Жанр: Любовные романы
Любовь и бизнес
...ось давным-давно. Он пожал плечами.
— Тебе нужно сказать ему прямо. Я думаю, он еще тебя любить. Может
быть, ты тоже еще любить его?
— Ты ошибаешься, — покачала она головой. Она просто не вынесет,
если все прежнее вернется. Нет, не выдержит.
— Может быть. А может быть, нет. — В ответ на ее взгляд он поднял
руки в знак того, что оставляет наконец этот вопрос. — Ты точно знать,
что мне не нужно оставаться?
— Я уверена.
— Хорошо. — Он подошел к ней и приподнял ей подбородок,
внимательно вглядываясь в выражение ее лица. — Будь осторожная, сага.
Он злой. Это плохо, что он злой на тебя.
Она ответила доброй улыбкой.
— Тор меня не обидит.
— Он уже сделать это, — серьезно сказал Джо. — Я увидеть
тебя завтра. Мы говорить еще немного о нашей маленькой проблеме, так?
— Да, — кивнула она согласно.
Джо удовлетворенно чмокнул ее в кончик носа и вышел. Андреа склонилась над
своим столом, стараясь набраться мужества. Сегодня, похоже, день у нее полон
проблем. Она выпрямилась. Пора решить самую главную из них.
Она прошла в офис Ника, где ее ждал Тор. Все офисы располагались на втором
этаже, в дальнем конце здания. Ник занимал угловую комнату. Она редко
приходила сюда. Комната всегда была личным владением Ника, и даже его смерть
не смогла это изменить.
Тор, кисло заметила она, чувствовал себя здесь как дома. Сквозь огромные
окна он мог видеть весь рынок. Он стоял у окна, широко расставив ноги и
скрестив руки на груди, обозревая суматоху внизу.
— Вижу, что твой друг уходит, — произнес он, не оборачиваясь.
— А ты не мог бы сказать это без насмешки?
Джо на самом деле друг, уже много лет.
— Он в тебя влюблен.
— Он обо мне волнуется, — поправила она. — И ему бы не
хотелось, чтобы меня обидели. И мне он тоже небезразличен...
— Настолько небезразличен, что ты все сделала для того, чтобы я не
расквасил ему физиономию, не так ли?
— Именно. — Зачем это отрицать? Если бы она позвала Джо на
помощь, непременно случилась бы потасовка, в которой Джо как пить дать
потерпел бы поражение. — А ты расквасил бы ему физиономию? — не
смогла она сдержать любопытство.
Он обернулся.
— Я об этом серьезно подумывал.
— Почему?
В его глазах заблестел смех.
— Полагаю, сработал инстинкт собственника, а инстинкты непостижимы.
— Он меня всего лишь обнимал.
— А я всего лишь хотел разбить ему нос.
— Мы больше не помолвлены, — напомнила она.
— Я по-прежнему хочу тебя.
Тихо, спокойно произнесенные слова повисли между ними. Они потрясли Андреа.
Они ее потрясли, взволновали и напугали одновременно. Она всегда знала, что
Тор прямолинеен. Чему тут удивляться, просто он доказал это лишний раз. А по
существу это ничего не меняло. Если Тор и хочет ее по-прежнему, так только
потому, что она для него — как вызов. Его потянуло завоевать то, что
ему не удалось завоевать в свое время.
Пора вернуться на более безопасную почву.
— Нам нужно обсудить наши дела, — напомнила она. — Может
быть, этим и займемся? — Меньшее из двух зол, добавила она про себя.
Но, заметив мрачное выражение, которое сразу же стерло все остальные чувства
с его лица, она подумала, что, возможно, гораздо лучше было бы броситься к
нему в объятия.
Он подошел к ней.
— Прекрасно. Займемся бизнесом. Твои цены невероятно высоки, Андреа.
Это должно прекратиться. Я мог бы пойти к любому другому оптовику и получить
там продукты гораздо лучше и гораздо дешевле.
Она с тревогой уставилась на него.
