Жанр: Фантастика
Вишневый самурай
...чена эксгумация? - спросил я.
Чем раньше произойдет это событие, тем быстрее я получу заключение экспертизы.
Помнится, когда было найдено тело с документами на имя Троя Епифанова, его личность
удостоверял дантист, долгие годы обслуживавший полость рта старого Епифанова. Настал
черед настоящим специалистам взяться за работу и по генокоду установить, прав был
дантист или ему кто-то хорошо заплатил, а потом убрал, как ненужного свидетеля.
- Завтра в двенадцать дня.
- А семейство Епифановых предупреждено? - уточнил я.
- Нет. Я думал, что ты, как друг семьи, сам справишься с этой задачей.
Хитрая крыса этот Лесник! Решил самое тяжелое свалить на мои плечи!
- Нет уж, господин хороший! - отказался я. - Пусть этим займутся официальные
власти.
- Если в могиле не Трои Епифанов, то кто? - спросил Григорий.
- Откуда я знаю? Кто-нибудь из слуг или...
И тут меня пробила догадка. Все выглядело просто и банально, словно детский
кроссворд для умудренного старца.
- ...или Кактус! - закончил я мысль.
- Что? - не понял Лесник, очевидно полагая, что у меня начался острый приступ
параноидального бреда.
- Я проверю свое предположение и перезвоню тебе!
- Ну, как знаешь... - разочарованно протянул Лесник. - Ты будешь присутствовать
при извлечении тела?
- Обязательно, - пообещал я. - Буду на кладбище ровно в двенадцать. Без меня не
начинать!
- Договорились. Пошел звонить Епифановым.
Я повесил трубку.
Представляю, какой шум поднимется, когда Хлоя и Карп узнают об эксгумации! А если
к тому же они выяснят, что к этому делу приложил свою руку я, скандала не миновать.
- Разрешение получено? - уточнил Кубинец, слышавший наш разговор только
наполовину.
Я кивнул головой и стал накручивать диск телефона. Телефонная справочная была
перегружена. Щелкнул клавишей "энергия" на компьютере, дождался загрузки всех
необходимых программ и кликнул иконку "удаленного доступа". Вскоре нашел через
единую информационную сеть Петрополиса телефонную базу жителей города. Была
надежда, что в ней имеется и телефон Кактуса - Куракина - друга Троя, у которого
скрывался от правосудия Самсон, любимый сын старшего Епифанова. Дело осложнялось тем,
что я не помнил имени Куракина, а в базе их обнаружилось пять человек. Распечатав список,
я отсоединился от сети и, просмотрев телефоны с адресами, стал обзванивать подходящие.
По первому номеру мне ответили, что нужный мне человек умер. По второму никто не
поднял трубку. По третьему механический голос, записанный на магнитофонную пленку,
доложил, что номер изменен, а справки я могу получить по такому-то телефону...
Ехать к Кактусу домой я не собирался. Решил, что спецы установят необходимые
сведения сами, и бросил безнадежные попытки.
Заявив Гонзе Кубинцу, что отправляюсь спать и до завтрашнего утра меня беспокоить
можно только в случае наводнения, пожара или иного стихийного бедствия, я покинул
гостевой кабинет.
ГЛАВА 47
Телефонная трель с утра скоро войдет в обычай в нашем агентстве! Ей уже никто и не
удивляется!..
Кубинец подозрительно скосился на аппарат, соображая, чем его лучше приложить. Как
доказала практика, если утром тебе позвонили, день пройдет в хлопотах, в спешке, в
затяжных личных боях с невесть откуда взявшимися бандюгами.
Поднимать трубку никто не собирался. Кубинец решительно отвернулся и поглощал
завтрак с утроенной силой. Ян Табачник суетился у плиты и за шкворчанием сковородок
ничего не слышал. Пришлось реагировать мне.
- Частное детективное агентство "Квадро", - сообщил я, надеясь, что ошиблись
номером.
- Туровский, это как понимать!!! - проорал в ухо знакомый голос.
Крик был услышан даже Кубинцем. Он оторвался от пищи и заинтересованно уставился
на меня.
