Жанр: Любовные романы
Закон жизни
...dash; Легко тебе говорить, — строго начала Джессика, шлепая ногами по
воде. — Когда мы вернемся в Англию... — Англия казалась ей ужасно
далекой, в миллионах миль отсюда. А мысль о возвращении вызвала внезапное
шокирующее чувство разочарования. Впрочем, она его моментально
подавила, — ты исчезнешь в своей башне слоновой кости, а все шепотки и
многозначительные взгляды достанутся мне...
— Конечно, — с готовностью согласился он. — Но что значит для
такой молодой женщины, как ты, едва слышный шепот или один-два
взгляда? — Он усмехнулся и начал брызгаться. Она смеясь отвечала ему
тем же. Скоро они оба промокли. И мысли о том, что кто-то за ними
подсматривает, затерялись, растворившись в жарком воздухе.
Плавание и прикосновения. Мягкие, влажные поглаживания. Ей вдруг захотелось
вернуться на маленькую полоску песка под деревом и снова заняться любовью.
Ее волосы свисали до пояса, словно накидка темного золота. Он с наслаждением
любовался этой изящной головкой. Солнце грело так, что за несколько минут,
пока голова торчала над водой, волосы начали сохнуть. Бруно захотелось
притянуть ее за эти золотые нити.
Они вышли из воды, и он обнял ее сзади. У нее перехватило дыхание, потому
что его пальцы забрались между ногами и начали ласкать ее.
— Кто-нибудь, наверно, шпионит за нами! — запротестовала она, но
сопротивляться не было сил. Его пальцы быстро добились от ее тела жаркого
влажного ответа.
— Не беспокойся, — пробормотал он, убирая волосы в сторону и целуя
шею. — Этот маленький пятачок удивительно трудно найти, если точно не
знаешь, где он находится. Поверь мне.
— Поверить тебе? Разве вера не относится к высшему порядку? — Она
обернулась и скептически, изумленно разглядывала его из-под ресниц. Он с
готовностью улыбнулся в ответ.
— Чувствую в твоем замечании критику. — Они взялись за руки и
зашагали к своей одежде, разбросанной на песке, где совсем недавно
занимались любовью.
Это была не критика. Нельзя же ее слова воспринимать всерьез. Но сейчас,
после его замечания, она вдруг задумалась над тем, что произошло между ними.
На минуту она взлетела, но земля по-прежнему тянет к себе. Рано или поздно
придется приземлиться.
Она задумчиво подошла к своему засыпанному песком бикини и утонувшим в песке
шортам. Села, обхватила руками колени и стала ждать, когда он оденется и
сядет рядом.
— На самом деле, — медленно начала она, поворачиваясь к
нему, — это не критика.
— Но?.. Выражение твоего лица подсказывает, что у этого замечания есть
постскриптум...
— Все так нереально, — неуверенно проговорила Джессика. Она
набрала в горсть песок и начала просеивать его сквозь пальцы. —
Послушай... У меня такое чувство, что тебе надо знать. Я... — Она
вздохнула. — Я не того сорта девушка, у которой есть привычка к такого
рода поступкам... — Она издала отрывистый смешок и смутилась от
собственных слов. Она не просто не того сорта девушка... Она из тех девушек,
которые даже не думают об этом. Только вот почему же все получилось так
легко?
— Я знаю.
— Твой прежний опыт с женщинами позволил тебе так легко пойти на это,
да? — не сдержалась Джессика.
— Какой ответ ты хочешь услышать?
— Правду. — Разговор был неприятный. Десять минут назад они,
голые, плавали в кристально чистой воде. Она думала, что ее не волнует ничто
в мире. Теперь реальность вернулась, и никуда от нее не денешься.
— Ладно. Правда в том, что у меня нет отряда женщин, которые толпятся
на старте, ожидая очереди, чтобы лечь со мной в постель. Ты хочешь сказать,
что для меня это плевое дело? Насколько я помню, я никогда не проверял,
легко это или сложно. — Он сделал долгий выдох и очень серьезно
посмотрел на нее. — Да, я чертовски много работаю и не жажду возложить
на себя ответственность за длительные отношения. Я никогда не испытывал в
них нужды.
— Во всяком случае, в отсутствии честности тебя упрекнуть нельзя.
