются в эти
места.
Уокер улыбнулся:
- У меня нет никакого дела, от которого я мог бы уйти.
Он оказался лучшим актером, чем я ожидал. Последний штрих был просто
восхитителен. Уокер продолжал:
- Если бы я купил дом, можно было бы тогда пожить здесь подольше.
- Пожалуй, Средиземноморье самое подходящее для вас место. Здесь много
курортов: Ривьера и другие.
- Не думаю, - сказал Уокер. - В Танжере не хуже, чем в других местах. А на
Ривьере стало так многолюдно. - Он внезапно
умолк, как будто ему в голову пришла неожиданная мысль, затем воскликнул,
обращаясь ко мне: - Но ведь мне понадобится
яхта! Вы не могли бы спроектировать для меня яхту? Я закажу ее в Англии.
- Конечно, мог бы. Только она вам недешево обойдется, - ответил я.
- Вот и отлично, - сказал Уокер. - В конце концов, нельзя же здесь жить и
не иметь верной подруги - яхты.
Тут он явно начал переигрывать, Я заметил, что Меткаф поглядывает на него с
насмешливым презрением, и поспешил
вмешаться:
- Он великолепный моряк. В прошлом году чуть не выиграл чемпионат Мыса по
парусному спорту.
Как и следовало ожидать, Меткаф попался на эту удочку.
- О, - произнес он с уважением.
Несколько минут они увлеченно болтали о яхтах. Наконец Уокер приступил к
главному:
- Конечно, лучше всего было бы иметь дом где-нибудь на побережье, с
собственной стоянкой и ангаром. Все при себе, так
сказать.
- Собираетесь составить мне компанию? - с широкой улыбкой спросил Меткаф.
- О нет, - ответил Уокер, ужаснувшись, - нервы не те. Денег мне хватает,
кроме того, я не переношу моторные суда:
шумно и топливом отвратительно воняет. Нет, я мечтаю о настоящей парусной яхте.
- Он повернулся ко мне. - Знаете, чем
больше я думаю, тем
.больше мне нравится эта идея. Я попрошу вас спроектировать яхту
водоизмещением в десять тонн, которой я мог бы
управлять один. А здешние места - великолепный трамплин для прогулок в Карибское
море. Трансатлантический переход!
Неплохое развлечение... Уокер доверительно заговорил с Меткафом:
- Эти ребята, которые носятся туда-сюда через океан и ведут всякие дела,
очень хорошие ребята, но большинство среди
них - жертвы банкротства, они вынуждены жить за счет своих яхт. А мне-то зачем
это нужно? Представляете, как чудесно
иметь свой дом с ангаром в глубине сада, где можно подготовить яхту к плаванию,
вместо того чтобы торчать в этой
вонючей гавани.
Действительно, великолепная идея для богатого плейбоя - в одиночку пересечь
Атлантический океан. Я отдал должное
изобретательности Уокера. Меткаф не нашел ничего странного в его прихоти.
- Идея неплохая, если вы можете себе это позволить. Вот что, разыщите
Аристида, моего друга. Он поможет снять чтонибудь
приличное, у него большой выбор. Скажите, я вас направил, и он будет
сговорчивее.
Меткаф нацарапал адрес на клочке бумаги и протянул его Уокеру.
- О, благодарю, - сказал Уокер, - вы действительно очень добры.
Меткаф допил свой кофе.
- Пора. Увидимся вечером перед моим отъездом.
Когда он ушел, Курце, сидевший все это время с каменным выражением лица,
сказал:
- Я вот тут думал о зо...
Я пнул его ногой и кивнул в сторону слуги-марокканца, который только что
вошел в комнату.
- Давайте прогуляемся.
Мы вышли из дома и сели за столик в ближайшем кафе.
- Неизвестно, знают ли слуги Меткафа английский. Не хочу рисковать Так что
ты хотел сказать?
- Я думал о том, как мы доставим сюда золото... Ну как мы это сделаем? Ты
ведь говорил вчера, что золото в слитках надо
предъявить на таможне. Но мы же не можем прийти и сказать: "Слушай, друг, у моей
яхты киль из золота, и он весит около
четырех тонн".
