Жанр: Триллер
Код бытия
...полем?
- Да. Полагаю, они заметили слежку. Это было не сложно. Движения там почти
нет, людей тоже.
- Итак, Гримальди звонит в Неаполь и...
- Трах-тибидох! Дело берет на себя Драбовски. Брат Томас берет дело в свои руки
- и дело в шляпе! Наблюдение исчезает. А вслед за наблюдением исчезает
Гримальди.
Ласситер помолчал, пытаясь осмыслить услышанное, и наконец поинтересовался:
- Что ты намерен делать?
- Я намерен забраться в мешок для перевозки жмуриков и застегнуть молнию
изнутри. После этого я попрошу, чтобы меня отослали на Марс. Вот что я намерен
сделать.
- Нет, я серьезно спрашиваю.
- А я серьезно и отвечаю. Взгляни на дело с моей позиции. Через тридцать пять
дней я увольняюсь со службы, и все это дерьмо мне совершенно ни к чему. А кроме
этого, у меня нет никаких доказательств. Сплошные домыслы.
- Как же так? У тебя есть телефонные квитанции.
- Телефонные квитанции не передают содержания разговора. Они на это просто
не способны! Что же касается Драбовски... то мы не можем базировать обвинение на
его религиозных воззрениях. Подумай об этом. Что я скажу? "Арестуйте этого парня -
он подкармливает бездомных?" Я уж не говорю о том, что в ФБР Драбовски не
рядовой топтун, он там вроде бригадного генерала. Ты пытаешься его уделать, и сам
оказываешься по уши в дерьме. - Риордан вздохнул, и они оба замолчали. Затем
детектив спросил: - А у тебя-то для меня что-нибудь имеется?
- Нет, - ответил Ласситер, но тут же опомнился и добавил: - Впрочем, может
быть, и имеется.
- Может быть?
- У меня есть письмо... от Барези.
- Он тебе писал?
- Нет, - ответил Ласситер, - это письмо священнику. Когда мне сделают
перевод, я направлю тебе копию.
После того как Риордан повесил трубку, Ласситер сел в кресло и задумался о
Драбовски. И думал он вот о чем:
"Возникла серьезная проблема. Если кто и может найти Каллисту Бейтс, так это
ФБР. И если кто-то из Бюро захочет меня обскакать, у него для этого имеются все
возможности".
Ожил интерком, и Виктория сообщила:
- Здесь Дик Биддл. Ты примешь его?
- Ясно, приму, - ответил Ласситер. - Пусть заходит.
Биддл был пожилым человеком, пять лет назад оставившим службу в
Государственном департаменте. Этот высокий тощий патриций предпочитал темносерые
костюмы, галстуки цвета бургундского и безумно дорогие запонки. Кроме того,
он непрерывно курил и не стряхивал пепел с сигареты до тех пор, пока его собеседник
не терял нить разговора, начиная держать пари сам с собой на то, как скоро столбик
пепла свалится на ковер.
Вступив с сигаретой в руках в кабинет, Биддл небрежно кинул какую-то
фотографию на стол Ласситера и сел в кресло напротив босса, закинув ногу на ногу.
Сигарета дымилась в его руке всего в нескольких дюймах от уха. Столбик пепла был
длиной почти в дюйм. "И как он только ухитряется двигаться, не стряхивая его?" -
размышлял Ласситер.
- Я всегда предпочитал "Лоуэлл", - произнес Биддл, - но слышал хорошие
отзывы и о "Пенинсула". Любой из отелей мне подойдет.
- Для какой цели? - спросил Ласситер, вглядываясь в фотографию.
Это был снимок, полученный из "Инкуайер", с дамой по имени "Возможно-этоКаллиста",
стоящей на коленях перед "Макдональдсом" в месте, именуемом "Чертзнает-где".
- Для уик-энда в Нью-Йорке. Я пришел востребовать приз.
Биддл сделал глубокую затяжку, а Ласситер с восхищением наблюдал, как столбик
пепла продолжает вгонять в краску закон всемирного тяготения.
- Вы знаете, где это место?
- Знаю.
Дымок спиралью поднимался к потолку.
- И... может быть, вы поделитесь со мной вашими знаниями?
- Вне всякого сомнения. Этот ландшафт... такой, я бы сказал, мэнский.