— Ты же потеряешь договор с Милане, если сделаешь это. Он кивнул:
— Правильно. Но в данной ситуации договор с Милано перестает быть таким
уж прибыльным для нас. Мы теряем марку наших магазинов, изо всех сил
стараясь сохранить этот договор. Мы теряем слишком много денег. —
Склонив голову набок, он внимательно посмотрел на нее. — Почему ты это
делаешь? Месть? Это ведь ты меня оттолкнула, помнишь? Так что мстить должен
был бы я.
Она старалась сохранить спокойствие.
— Я помню. И, к твоему сведению, я не намеренно завышаю цены.
— Сошлись на что-нибудь другое, любовь моя. Я проверял. Твои цены
настолько высоки, что никакого другого объяснения быть не может.
Телефон на столе Ника резко зазвонил, и Андреа застонала. Это уже становится
смешно. Неужели нигде нельзя найти покоя? Она схватила трубку.
— Ну, что? — со злостью бросила она. Потом обреченно прикрыла
глаза и кивнула. — Ладно, соедините. Мистер Томас?
Голос на другом конце оглушил ее, и она отодвинула трубку подальше от уха.
— Но я же объяснила мистеру Хартсуорту. — Она повернулась к Тору
спиной и раздраженно заговорила:
— Я отказалась принять его кукурузу потому, что... Нет! Я не стану
платить за плохой товар, а именно это он и пытается мне навязать.
Она слушала визгливые выкрики юриста, и в душе у нее поднимался гнев.
— Вы не имеете права! Это клевета! Если из-за мистера Хартсуорта я
потеряю хотя бы одного поставщика, вы пожалеете... — В ответ на его
громкий протест она швырнула трубку на рычаг.
— Проблемы? — как бы между прочим спросил Тор.
— Ненавижу этого сутягу! — заявила она, не сводя горящих гневом
глаз с ни в чем не повинного аппарата.
— А-а, юридическая проблема.
Она похолодела, осознав, как много он узнал из одного только неуместного
разговора.
— Вовсе нет. — В ее ответе было гораздо больше гордости, чем
правды.
Усмешка тронула уголки его губ, и она, заметив эту усмешку, поняла, что
случается с цветком, когда он пробуждается к жизни. То же самое произошло с
ней сейчас. Он сделал еще один шаг к ней и опустил руки ей на плечи. Его
прикосновение было так приятно! Оно казалось ей просто необходимым.
— Ты, — пробормотал он, — маленькая лгунья.
— Ничего подобного! Я...
— Знаю я тебя. Когда ты лжешь, ты никогда не смотришь в глаза.
Она с трудом подняла свой взгляд чуть выше верхней пуговицы его рубашки.
— Все прекрасно, — сообщила она маленькой ямочке на его
подбородке. Потом сделала еще усилие и сказала уже кончику его носа:
— Просто великолепно.
— Выше, карие глазки.
Встретив взгляд ярко-синих его глаз, она в ту же секунду начала поспешно
лепетать:
— Я не вздуваю цены. Честно, нет. У меня просто небольшие трудности с
поставками. — Она запнулась, увидев, как брови у него нахмурились.
— Ладно, ладно! У меня огромные трудности с поставками. Я не Ник, и
моим поставщикам об этом известно. Они пытаются всучить мне второсортный
товар. А тот мусор, что прислал Джек Хартсуорт, нельзя даже и так назвать.
— Ты приглашала инспекторов?
— Да. — Она изо всех сил пыталась справиться с невыносимым
желанием сжаться в комочек, прильнув к его груди. Ей это удалось. —
Они на моей стороне. Но ты же понимаешь, если я буду вызывать инспекторов
слишком часто, от меня отвернутся все поставщики. Я не могу победить таким
образом.
— А их цены?
Почему бы ей не пооткровенничать с ним? Признание облегчает душу, не так ли?
После такого признания душа, пожалуй, будет чище, чем после весеннего дождя.
— Выше потолка. Женщина в этом бизнесе, я полагаю, плохой игрок.
Его брови взлетели вверх.
— Трудно поверить, что твои поставщики пытаются лишить тебя твоего
дела.
Ее губы искривились в горькой улыбке.
