Жанр: Философия
Развертывающееся значение
...мире, мы должны принять дуализм? Это может быть там, где наш
друг говорит: можем ли мы принять и целостность, и частичность так, чтобы
аспект частичности и формировал дуализм, у которого мы должны учиться, что
и приведет нас к целостности - к единости. Если бы мы когда-нибудь
добрались туда, то тогда не было бы ничего, что мы бы могли вообразить
существующим раздельно.
БОМ: Ну, таким образом у нас и получается дуализм целостности и
частичности. Это то, дальше чего я и хотел зайти. Вы могли бы сказать, что
"естьность" превосходит дуализм. Тогда кто-то захотел бы сказать, что
"естьность" в своей крайности обладает природой целостности, хоть и
содержит частичность как подлинный вклад в себя.
Позвольте мне сформулировать это по-другому. Я думаю, если мы постараемся
посмотреть на это как на описание реальности, то смысла в этом никакого не
будет. Таким образом мы не можем обсуждать метафизику - что наши
метафизические идеи соответствуют какому-то объекту, который они
описывают. Мы скорее можем спросить: зачем нам метафизические идеи вообще?
Мы окончательно не знаем природы реальности. В чем смысл описывать ее или
говорить о ней? Ну, одна точка зрения - это сказать, что смысла в этом
нет, и множество современных философов и ученых говорят, что нам не
следует этого делать. И до некоторой степени это - разумный подход. Но у
каждого есть невысказанные метафизические идеи, даже несмотря на то, что
он явно открестился от них. И, значит, окончательно, что сделать это
можно, лишь поместив себя под контроль каких бы то ни было имеющихся у вас
метафизических идей, принятых вами как предварительные предположения,
вероятно, еще в раннем детстве, поэтому я думаю, что ценно изучать свои
метафизические идеи, ставить их под сомнение, выдвигать новые
метафизические идеи, и так далее.
Когда мы говорим о метафизике - о природе реальности в целом, - мы не
можем сказать, что у нас получается картина этой окончательной реальности;
нам, скорее, приходится сказать, что мысль - это движение. То есть,
мышление и мысль - это танец разума. Вопрос в том, каков порядок этого
танца. Как танец пчел, который указывает направление к меду на расстоянии.
А в этом танце разума, я думаю, все мы желаем вызвать величайшую возможную
гармонию, представляя, что определенное количестве беспорядка и
фрагментации - неизбежно часть этой гармонии. Вопрос в том, что именно
будет склонно это сделать. Если мы скажем, что истина, - а прагматики
говорили, что истина - это то, что срабатывает, но у них обычно очень
узкое представление о том, что есть работа, они имеют в виду какое-то
узкое царство, - но если мы скажем, что истина - это то, что вызывает
всеобъемлющее действие к гармонии и порядку, и которое мы не можем
определить, как я уже говорил вчера вечером...
?: Отталкиваясь от этой гармонии, если мы когда-либо достигнем этой
совершенной гармонии, то тогда не будет и движения мышления.
БОМ: Нет. Я не утверждаю, что мы когда-либо собираемся достичь ее, но это
будет двигаться в том направлении. Не существует предельной метафизики. Я
пытаюсь сказать, что есть лишь предположения. Видите ли, если мы говорим,
что "естьность" фундаментальна, то это тоже не будет предельной
метафизикой, но останется открытым для большего числа предположений.
?: Я боюсь, что это тоже окажется допущением - что если мы достигнем
гармонии, движения больше не будет.
?: Ну, здесь есть две возможные аналогии.
?: Не могли бы вы объяснить, что вы имеете в виду, прежде чем перейдете к
аналогиям?
?: Что каждая вещь имеет свою цель - достичь мира и гармонии. Это система
веры, или, вероятно, то, что я могу считать необходимым. Тогда это ведет к
спокойствию и к ничто, и к индийской идее гун, трех аспектов жизни, что,
возможно, суть движение от одного к...