- Значит, вы решили, что это Мэн? А может быть, Лил-лихаммер?
- Нет, - улыбнулся Биддл. - Это больше похоже на Санди-Ривер или на
Сахарную Голову. Одно из двух. Но то, что это Мэн, никаких сомнений.
Биддл сделал очередную затяжку, и пепельный столбик обрел форму скобки.
- Почему вы так решили? - спросил Ласситер, рассматривая снимок.
- Хотя бы потому, что мы видим снег. Это ключ к разгадке. Если мы видим снег,
очевидно, это горнолыжный курорт, которыми так изобилует Мэн.
- Да, но...
- Ну и кроме того, медведи.
Ласситер взглянул на фотографию.
- Какие медведи? Там нет никаких медведей.
- Там есть медведи, - спокойно возразил Биддл, кивая в направлении лежащей
на столе лупы. - Причем медведи белые.
Ласситер взял увеличительное стекло.
- Где они?
- На окне микроавтобуса.
Ласситер взглянул на указанное место. На заляпанном грязью и снегом заднем
стекле машины кто-то написал пальцем: "Помой меня!" и "Эй вы, медведи, вперед!"
- Вы имеете в виду граффити?
- Я имею в виду белого медведя, - ответил Биддл. - В нижнем правом углу.
Ласситер приблизил лупу к снимку, а затем снова взглянул с большего расстояния.
На стекле микроавтобуса виднелось небольшое овальное пятно.
- Это белое пятнышко? - спросил он. - Неужели вы знаете, что там
изображено?
- Это полярный медведь, мчащийся галопом.
- Откуда вам это известно?
- Я учился в колледже Боудена. Это моя alma mater. И я узнаю медведя.
- Многие колледжи имеют медведя в качестве своего...
- Символа, - подсказал Биддл.
- Благодарю, - бросил Ласситер и стал оглядываться в поисках пепельницы. На
сигарете специалиста по медведям трепетала длинная дуга пепла.
- Но это могут быть бурые медведи, черные или даже гризли. Кроме того, когда
студенты поддерживают свои команды, они вопят: "Давай, медведи!" или "Йо-йо-йо,
медведи!" И лишь мы в Боудене кричим: "Эй вы, медведи, вперед!" Так больше никто
не выражается.
- Бросьте...
- Нет, правда. Мы чуть ли не запатентовали наш клич. Именно поэтому я имею
полное право утверждать, что белое пятно в углу окна есть не что иное, как ursus
maritimus. Можете не сомневаться.
Ласситер откинулся на спинку кресла и, отложив лупу, произнес:
- Но это не доказывает, что микроавтобус находится в Мэне. Это говорит лишь о
том, что машина из Мэна.
Биддл дотронулся кончиком указательного пальца до сигареты и с
удовлетворенной улыбкой проследил, как столбик пепла медленно падает на ковер.
Ласситер состроил недовольную мину.
- Насколько я понимаю, вы разыскиваете изображенную на снимке женщину? -
спросил Биддл.
Ласситер ответил утвердительным кивком.
Патриций изящно двинул ногой, размазывая пепел по ковру.
- Есть ли у вас веские основания полагать, что дама находится в ином месте, а не
в штате Мэн? - спросил Биддл.
- Нет, - ответил Ласситер, качая головой. - Она даже родилась в Мэне.
- Неужели? - изумился Биддл, поднимаясь.
- Да.
- Ну и как? - спросил он, направляясь к дверям. - Я уже могу забронировать
себе номер? Или пока подождать?
Ласситер взял лупу и в сотый раз уставился на фотографию. Наконец он вздохнул
и, откинувшись в кресле, ответил:
- Да. Желаю приятно провести время.
Когда дверь за бывшим дипломатом закрылась, Ласситер подошел к окну и
посмотрел на улицу. "Торес" по-прежнему торчал на своем месте. Вернувшись за стол,
Ласситер вызвал по интеркому Викторию.
- Пришли ко мне Бакса, - попросил он, - и скажи Фредди, что я хотел бы его
увидеть.
После этого он набрал полученный от Дивы номер генетика из Бостона. Трубку
подняли после первого гудка, и мужской голос спросил по-немецки:
- Слушаю?
- Доктор Торгофф? Дэвид Торгофф? - спросил Ласситер.