- Карп Епифанов, - прикрыв динамик рукой, прошептал я.
Кубинец понимающе кивнул и возобновил экзекуцию над завтраком.
- Слушаю вас внимательно, господин Епифанов, - покорно сказал я. - Что вы
имеете в виду?
- Ах ты, гробокопатель хренов!!! - взорвался Карп Троевич. - Чистеньким остаться
хочешь, некрофил?!!
Звонок Епифанова легко можно было предсказать: кому, как не мне, ему трезвонить,
когда Григорий Лесник сообщил об эксгумации тела его отца с целью проверки новых
данных, полученных в ходе расследования. Но как Карп вычислил, что эксгумация
производится с моей подачи? Тут без участия господина инспектора явно не обошлось!..
Надо будет при случае разобраться с Лесником.
- Прекратить истерику!!! - рявкнул я так, что Кубинец подавился от испуга, а Ян
Табачник от неожиданности подпрыгнул у плиты, выпустив из рук сковороду, которая
шлепнулась на конфорку.
Карп растерянно примолк.
- Теперь расскажи толком, что за Везувий взорвался над твоей головой? -
потребовал я.
- Полиция собирается вырыть тело отца! - всхлипнув, доложил Епифанов.
- И в чем проблема? - удивился я.
- Но... - Карп потерялся, не зная, что ответить. -... это нехорошо... позор какой-то...
- промямлил он.
- Если полиция намерена эксгумировать тело, то у нее обязательно есть на то
серьезные основания. Советую не встревать и истерику не закатывать. Надо - значит, надо!
Епифанов хмыкнул, но возмущаться не стал.
- От себя могу пообещать, что немедленно свяжусь с инспектором Лесником и
потребую своего личного присутствия на месте. Кто-нибудь из вас будет там?
- Мать плохо себя чувствует. У нее поднялось давление. Не знаю... - Карп как-то
потерялся. Когда с него сбивали спесь, он начинал мямлить, словно девятилетний ребенок,
уличенный в разграблении отцовской заначки. - Может, я подъеду...
- Тогда встретимся на кладбище, - резюмировал я. - Когда, кстати, изъятие?
- Сегодня. В двенадцать, - уныло отозвался Епифанов.
Я распрощался с ним, повесил трубку и вернулся к завтраку, который уничтожил за
десять минут.
Из дома мы выехали в половине двенадцатого. Хотя до Смоленского православного
кладбища было рукой подать, я предпочел заранее вывести "Икар" из бокса. Почему бы и не
насладиться открытой водой, рассекаемой носом катера, уютной и родной капитанской
рубкой, излюбленным штурвалом?.. Совершив круг почета по каналу Беринга, я обогнул
кладбище по периметру и, подъехав к парадному входу, подрулил к причалу. Оставив катер,
я спустился на набережную. Кубинец следовал за мной.
Погода выдалась на редкость прохладная, точно июль-сумоист, выиграв очередной
раунд в схватке с городом, присел на скамеечку, дабы перевести дух. Сильный,
пронизывающий ветер с Невы так и норовил сорвать с моей головы шляпу. Кубинец
поступил мудрее. К своему головному убору он приделал затягивающийся ремешок на
ковбойский манер и теперь, затянув оный под горло, ехидно смеялся над всеми попытками
ветра лишить его шляпы. Последняя трепыхалась, словно избиваемая хозяином
парализованная кошка, но держалась крепко.
Тучки над городом кружились серые, набухшие. "Быть дождю, - решил я. - Только
бы успеть тело вырыть да провести все необходимые процедуры. Негоже под ливнем в
хлюпающей грязи копаться!"
При входе на кладбище нас встретили бабки с цветами и траурными венками.
Отпихивая и разнося в пух и прах товар конкуренток, они предлагали закупиться перед
посещением могил. Проигнорировав их настойчивость, мы направились по знакомой
дорожке в дальний угол кладбища, где и находилось место упокоения Троя Епифанова (или
того, кто лежал вместо него).