?: Мы удаляемся от сути дела. Я могу сказать, что испытываю гармонию,
когда бегу, когда беру барьеры, и я знаю , что я испытывая бездну
гармонии, но я двигаюсь.
?: Как гармонию в оркестре или что-то типа этого? Что-то движется, но это
не значит, что оркестр остановился.
?: Концепции гармонии не существует вне присутствия дисгармонии...
БОМ: Да. Я бы согласится с этим. Я утверждаю, что движение - с данной
дисгармонией, - существует тенденция двигаться к гармонии. Вот что я на
самом деле хочу подчеркнуть. И я согласен с тем, что вы сказали: что
гармония - это движение. Но на самом деле вопрос глубже, поскольку это
вопрос, повторительно ли движение, или созидательно. А гармония требует
созидания, но это требует и немного дисгармонии.
?: Электрон и протон. Если мы скажем, что электроны вращаются вокруг ядра,
то фактически они - в дисгармонии, поскольку они сами по себе, если бы
они были эгоистами, на самом деле пытались бы куда-то добраться. В том
смысле, что там есть сила. Если б они когда-нибудь сказали: "Ах, теперь мы
достигли миpa и гармонии," - и уселись бы отдыхать, то тогда не было
электрона. Поэтому вот то, что я понимаю под тем, что дисгармонии нужна
гармония.
?: Гармония не означает, что нет напряжения между частями. Напряжение
почти сущностно необходимo для гармонии. Это не неподвижность; это,
скорее, активное спокойствие.
БОМ: Конечно. Да. Видите, если взять музыкальную композиция, то гармония
- это гармония движения, и движения различных тем, между которыми
существует напряжение.
?: Если только это не Джон Кейдж. (Смех.)
БОМ: Да. Ну, он пытался сделать что-то другое; но в общем такова природа
гармонии, что сама ее природа - это гармония в движении. Однако, как
только устанавливается какой-то шаблон движения и начинает повторяться,
тогда возникает что-то вроде дисгармонии. По крайней мере, в определенных
сферах это может быть дисгармоничным; часть гармонии вселенной - как раз
в том, что шаблон электрона повторяется; но постоянно повторять один и тот
же шаблон - не есть часть гармонии человеческих существ.
?: Я хотел вернуться к тому, что вы сказали чуть раньше, - что мы
неспособны засечь окончательное, и что нам нужна модель его как способ на
него смотреть. Мы изготавливаем модели окончательной реальности, и я
думаю, то, что мы имеем в виду, - это что нам следует знать, что мы
изготавлигаем модели.
БОМ: Да. Нам следует знать, что мы изготавливаем модели, и представлять
себе, что они - не модели окончательной реальности, но предположения. Они
- части танца разума. Они на самом деле - не модели ничего вообще.
Скорее, мы предполагаем, что если будем продолжать этот танец таким вот
образом, общий результат будет более гармоничным - не в природе чего-то
статичного, а скорее в природе созидательного движения.
?: Но это тогда просто требует вопроса о том, как нам исполнять этот
танец, чтобы произрести на свет гармонии.
БОМ: Ну, на этот вопрос можно ответить не больше, чем на вопрос о том, как
кому-либо вообще точно исполнять какой бы то ни было танец.
?: Природа танца спонтанна.
?: Но к концу дня вам приходится жить в мире, а как эти идеи целостности
помогают вам жить в мире более полезно?
?: Ах! (Смех.) Меня до сих пор чрезвычайно волновало и просветляло все
это, поскольку последние пять или шесть лет я участвовал в так называемом
"Проекте Голод", и целью всего этого было утвердить, что то, что
сдерживает голодную смерть, - это не то, что мы определяем обычно, а
расположение ума или порядок мысли - некое невысказанное метафизическое
допущение, что голод неизбежен. А прорыв, если можно так выразиться, - в
том, чтобы направить этот порядок мысли - что голод неизбежен - на
прорыв этого, создать для людей возможность думать - иметь мысль, - что
голод может кончиться. В настоящий момент нигде в целом мире нет места
мысли, что голод может кончиться, хотя физическое свидетельство, что он
закончится до двухтысячного года, - в том, что...
