Жанр: Энциклопедия
Сто великих актеров
...щая Минерва, в котором проявились
многочисленные таланты Волкова.
Устраивался сей грандиозный театрализованный праздник во время коронационных
торжеств по случаю восшествия на престол Екатерины И. Происходил он на масляной
неделе в Москве, когда по старой русской традиции развлекали народ ряженые. Был
заявлен большой маскарад, названный
Торжествующая Минерва
. Волков ввел
элементы народных скоморошьих игрищ. Стихи Сумарокова
Хор ко привратному свету
Волков положил на мотив народной песни.
Во время этого яркого, радостного театрализованного праздника Федор Григорьевич
Волков простудился, получил
лютую горячку
и 4(15) апреля 1763 года скончался
к великому и общему всех сожалению
, порадовав зрителей страстной игрой в
последний раз 29 января в своей лучшей роли Оскольда в трагедии Сумарокова
Семира
.
Федор Григорьевич Волков был похоронен на кладбище Андроньева монастыря. Однако
во время нашествия французов, в 1812 году, монастырь подвергся опустошению, и
следы могилы великого актера затерялись...
ШРЕДЕР ФРИДРИХ ЛЮДВИГ
(1744—1816)
Немецкий актер, режиссер, драматург. Реформатор немецкой сцены. Руководил
Гамбургским национальным театром. Как актер прославился в пьесах Шекспира,
Мольера, Гете и др.
Фридрих Людвиг Шредер родился 3 ноября 1744 года в Берлине. Его мать, актриса
Софи Шредер, после смерти мужа — берлинского органиста, в составе труппы
Гильфердинга отправилась на гастроли в Россию. Трехлетнего Фрица она взяла с
собой. В Санкт-Петербурге он дебютировал на сцене — малыш произнес лишь одну
фразу:
О нет, тебя оправдываю я!
, и публика щедро наградила его
аплодисментами.
В 1749 году труппа Гильфердинга переехала в Москву. Там 24 ноября Софи Шрё-дер
вышла замуж за Конрада Аккермана, одного из наиболее талантливых актеров и
антрепренеров Германии. В Москве Фриц начал учиться.
Из Москвы труппа Гильфердинга вернулась в Санкт-Петербург. В семь лет Фриц стал
профессиональным
актером — он постоянно выступал в детских ролях.
За четыре года жизни в России чета Ак-керман скопила достаточно средств для
того, чтобы создать свою антрепризу.
В 1755 году в труппе отчима появляется балетмейстер и драматический актер Финзингер
— первый и единственный наставник
ЩРЁДЕР ФРИДРИХ ЛЮДВИГ
39
Шредера в хореографии. Вторым его наставником был актер и драматург Иоганн
Христиан Act. Он учил Фрица латыни, французскому и премудростям актерской игры.
Значительный след в судьбе Шредера оставил также австрийский комик Йозеф Феликс
Курц, с коллегами которого он позже странствовал по Центральной Европе. У него
Фридрих учился искусству импровизации.
24 ноября 1755 года Аккерман открыл театр в Кенигсберге. Послушный родительской
воле, Фриц стал воспитанником местной Коллегиум Фридерисиа-цум. Шредер отличался
прилежанием. Но после того как родители отправились на гастроли, он остался без
средств к существованию и вскоре присоединился к труппе Аккермана.
Дни шли за днями, город сменялся городом, а предместье — предместьем. К тому
времени Фридрих Шредер играл преимущественно роли светских юношей и слуг в
комедиях. Такие образы давались ему без особого труда. Шредер по-прежнему считал
только хореографию своим истинным призванием. Пройдет не один год, прежде чем он
откажется от балета и посвятит себя только драме. Пока же Фридрих танцевал, и
танцевал страстно.
В театре Шредер заглядывал лишь в стихотворный текст готовящихся к постановке
трагедий. Что же касается комедий, то с ними дело обстояло проще: раз прочтя
пьесу, Шредер играл свою роль, пользуясь только импровизацией. Так было,
например, со шлегелевской драмой
Троянки
, в которой 2 января 1761 года он
сыграл царя Пирра.