Возле могилы Епифанова никого не было. Кладбищенский камень, оградка да
покрывало цветов, чуть поднявших, но еще хранивших вкус земли, в которую они впивались
жадными корнями, высасывая влагу и необходимую для роста силу. Ныне, лишенные корней,
они лежали на земле и задыхались от жажды, выжигаемые солнцем... Как странно, что до
этой могилы не добрались кладбищенские старухи, делающие бизнес на том, что собирают
по кладбищу цветы, принесенные умершим друзьями и родственниками, а затем втридорога
продают добычу посетителям...
Я извлек из кармана пиджака сигару и предложил ее Кубинцу. Гонза отказался. Скинул
целлофановую обертку, откусил кончик сигары и сунул в рот. Прикурив, жадно втянул
терпкий табачный дым и выпустил его кольцами.
Была крошечная вероятность того, что кто-то из Епифановых, имея контакт с черным,
доложит ему о грозящем разоблачении и мы застанем на месте могилы воронку или с неба
упадет градина размером со шпиль Александрийского столпа. Но ничего необычного вроде
не произошло.
Полиция в лице инспектора Григория Лесника, двух поручиков и двух в штатском
появилась ровно в двенадцать в окружении гробокопателей - полупьяных мужиков, что
подрабатывали как копанием могил, так и откапыванием оных. Завидев меня и Кубинца,
Лесник направился к нам, распорядившись начать процесс эксгумации. Поздоровавшись с
Кубинцем, Лесник пожал мне руку и зябко поежился.
- Ну и погодень! - изрек он. - Точно: Петрополис - город парадоксов. Только что
жара стояла, и вдруг такой дубак!
- Ничего. На небо взгляни - скоро дождь начнется. Нам бы успеть до него, - утешил
я, попыхивая сигарой.
- Ой, мать... - Лесник смачно выругался, потирая замерзшие ладони. - В Москве все
более упорядочение: жара - так жара, дождь - так дождь...
Мужики приступили к работе. Разобрали лопаты, что привезли на телеге, поплевали на
ладони, окружили могилу. Один из них сбил огромным молотом оградку, которая мешала, не
давая развернуться гробокопателям.
Могила была уже наполовину вырыта, когда на аллее появился Карп Троевич Епифанов
в компании строгого бородатого мужика с кожаным дипломатом.
- Немедленно прекратите этот разбой! - заголосил бородач издалека.
Григорий нахмурился, сплюнул, выражая свое презрение к адвокатскому сословию, и
махнул рукой. Поручики тут же распорядились приостановить работы.
- Что за индюк? - поинтересовался Кубинец.
- Адвокат Епифановых, - опять сплюнул Лесник.
- Я уже с ним знаком. Он Самсона защищал. Мерзкое существо.
Карп и адвокат приблизились к нам. Карп коротко кивнул, здороваясь, а адвокат
перешел в наступление:
- Хотелось бы узнать, на каком основании происходит эксгумация тела?
Григорий Лесник молча полез во внутренний карман кителя и извлек документ,
запаянный для сохранности в пластик. Адвокат аккуратно взял его и принялся изучать. Через
четверть часа он вернул документ Леснику и сообщил Карпу:
- Все по форме. Придраться не к чему. Карп скривился, но промолчал. Стал
накрапывать мелкий дождь.
- Надо торопиться, - сказал я.
Григорий Лесник спрятал документ, подписанный прокурором, в свою ухоронку и дал
отмашку поручикам. Они засуетились, подгоняя работников.
Покуривая, я, Кубинец и Лесник скучали, стараясь держаться подальше от Епифанова и
адвоката, которые увлеченно о чем-то беседовали.
Гора земли росла, скрывая под собой ограду, засыпая памятник. Чья-то лопата со
звоном ткнулась во что-то твердое. Мужик прокричал, что гроб найден, можно извлекать, и
тут я заметил какое-то движение в стороне.
Когда хоронили Троя, за деревьями в тени чужих могил прятался черный. Теперь же
откуда-то появились люди в темных костюмах - человек пять. Чем они занимались, бог их
знает, но что-то мне в их поведении не понравилось. Я хлопнул Лесника по плечу,
намереваясь привлечь его внимание к костюмам, но из могилы уже начали извлекать гроб.