- Да.
В кабинет вошли Бакс и Фредди, и Ласситер жестом предложил им сесть.
- Говорит Джо Ласситер... из Вашингтона.
- Прошу меня извинить за немецкий, - произнес Торгофф. - Я думал, что
звонит мой партнер по рэкетболу.
Ласситер облегченно вздохнул и спросил:
- Ваш друг - немец?
- Нет, - ответил Торгофф. - У нас просто так повелось... уже давно. Очень
трудно объяснить. Вы, кажется, собирались меня навестить?
- Да, собирался, собственно, поэтому и звоню. Я намерен прибыть в Бостон
сегодня во второй половине дня и надеялся, что вы найдете для меня время в субботу.
- В субботу, боюсь, не смогу, а в воскресенье - пожалуйста. Как насчет двух
часов дня?
- Значит, в два, - сказал Ласситер, записывая адрес Торгоффа, и повесил трубку.
Затем, повернувшись к Баксу и Фредди, спросил: - Пико внизу?
- Да, внизу, - кивнул Бакс. - Ждет в гараже. Вы хотите, чтобы он поднялся?
- Нет. Я хочу, чтобы вы трое сели в машину и выехали из гаража, причем быстро.
Никого не убивайте, но, выскочив на улицу, сворачивайте направо и жмите что есть
сил на акселератор.
- Куда же мы должны мчаться? - поинтересовался Бакс.
- Все равно куда, лишь бы "торес", стоящий напротив, рванул за вами.
- Вы хотите, чтобы я поехал с ними? - спросил Фредди.
- Да. Я хочу, чтобы ты сел на заднее сиденье для отвода глаз.
- В каком смысле для отвода глаз? - задумчиво поинтересовался Фредди. - Как
средство для обмана зрения или в качестве подсадной утки?
- Как средство для обмана зрения, - успокоил Ласситер и, поднявшись из кресла,
направился к вешалке. Сняв пальто, он бросил его Фредди. - Надень и одолжи у когонибудь
шляпу.
- Не знаю, как быть, Джо, - нахмурившись, покачал головой Бакс. - Терри
приказал мне прилипнуть к тебе, как белый цвет к рисовому зерну.
Ласситер кивнул и натянул на себя кожаную куртку, полученную утром из чистки.
- Скажешь Терри, что я приказал Баксу остаться здесь.
Фредди застонал.
- И не забывайте давить на акселератор, - повторил Джо, выталкивая обоих из
кабинета.
Вернувшись к столу, он положил книгу Барези и пачку посвященных Каллисте
материалов в портфель, потушил свет и подошел к окну. По обледенелым тротуарам
пробирались немногочисленные пешеходы, автомобильное движение было очень
слабым. Прошла минута, затем вторая, третья, и вдруг из подземного гаража вырвался
"бьюик". Ударившись о край тротуара, он подскочил и, вернувшись на мостовую,
помчался направо к перекрестку. Через мгновение мотор "тореса" взревел, и машина,
взвизгнув покрышками, бешено завращавшимися по обледенелому покрытию,
сорвалась с места и помчалась за "бьюиком".
С портфелем в руках Ласситер вышел из кабинета и направился к лифтам в
дальнем конце приемной.
- Джо! - окликнула его Виктория.
- Что?
- Там внизу, рядом с охранником, находится федеральный судебный пристав, -
сказала она, не выпуская из рук телефонной трубки. - С ним человек из итальянского
посольства. Что им сказать?
- Скажи им, чтобы поднимались, - ответил Ласситер.
Виктория говорила в трубку, а он ожидал прибытия лифта. Когда двери кабины
открылись, Ласситер придержал их и поглядел на указатель этажей второго лифта.
Через несколько мгновений они будут здесь.
Джо вошел в кабину, помахал на прощание Виктории и, прежде чем отпустить
двери, произнес:
- Скажи им, что я только что вышел из кабинета и скоро вернусь. Пусть
подождут.