31 июля 1765 года в Гамбурге открылся театр на Генземаркт, построенный на
средства Аккермана. После смерти отчима 13 ноября 1771 года антреприза перешла к
Фридриху. Однако даже Софи Шредер сомневалась, сможет ли молодой, предпочитающий
хореографию актер, человек с трудным характером, возглавить дело ушедшего
принципала.
С лета 1772 года Фридрих Людвиг Шредер официально стал вторым руководителем
труппы, взяв на себя бремя художественных забот. Софи продолжала распоряжаться
финансами и хозяйством театра.
Любознательный, вдумчивый, Шредер сразу взялся за главное — репертуар труппы. Он
много читает, постоянно общается с учеными, юристами, купцами, с людьми,
искренне заинтересованными в успешной судьбе его сцены. Директор не
ограничивался изучением истории, литературы, языков, музыки. Его привлекали
науки, на первый взгляд далекие от театра: психология, математика, механика,
экономика.
Шредер обращается к творчеству ведущих деятелей
Бури и натиска
. Появлению пьес
штюрмеров в Театре на Генземаркт предшествовала премьера трагедии Лессинга
Эмилия Галотти
, показанная 15 мая 1772 года.
Спектакль явился вступлением к самому значительному времени творчества Шредера —
руководителя и наставника труппы, режиссера и актера. Оно длилось десятилетие —
с 1771 по 1781 год — и вошло в историю как
первая антреприза
Шредера.
Деятельность артиста именно этих лет создала
золотой век
немецкой сцены XVIII
столетия.
Эмилия Галотти
имела большой успех. Заслуга в том не только Шрёде-рапостановщика,
но и Шрёдера-актера, сыгравшего камергера Маринелли. Вся манера
поведения актера призвана была доказать главное: этот внешне независимый,
блестящий царедворец в действительности раб, и единственный закон для него —
воля господина. Жест Шредера, ритм и характер его движений убеждали не менее,
чем произносимые им фразы. Едва заметное движение кисти, пальцев передавало
чувства и настроения Маринелли. Сдержанность
100 ВЕЛИКИХ АКТЕРОВ
актера в традиционном проявлении сценических чувств, отказ от приевшейся
манерности делали образ Маринелли естественным и потому еще более отталкивающим.
Шредер стремился внести реалистическую основу не только в исполнение своих
трагических и комических ролей большой драматургии, но по возможности —
зингшпилей (музыкальных спектаклях). Особенно удачной в этом смысле стала
сыгранная труппой французская комическая опера Пьера Монсиньи
Роза и Кола
по
либретто Мишеля Седена.
В 1774—1778 годах Шредер показал в своем театре пьесы так называемых рейнских
гениев — И.-В. Гете, Ф.-М. Клингера, Я.-М. Ленца и Г.-Л. Вагнера, а также члена
Геттингенского содружества поэтов
И.-А. Лейзевица.
Шредер ставит
Клавиго
Гете, причем сам играет Карлоса. В дни, когда на
Гамбургской сцене появилась
правильно построенная
драма
Клавиго
, многие из
друзей театра жалели, что Шредер остановил свой выбор не на
Геце фон
Берлихингене
— драматической эпопее, насыщенной освободительными идеями
штюрмеров, пьесе, наиболее полно отразившей влияние хроник Шекспира на
творчество молодого Гете. И радовались, узнав о предстоящей постановке
нравившейся им пьесы.
В
Геце
Шредер сыграл сразу две несхожие роли — брата Мартина, облик и имя
которого были намеком на вождя немецкой реформации Мартина Лютера, и честного,
прямого рейтара Лерзе. Оба его образа точно отвечали замыслу Гете и были
отмечены публикой.
В это время Софи Шредер все чаще задумывалась о необходимости разумно женить
сына. Ни для кого не являлась тайной любовь Фридриха к замужней актрисе Театра
на Генземаркт Сусанне Мекур. Неизвестно, долго бы еще продолжалось ожидание
вдовой Аккермана девушки, способной составить счастье ее сына, если бы однажды в
Гамбурге не появилась грациозная, светловолосая, голубоглазая Анна Кристина
Харт, мечтавшая о самом скромном ангажементе.