Вдруг что-то вжикнуло в воздухе, и мужик, принимавший груз наверху, оступился, выпустил
ящик с мертвецом из рук и завалился в сторону, захрипев.
Лесник впал от неожиданности в ступор. Я дернул из плечевой кобуры револьвер,
ожидая нового нападения, и оно не замедлило последовать. Костюмы развернулись и
заспешили к нам. Теперь можно было разглядеть, что на их лица надеты черные маски, а в
руках они держат короткие автоматы с глушителями. С противоположной стороны появился
стрелявший в гробокопателей - один, в черном костюме, в перчатках и маске, поверх
которой имелась еще и шляпа. Его автомат опять ожил.
Первыми пали от пуль поручики - наивные молокососы, только недавно нацепившие
полицейские погоны. С остекленевшими глазами, в которых погасли понимание, радость и
живость, они застыли рядом с разрушенной могилой.
Гробокопатели не спешили вылезать из вырытой могилы. Они схоронились под гробом
и сидели тихо-тихо.
Убийца в маске переключился на нас. Я успел сбить Лесника с ног и ушел от очереди
сам, мельком глянув на Гонзу. Кубинец - человек опытный: он уже залег за соседним
памятником, сжимая в руках пистолет "Фантом".
Я вскинул руку с револьвером и, не прицеливаясь, открыл огонь. Убийца в маске упал
на мокрую от небесных слез землю и откатился за каменный памятник, по которому тотчас
процокали пули, высекая искры. На помощь убийце полицейских спешили костюмы, стреляя
на ходу. От их рук погибли эксперты в штатском, приведенные Лесником.
Григорий наконец пришел в себя. Такой наглости он не ожидал. При свете дня напасть
на полицию! Причем так основательно! Это не укладывалось в его столичной голове... Он
выдернул из кобуры тяжелый пистолет марки "Царь-пушка" и бабахнул по памятнику, за
которым укрылся убийца в маске.
- Не давай ему высунуться!! - крикнул я, оборачиваясь к приближавшимся
костюмам.
В этот момент пуля нашла дорожку к Карпу Епифанову. Забытый всеми, брошенный
адвокатом, который спасал свою жизнь за стволом могучего столетнего дуба, он продолжал
стоять на месте в растерянности. Пуля пробила его грудь, и с удивлением в глазах он
завалился на сырую землю.
Я тщательно прицелился и спустил курок. Костюм, бежавший первым, кувыркнулся,
сраженный наповал. Кубинец, поняв мою стратегию, поддержал меня прицельным огнем, в
то время как Лесник не давал убийце в маске высунуться из-за надгробия.
В течение двух минут число костюмов изрядно сократилось, и они обратились в
бегство, но далеко уйти им не удалось. Выпрямившись в полный рост и получив возможность
бить прицельно, я отцедил последних двоих.
Лесник, не переставая контролировать спрятавшегося убийцу, связался по рации с
полицейским управлением и вызвал подмогу. Кубинец встал позади меня, направив дуло
пистолета на надгробие, за которым притаился "скорпион". Втроем мы могли взять его
живым, но маску наше намерение явно не устраивало. В его планы (или в планы тех, кто его
послал!) попасться в руки полицейских не входило. Он предпринял попытку уйти, но
инспектор Лесник точно всадил ему пулю в ногу. Видя, что мы приближаемся, и не находя
другого выхода (по любому раскладу - смертная казнь, в самом лучшем случае -
пожизненное заключение), убийца в маске поднял к голове пистолет и отсалютовал нашей
победе фонтаном собственной крови.
Опустив оружие, я присел на мокрую землю. Дождь расходился, накрывая СанктПетрополис
стеной воды. Невская земля, измученная изнуряющей жарой, радовалась
нежданному подарку.
Смерть удалилась, разочарованно помахивая косой. Впрочем, свою дань она получила в
избытке.
Карп Епифанов скончался в покоях больницы имени святой Ксении Петропольской к
исходу ночи. Пуля пробила ему правое легкое. Врачи бились за жизнь Епифанова всю ночь,
но остановить кровотечение не смогли. Карп выдыхап кровь и вдыхал ее. Сознание он
потерял еще у могилы отца, и в себя больше не приходил. Не узнал мать, которая примчалась
на кладбище и сопровождала его в автомобиле "скорой помощи".