Глава 34
Ласситер зарегистрировался в отеле "Марриот на Длинном пирсе" под именем Джо
Келли, расплатился вперед наличными и даже внес залог за возможные телефонные
переговоры. Нельзя сказать, чтобы он скрывался. Нет, это не так. Но то, что он не
прогуливался, - это точно. Если "Умбра Домини" захочет, чтобы его выдали Италии,
она своего добьется, а может быть, уже добилась. Появление судебного пристава в
сопровождении человека из посольства означает одно: итальянская полиция желает с
ним побеседовать. Джо понимал, что эта беседа таит в себе смертельную опасность. В
общем, благоразумнее не показываться на людях, пока он не найдет Мэри Уильямс.
Ласситеру предстояло убить целый день до встречи с Торгоффом, и он долго
бродил по заснеженным улицам Бостона, подкрепившись в забегаловке,
специализирующейся на рыбных сандвичах. Вернувшись в отель, он сел на диван и,
положив ноги на журнальный столик, приступил к чтению материалов, посвященных
Каллисте Бейтс.
В них не оказалось ничего нового или интересного. Газеты пересказывали свои
предыдущие статьи, снабжая их свежими заголовками и иллюстрациями. Ласситер
просмотрел полдюжины статей и не открыл для себя ни единого факта, о котором не
знал ранее. Это была унылая работа, но лучшего занятия он придумать не мог -
предстояло убить еще добрую половину дня.
Ласситер взял из изрядно похудевшей пачки стенограмму интервью для
прекратившего существование ночного телевизионного шоу "Экран времени". В конце
восьмидесятых годов эта передача имела репутацию спокойной и шла на ура, но в
конце концов оказалась чересчур интеллектуальной для завоевания признания
широкой публики и коммерческого успеха. Ласситер хорошо помнил "Экран" -
аскетичный интерьер и интервью с режиссерами, актерами, сценаристами и
кинокритиками.
Стенограмма датировалась 27 апреля 1988 года, временем, когда Каллиста
популяризировала триллер под названием "Красная роза". Интервью брала
журналистка Валери Фаин, делавшая все, чтобы не ограничиваться простой рекламой
очередной ленты Каллисты.
ВФ: Итак, "Оскар" за "Потерянный горизонт" у вас в кармане. Новый фильм
причислен к хитам, и вы стали птицей высокого полета. Как вы себя чувствуете в
таком положении?
КБ: Как? Не знаю. (Смеется.) Высокого полета? Это, по-моему, то же, что схватить
простуду с высокой температурой.
ВФ: Вы кажетесь такой спокойной, но не уверена, что это точное слово. Лучше
сказать, цельной. Вы очень тщательно подходите к выбору ролей, отвергая множество
выгодных предложений. Создается впечатление, что вы обладаете иммунитетом к
блеску славы.
КБ: Я бы этого не сказала.
ВФ: А я бы сказала. Вы, похоже, отличаетесь потрясающей уравновешенностью. И
мне очень интересно узнать, приходилось ли вам когда-нибудь совершать понастоящему
глупый поступок?
КБ: (Смеется.) Конечно, приходилось. Боже... уравновешенная. Как это скучно!
ВФ: Ну хорошо, "уравновешенная" со скидкой на то, что вы - объект всеобщего
поклонения. Я хочу сказать, что вот вы сидите здесь как Каллиста Бейтс, но в то же
время для зрителей вы еще и "соседская девчонка"!
КБ: (Смеется.) Куда вы гнете? Кем вы хотите меня представить?
ВФ: Расскажите нам о себе. Какая Каллиста Бейтс подлинная?
КБ: Ни за что. Мне хочется быть таинственной.
ВФ: Но почему? Мне известны основные правила, и я не спрашиваю вас о детстве,
родственниках или чем-либо подобном. Почему вы избегаете людей? Вы - яркая
умная женщина, много читаете, круг ваших интересов очень широк. Почему бы вашим
зрителям не узнать об этом?
КБ: Но я не хочу, чтобы они знали, какая я.
ВФ: Почему?
КБ: (Со вздохом.) Боюсь, я не смогу объяснить. Вы знаете, как это бывает, когда на
улице появляется телевизионная камера или спортивный комментатор берет интервью
после игры? На заднем плане всегда начинают маячить люди, которые вытягивают
шеи, подпрыгивают и машут руками, лишь бы оказаться в объективе.
ВФ: (Размахивает рукой.) Что-то вроде этого? "Привет, мам!" "Хэлло, детка!"