Когда мадам Мекур покинула Гамбург и перешла в другой театр, состоялась свадьба
Фридриха Шредера и Анны Харт. Мать не ошиблась — брак их был счастливым.
Заботливая жена и хозяйка, Анна разделяла радости и печали мужа. Он же часто
занимался с ней, репетировал ответственные роли и гордился успехом, выпадавшим
его любящей, понятливой ученице.
Шредер с ранних лет начал выступать в комедиях Мольера. Теперь же, начав с
детских и юношеских ролей — Луизон в
Мнимом больном
, Дамис в
Тартюфе
, Валер
в
Скупом
, — он появился в тех же комедиях в роли аптекаря Фло-рана (
Мнимый
больной
) и слуги Клеанта, Лафлеша (
Скупой
). Позднее он сыграет центральные
роли — Оргона (
Тартюф
), Гарпагона (
Скупой
), Ар-нольфа (
Школа жен
) и Аргана
(
Мнимый больной
).
Роль Скупого, исполненная 28 августа 1775 года, стала одной из наиболее значимых
в биографии Шредера. Мудрость и зрелость, с которой тридцатилетний актер сумел
выписать этот сложнейшей персонаж мольеровской драматургии, говорили не только о
его выдающихся возможностях, но и о недюжинной настойчивости и творческой
смелости, которые помогали ему успешно преодолевать новые профессиональные
барьеры. Гарпагон на долгие годы сохранился в репертуаре артиста.
Наконец пришло время, когда Шредер решительно взялся за драмы Шекспира,
масштабные полотна которого пленяли его глубокой правдивостью, мощью событий,
мудростью, сложностью внутренней жизни героев.
ШРЕДЕР ФРИДРИХ ЛЮДВИГ
Премьерой стал
Гамлет
. Спектакль этот был не только первым появлением Шекспира
на Гамбургской сцене, но первой театральной встречей немцев XVIII века с
шекспировским наследием.
Шрёдер подверг драму переделке. Он сократил кое-что в первых актах, переставил
несколько картин местами. Серьезной переделке подвергся также финал пьесы.
Вначале Шрёдер вычеркнул роль Лаэрта. Опустил он и кладбищенскую сцену в
последнем акте; однако через два месяца после премьеры снова вернул ее.
Восстановил он позже и роль Лаэрта.
Еще летом 1776 года Шрёдер мысленно раздал все роли. Он решил, что Брок-ман
будет Гамлетом, королем Клавдием — Рейнеке, а Офелией — Доротея Ак-керман. Что
же касается роли для себя, то выбор его мог показаться неожиданным — Шрёдер
отдал предпочтение Призраку короля Дании.
Тень отца Гамлета, сыгранная Шредером, оставляла волнующее, скорбное
впечатление. Призрак — Шрёдер не ходил, он словно парил в ночном тумане.
Царственность высокого, закованного в латы рыцаря, горестная встреча его с
сыном, страшный рассказ о вероломстве Клавдия располагали к нему сердца
зрителей, застывавших от жалости и ужаса. Картина встречи длилась недолго, но в
зале по-прежнему стояла гробовая тишина. А Дух уходил, будто растворяясь в
темном сводчатом дворцовом переходе. Сцена эта была так выразительна и сильна,
что всякое движение замирало в душе у каждого
.
Премьера прошла триумфально. В дальнейшем каждый пятый вечер играли
Гамлета
—
случай редчайший и исключительный. Роль принца принесла Брок-ману громкую
известность. Когда же в 1778 году актер покинул Гамбургский театр, исполнять ее
стал Шрёдер. Играя Гамлета, он резко отступил от манеры Брокмана. Герой его был
активным, волевым и решительным.