Кубинца я отпустил домой. А сам ни на шаг не отходил от Хлои Епифановой, в течение
месяца потерявшей обоих сыновей и мужа. Женщина за час постарела на десять лет. Она
безучастно смотрела в стену, шевелила губами и тихо плакала. Я принес ей ужин из
ближайшего ресторана, но она не притронулась к еде. Только отхлебнула воды из
пластикового стаканчика. Хлоя сама выглядела трупом, который почему-то продолжает
дышать. Со смертью Карпа смысл ее жизни пропадал окончательно. И она из последних сил
держалась и молилась, чтобы сын выжил. Но Господь не внял ее горячим мольбам: Карп не
выкарабкался.
К нам вышел врач, чтобы сообщить ей об этом. Я понял все без слов. Хлоя тоже. Она
поднялась из кресла, распрямилась величественно и ледяным голосом заявила:
- Завтра к вам приедет человек, который заберет тело.
- Полиция пока не дала разрешение на захоронение, - возразил врач.
- Мой человек разберется... - заявила Хлоя.
Я доставил ее домой на "Икаре". Сопроводил, передал в руки управляющему и
собрался было уйти, но Хлоя не отпустила. Она обернулась ко мне и попросила:
- Останьтесь. Теперь мой дом стал таким пустым.
Я натянуто улыбнулся, представляя себе унылые часы в обществе разбитой женщины, и
тут же нашелся:
- К сожалению, не могу. Есть еще дела. Но человека к вам пришлю.
Я достал сотовый и набрал домашний номер. Трубку поднял Кубинец.
- Гонза, Химера рядом?
- Где-то наверху, - сонно отозвался Кубинец.
- Найди ее и попроси быть готовой.
- Ты ее разлюбил? - осведомился Гонза.
- Нет. Просто нужна ее помощь.
Я отключил телефон и пообещал Хлое:
- У вас будет человек...
Домой я мчался, словно ужаленный в хвост. Глаза слипались, мечталось о подушке и
здоровом сне. Оставив катер возле причала, врубил сигнализацию (о ней, родимой, даже в
беспамятстве помнить буду!) и сбежал по трапу. Добрел до крыльца, громко хлопнул дверью.
В гостевом кабинете отыскал Софию Ом, свернувшуюся в кресле клубочком, попросил ее
поехать к Хлое Епифановой и побыть с тетей пару дней. София, как ни удивительно, просьбу
мою восприняла и немедленно отправилась ее исполнять. Я же, не в силах добрести до
второго этажа, развернул два кресла друг к другу и растянулся в них, укрывшись пледом. В
сон провалился - как в черную дыру! Абсолютное беспамятство...
Очнулся я от яркого солнечного света. Часы показывали четыре вечера, желудок
настойчиво о себе напоминал, а по гостевому кабинету разгуливал Гонза Кубинец, явно не
решавшийся разбудить меня сознательно, но создававший как можно больше шума, чтобы я
вырвался из объятий Морфея сам.
Увидев, что я открыл глаза, Кубинец тотчас на- бросился на меня с сообщениями:
- Звонила Химера. Просила тебе передать, что находится в доме Епифановых. Хлоя в
ауте. Ее просьба - до окончания нового тысячелетия не беспокоить.
- А серьезно? - недовольно пробурчал я.
- Хлоя требует, чтобы ты нашел убийцу ее семьи! - озабоченно заявил Кубинец.
- Это сделать как раз несложно, - произнес я.
- Ты знаешь убийцу? - застыл Гонза.
- Зная подоплеку событий, убийцу найти - дело нескольких дней...
Я поднялся, расправил на себе костюм, посмотрел на себя в зеркало и ужаснулся: нужно
срочно менять имидж неудачливого адвоката, пережидающего ночь в рабочем кабинете! В
конце концов, у меня есть свой особняк, своя спальня и даже свежее постельное белье! А я,
как бродяга, влезший в чужой дом через открытое окно, ночую на креслах. Негоже это!