?: Я работал на гораздо более приземленном уровне.
БОМ: Ну, видите ли, в повседневной жизни это тот же самый вопрос.
?: Вы можете волноваться по поводу подобных вещей, а затем прийти домой и
все равно пнуть кошку - пнуть кошку после всего своего вдохновения.
БОМ: Да. Ну, в таком случае дисгармония по-прежнему присутствует, и вам
придется отыскать, что заставляет вас пинать кошку. Видите ли, существуют
определенные фиксированные идеи по поводу кошки или чего-то другого.
(Смех.) Очевидно, что кошка представляет собой что-то другое, что бы вы
хотели пнуть, правильно? Вы видите, что повседневная жизнь - это как раз
то место, где возникает такой вопрос. Существуют различные виды
фиксированных мыслей, которые дают толчок дисгармонии, что не является
созидательным видом напряжения, а, скорее, в общем фрагментарно и
деструктивно.
?: Мы не можем вычислить патологических источников дисгармонии. Вам не
нужно искать метафизического объяснения. У людей может быть дисгармония
благодаря эмоциональным проблемам. Не нужно искать метафизического
объяснения.
БОМ: Но эмоциональные проблемы могут быть связаны с метафизикой. Видите,
таков их взглял на самих себя в мире.
?: Он может быть прагматичным; он может быть инфантильным.
БОМ: Да, но это тоже метафизика. Ребенок обладает очень сильной
метафизикой, в которой помещает себя в центр вселенной.
?: Если вы думаете, что они отдельны от целого, то у вас будут проблемы.
БОМ: Да. Теперь, скажем, мы хотим уничтожить голод и видим, что нам мешают
определенные метафизические отношения. Поэтому мы здесь задаем вопрос:
почему мы хотим уничтожить голод? Фактически, многие сказали бы, что
поскольку я - отдельное существо, меня это не интересует - уничтожать
голод не очень интересно. Поэтому то отношение, которое у людей есть друг
к другу: цельно ли все человечество, первична ли окончательная целостностъ
или первична частичность, - крайне важно. Теперь вы могли бы сказать:
"Ну, я буду решать по каждому случаю, в зависимости от того, что мне будет
удобно, - целостность или частичность." Вы могли бы сказать: "Ну, в этот
момент мне более удобно выбрать частичность. Поэтому я чувствую, что некий
выбор - это даже не выбор, а восприятие, - что окончательная целостность
- это первоначальная черта, которая приведет к большей гармонии в смысле
созидательной гармонии, нежели иное. Или даже, я думаю, нейтральнее. Затем
вы приоткрыли вопрос: когда это будет? И я думаю, вы подразумеваете, не
высказывая - поскольку вы думаете о хорошем, и так далее, - то вы уже
говорите, что целостность первична, поскольку хорошее, равно как и
здоровье, - это целостность; душевное здоровье - целостность, святое -
целое, и само слово good (хорошее) означает "целое". Оно имеет тот же
корень, что и gathering (собирание). Во всем этом есть невысказанное
понятие, что целостность - это в каком-то смысле то, что в конечном итоге
должно возобладать. Даже ее "естьность". Даже если вы скажете, что пинаете
кошку - ну, а почему бы вам не пнуть кошку?
?: Потому что это производит страдание и для кошки, и для вас.
БОМ: Да, но это страдание - проявление фрагментации у вас в мыслях и
чувствах. Видите ли, если бы кто-то действительно был очень жесток, он бы
сказал: "Мне все равно, страдает ли кошка - это одно из тех мгновений,
где частичность одерживает верх," - и он говорит: "Я - это одно, а кошка
- другое, поэтому какая разница, что случится с кошкой?" Видите, где-то
невысказанно присутствует понятие целостности за всей этой вашей
проблемой.