Стоило Шредеру поставить
Гамлета
, и трагедия эта привлекла огромный интерес
публики. Не прошло и пяти лет со времени гамбургской премьеры, а критика писала
об успехе
Гамлета
как о
совершенно поразительном явлении на немецком
театральном небосводе
.
Гамлетовская лихорадка
сделалась повальной. Трагедию
играли в городах и деревнях, в роскошных театрах и балаганах.
После
Гамлета
Шрёдер продолжал заниматься Шекспиром. Два месяца спустя он
показал
Отелло
. Ни глава труппы, ни актеры в хорошем приеме этой трагедии не
сомневались. И были огорчены, потерпев неудачу. Хотя исполнение Брокмана и
Доротеи Аккерман зал дружно признал отличным, а коварного Яго — Шредера запомнил
надолго, спектакль быстре сошел се сцены. Но неудача не охладила Шредера — он
упрямо не отступал от пьес Шекспира. Вторую часть 1777 года Шрёдер посвятил
шекспировским комедиям. Осенью и в начале зимы публика увидела один за другим
три спектакля —
Венецианский купец
,
Комедия ошибок
и
Мера за меру
,
Венецианский купец
имел большой успех — его сыграли шесть раз за три недели.
Шрёдер был Шейлоком. Его богатый еврей держался гордо, с достоинствам, он
прекрасно сознавал все значение своего капитала. Актер тонко подметил и передал
национальный характер, своеобразные, отличные от итальянских манеры купца.
В 1778 году на смену комедиям пришли трагедии. Шрёдер проделал поистине
гигантский труд — он поставил шекспировские
Короля Лира
,
Ричар-Да III
и
Генриха IV
. Премьеры этих сложнейших спектаклей показали одну за другой — в
июле, ноябре и декабре.
Король Лир
на Гамбургской сцене претерпел большие изменения. Шрё-Дер много раз
откладывал премьеру, кое-что дописывал, менял мизансцены, му42
100 ВЕЛИКИХ АКТЕРОВ
чился решением собственной роли — старого короля. Лир был едва ли не лучшим из
шекспировских образов Шредера. Долгие годы художник любил эту работу. Впервые
появившись в ней в канун тридцатипятилетия, он не расставался с Лиром до конца
артистического пути.
Зрители и актеры всегда отзывались о его Лире только восторженно. Так, однажды,
когда Шредер уже оставил сцену, Ф.-Л. Шмидт спросил Иффланда, действительно ли
Шредер был так велик в этой роли?
Да, да! — горячо вскричал Иффланд. — Это
нельзя описать. Это надо было видеть, чувствовать1
Австрийский антрепренер Карл Майер писал:
Если бы мне нужно было указать, чем
отличается Шредер от всех мне известных актеров, то я ответил бы: верностью
суждений, которая позволяла ему точно улавливать достижимое в намерениях поэта и
согласовывать с ними свои силы. Он никогда не переучивал, но никогда и не
недоучивал роли. Он знал сцену и то впечатление, которого можно на ней
достигнуть... Он целиком владел своей речью, своим телом и своим весьма
впечатлительным воображением...
На первых берлинских гастролях, начавшихся в 1778 году, репертуар актера был
значительным и разнообразным. В театре на Беренштрассе увидели его Лира и
Гамлета, майора в
Домашнем учителе
Ленца, отца Роде в
Благодарном сыне
Энгеля; познакомились также с юнкером Акерландом в
Соперниках
Энгельбрехта (по
Шеридану) и еще с несколькими ролями в комедиях. Выступления прошли с огромным
успехом. Роль Гамлета Шредер исполнил шесть раз. Ею в январе 1779 года он и
завершил выступления Вызовам и приветствиям не было конца. Шредера единодушно
признали в Берлине великим артистом.
В 1780 году он играл здесь снова, затем выступал в Вене, Мюнхене, Мангейме и
Праге. Результаты гастролей превзошли все ожидания. Актер знал теперь истинную
силу собственного мастерства, выдержавшего испытание на чужбине.