— О нет, им-то все равно. Мои конкуренты — вот кто пытается
лишить меня моего дела, они используют для этого все грязные трюки, что
только приходят им в голову. А мои поставщики пытаются всучить мне всю свою
гниль по сумасшедшей цене.
Взгляд Тора стал задумчивым.
— Итак, цены полезли вверх, качество продукции — вниз, а все
дело, я не сомневаюсь, на краю гибели.
— Да.
— Ладно, пожалуй, это объясняет рост цен. Теперь объясни присутствие
Милане. Если вы двое не намеревались чего-нибудь на пару сообразить, то
зачем он приходил?
Зардевшись, в полном смятении, Андреа молча смотрела на него. Как ей на это
отвечать? Очень просто. Она не будет отвечать. Если она расскажет о жалобах
Джо, Тор будет.., расстроен. И не из-за Милане. Упоминать же о различных
вариантах, которые они обсуждали, она тоже не может — особенно о
продаже рынка.
— Ты выглядишь довольно виноватой для человека, которому нечего
скрывать.
Она схватилась за первое попавшееся объяснение:
— Он пришел повидаться. Я же очень давний друг их семьи, не забывай.
— И?..
Она вдруг вспомнила их Объятие, то самое, которое так не понравилось Тору.
— И еще по личным причинам. — Она изобразила, как смогла,
знаменитую улыбку Моны Лизы. Улыбка, кажется, получилась весьма странной.
Он приподнял золотистую бровь.
— Ты опять опустила глаза, — пробормотал он. — А это
значит, что ничего личного не было.
Бизнес?
Ее взгляд в испуге метнулся вверх, к его глазам.
— Я.., ты.., он...
— Бизнес, — удовлетворенно кивнул он. — Превосходно. Так.
Теперь поточнее.
Что, во имя всего святого, она может сказать ему?
— Это не твоя забота. — В принципе верно, но для него
недостаточно.
— Моя — поскольку он мой партнер. Моя — поскольку ты мой
поставщик. И еще больше моя — поскольку твои проблемы затрагивают мой
бизнес тоже.
Черт бы побрал его логику. Как бы она ни изворачивалась, он припирал ее к
стенке очередным аргументом. Он неплохо смотрелся бы на месте этого
препротивного, скользкого, липучего мистера Томаса. Оба запросто превратили
бы с помощью аргументов чистейшую правду в наглую ложь. Какой же у нее шанс?
Она крепко сжала губы. Тор может вздернуть ее на дыбу, но она ни за что не
признается в том чудовищном долге, что оставил ее отец. И не расскажет о
предложении Джека Максвелла. Иначе ей просто не дожить до возможности
принять это предложение.
— Ты, кажется, хотела что-то сказать... Андреа вздохнула. К черту дыбу!
Не может же она всегда скрывать от него правду.
— Ладно. Джо и я обсуждали деловые вопросы. Он пришел за объяснением по
поводу отвратительного качества продуктов. Я рассказала ему то же, что и
тебе.
— А он?
— И он, и ты можете мне сказать лишь одно. Мои проблемы — мне и
решать.
— Есть что-то еще. Выкладывай. Как он догадался? — недоумевала
она. Никакой ее изворотливости больше не хватало.
— Меня завалили счетами, которые нужно заплатить до среды. —
Следующую пикантную новость она произнесла с деланным равнодушием:
— Так что я всерьез подумываю о том, чтобы продать Рынок Константина.
— Ты.., что?!
Она боялась именно такой реакции. Прокашлявшись, она повторила:
— Я подумываю о том...
— Я слышал, что ты сказала, — рявкнул он. — Просто не смог
поверить в это. Не может все быть настолько плохо... — Он осекся, губы
его сжались. — Или это только предлог? Ты хочешь просто уйти из
бизнеса?
— Ты же гений. Вот и догадайся, — сказала она, упрямо вздернув
подбородок.
— Ладно. Попробую. — Он сдвинул брови, раздумывая над возможными
причинами. — Допустим, ты все эти годы работала в деле только для
того, чтобы угодить отцу. Теперь, когда он умер, ты можешь все продать и
наслаждаться плодами его многолетнего тяжелого труда! Так?