Ушел наверх, забрался в душ и в течение получаса, напевая под нос что-то
невразумительное, нежился под холодными струями. Выбравшись из ванной, переоделся в
черный костюм, надел строгий галстук и спустился в гостевой кабинет.
- Только что звонил Григорий Лесник, - доложил Кубинец, отрываясь от чашки кофе
и свежего выпуска "Санкт-Петропольских ведомостей". - Просил тебя перезвонить.
- Как он? - уточнил я, поднимая трубку.
- В состоянии крайнего возбуждения. Точно мы вчера не Епифанова выкопали, а
невесту Франкенштейна.
Кубинец тряхнул газетой и вновь уткнулся в нее.
Я набрал номер центрального офиса криминальной полиции Васильевского острова и
попросил переключить меня на инспектора Лесника. Связь дали оперативно.
- Григорий Лесник слушает, - раздался официальный рык.
- Даг Туровский. Чем порадуете, инспектор? Я откинулся на спинку кресла и закрыл
глаза.
- Думаю, Туровский, тебе пора открывать агентство по оказанию паранормальных
услуг. Ну, ясновидение там, чревовещание... Деньги будешь грести лопатой. Ни в чем себе
отказывать не придется. Меня потом возьмешь к себе администратором или менеджером по
работе с персоналом... Как мысль?
- Слушай, шутки шутить нет настроения, - отмахнулся я. - Лучше скажи, кого мы
выкопали?
- Кого выкопали, пока сказать не могу. Но одно точно - это не Трои Епифанов! -
заявил Лесник.
- Что и требовалось доказать! - радостно потер я руки.
- И где же в таком случае Трои? - потребовал ответа Лесник.
- Кто ж его знает? Но поймать нам его не мешало бы как можно быстрее удивился
- Как ты себе это представляешь?
Лесник.
- Есть две ниточки. Я попробую сейчас дернуть за одну. Не получится - за другую
дернем вместе.
- Договорились. А мы пока попытаемся установить личность похороненного. А также
выясним, каким образом произошла подмена.
- Могу дать подсказку, - предложил я.
- Слушаю внимательно... - Лесник даже дыхание затаил.
- Тело было обнаружено в доме Куракина - Кактуса...
- Почему Кактуса? - перебил Лесник.
- Кликуха у него армейская такая... Мертвого нужно искать среди домашних. Слуга
или сам Кактус - кто-то из них. Определить, кто пропал, затем найти образец ДНК и
сравнить.
- Все, отправляю ребят в дом! - засуетился Лесник. - Ты мне, если что, звони на
трубу.
- И ты меня в курсе держи. Нам теперь этого Вишневого самурая поймать нужно в
обязательном порядке! - заявил я.
- Почему Вишневого самурая? Он что - японец? - удивился Лесник.
- Нет, просто чтобы никто не догадался, - напустил я тумана и отключился.
Стоило навести порядок на рабочем месте. Я уткнулся в письменный стол, перерыл
бумаги, книги, какие-то записки и кучу иного хлама.
- Что-нибудь ищешь? - спросил Кубинец, наблюдая за мной.
- Трубу для связи с Качели и Дубай, - пробурчал я.
- Она в ящике. Под пивной энциклопедией, - сообщил Кубинец.
Поблагодарив Гонзу, извлек из памяти номер Вани Дубай и включил дозвон. Он
откликнулся тотчас.
- Слушаю тебя, Туровский... Кстати, спасибо за информацию по Иоланде, премного
обязан.
- Что вы сотворили с Прощелыгиным и компанией? - осторожно осведомился я.
- Сказал же - читай газеты, сыщик, - отшутился Дубай, судя по тону, впору было
свечку ставить за упокой души новопреставленного Стаса Прощелыгина.
- Встретиться с тобой надо, Ваня.
- В чем проблема? - спросил Дубай. - Подъезжай на Гагаринский канал. Там
находится кафе "Мадригал". А прямо за кафе Международная коллегия адвокатов. Найдешь
меня в кафе.
- Буду через полчаса, - пообещал я. Спрятав трубку в карман, выпрыгнул из кресла и
направился на выход.