Впоследствии, удалившись на покой и вспоминая давние годы, Шредер сказал:
После
ухода со сцены Борхерса и Рейнеке я перешел на роли комических и серьезных
отцов. Мне было тогда около тридцати лет. Роли эти мне удавались. Тогда я
захотел узнать, не получу ли я одобрения также за пределами Гамбурга. С этой
целью я предпринял путешествие по Германии. Я понравился в Вене и на других
сценах. Тем самым мои желания были удовлетворены, и если бы уже в это время ктонибудь
предложил выплачивать мне тысячу талеров ежегодно вплоть до конца моей
жизни, то я покинул бы театр, так как этой суммы мне было бы достаточно для
того, чтобы существовать
.
В марте 1781 года Шредер закрыл театр и распустил труппу— его ждала работа в
венском Бургтеатре. Исполняя волю Иосифа II, дирекция Бургтеатра предоставила
ему щедрый контракт.
Супруги Шредер впервые сыграли в Бургтеатре 16 апреля 1781 года, представ
Альбрехтом и Агнессой, героями трагедии И.-А. Теринг-Кронсфельда
Агнесса
Бернауэр
. Публика приняла их исключительно радушно
Но и в Вене Шредер недолго смог оставаться только актером. Освоившись с новыми
коллегами и непривычными порядками чужой труппы, он вернулся к режиссуре. Затем
ежегодно, три сезона подряд, в Бургтеатре рождались шекспировские спектакли.
Правда, текст их был вольным переводом оригинала, но венская публика высоко
ценила Шредера и с удовольствием посещала его спектакли.
5 февраля 1785 года Шредер прощался с Бургтеатром. Он играл сановника Полла в
своей пятиактной комедии
Перевернутая страница
. На спектакле приШРЁДЕР
ФРИДРИХ ЛЮДВИГ
сутствовала элита Вены. Когда представление завершилось, произошло небывалое:
знатные дамы и господа поднялись в своих ложах и стоя восторженно рукоплескали.
Еще в Вене Шредер думал о том, что ждет его в Германии. Предстояло все начинать
сначала. Снова изо дня в день сочетать труд антрепренера, ведущего актера,
режиссера, драматурга, а понадобится — декоратора, реквизитора, костюмера.
Тщательно подобрав труппу, Шредер стал работать с ней сначала в Альто-не, затем
в Любеке и Ганновере. Лишь удостоверившись, что дела идут не плохо, Шрёдер
возвращается в Гамбург, где 19 апреля 1786 года начался путь его второй
антрепризы.
Мещанские драмы Геммингена, Иффланда, Гроссмана, Коцебу, а также свои
собственные пьесы — вот предпочтительный репертуар Шредера, его театра периода
второй гамбургской антрепризы. Банкротства, семейные невзгоды, обольщения
щеголями аристократами доверчивых бюргерских девиц — эти и подобные им мотивы
варьировались из пьесы в пьесу.
Однако Шредера постоянно преследовала мысль поставить
Дон Карлоса
Шиллера.
Боясь нежелательного идейного влияния этой драмы, директор сознательно сократил
ее. Это, бесспорно, исказило пьесу. Дело довершила также мощь и направленность
актерского исполнения самого Шредера, сознательно показавшего Филиппа II
человеком, достойным не порицания, а сочувствия.
Постоянно обращаясь к пьесам драматургов-современников, Шрёдер никогда не
забывал при этом о классике. И неизменно возвращался к Мольеру. Так, в 1792
году, почти в финале своего актерского пути, он показал
Мнимого больного
и
сыграл в нем главную роль. Говоря о впечатлении от трагикомического
Мнимого
больного
Шредера, писатель И.-Ф. Шинк восклицал:
Воистину портрет, достойный
быть увековеченным Ходовецким!
30 марта 1796 года великий актер попрощался со сценой. Он ушел рано. Но был
всегда убежден, что поступил правильно. В беседе с Ф.-Л. Шмидтом, позднее
руководителем Гамбургского театра, шестидесятидвухлетний Шрёдер сказал:
Я
больше теперь не играю, и это хорошо; не следует переживать самого себя
.