Ветерок разметал и запутал ее золотые волосы. Он не сказал ничего нового, до
чего бы она не додумалась сама. И все же его жестокая откровенность потрясла
Джессику.
— Я старался не лгать. Ложь только запутывает ситуацию.
— И этот уикенд...
—..может быть таким, каким ты захочешь его видеть.
Джессика смотрела на море и накручивала на палец прядь волос. Она поняла —
это предложение. Временная связь на волшебном острове.
Ей отчаянно хотелось спросить, что будет, когда уикенд подойдет к концу. Но
она уже знала ответ. Он не хотел ничего постоянного. Постоянство ему не
нужно. Она поняла, что любые отношения, хотя бы отдаленно похожие на
постоянные, отпугивали Карра. Она не его тип женщины, он не ее тип мужчины,
но на несколько дней они могут забыть об этом. Такое вот легкое,
необременительное приключение.
— Чего ты хочешь? — Она с любопытством взглянула на него.
— Тебя.
— Отпускной разгул, — задумчиво пробормотала она. Он смотрел на
нее так, что у нее закружилась голова, и ей пригрезилось, будто она тонет.
Она сдула с пальца песок и наблюдала, как песчинки кружатся в воздухе.
— Чтобы заполнить время.
— Ох, очень поэтично. — Джессика засмеялась. Зачем заглядывать в
будущее, думать, что будет, когда кончится уикенд? Он пробежал пальцами по
ее позвоночнику. Она вздрогнула. — Наверно, нам пора назад.
— Я понимаю так, что это твой ответ?
— Я не знаю, какой у меня ответ.
Она и правда не знала. Но весь остаток дня ощущала его присутствие с такой
силой, что у нес останавливалось дыхание. То, что произошло с ними,
превратилось в поток воспоминаний. Разве можно забыть чувства, какие он
вызывал в ней, наслаждение, которое дарил ей?
Даже когда он разговаривал с кем-то другим, она чувствовала на себе его
взгляд. И он вызывал такой же электрический разряд, как и прикосновение.
Сумерки превратились в чернильную темень. Ужин съеден и алкоголь выпит.
Веселье и шум нарастали с каждой минутой. А между ними словно перетекали
волны, ведомые только им двоим. Глаза неодолимо обращались к нему, будто ее
тело посылало свои особые радиосигналы. Но Джессика поняла, чего она хочет,
только в тот момент, когда последние из веселившихся потянулись в свои
спальни. Она переминалась с ноги на ногу, ожидая и наблюдая.
Но даже в тот момент в ней еще оставалось чувство неуверенности. Достаточно
ли она хороша для такого приключения? Достаточно ли современна для краткого
разгула? И Джессика яростно доказывала себе, что она вполне современная,
поскольку ее совершенно не интересует брак. Она так же не хотела длительных
отношений, верности, как и он. Так почему же она так боится, что это
краткое, бурное приключение кончится ничем?
— Не собираешься в постель? — раздался сзади низкий голос.
Джессика вздрогнула. Он выключил свет, проверил, заперты ли двери. В темноте
виднелась высокая фигура, словно сгустившаяся тень. Он расслабленно
прислонился к стене. Руки в карманах.
Джессика посмотрела на него — и дыхание участилось. Ей пришлось поднять руку
к горлу и заставить себя успокоиться.
— Это ты? — спросила она до смешного высоким голосом.
— На самом деле... — он оттолкнулся от стены и медленно пошел к
ней. И с каждым его шагом ее сердце ускоряло ритм. — Я подумывал, не
прогуляться ли по берегу. Не хочешь со мной?
Оба понимали, о чем он спрашивает. И после секундного колебания Джессика
кивнула.
— Я никогда в полночь не гуляла по берегу, — призналась она.
Теперь он стоял так близко, что она пришла в возбуждение.
— Это ни на что не похоже, — пробормотал он. Голос его ласкал,
нежно, бархатно.
Они молча вышли из дома и пошли к пляжу, потом к кромке воды. Море
плескалось у их голых ступней. Их окружала темнота. Море, небо, силуэты
деревьев, словно раскачивавшиеся фигуры. Они зашагали вдоль берега подальше
от дома. Наконец, он остался далеко позади. И с каждым шагом Джессика
чувствовала, как пульсирует ожидание, как растет возбуждение и становится
все сильнее и сильнее.