КБ: Именно. И если их покажут где-нибудь в новостях, они впадают в экстаз. Для
них это очень важно. Это как бы переносит их в иной мир - мир телевидения,
который представляется им более реальным, чем наша обычная Вселенная.
ВФ: Вы знаете, такое происходит и со мной. Конечно, я не призываю всех и
каждого смотреть на меня. На меня и так смотрит вся Вселенная. (Смеется.) Но мои
друзья все время требуют, чтобы я смотрела на них. "Эй, Вэл, если будешь смотреть по
ящику игру "Лейкерс" сегодня, обрати внимание на шестой ряд над скамейкой
запасных и правее от нее. Там буду я!"
КБ: Точно! Даже если ваша подруга видит вас, а вы ее каждый день, она хочет,
чтобы вы узрели ее по телевизору. (Смеется.) Так или иначе, это лишь одна из
возможных реакций на камеру. Но имеются и другие. Существуют люди, которые не
желают появляться в телевизоре или сниматься в фильмах, полагая, что это делает их
менее реальными. Вам, несомненно, знаком избитый пример с дикарями, которые не
желают фотографироваться из опасения, что камера похитит их души?
ВФ: Конечно, известен. Однако... постойте-ка! Мы должны говорить о вас, а не обо
мне.
КБ: (Смеется.) Я и подхожу к себе. Дело в том, что мне одновременно присущи
черты как первых, так и вторых. Снимаясь в кино, я подпрыгиваю перед камерой как
сумасшедшая и хочу, чтобы меня увидел весь мир. Но когда речь заходит о моей
личной жизни - нет. В данном случае я похожа на дикаря с Борнео. Я не хочу
говорить о своей жизни, потому что после этого я скверно себя чувствую. Мне кажется,
будто я потеряла часть души.
ВФ: Перестаньте. Это немного претенциозно. Мне не надо ни кусочка вашей души.
Просто рассказ. Что-то вроде "Кал-листа как личность", а не "Каллиста как звезда".
КБ: (Вздыхает.) Вы не понимаете, потому что именно вы задаете вопросы.
ВФ: Что ж, это справедливо. Задайте мне вопрос о чем угодно. Вперед!
КБ: О'кей. (Откашливается.) Скажите, как часто вы мастурбируете?
ВФ: (Взвизгивает и хохочет.) Это нечестно! Я же вас ни о чем подобном не
спрашивала!
КБ: А кое-кто может и спросить.
ВФ: В таком случае вы можете отказаться отвечать. Разве не так?
КБ: Да, но люди получат право обвинить меня в скрытности или заявят, что я веду
себя не по правилам. Послушайте, я вовсе не хочу показаться трудной собеседницей.
Было время, когда я все время рассказывала о себе.
ВФ: По-моему, вы преувеличиваете.
КБ: Допустим. Тем не менее все, что я говорила, пугала меня.
ВФ: Объясните, пожалуйста.
КБ: Предположим, вы беседуете с человеком. Он знает о, вас почти все - или
считает, что знает, - но на самом деле эти знания поверхностны. Через некоторое
время вы просто, перестаете касаться многих сторон своей жизни, потому что, если вы
о них расскажете, они перестанут вам принадлежать. Они словно исчезают... Нет, я не
могу точно объяснить.
ВФ: Но это же расплата за славу. Если вы хотите, чтобы люди отдавали свои пять
баксов, пытаясь увидеть вас, то разве вы им ничего не должны взамен?
КБ: Полагаю, не должна. Они платят за просмотр фильма, а не за то, чтобы узнать,
кто мне больше всех нравится среди игроков "Лейкерс" или как я выглядела в пять лет.
ВФ: Итак, вы не хотите ответить?
КБ: Вы лишены чувства жалости!
ВФ: Ну пожааалуйста! Всего один пример. Пример глупости.
КБ: (Со вздохом.) Ну хорошо. Отвечаю только потому, что это поможет кому-то не
повторять мои ошибки... Впрочем, никому это не поможет. Кого я обманываю?
ВФ: Давайте-давайте! Мы ждем!
КБ: О'кей. Но это действительно было глупо с моей стороны. Не забавно, не
любопытно, а просто чудовищно глупо и опасно. (Вздыхает.) Когда я появилась на
западном побережье, мне было всего девятнадцать лет, у меня почти не было денег, и
весь путь я проделала в одиночестве с "Понтером"...