Расставшись со сценой, Шрёдер жил в своем имении в Реллингене. В мемуарах он
рассказал о волнениях пережитого, о театре, в терниях которого томился полвека,
о людях сцены, своих современниках, внесших посильную лепту в отечественное
искусство.
Недуги, с годами одолевавшие Шредера, становились все более упорными. Добрые
заботы жены, внимание сестры Доротеи и ее дочери, постоянно живших тогда в
Реллингене, несколько помогали переносить болезни. Друзья и почитатели старого
актера всегда находили радушный прием в уютном доме.
3 сентября 1816 года Шредера не стало. Девятого утром гроб с его телом перевезли
из Реллингена в Гамбург. На всем пути до города траурную процессию встречали
люди, пришедшие последний раз поклониться великому актеру.
Когда отзвучали полные скорби прощальные речи и смолкло пение прекрасного хора,
траурная процессия тронулась к кладбищу. Самые близкие Шредера медленно шли за
гробом. За ними следовало более шестидесяти карет, а далее — необозримые толпы
глубоко опечаленных гамбуржцев. Все они проводили Шредера до могилы...
А
100 ВЕЛИКИХ АКТЕРОВ
ТАЛЬМА ФРАНСУА-ЖОЗЕФ
(1763—1826)
Французский актер. С 1787 года — в театре
Комеди Франсез
. Во время Французской
революции участвовал в создании Театра Республики (1791—1799). Представитель
классицизма и реализма, реформатор костюма и грима.
Франсуа-Жозеф Тальма родился 15 января 1763 года в Париже. Отец мальчика МишельФрансуа-Жозеф
долгое время был камердинером, но затем добился успеха в качестве
дантиста-хирурга. Его постоянный пациент лорд Гаркур пригласил Тальма вместе с
семьей в Лондон. Таким образом, детство и ранние юношеские годы Франсуа-Жозефа
прошли в Лондоне. В 1773 году его определили в аристократический пансион
господина Вердье. Пройдет полвека, и великий артист Тальма будет с нежностью
вспоминать о своем первом появлении на сцене в спектакле
Тамерлан
. Годы в
пансионе оставили в сердце память не столько о школьных буднях, сколько о
театральных праздниках. Отец хотел видеть в нем продолжателя своего дела, но
любовь к театру у Франсуа-Жозефа оказалась сильнее. В1786 году, через три года
после возвращения в Париж, Тальма поступил в Королевскую школу декламации и
пения. Еще до окончания школы он появился на сцене перед парижской публикой. В
небольшом театре на улице Нотр-Дам-де-Назарет он сыграл Ореста в трагедии
Ифигения в Тавриде
.
В это время он познакомился с 17-летней Мадлен-Мари де Гарсен, блиставшей
впоследствии в
Комеди Франсез
под именем Луизы Дегарсен. До этого у него уже
была одна страсть: еще будучи учеником дантиста, он влюбился в провансальскую
девушку. До брака дело не дошло, но от этой связи родилась девочка.
Тальма впервые появился на сцене театра
Комеди Франсез
21 ноября 1787 года в
роли Сеида в трагедии Вольтера
Магомет
. В
Журналь де Пари
появилась краткая
заметка:
Молодой человек, дебютировавший в роли Сеида, подает большие надежды;
он обладает всеми природными данными для амплуа героя: осанкой, лицом, голосом;
публика ему рукоплескала вполне заслуженно
. 26 декабря того же года Тальма
зачисляется в труппу
Комеди Франсез
в качестве пансионера.
Подсчитано, что за первые сорок месяцев работы в театре Тальма фигурирует в
качестве исполнителя 785 раз. Поражает поистине гигантская трудоспособность
молодого актера. Он играет все, что ему поручают. Причем играет больше в
комедиях, чем в трагедиях (97 ролей в комедиях, 56 — в трагедиях).