Когда он повернулся к ней и обхватил рукой ее лицо, она удовлетворенно
вздохнула, откинулась назад и открыла рот, чтобы встретить его губы. Он
наклонил голову и прижался к ней в нежном, жадном, бесконечном поцелуе.
Завтра перестало существовать. Первый раз в жизни для Джессики имело
значение только здесь и сейчас. Никаких планов на будущее. Никаких
заглядываний вперед.
Она не надела лифчик. И прежняя Джессика удивлялась, не приняла ли она
решения еще раньше, вечером, когда переодевалась. Его руки нашли талию,
большие пальцы поглаживали пупок. Потом поднялись выше под поношенную
рубашку и стянули ее вверх, пока не открылись глазам ее груди.
Два сплетенных тела медленно опустились на песчаное ложе. Белое при
обжигающем дневном свете, темное с бегущими тенями сейчас. Он наклонил
голову к ее груди и начал нежно целовать полные холмики.
В этот раз под покровом темноты их ласки казались не такими отчаянными, не
такими жадными. Движения стали неспешными, они медленно ласкали и
исследовали тела друг друга.
Минуты растянулись в вечность. Вода тихо билась о берег. Его язык, повторяя
ритм волн, нежно касался ее нежной плоти.
В их любовных ласках было что-то потрясающе нежное. Даже когда он вошел в
нее, его движения были долгими и глубокими. Она чувствовала себя так, будто
ее тело создано для того, чтобы принимать его естество.
Позже, гораздо позже, лежа на песке, она сказала:
— Ты прав. Один уикенд, но такой уикенд, который станет источником
воспоминаний. — Она чуть ли не буквально представила то, о чем
говорила. Здесь казалось, что внешнего мира не существует. Все проблемы
выглядели мелкими и незначительными. Со временем она сумеет справиться с
ними.
— А что, если я захочу видеть тебя, когда мы вернемся? — хрипло
спросил он.
Нет, печально подумала она. То, что они пережили здесь, уникально. Пусть
таким и остается. Момент во времени. Она инстинктивно знала, что продолжать
их отношения в Лондоне было бы ошибкой.
— Ничего не получится, — ласково прошептала она ему в ухо,
чувствуя, как он придвигается к ней. — По правде, тебе не нужен такой
человек, как я. Да и я...
— Бросаешь и устремляешься дальше?
— Наслаждаюсь тем, что у нас есть здесь, — поправила она. Волна
эмоций обрушилась на нее. Джессика почувствовала себя слабой, закружилась
голова. Она поморгала. — Без комментариев, — спокойно сказала
она. — Это не нужно ни тебе, ни мне.
Глава 7
— Тебя вызывали. — Встревоженное, озабоченное выражение не сходит
с лица Милли несколько последних невыносимо пасмурных месяцев. Но она хоть
перестала спрашивать, все ли в порядке. И то хорошо, подумала Джессика.
Теперь в ее жизни царит беспорядок. И Джессика знала, что порядка уже
никогда не будет. Это отражалось у нее на лице и в любом движении, но
контролю не поддавалось. Она ничего не могла с этим поделать.
— Я так устала, Миллс. — Джессика села, вдруг почувствовав
ошеломляющую слабость, которая постоянно высасывала энергию из ее тела после
возвращения с изменившего ее жизнь уикенда. Она опустила голову на открытые
ладони и закрыла глаза.
— Как я хотела бы, чтобы ты объяснила мне, в чем все-таки дело,
озабоченно пробормотала Милли. Джессика в ответ только тяжело вздохнула.
— Со мной все будет хорошо.
Ей не долго осталось ходить в компанию. Потом ее ждут нешуточные проблемы.
Хватит ли у нее сил пережить их? Но другого выхода нет.
— Сказать ли мистеру Карру, что ты не в состоянии с ним встретиться?
ласково спросила Милли. Джессика резко вскинула голову.
— Меня хочет видеть Бруно Карр? — Голос прозвучал хрипло и
потрясение. А лицо Милли пошло пятнами от ужаса. — Почему? Почему он
хочет видеть меня, и так неожиданно? Я не имела с ним контактов долгие
недели! Что он сказал?