?: Поэтому в основе своей пинать кошку - к тому же, наносить вред и
самому себе, поскольку на самом деле вы от кошки не отдельны.
БОМ: Да, и поскольку в конечном итоге вы хотите целостности между собой и
кошкой, а не раздельности.
?: Я это вижу, но как это осуществить в моей повседневной жизни?
БОМ: Ну, я думаю, что это долгий вопрос. Это требует внимания к вашим
мыслям. То есть, если вы ощущаете импульс пнуть кошку, то дело - в том,
чтобы приостановить его. Вы начинаете видеть, что за ним стоят мысли. Я не
знаю, какими они могут быть - мысль о фрустрации или мысль о том, что у
вас на пути что-то стоит, или что-нибудь еще, - и вы начинаете этим
мыслям следовать.
?: Это часть моего предыдущего вопроса о гневе. Я имею в виду разницу
между чувством и мыслью.
БОМ: Я бы сказал, что в основе своей они втекают друг в друга; oни
свертывают друг друга. Чувство скрыто - это мысль, поскольку если у вас
есть чувство, то это возбуждает мысль, и мысль скрыта - это чувство. Мы
обсудим это сегодня днем. Поэтому мысль о том, что кто-то сделал мне
какую-то гадость, и мне нужно дать выход - я должен что-то сделать, -
возбудит чувство. Видите, мысль о том, что тень - это нападающий на вас,
возбудит чувство страха. Поэтому вы не можете разделять свои мысли и
чувства. Они - две стороны одного процесса.
?: Но если вы хотите на самом деле поместить эти идеи в повседневную
жизнь, вы должны устранить недостаток - желание пнуть кошку, -
действительно пнув кошку.
БОМ: Ну, во-первых вы не осознаете мысли о желания пнуть кошку. Вы лишь
осознаете чувство желания пнуть кошку. Мы в общем и целом не осознаем
мысль, которая за ним стоит. Я пытаюсь сказать, что мысль похожа на
программу, и я возвращаюсь к тому понятию, что когда человек развился, он
начал думать - производить мысль - и не осознавал, что он делает
программы, которые окажут на него глубочайшее воздейтствие. Настоящий
вопрос - это как осознавать эти программы. Это в огромной степени изменит
повседневную жизнь.
?: Мы, кажется, подошли к той точке, где мы допускаем, что вселенна в
крайней степени этична и гармонична. Вы знаете, что, пнув кошку, вы
сделаете что-то неправильное по стандартам сегодняшнего дня. Но тем не
менее, глядя на вселенную как на целое, есть ли какая-нибудь конкретная
причина считать, что существует эта окончательная гармония, которую мы
неким образом утратили и должны вновь обрести?
БОМ: Ну, это трудный вопрос. Можно видеть гармонию и порядок в законах
вселенной в определенное время и в определ„нных областях. Конечно, также
существует и распад. Я не думаю, что мы можем обнаружить это во вселенной.
Видите ли, вопрос таков: обнаруживаем ли мы это в нас? Потому что
вселенная, которую мы видим, видится снаружи. Это лишь абстракция, которую
делают ученые, а наука создала ее согласно тому, как нам случилось думать,
и согласно количеству информации, которое нам случилось собрать - и тому
подобное. Взгляды на вселенную менялись постоянно, даже в последние 20-30
лет - и снова могут измениться. Один взгляд - говорить, что мы, в
некотором смысле, - проявление чего-то более глубокого во вселенной, чем
то, что наука способна показать явно. А находим ли мы это в себе - вот в
чем вопрос. Это может иметь больше значения, чем может быть обнаружено
научно.
?: Видите ли, то, что наш друг имеет в виду - это что вы пинаете кошку,
только если у вас - какая-то патология. В то время как, возможно, пинать
кошку - просто естественный поступок, хоть это и неправильно по нашим
стандартам. Видите, если вы сделаете больно кошке и сделаете больно себе,
то в вас - много боли, и, знаете, вoзможно, она и должна там быть. Кто
сказал, что так быть не должно?