ВФ: Кто это - "Гюнтер"?
КБ: Старенький микроавтобус "фольксваген", с лысыми шинами, отвратительными
тормозами и никуда не годной системой охлаждения. Двигатель постоянно
перегревался, и через Скалистые горы я практически волокла машину на себе. Чтобы
сэкономить, я в нем спала на обочине или на стоянках. До сих пор не могу
представить, как я добралась до Калифорнии.
ВФ: И по дороге с вами случались ужасные вещи?
КБ: По правде говоря, нет. Большинство людей были со мной очень милы, но
произойти могло многое.
ВФ: Что, например?
КБ: Несколько раз парни хотели затащить меня в свои машины, а один, под крутым
кайфом, даже залез на крышу "Гюнтера" и не хотел слезать оттуда.
ВФ: Тем не менее вы доехали благополучно. Разве не так? А ведь только это
следует принимать в расчет.
КБ: Мне просто очень повезло. Другая на моем месте может оказаться не столь
удачливой.
ВФ: Хорошее замечание. А теперь я просто обязана вас спросить. Кто из игроков
"Лейкерс" вам нравится больше всего?
Интервью продолжалось еще пару страниц. Закончив читать, Ласситер отложил
стенограмму в сторону и уже потянулся за очередной статьей, но передумал. Этот
рассказ о микроавтобусе "фольксваген"... в нем было нечто такое, что вызывало какието
ассоциации. Но какие?
Наконец он вспомнил. Когда актриса исчезла, в газете "Лос-Анджелес стайл"
появилась статья. Заголовок гласил: "Это конец, ребята! Каллиста Бейтс всем
кланяется!"
Интересно, есть ли у него эта вырезка? Большую часть досье Каллисты Ласситер
оставил в Вашингтоне, прихватив только то, что не успел прочитать, и несколько
ключевых статей, которые могли бы пригодиться в будущем. Статья из газеты должна
быть здесь. Он вытянул из портфеля несколько листков и стал искать нужный отрывок.
Статья представляла собой интервью, взятое в отеле "Беверли-Хиллз", где после
продажи дома остановилась Каллиста. Это был стилизованный материал, когда автор
говорит не меньше актрисы. Каждый абзац содержал не относящиеся к делу ценные
наблюдения. Оказывается, глаза у Каллисты имели цвет "болезненного индиго", а на
вопросы она отвечала с "синкопическим цинизмом обжегшейся на чем-то любовницы".
"Интересно, что он хотел этим сказать?" - удивлялся Ласситер.
Эти образчики прозы были разбросаны вокруг фотографии звезды. Каллиста
сидела в шортах и блузке, скрестив обнаженные ноги, и "лишь легкое подрагивание
большого пальца ноги выдавало ее напряжение".
Каллиста отбросила все, что связывало ее жизнь с большим городом. В этом нет
никаких сомнений. Дом и мебель проданы, а "бентли" отправился туда, откуда явился,
- на студию. В прихожей двойного номера актрисы сиротливо стоял одинокий
чемодан.
Я спросил ее, что она собирается делать. Некоторое время Каллиста сидела молча,
словно не в силах сбросить с себя отчуждение, опутавшее ее после суда, но затем
тряхнула роскошными волосами и произнесла: "Что-нибудь придумаю". Говоря это,
она машинально вращала соломинку, наблюдая, как влага, конденсируясь на ее
стакане, по каплям стекает на стол.
"Неужели вы ничего не сохранили из этой жизни?"
Она отрицательно покачала головой.
"Платья? Картины? А как насчет "мерседеса"?"
"Я его продала", - отвечала Каллиста.
По залитой солнцем стене бунгало так быстро скользнула ящерица, что ее можно
было принять за галлюцинацию. Каллиста улыбнулась, сняла темные очки и
поднялась, давая понять, что интервью закончено. "Я подумала, что будет правильнее
уезжать на той же лошадке, на которой я сюда приехала". С этими словами она
повернулась и исчезла.
Ласситер отложил листки в сторону и задумался. Он надеялся получить гораздо
больше информации. Тем не менее в интервью проскользнула фраза о лошадке, на
которой она приехала. Что же... Если понять слова Каллисты буквально, лошадку звали
"Гюнтер", и это был микроавтобус "фольксваген".