— Не знаю, — запинаясь, пробормотала Милли. — Прости, Джесс,
наверно, он всего лишь хочет лично с тобой попрощаться...
— Откуда он знает, что я ухожу?
Что еще он может сделать с ней?
Когда они наслаждались тропическим раем, бог весть сколько времени назад,
она свято верила каждому слову, которое говорила ему. Она уверяла себя, что
их очень короткая связь счастливо закончится и все пойдет по-прежнему. Так
она твердила себе. Но его образ вползал в сознание и путал мысли.
Она едва знала этого мужчину. И то, что он словно приклеился к ее сердцу, не
должно вызывать беспокойства. Просто она не привыкла заводить любовника на
уикенд. Конечно, ей придется немного поработать, чтобы избавиться от мыслей
о нем. Она ведь не каменная.
Они даже не были задушевными друзьями, мысленно повторяла она. Между тем
часы складывались в дни, дни в недели, а мысли о нем по-прежнему вызывали
чувство утраты и горя. Время вылечит ее от подобной глупости, надеялась
Джессика.
Но вскоре она открыла, что время на пару с судьбой устроило против нее
заговор.
— Он владелец этой компании, Джесс... — Голос у Милли смущенный и
взволнованный. Джессика поняла, о чем она думает. Начальница окончательно
потеряла голову. Последние несколько недель с ней что-то происходило. А
теперь она и вовсе распрощалась со здравым умом.
Джессика прокашлялась и попыталась восстановить хотя бы зародыш
самоконтроля.
— Ты права. Пойду прямо сейчас. — Озабоченное выражение на лице
секретаря сменилось облегчением. Джессика не собиралась встречаться с Бруно
Карром. Но Милли не должна об этом знать. Джессика встала, аккуратно
заправила волосы за уши и состроила бодрую улыбку.
— Где он?
Вежливый взгляд, немного удивленный, но определенно сдержанный. Милли явно
думает, что я свихнулась, подумала Джессика.
— У себя в офисе. Он сказал, что ждет тебя через час.
Пусть ждет.
— Пойду прямо сейчас. — Она посмотрела на стол. Бумаги занимали
всю свободную поверхность. Джессика наугад взяла два документа и вручила
секретарю. Несколько месяцев назад ее вдохновляла работа, лежавшая перед
ней. Теперь она ее не интересовала. У нее возникло безумное желание провести
рукой по гладкой твердой деревянной поверхности и смотреть, как листы бумаги
крутятся и беспомощно падают в корзинку для мусора, стоявшую на полу. —
Отвечай на звонки мне, хорошо, Миллс? И пожалуй, отложи мою встречу сегодня
в полдень с Джеймсом Паркером. Я не уверена, что быстро вернусь после
встречи с мистером Карром. И вообще вернусь ли.
— Конечно.
Разве теперь ты не чувствуешь себя лучше, Миллс? — хотелось сказать
Джессике. Теперь, когда я веду себя как и полагается данному персонажу.
Пусть это всего лишь игра, лицедейство?
Она сняла со спинки стула жакет и надела. После бесконечной зимы наконец
пришло тепло. И весна вроде бы нехотя прощалась с холодом. А Джессика
пребывала в неопределенности. На деревьях раскрывались маленькие почки.
Нарциссы просовывали желтые головки сквозь траву. Пальто возвращались в
гардеробы, в ежегодную летнюю берлогу. Джессика едва ли замечала
происходившее вокруг. Она знала только, что небо бывает ярко-красным, а
солнце пурпурным. В оцепенении она приходила в офис, в оцепенении работала и
в оцепенении возвращалась домой.
— Увидимся утром! — окликнула ее Милли. Джессика обернулась и
посмотрела на секретаря.
— О да, увидимся утром. — И ушла. Скорей из офиса — и быстрым
шагом к метро. Несколько остановок. А вот ей и выходить. Она представила
Бруно, ждущего ее у себя в кабинете, и с облегчением вздохнула, увидев свой
дом.
Как она мечтала увидеть Бруно! Просто невероятно, как неодолимо ей хотелось
увидеть его!.. Один уикенд пробудил в ней чувства, которые она подавляла всю
жизнь.