БОМ: Ну, это сложный вопрос. Видите ли, когда кошка прыгает на другое
животное, то это - лишь добыча пропитания, но когда вы пинаете кошку, вы
не можете увидеть никакой причины подобной природы, почему вы хотите это
сделать. Вы просто изобретаете что-то, конфликт в себе самом, чтобы
избавиться от него. Вот что обычно случается. Следовательно, вы
фрагментированы и ощущаете, что это неправильное состояние. Также
неправильно пинать кошку, поскольку вы чувствуете какое-то отношение к
ней, и так далее. Я дyмaю, это заходит глубжe, чем просто мысли, которые
людям случается иметь по этому предмету, но мысли обладают глубоким
воздействием на то, что вы пинаете кошку.
Однако я думаю, что мы обнаруживаем в себе движение или позыв к гармонии,
к добру, как говорится, которое люди сегодня почти совсем выпустили из
поля зрения, поскольку все так циничны; каждый - только для себя, номер
первый идет первым, и мы все лишь движемся дальше, к катастрофе, и тому
подобное. В прошлом люди действительно принимали понятие того, что
существует хорошее, правильно? А я и до сих пор считаю, что это так, что в
нас есть что-то, являющееся хорошим. Оно может быть спрятано всеми этими
мыслями, которые мы получаем из газет, и так далее. Там просто сплошной
поток плохих новостей. Но я думаю, что нам важно держаться за это хорошее.
Вот что я имею в виду под верой. Я не утверждаю, что знаю, что это истина,
но это подход - единственный подход, который я вижу, имеющий смысл и
дающий нам вообще какую бы то ни было возможность. Если мы не примем этого
подхода, я думаю, нам конец.
?: Я бы хотел увидеть ваше определение хорошего.
БОМ: Ну, этого я не могу определить.
?: Я чувствую, что хорошее - это то, что конструктивно и способствует
целому.
БОМ: Да. Я бы согласился с этим. В том смысле, что если мы станем заходить
в определении слишком далеко, оно начнет нам мешать. У нас есть чувство к
хорошему, и мы можем попытаться грубо выразить то, что имеем в виду, но
если у нас этого чувства к xopoшeмy нет, то, я думаю, нам негде и
начинать. То есть, в данном случае чувство глубже, чем мысль, и мысли
происходят из чувств - из этого чувства происходит мысль об окончательной
целостности целого и частей. То есть, мысль склонна выражать это чувство.
?: Из того, что вы только что сказали, - вы имеете в виду, что мы можем
развить нечто вроде само-ссылки на то, что хорошо, без признания плохого?
БОМ: Я не думаю, что плохое существует, если не считать того, что мы бы
сказали - видите ли, существует слово "грех", и, очевидно, есть греческое
слово в Библии, означающее...
?: Hamartia, промах.
БОМ: Промах. Да, hamartia, промах, непопадание. Это переводится как
"грех". А покаяние было metanoia, что означает трансформацию разума и
переводится как "боль", правильно? Раскаяние, покаяние. Дело в том, что
раскаяние - это просто понимание того, что вы промахнулись, видите?
(Смех.) Следовательно, зло - это в основе своей промах. Это смятение,
правильно? Его окончательный источник - то смятение, которое я описывал,
когда говорил о мысли.
?: В этом контексте верная идея - metanoia, что озчачает не только
признание того, что вы промахнулись, но и изменение отношения.
БОМ: Да. Я это и собирался сказать. Вы бы поняли: не просто промах, - но
вы бы на самом деле поняли, что это означает.
?: Так значит, какова идея вины?
БОМ: Я думаю, вина - очень деструктивная идея. Существует
ответственность, которая верна, но вина - очень деструктивное понятие.
Она программирует вас очень плохим образом.