- Ты прав, - сказал я. - Скорее всего нам придется доставить его
контрабандой, перелить в стандартные слитки, вывезти по
частям и снова завезти, предъявив таможне.
- На все это нужно время, - сказал Курце, - а у нас его нет. Я вздохнул:
- Хорошо, давай разберемся, как у нас обстоит дело со временем. Сегодня
двенадцатое января, а Танкер закрывает свою
золотую лавочку с девятнадцатого апреля. Значит, у нас девяносто семь дней, или
четырнадцать недель.
Я начал подсчитывать Неделя оставалась до нашего отплытия из Танжера, две
недели - чтобы доплыть до Италии, две
недели - на обратный путь, и еще одну я накинул на случай непогоды... Дальше:
пара недель на подготовку и вывоз золота,
три недели на переплавку - всего одиннадцать недель, и три остается в запасе. Мы
прекрасно укладывались
- Итог подведем, когда вернемся в Танжер с золотом. Было бы золото, а
покупатель найдется. Как бы не сглазить! Давай
лучше пока не говорить о нем.
Мне вдруг представилось, как мы плывем назад в Египет или даже в Индию,
обреченные, как "Летучий Голландец", вечно
мотаться по морям на яхте стоимостью в миллион фунтов стерлингов.
Уокер почти не участвовал в разговоре. Решать организационные вопросы он
предоставил Курце и мне. Слушая нас
вполуха, он изучал адрес, который дал ему Меткаф.
Неожиданно он вмешался в наш разговор:
- Я-то думал, что старина Аристид - агент по продаже недвижимости, а
оказывается - нет. - Он прочитал вслух адрес:
"Аристид Теотопопулис, Танжерский торговый банк, бульвар Пастер". - Может, он
нам что-нибудь посоветует?
- Ни в коем случае, ведь он друг Меткафа. - Я посмотрел на Уокера. - Ты
хорошо держался с Меткафом. Но, ради Бога, не
перебарщивай с псевдооксфордским произношением, и поменьше этих "о, благодарю" и
тому подобного. Меткафа провести
трудно, тем более он жил в Южной Африке и знает что почем. Ты бы лучше
использовал мамсберийское произношение. Но
теперь уже поздно. Во всяком случае, сбавь на полтона.
Уокер ухмыльнулся:
- О'кей, паря.
- А теперь, - сказал я, - пойдем, навестим Аристида Теото-как-его-там. Было
бы неплохо взять напрокат машину. Мы ведь
должны выглядеть как богатые туристы.
Аристид Теотопопулис оказался человеком-"шаром" - диаметр его тела равнялся
его высоте. Когда он сидел, посредине
проходила складка, как у полунадутой футбольной камеры. С подбородка и затылка
стекали на воротник жировые каскады.
Даже руки его были пышными жировыми шарами, сверкавшими золотом колец, которые
глубоко врезались в пальцы.
- Ах, мистер Уокер, да-да, знаю, вам нужен дом. Утром мне звонил мистер
Меткаф. У меня есть для вас именно то, что вы
хотите. - Он говорил по-английски бегло и почти без акцента.
- Так у вас есть такой дом? - учтиво осведомился Уокер.
- Конечно! Зачем же, по-вашему, мистер Меткаф послал вас ко мне? Он знает
Каза Сета. - Он примолк. - Не возражаете,
если дом старый? - озабоченно поинтересовался он.
- Какая нам разница! - небрежно ответил Уокер. - У меня хватит средств
позволить себе любые переделки в доме, лишь бы
он мне подошел.
Он поймал мой взгляд и поспешно добавил:
- Я хочу сказать, что сейчас сниму дом на шесть месяцев, а потом куплю.
Лицо Аристида вытянулось и из шара превратилось в эллипс.
- Хорошо, как вам угодно, - произнес он, и в голосе его послышалось
сомнение.
Он повез нас вдоль северного побережья на "кадиллаке", а следом Курце вел
взятую нами напрокат машину.