Она саркастически сощурила глаза. Какими плодами? Но если ему нравится так
думать, на здоровье.
— По-моему, это не запрещено законом, — буркнула она, отводя
глаза. — Разве деньги зарабатывают не для того, чтобы получать потом
удовольствия? Живем только раз и все такое.
Он рассматривал ее, медленно качая головой.
— Другому бы поверил, но не тебе. Я слишком хорошо тебя знаю, чтобы
купиться на такое. И еще я знаю, как ты, не жалея себя, старалась сохранить
дело после смерти отца. Ну нет, не возводи на себя напраслину. В тебе нет
корысти.
Она с вызовом посмотрела на него.
— Я могла бы...
Его губы дрогнули.
— Вряд ли. Если ты думаешь о продаже, значит, либо потому, что ноша для
тебя слишком тяжела, либо считаешь, что для рынка продажа будет лучшим из
решений.
— Теперь я просто святая, — пробормотала Андреа.
Он хмыкнул.
— Ну, так далеко я не зайду. Для святости в тебе слишком много гордыни.
И упрямства. — Ей стало неловко под его пронизывающим взглядом.
— Почему-то мне кажется, что ты хочешь продать не оттого, что ноша для
тебя тяжела. Насколько я помню, работа всегда доставляла тебе удовольствие.
Она небрежно бросила:
— Тебе виднее.
— Получается, ты решилась на продажу, сочтя, что так будет лучше для самого Рынка Константина.
— Мимо!
— В яблочко! Итак, мы разобрались с вопросом "почему". Приступим к
вариантам "что, если". — Он задумчиво разглядывал ее. — Как ты
смотришь, например, на такой вариант? Положим, я найду пути решить твои
проблемы — с тем чтобы тебе не пришлось продавать свое дело, —
что ты на это скажешь?
— Спасибо!
Он опустил ладони ей на плечи.
— "Спасибо"? И это все?
Она почувствовала западню и постаралась обойти ее на цыпочках.
— Как насчет "А что ты получишь от этого"?
— Мудрый вопрос. Ответ — выгоду для своих магазинов.
— И все?
— Сохранение договора с Милане. В ее улыбке промелькнуло недоверие.
— Еще что-нибудь?
Он склонил голову, приблизил губы к ее уху, его теплое дыхание коснулось ее
щеки.
— Тебя.
Она отступила.
— Забудь об этом! Я не являюсь составной частью переговоров.
— Вечная твоя подозрительность! — Его лицо омрачилось. —
Вечная боязнь каких-то скрытых мотивов!
— Твоя наука.
— Неверно, — парировал он. — Наука твоего отца. Это он
всегда ставил свое дело на первое место, даже впереди собственной дочери.
Она сжала пальцы в кулаки. Как бы ей хотелось опровергнуть его слова! И как
больно, что она не может этого сделать! Очень больно.
— Не смей больше произносить ни единого плохого слова о моем отце! Если
бы не он, не видать вам этого контракта с Милане! Ну а ты просто немного
пожадничал, вот и все.
Он придвинулся к ней поближе.
— Объясни свое последнее замечание. Она не желала отступать, не желала
пугаться яростного блеска в его глазах. Наоборот, дала волю всей обиде и
злости, накопившейся за целый год.
— Я знаю о твоей попытке договориться с Милано в прошлом году, ты
убеждал их разорвать контракт с Константином и выйти непосредственно на
тебя. Когда это не получилось и пришлось связываться с нами, я для тебя
показалась прекрасным подспорьем для достижения цели. Наша помолвка
гарантировала, что Ник предоставит тебе самые выгодные условия.
От его улыбки веяло холодом.
— Ты забыла одну маленькую деталь. Несмотря ни на какие дела, я тебя
хотел. И до сих пор хочу. Пока что я не высказывал догадок, на каких деловых
условиях я тебя могу получить. Но непременно выскажу.
— Никаких условий! — хрипло прошептала она. — Я не стану
снова залогом в сделке. Ни за что.
— Посмотрим. — Он отошел от нее к окну и выглянул. — Давай
вернемся к нашим проблемам. Сейчас все твои поставщики видят в Рынке
Константина возможность быстро нажиться. Ты права. Они тебя не уважают. Ты
просто женщина без всякой защиты. Легкая добыча.