?: Вам лишь следует знать, что вы промахнулхсь?
БОМ: Да, и не только знать, но и глубоко это понимать, и чувствовать это
так, чтобы больше так не делать. Поэтому если мы скажем, что вины не
существует, то в человеческих делах возникнет зло, поскольку человек не
понял, что, думая, он произвел мысль, которая была программой. Он этим
программируется и промахивается. Вы видите, это мое предположение. Человек
стал охвачен смятением, и дал ему сущностное значение, назвав его словом
"зло", а от этого стало еще хуже. Потому что тогда он сказал, что есть
что-то, называемое злом, которое он должен преодолеть. Но мозг, который
промахивается, пытается преодолеть результат того, что сам делает, - он
по-прежнему промахивается, называя это чем-то еще.
?: Помещая это снаружи.
БОМ: Да. Помещая снаружи его подлинного источника. Подлинный источник -
то, что я промахиваюсь. Предположим, я - лучник, и стреляю мимо цели и
говорю, что какой-то злой дух заставил меня промахнуться. Это никогда
никуда меня не приведет. Поэтому неверное понимание человеком доброго и
злого было одной из главных причин - это метафизические понятия: добро и
зло - так вот, это метафизическое понятие было одной из принципиальных
причин распространения зла. Оно стояло на пути людей, видевших истинный
источник неприятностей. И даже создавало грандиозные страсти и насилия, и
этим умножало зло.
?: Я думаю, очень важно обнаружить, почему мы продолжаем это делать.
Поскольку я нахожу в собственной жизни, что когда я делаю нечто похожее на
пинание кошки, проблемы это не снимает. Я пинаю и каких-нибудь других
кошек. Это не прекращает шаблона делания гадостей; оно лишь кружится
вокруг меня, типа - бум, бум, бум - так же, как и когда я делаю
что-нибудь по-настоящему хорошее.
БОМ: Да. Ну, с шаблоном - плохим шаблоном - так и происходит, потому что
это программа. Видите, раз компьютер был запрограммирован, он повторяет
свою операцию в каждом контексте, и возникает вопрос: возможно ли изменить
программу? Мышление ее изменить не может, поскольку оно слишком быстро.
Мысль изменить ее не может, поскольку она ее не понимает. Существует ли
что-либо более быстрое, что может коснуться программы и на самом деле
изменить клетки мозга, которые несут программу - выгладить их, понимаете?
Я думаю, что это крайне важно; это источник того, что мы называли грехом,
злом и тому подобное, и мы можем видеть, что это было неизбежной
проблемой, которая встала перед человечеством, как только мозг увеличился
и смог производить мысль, но не зная, что эта мысль делает. Вот что важно.
Я думаю, то, что я скажу сегодня днем, будет, возможно, иметь в этой связи
значение. Теперь же наше время истекает, если только у кого-нибудь нет
действительно важного вопроса.
?: У меня два. (Смех.)
БОМ: Сделайте их одним. (Смех.)
?: Ну, может быть, вы на него ответили, но почему, если мы действительно
ощущаем окончательно хорошее или целое, и это заложено в процесс
развертывания, почему в нас было что-то, что стало причиной этих
загрязненных мыслеформ?
БОМ: Видите ли, нам не следует употреблять слово "загрязненные"
(polluted). Это почти, то же самое, что и слово "зло", понимаете? Оно
создает эмоциональный обертон, являющийся деструктивным. Мы должны
смотреть на зло нейтрально и фактически. Не называйте его злым, поскольку
слово "зло" уже заряжено; слово "загрязненный" тоже уже заряжено; поэтому
слово промахивается. Мозг был готов промахнуться, поскольку не знал, что
производит мысль, которая вас программирует. Программы не разумны, и они
неизбежно, рано или поздно, промахнутся. Я имею в виду, что ни одна машина
не может быть запрограммирована на предусмотрение всех возможностей.