Дом выглядел карикатурной копией здания из фильма Чарльза Адамса, казалось,
что из окна вот-вот выглянет Борис
Карлов. Архитектура этого дома не испытала марокканского влияния, всего-навсего
образец викторианской готики - большей
безвкусицы и придумать трудно. Но несмотря на это, он мог нам подойти.
Мы вошли внутрь и бегло осмотрели изъеденные деревянные панели стен,
отметили отсутствие необходимых удобств.
Кухня была оборудована по старинке, за домом тянулся заросший сад. А за ним
простиралось море, и с небольшого обрыва
мы посмотрели на отлогий морской берег.
Все казалось замечательным. Был там и лодочный ангар, достаточно большой,
чтобы приютить "Санфорд", если
предварительно снять с нее мачту, был и проржавевший слив, нуждавшийся в
капитальном ремонте. Заметили мы и
пристройку с односкатной крышей, где можно было расположить литейный цех.
Я огляделся, прикидывая, сколько времени понадобится, чтобы навести здесь
порядок, затем отвел Курце в сторонку.
- Что ты думаешь? - спросил я.
- Думаю, надо брать. Во всей Северной Африке не найдется более подходящего
уголка.
- И мне так кажется. Вот хорошо бы в Италии найти что-нибудь в этом роде.
Наймем местных людей для ремонта слипа и,
если поднапрячься, сможем за неделю закончить. Придется немного поработать и в
доме, но основная часть денег должна
пойти на покупку дезодорантов - на то время, когда мы будем здесь, он должен
быть пригоден для жилья. Я предупрежу
Уокера об этом, он горазд придумывать невероятные причины для выполнения
дурацких вещей.
Мы вернулись к Уокеру и Аристиду, который с большим воодушевлением
превозносил достоинства дома, и я незаметно
кивнул Уокеру. Тот ослепительно улыбнулся Аристиду.
- Бесполезно, мистер Теотопопулис, вам не удастся отговорить меня. Я
обязательно куплю этот дом... предварительно
сняв на шесть месяцев, конечно.
Аристид, у которого не было ни малейшего намерения отговаривать кого-либо
от чего-либо, был ошарашен, но, поняв
игру, включился в нее:
- Понимаете, мистер Уокер, я не могу вам дать никаких гарантий...
- Все в порядке, старина, - весело сказал Уокер, - но я должен все-таки
иметь шестимесячный опцион на дом. Не забудьте
об этом.
- Думаю, это можно будет устроить, - сказал Аристид с наигранным сомнением.
- Как замечательно, наверно, жить в таком прекрасном доме! - сказал мне с
пафосом Уокер. Я уставился на него. Вечная с
ним морока: слишком увлекается своею ролью. Взгляд мой остался незамеченным,
потому что Уокер уже повернулся к
Аристиду.
- Нет ли в доме привидений или еще какой-нибудь нечистой силы? - спросил он
таким тоном, как будто вопрошал о
мертвых крысах за деревянной панелью. Тоже мне Гамлет!
- О нет, - поспешно заверил его Аристид, - никаких привидений.
- Жаль, - небрежно заметил Уокер, - я всегда мечтал пожить в доме с
привидениями.
Аристиду пришлось тут же менять свое отношение к привидениям, поэтому я
решил вмешаться и прекратить этот балаган.
Я не имел ничего против заблуждения Аристида, полагавшего, что он имеет дело с
дураком, но таких дураков, какого
изображал Уокер, просто не бывает, и я испугался, что Аристид заподозрит
неладное.
Я предложил:
- Давайте вернемся в контору мистера Теотопопулиса и обговорим все детали.
Уже поздно, а меня ждет работа на яхте. -
Потом обратился к Курце: - Тебе не надо с нами. Встретимся в ресторане, там, где
были вчера вечером.
Я видел, что от дурачеств Уокера в нем растет раздражение, и решил отослать
его, чтобы избежать взрыва.
Всегда трудно, когда имеешь дело с людьми, но особенно тяжело с такими
антагонистическими типами, как Курце и
Уокер.
Мы вернулись в контору Аристида, и все шло нормально. На доме он нас,
конечно же, нагрел, но я не стал возражать. Тот,
кто сорит деньгами подобно Уокеру, может быть кем угодно, но только не честным
человеком.