Франсуа упорно думал о реформе театрального костюма, так как именно в этом видел
приближение искусства к жизни. Здесь ему очень помогла дружба с
ТАЛЬМА ФРАНСУА-ЖОЗЕФ
художником Луи Давидом, по чьим эскизам сделано большинство костюмов. На первом
представлении вольтеровского
Брута
Тальма появился в античном платье, вызывая
ропот и насмешки своих консервативных партнеров. Позже, играя Магомета,
Оросмана, Карла IX, Брута, Эдипа, Суллу, он смело использовал портретный грим,
исторический и этнографический костюм (средневековый, восточный, ренессансный).
Заработки Тальма оставались довольно скудными, даже когда он стал сосье-тером. И
было очень кстати, что на него обратила внимание богатая и независимая светская
дама Жюли-Луиза Каро. Бывшая актриса умело удерживала Тальма при себе и
разжигала его страсть. Она не отличалась красотой, но все отмечают ее выдающийся
ум и большую женственность.
30 апреля 1790 года у нотариуса была заключена помолвка Жюли Каро с Тальма.
Однако в освящении брака им было отказано
по причине позорной профессии
помолвленного
. И только 19 апреля следующего года в церкви Нотр-Дам-де-Лоретт
их обвенчали. А вскоре после брачной церемонии в той же церкви викарий крестил
двух близнецов, родившихся от этого брака, — Шарля Поллукса и Анри Кастора.
Революционный классицизм нашел в Тальма идеального актера. Событием
политического значения стала постановка трагедии Мари-Жозефа Шенье
Карл IX
(1789), в которой Тальма сыграл короля-тирана. Трудно было решить, что в этом
спектакле значительнее: сокрушительные пламенные стихи Шенье или потрясавшая
зрителей страстная игра актера. Тут снова проявилось врожденное трудолюбие
Тальма. Он проштудировал многие исторические труды о Варфоломеевской ночи на
французском или английском языках.
Будучи блестящим представителем классицизма на французской сцене, Тальма,
однако, внес в него много нового.
Правды — вот чего я искал всю свою жизнь
, —
говорил он. Поиски правды на сцене приводят его к углубленному раскрытию
внутреннего мира своих героев. Играя Карла IX, он отказывается от изображения
его только как тирана. Актер стремится, помимо жесткости, показать его слабость,
упрямство, раскаяние, душевную болезнь. Имя Тальма после
Карла IX
стало
знаменитым.
Революция разделила труппу
Комеди Франсез
на два лагеря: красную эскадру,
возглавляемую Тальма, и черную эскадру, образованную аристократическим ядром
труппы. Раскол обострялся с каждым днем. В результате в Париже появилось два
драматических театра: Театр Нации, лишившийся группы красных, и Французский
театр на улице Ришелье. Последний открылся 27 апреля 1791 года трагедией Шенье
Генрих VIII
, так же как и
Карл IX
, направленной против тирании.
Играя короля, Тальма исходил не от декламации, как это делали почти все его
предшественники и современники, а от цельности создаваемого образа, требовавшей
слова, жеста, движения, жизни на сцене.
Впоследствии Тальма так определил свой метод:
Когда я создаю роль в какойнибудь
новой трагедии или пьесе старого репертуара, где еще не пробовал своих
сил, я прежде всего стремлюсь познать характер персонажа, как его освещает
история. Одновременно я изучаю и характеры персонажей, которые вместе со мной
принимают участие в действии. Меня мало занимают даты и вообще хронология, мое
внимание сосредоточено на эпохе в целом. Я представляю себе как живых Манлия,
Нерона, Брута — их лица, костюмы, речь; я вижу, как они ходят и действуют. В их
облике хожу и действую я сам. Мне не нужно перечитывать Тита Ливия, Светония,
Тацита и вместе с ними вызывать Рим в
100 ВЕЛИКИХ АКТЕРОВ
ТАЛЬМА ФРАНСУА-ЖОЗЕФ
свой кабинет, я, переполненный их рассказами, переношу себя в Рим, сам
становлюсь римлянином и живу там, как в родном городе
.
Берясь за роль Генриха VIII, английского короля-тирана, актер опасался
...Закладка в соц.сетях