Она всунула ключ в замок, закрыла за собой дверь. И сделала то, что теперь
делала всегда, возвращаясь домой. Сбросила туфли, опустилась на софу и
закрыла глаза. Ее ждала уйма дел, но сама мысль о том, что их придется
выполнять, вызывала слабость. Корзинка с бельем, которое нужно погладить,
будто вела самостоятельную жизнь и росла день ото дня. Надо что-то
предпринять, иначе придется звонить в службу быта, чтобы они приехали и
забрали белье. В раковине громоздилась грязная посуда, и некоторые тарелки
лежали там уже несколько дней. Она даже не позаботилась залить их водой.
Теперь остатки еды затвердеют, и их придется отдирать слой за слоем.
Но ничего, казалось, не имело значения. Одна мысль крутилась в голове,
возвращалась снова и снова, принимала другой вид, меняла позиции, но никогда
не уходила.
Как они могли?
Джессика раскинулась на софе и тихо застонала. Потом повернулась на бок. Как
ужасен костюм, в котором она была на работе. Как отвратительны неухоженные
волосы, стянутые в тугой узел. Она освободила их, расчесала пальцами и
перекинула на плечо.
Наверно, она задремала, погрузившись в спокойное море сна, когда раздался
звонок. Он проникал в ее запылившиеся мозги, будто внезапное жужжание осы.
Джессика поморгала, чтобы всплыть на поверхность. Отделаться от
пронзительного, настойчивого звонка, казалось, невозможно.
Без туфель, с распущенными волосами она ринулась к парадной двери, поспешно
открыла... Рот искривился от боли.
— Я звоню уже полчаса, — холодно сообщил Бруно. — Я позвонил
твоему секретарю, там мне сказали, что ты уже давно ушла. На встречу со
мной. В моем офисе. Как и было сказано. — Он скрестил на груди руки и
оперся о косяк.
— Зачем ты пришел? — Она умела подбирать правильные слова, но не
могла управлять голосом. В собственном голосе Джессика услышала дрожь и
смесь паники с отвращением.
В этом мужчине было все. Даже больше, чем она помнила. Он казался выше,
стройнее, еще более загоревшим и бесконечно возбуждающим. У нее тут же
началось что-то вроде удушья. Она буквально задохнулась, увидев его на
пороге своего дома. Разве она способна попрощаться с ним? Разве она способна
сообщить ему, что не принимает предложения стать его очередной любовницей?
Разве у нее хватит сил дать ему понять, что у них была замечательная, но
кратковременная связь? Как она могла думать, что, вернувшись в Англию,
сумеет вести нормальную жизнь, а его отправит в копилку воспоминаний?
— Чтобы увидеть тебя, — ледяным тоном проговорил он. — Я
приехал сюда, потому что ты явно не собиралась брать такси и отправляться в
Сити. — Он полез в карман брюк и достал лист бумаги. — Будь
любезна, объясни мне, что это значит?
Ее заявление об отставке. Она узнала бумагу и мельком взглянула на подпись в
конце напечатанной страницы. В отсутствии прямого начальства она решила
послать заявление в отдел учета персонала. Ей и в голову не приходило, что
бумага попадет к Бруно Карру. А надо было это учесть. Разве он не
подчеркивал, что знает все, что происходит во всех его компаниях? Ясно, его
слова — не беспочвенное хвастовство.
— Входи. — Она отступила и дала ему войти. Так странно видеть его
чужим. И как больно вспоминать, что им было так легко вместе. Как давно это
происходило? Целую жизнь назад. А теперь между ними стена. Он прошел внутрь,
чуть коснувшись ее, и по коже забегали мурашки, пульс пустился вскачь.
Какого черта? Что она ему скажет? Но он не уйдет, пока не получит от нее
ответ. Любой ответ. Кроме правды.
— Не хочешь чашку чая? — вежливо спросила она. — Или
кофе? — Если переодеться, она смогла бы быть официанткой, мелькнула
мысль, так безлично прозвучал голос. Он покосился в ее сторону. Темный,
задумчивый взгляд исподлобья. Он прошел в гостиную и удобно устроился в
одном из кресел.
— Я остановлюсь на чем-нибудь покрепче, — саркастически бросил он.
Прости. До меня дошло. Теперь у тебя чуть меньше времени, чтобы попытаться
сочинить предлог.