А потом Уокер понес такое... У меня даже кровь в жилах застыла, хотя спустя
какое-то время, по зрелом размышлении, я
пришел к выводу, что он, пожалуй, неплохо ведет игру и сможет выйти сухим из
воды.
- Танжер - забавное место. Слышал, что тут буквально на каждом шагу
валяются золотые слитки.
- Конечно, золото не валяется под ногами. - Аристид снисходительно
улыбнулся. Он уже заработал сегодня свой кусок и
готов бил потратить несколько минут на пустую болтовню, к тому же этот идиот
Уокер собирается жить в Танжере - на нем
можно будет еще заработать. - Мы храним золото в очень больших сейфах.
- Хм, знаете, забавная вещь, - сказал Уокер, - я прожил всю жизнь в Южной
Африке, где золото добывают в больших
количествах, а между тем его ни разу в глаза не видел. Ведь в Южной Африке
запрещена купля-продажа золота.
Аристид так высоко поднял брови, как будто никогда и не слышал о таком.
- Говорят, вы можете покупать здесь золото на фунты, как масло в магазине.
Было бы забавно приобрести немного золота.
Представляете, имея такие деньги, я никогда не видел золотого слитка, - произнес
он патетически. - У меня, знаете ли, очень
много денег. Некоторые друзья говорят, что даже слишком много.
Аристид нахмурился. Для него слова Уокера прозвучали как ересь. Нет такого
человека, у которого было бы слишком
много денег. И он стал очень серьезным.
- Мистер Уокер, лучшее, что может сделать каждый в наше тревожное время, -
это купить золото. Единственное надежное
капиталовложение. Ценность золота не подвержена изменениям, какие весьма часто
случаются с этими бумажками. - Легким
движением руки он отмахнулся от ложных претензий американского доллара и фунта
стерлингов. - Золото не ржавеет и не
усыхает, оно всегда под рукой, всегда надежно и всегда в цене. Если вы пожелаете
вложить свои деньги выгодно, я в любой
момент готов продать вам золото.
- Неужели?! - изумился Уокер. - Вы продаете золото, вот так просто?
Аристид улыбнулся:
- Вот так просто. - Но тут же улыбка на его лице опять сменилась
озабоченностью. - Раз уж вы задумали покупать золото,
то должны сделать это не откладывая, потому что свободный рынок в Танжере очень
скоро закрывается. - Он пожал
плечами. - Говорите, никогда не видели ни одного слитка золота? Я покажу вам
слитки - много слитков. - Он повернулся ко
мне. - И вам тоже, мистер Халлоран, если желаете, - сказал он небрежно. - Идите
за мной.
Он повел нас вниз, куда-то в недра здания, через решетчатые двери, и привел
к огромному сейфу. По дороге к нам
присоединились два широкоплечих охранника. Аристид открыл дверь сейфа толщиной в
два фута и впустил нас внутрь.
Золота было много. Конечно, не четыре тонны, но все же очень много. Золотые
слитки были аккуратно сложены
штабелями в зависимости от размеров, а золотые монеты хранились в специальных
ящичках - в общем, чертова уйма золота.
Аристид показал на один из слитков.
- Это - танжерский стандартный слиток. Весит четыреста унций монетного веса
или примерно двадцать семь с половиной
фунтов обычного веса. Его стоимость больше пяти тысяч фунтов стерлингов.
Он показал на другой слиток, поменьше.
- Этот более удобного размера. Он весит килограмм - чуть больше тридцати
двух унций - и стоит примерно четыреста
фунтов стерлингов.
Аристид открыл ящичек и стал любовно перебирать монеты, пропуская их сквозь
короткие и жирные пальцы.
- Здесь и британские соверены, и американские двуглавые орлы, а вот
французские наполеондоры, австрийские дукаты.
Насмешливо посмотрев на Уокера, он сказал:
- Теперь понимаете, что я имею в виду, когда говорю, что золото никогда не
утратит своей ценности.
Он открыл еще один ящичек.
- Не все золотые монеты старинные. Вот эти, например, изготовлены по заказу
одного из банков Танжера - не моего. Это
танжерский геркулес. В нем ровно одна унция чистого золота.