- Ты на встречу с Дубай? - спросил Гонза.
- Угу. Буду через два часа.
- Для меня есть работа?
- Нет. На сегодня свободен, - расщедрился я.
- Тогда я на весь вечер уезжаю.
- Куда это, если не секрет? - удивился я.
- Да так... - Гонза отвел в сторону глаза. - Свидание у меня.
- Успехов.
Я шагнул за дверь. Поднявшись наверх, приоделся, нацепил плечевую кобуру, проверил
патроны в барабане револьвера. Все-таки револьвером пользоваться сподручнее. Он и от
смерти спасет в трудную минуту, и не подведет на предмет осечки - чего не скажешь о
пистолете: пушка большая, а надежности маловато.
Я спустился вниз, пересек холл, отворил дверь и оказался на улице. Пасмурный день
катился к вечеру. Серые тучи ползли по небу, угрожая дождем. Погодка к романтическим
прогулкам не располагала.
Я надвинул шляпу поглубже на глаза и направился к "Икару". Какое удовольствие
прокатиться на катере! В других городах - в той же самой Московии, например, - вместо
каналов - улицы, асфальт, бетон...
Люди по служебным и личным делам перемещаются в метро и на колесном транспорте
- в автомобилях, автобусах, троллейбусах, трамваях... В Санкт-Петрополисе тоже есть
метро, только я им не пользовался уже лет восемь, предпочитая катера. У нас ветки метро
проложены по поверхности, иногда и над водой - на тех участках, где нет оживленного
речного движения. В Москве же - подземка. Чистые катакомбы!.. Я, конечно,
клаустрофобией не страдаю, но находиться под землей, где и взрыв произвести легче, и иные
неприятности возможны, - нет уж, увольте! Мы как-нибудь и по поверхности доберемся
куда надо.
"Икар" отошел от причала и медленно направился по каналу Беринга в сторону стрелки
Васильевского острова. Я не гнал катер, хотя сердце так и норовило выскочить из груди. Это
происходит всегда, когда я понимаю, что дело, измучившее меня в последние несколько дней
(недель, месяцев), близится к концу. Можно будет пополнить счет в банке, вздохнуть
свободно и заняться излюбленным пивоварением, особо не заботясь о том, на какие средства
содержать дом в следующем месяце, а также ораву своих сотрудников. Было и еще одно
желание, гнавшее меня вперед: я торопился посмотреть в глаза лжепокойнику Трою
Епифанову и плюнуть ему в лицо. Маленькая месть от обманутого компаньона!
"Икар" миновал стрелку Васильевского острова и выскочил в Большую Неву. Только
тут я заметил, что хвост моего катера кого-то заинтересовал: два юрких маленьких
суденышка шли в некотором отдалении, будто бы совершая праздную прогулку. Однако мой
наметанный глаз сразу отметил хорошо продуманную траекторию их движения.
Интересно, кто это мечтает со мной познакомиться? Следить за мной вроде никакого
смысла нет. Ну, встречается господин частный сыщик с крупным представителем
криминалитета по какой-то своей надобности - и что?.. Нет, моему "сопровождению"
нужно иное. Тут выслеживается дичь, которую можно загнать и упокоить навеки. На роль
дичи запланирован я. Что-то мне такой расклад не по душе. С удовольствием скоротаю время
как-нибудь иначе.
Кто же организовал преследование? Трои Епифанов, будь ему пусто? Сомнительно. У
него нет финансовых возможностей, чтобы привлечь контингент со стороны... Хотя нет!
После того как он перекачал деньги со счетов семьи, ситуация изменилась... С другой
стороны, зачем Трою рисковать? Он уже рассекречен! Полиция и без моего участия в
несколько дней вычислит его местопребывание. Так что мое устранение запоздало... Значит,
за этим стоит кто-то иной. Некий господин X, не выведенный мною пока что на чистую
воду...
Позади меня заговорили пулеметы. Пули зацокали по корпусу катера. Я инстинктивно
оглянулся, но рассмотреть, кто палит и с какой такой надобности, мне не удалось. Запустил
на бортовом компьютере программу заднего об
...Закладка в соц.сетях