Где-то она обязательно сделает что-то не так. А затем попытка исправить ее
вс„ только усугубляет, поскольку мозг пытается исправить ее при допущении,
что это происходит из-за внешней причины. Ее действие неверно, все
становятся хуже и хуже, поэтому зло только преумножается, если вы
допускаете его. То есть, допущение зла производит неограниченное умножение
зла. Следовательно, огромная часть того, что происходило в мировых
религиях и в морали - это, на самом деле, промахи.
?: У нас все время есть выбор: предпочтем ли мы жить во вселенной, где
существует зло. Или же у нас видимость выбора: в том смысле, что мы хотим,
чтобы в ней было зло.
БОМ: Это не ясно. Люди не понимают, что они промахиваются, видите. Если
лучник не попадает в цель, у него нет выбора; его мускулы поставлены в
определенные условия, его глаз - так, что он не делает это правильно.
Выбор же не в том, промахнетесь вы или нет, поскольку этого вы не можете
выбирать; но в том - ну, на самом деле, это вопрос метанойи, покаяния -
вы не только признаете, но глубоко понимаете и чувствуете то, как
промахиваетесь; и вы прекращаете. Значит, выбор - смотреть в том
направлении. Вы не можете предпочесть перестать промахиваться. Если вы
плохой лучник или плохой кто бы там вы ни были, то вы не можете выбрать и
стать хорошим.
?: Но можно тренироваться.
БОМ: Но вам тогда придется быть внимательным во время своей тренировки к
тому, как вы промахиваетесь. Если вы этого не делаете, то ничему и не
научитесь.
?: На самом деле - пытаться снова. Возможно, люди пытаются, и им
приходится осознавать, почему... что происходит.
БОМ: Да. Вот оно и есть. Но то, что этому мешает, - это то, что оно может
повредить вашему образу самого себя. Вы видите, вам не нравится осознавать
это, поскольку у вас - образ самого себя как совершенного или чего-то в
этом роде. Видите, вот возникает еще одна проблема. У нас у всех это есть,
правильно?
?: Интересно видеть, как, говоря о наблюдениях за тем, как мы
промахиваемся, мы воспринимаем зло как оппозицию нашему промаху. Мы на
caмoм деле и не смотрим на цель, в которую выпускаем стрелу; мы
выглядываем в злую вселенную, ища причины того, что стряслось.
БОМ: Да. И мы, к тому же, не замечаем, что мы сделали для того, чтобы
промахнуться. Это важный пункт. Мы приписываем это, как вы говорите,
чему-то снаружи или внутри, какой-то таинственной силе. Мы не замечаем
некоей совершенно простой вещи, которую мы делаем, промахиваясь.
?: Тогда борьба со злом не приводит - не делает ничего хорошего.
БОМ: Она лишь добавляет к злу, вы видите. Борьба со злом - само допущение
зла - умножает зло. Вот так сюда входит метафизика. Зло - метафизическое
понятие и, как видите, даже самое маленькое дитя получает представление о
добре и зле; у него, выходит, много метафизики.
?: А допущение фрагментации прибавляет фрагментации? Структура вашего
рассуждения очень парадоксальна, не так ли? Мы допускаем целостность, но
мы всегда говорим о фрагментации - и о добре и зле.
БОМ: Ну, мы привлекаем внимание к этой фрагментации добра и зла, которая
является источником того, что мы называли злом. Нам нужно привлечь
внимание к тому, как мы промахиваемся. Вот почему это выглядит парадоксом.
Мы не можем привлечь внимание к тому, как попадать в цель. Это происходит
таким образом, который вы не можете описать. Но то, к чему вы можете
привлечь внимание - это как вы промахиваетесь, правильно? Вы видите, в
чем смысл?
?: Ну, я чувствую, очень проблематично, что вы пытаетесь вызвать нечто, и,
делая это, вам приходится повторять старую привычку говорения. Структура
вашего рассуждения ф
...Закладка в соц.сетях