Аристид вынул монету из ящика, положил на ладонь и позволил Уокеру взять
ее. Уокер повертел монету в пальцах и
неохотно передал мне.
С этого мгновения наша безумная экспедиция перестала быть для меня только
приключением. Прикосновение к жирной
тяжести золотой монеты отозвалось во мне странным образом, и я понял, что имели
в виду люди, когда рассказывали о
золотой лихорадке. Я понял, почему золотоискатели копаются, как одержимые
каторжники, в пустынных и бесплодных
землях. И дело не в стоимости золота, то, что они ищут, - золото само по себе.
Плотный желтый металл способен
воздействовать на человека, изменить его; золото такой же наркотик, как любое
чертово зелье.
Рука моя слегка дрожала, когда я возвращал монету Аристиду.
Подбрасывая монету на руке, он сказал:
- Золото в виде монеты обходится дороже, чем в слитке, потому что в ее
стоимость входит работа по чеканке. Но зато это
самая удобная форма - Он сардонически улыбнулся. - Мы продаем много золота
политическим эмигрантам и
южноамериканским диктаторам.
Когда мы вернулись в контору, Уокер спросил:
- У вас там внизу очень много золота. Но где вы его берете? Аристид пожал
плечами.
- Я покупаю золото, и я продаю золото. Обе операции приносят мне выгоду.
Покупаю, где могу, продаю, когда могу. В
Танжере такие сделки не преследуются законом.
- Но оно должно откуда-то поступать, - настаивал Уокер. - Я имею в виду вот
что: какой-то пират, вернее, какой-то
контрабандист пришел к вам с полтонной золота. И вы бы его купили?
- Если подойдет цена, - мгновенно ответил Аристид.
- Не выясняя, откуда оно?
Легкая усмешка появилась в глазах Аристида.
- Нет ничего более анонимного, чем золото, - сказал он. - У золота нет
хозяина. Оно временно принадлежит тому, кто
дотрагивается до него. Да, я купил бы это золото.
- Даже тогда, когда свободный рынок закроется? Аристид только пожал плечами
и улыбнулся.
- А вот представьте себе, - продолжал Уокер с глупой и бессмысленной
настойчивостью, - к вам должна поступить
большая партия золота, прибывающая в Танжер...
- Я продам вам золото, как только вы пожелаете, мистер Уокер, - сказал
Аристид, усаживаясь за свой письменный стол. -
Полагаю, вам понадобится счет в банке, раз вы собираетесь жить в Танжере.
Перед нами снова был деловой человек. Уокер бросил взгляд на меня, затем
сказал:
- Ну я не знаю. Пока я совершаю круиз вместе с Халом, обо всех моих нуждах
заботится мой верный друг - аккредитив из
Южной Африки. Я уже сорвал немалый куш в одном из здешних банков - ведь не мог я
рассчитывать, что фортуна пошлет
мне столь благосклонного банкира. - Уокер не поскупился на широкую улыбку. - Мы
здесь проездом, - продолжал он, -
отплываем через пару недель, но я вернусь, да, я вернусь. Когда мы возвращаемся,
Хал?
- Мы направляемся в Испанию и Италию, потом - в Грецию. Вряд ли нас занесет
в такую даль, как Турция или Ливан, хотя
все может быть. Я бы сказал, что мы вернемся сюда через три или четыре месяца.
- Вот тогда-то я и поселюсь в своем доме основательно. Каза Сета! -
произнес Уокер мечтательно. - Звучит превосходно!
Мы распрощались с Аристидом, а как только вышли на улицу, я в ярости
накинулся на Уокера.
- Что заставило тебя натворить столько глупостей?
- Каких? - невинно спросил Уокер.
- Ты отлично знаешь, о чем я говорю. Мы договорились не болтать о золоте.
- Должны же мы хоть иногда поговорить о нем, - возразил Уокер. - Как мы
сможем продать золото, ни слова не говоря о
нем? Я даже подумал, что нам повезло: мы сумели выяснить, как относится Аристид
к золоту из неизвестного источника.
Считаю, я неп
...Закладка в соц.сетях