— Ничего подобного я не собираюсь делать. — Она выбрала конец
софы, подальше от него, и села. Даже на расстоянии она ощущала его так,
будто он касался ее обнаженной кожи.
— Как к тебе попало мое заявление? — Джессике было трудно
сохранять самообладание. Она наклонилась вперед и поставила локти на колени.
О боже. Она не предвидела, что ей снова придется смотреть на него. Это ее
самый жуткий ночной кошмар.
— Я слежу за всем, что происходит в моих компаниях, — все тем же
ледяным тоном сообщил он. — Это мой бизнес.
— Конечно.
— Поправь меня, если я ошибаюсь. — Он откинулся назад и оттолкнул
от себя ее заявление. Лист скользнул по столу. — Когда мы виделись
последний раз, тебя абсолютно устраивала твоя работа.
— Все меняется. — Она пожала плечами и виновато улыбнулась. Но
грозное выражение на его лице не исчезло. Ровная, вежливая улыбка Джессики
чуть увяла. — Я решила, что на этой работе для меня нет
перспективы. — Она думала о своих ступнях и прятала их подальше. Нельзя
давать ему повод, который привел бы к раскрытию секрета. — Полагаю, что
разочарование наступило после твоего судебного дела. Я поняла, что мне
больше не на чем точить зубы. — С этой цепочкой причин получается более-
менее убедительно. Доводы звучат все правдоподобнее.
Она все еще не могла встретиться с ним взглядом.
— В чем проблема? — Джессика пошла в атаку. — Служащие не
прикованы пожизненно к твоей компании! Уверяю тебя, они свободные люди!
Скажи, ты подвергаешь допросу каждого сотрудника, у которого хватило
безрассудства подать в отставку? — Сердце ее громко стучало. Лицо
раскраснелось. Ей стало жарко, будто все тело поджаривали на костре.
Ей отчаянно хотелось разозлиться на него. Это нужно. Тогда будет легче
придумывать фантастические аргументы. Злость — ее единственная защита. При
любой другой реакции могут помешать воспоминания. А этого нельзя допустить.
— Значит, ты внезапно разочаровалась в своей работе? И насколько я
понимаю, уже что-то нашла? Или разочарование зашло так далеко, что ты решила
бросить все и смириться с жизнью без заработка? Нет, — он разговаривал
будто сам с собой. Джессика в беспомощном отчаянии слушала его логические
построения. — Конечно, нет. Ты всегда считала важным контролировать
собственную жизнь. Для тебя контроль над жизнью необходимость. Вряд ли по
безумному импульсу ты откажешься от хорошо оплачиваемой работы. Что приводит
нас к твоей новой работе. Что это? Я весь внимание.
С удовлетворенной улыбкой кота, загнавшего мышь в угол, он откинулся на
спинку кресла.
— Пока я еще ничего не нашла, — тихо выдохнула Джессика.
— Бог мой, бог мой. Ну это и вовсе бессмысленно. Разве не так?
Она молчала, чувствуя себя в ловушке.
— Наверно, поэтому я и не купился на твой предлог
я вдруг
разочаровалась
. — Он холодно, с некоторой долей расчетливости
разглядывал ее. Нервы у Джессики напряглись, словно струны.
— По правде говоря, меня не интересует, купился ты или нет. —
Отважные слова, горестно подумала она, если бы еще голос не дрожал, цены бы
им не было.
— А что тогда тебя интересует?
— О чем ты говоришь?
— Я считаю совпадением, что мы провели вместе уикенд и потом вдруг ты
решила уйти. Холодок пробежал у нее по спине.
— Я всегда любил кроссворды, — задумчиво продолжал он. — Мне
нравится вызов, который они посылают интеллекту. Я знаю, что, как бы ни был
запрятан ключ, там есть ответ. И, находя ответ, ясно видишь, что мозги
работают в нужном направлении.
Теперь холодом охватило все тело. Она оцепенела. Создалось впечатление,
будто ее затягивает в какое-то колесо, быстрое и неодолимое. Джессика едва
могла дышать, хотя сидела с открытым ртом. Ей хотелось только одного —
изменить направление этих беспощадных рассуждений.
— Я смотрел на твое заявление об отставке и не находил в нем никакого
смысла, &m
...Закладка в соц.сетях