Джо поднял трубку и набрал номер Гэри Стойкавича в Миннеаполисе.
- У вас есть для меня что-нибудь? - спросил он.
- Нет.
- В таком случае я хочу вас кое о чем попросить. Узнайте, пожалуйста, какая
машина была у Уильямс во время ее пребывания в Миннеаполисе.
- Это уже известно, - ответил детектив. - У нее было два автомобиля. "Хондааккорд",
купленная здесь, и старый "фольксваген".
- "Жучок"?
- Нет. Микроавтобус.
- Неужели?!
- Точно. И самое смешное в том, что, уезжая, она взяла именно его. "Хонду"
бросила - оставила в гараже и укатила на старом микроавтобусе. Не исключено, что у
нее было много багажа, и микроавтобус оказался сподручнее. Так, во всяком случае,
считает Финли.
У Ласситера упало настроение.
- Значит, ему известно о микроавтобусе.
Это был не вопрос, а утверждение. Ласситер вновь почувствовал себя
опустошенным - открывшееся направление поиска оказалось очередным тупиком.
Если Финли знал, что Каллиста уехала на микроавтобусе, он наверняка использовал
все возможности, чтобы найти машину.
- Да, черт бы его побрал! - подтвердил Стойкавич. - Финли обращался в
управления автомобильного транспорта всех штатов, включая Аляску.
- И ушел с пустыми руками?
- Скорее всего он нашел много дам по имени Мэри Уильямс, но ни одна не имела
микроавтобуса. А если одна или две имели, то после проверки оказывались вовсе не
Каллистой. Да, кстати, ему попадались не просто Мэри Уильямс, а Мэри А. Уильямс.
"Чтоб ему..." - подумал Ласситер.
- Я вас огорчил? - поинтересовался Стойкавич.
- Нет, - ответил Ласситер и, поблагодарив детектива, повесил трубку.
На самом деле он был очень расстроен. Истина заключалась в том, что Гримальди
и его дружки взялись за поиски Каллисты Бейтс на три-четыре месяца раньше. Это
очень долгий срок, даже если они и сосредоточили усилия на тех, кого устранить было
легче. "Но в деле розыска, - думал Ласситер, - я немного опытнее. И если мне не
удается ее отыскать, дела Гримальди обстоят ничуть не лучше".
Если ему не помогает Драбовски и ФБР. Иначе...
Он подошел к окну и вгляделся в серый городской ландшафт. На стекло
равномерно падали капли таявшего снега. Ласситер протер глаза и, сев в кресло,
попытался представить Мэри Уильямс - или как она себя называла - в лесу, за рулем
микроавтобуса. Она могла бросить его где-нибудь ржаветь. Или оставила на городской
улице, вычеркнув "Гюнтера" из новой жизни, как и другие машины.
Но нет, если бы Каллиста хотела расстаться с машиной, то бросила бы ее в гараже.
Однако она этого не сделала и, следовательно, продолжает ездить на ней, может быть,
даже сейчас. Что из этого следует? Если микроавтобус по-прежнему у Каллисты, он
скорее всего зарегистрирован на ее нынешнее имя. Каким бы оно ни было, и где бы она
ни жила.
Ласситер глубоко вздохнул. Он знал, что действует практически интуитивно. То,
что актриса родилась в Мэне и фотография Каллисты или похожей на нее женщины,
как утверждает Дик Биддл, сделана в Мэне, вовсе не означает, что она живет в этом
штате. Но почему бы и нет? Каллиста должна где-то жить, и, несмотря на хилые
доказательства, она скорее находится в Мэне, чем, скажем... в Финляндии.
Джо поднял телефонную трубку. В штате Мэн проживает около миллиона человек.
Сколько микроавтобусов "фольксваген" там зарегистрировано? И сколько
принадлежит женщинам? Он нашел и набрал номер управления автомобильного
транспорта в Огасте, но оно, естественно, оказалось закрытым. Придется перезвонить в
понедельник.
Еще раз вздохнув, Ласситер взял из пачки очередной материал о Каллисте Бейтс -
статью из какого-то дамского журнала. В ней воспроизводились ладони четырех
знаменитостей, и каждую фотографию сопровождали высказывания известных
хиромантов. По мнению
...Закладка в соц.сетях