— Давай, растравляй рану, — проворчала она. Но ей стало легче
оттого, что они вернулись к деловым вопросам. Это она сможет перенести. А
вот его касания она перенести не сможет. И чувства тоже. Короче говоря, все,
что предполагало ответную реакцию на более чем дружеское отношение Тора.
— Кроме того, у тебя есть соперники, которые пытаются отщипнуть кусок
от твоего рыночного пирога. — Он обернулся и прямо объявил:
— Они охотятся за мной. Я — твой самый лучший кусок. И они
пытаются сделать все возможное, чтобы его получить.
Она сохраняла невозмутимое выражение лица.
— Звучит так, как будто они делают тебе весьма выгодные предложения.
Может быть, тебе стоит их рассмотреть?
Он покачал головой.
— Ты права. Я жаден. Я в самом деле хочу всего. Я хочу получать
максимальную прибыль, хочу сохранить договор с Милане. — Он помолчал,
потом добавил:
— А еще я хочу тебя.
Она вскинула на него глаза.
— Мы это уже обсудили. Этот вопрос под запретом и в ближайшее время, я
думаю, не подлежит обсуждению.
— Думаешь? Ты кое-что забыла. Имя Торсенов многое значит, —
произнес он твердо. — Нас уважают, в отличие от тебя. Поставщики не
посмеют навязывать нам второсортную продукцию. Она нетерпеливо дернулась.
— Ну и что ты предлагаешь? Собираешься лично предупредить каждого
поставщика, который имеет дело со мной?
— Да.
И что же ты им скажешь? хмыкнула она. — Мол, если они будут и дальше
проделывать свои трюки с Андреа Константин, им придется пожалеть об этом?!
Он улыбнулся.
— Не совсем так. Я скажу им, что, если они будут и дальше проделывать
свои трюки с Андреа Торсен, им придется пожалеть об этом.
Глава 3
Андреа в шоке широко раскрыла глаза.
— Ты хочешь, чтобы я вышла за тебя замуж?!
— Точно.
— Ты с ума сошел! Тор сухо улыбнулся.
— Не сомневаюсь. И тем не менее это решит твои проблемы — и мои
тоже.
— И создаст кучу новых. Не может быть, чтобы ты говорил серьезно!
— Голос ее панически зазвенел. — Я продам Рынок Константина. Это
гораздо более приемлемое решение, чем женитьба.
— Совсем нет. В соответствии с нашим договором продажа будет означать
для меня потерю соглашения с ресторанами Милане.
— Не обязательно. Может быть, новый владелец согласится продлить это
соглашение, — запротестовала Андреа.
Она могла бы убедить Джека Максвелла возобновить контракт Торсенов. Просто
нужно показать ему все преимущества, объяснить всю важность этого контракта
для него самого. Он мог бы обслуживать рестораны и сам, но контракт Торсенов
с Милане принесет ему огромную прибыль. Джек поймет. Она заставит его
понять.
Тор покачал головой.
— Ты не можешь этого гарантировать, не так ли?
— Нет, — неохотно прошептала она.
— Предположим, новый владелец предпочтет обслуживать Милане
самостоятельно — и я ни слова не смогу возразить. У меня нет желания
подвергаться такому риску. Во всяком случае, сейчас, когда у меня есть
другой выход. Кроме того, имеется и еще одна причина, по которой продавать
рынок — не самый удачный вариант.
Она это тоже понимала — со своей стороны. Продав дело, она не будет
купаться в роскоши, как он предполагал, скорее ей придется влачить жалкое
существование, поскольку все ее доходы уйдут на оплату долга в банке.
— Рынок Константина вполовину потерял в цене, — призналась она.
— Я это знаю. Но ничего не поделаешь. Я готова уступить.
Он приподнял бровь.
— Ты согласна на половину стоимости? Не могу поверить, что ты готова
уступить так много.
Деньги ее не волновали. Но рынок был их семейным бизнесом, долгие годы. Ей
неприятна была даже мысль о том, что именно на ней все закончится. Ник со
своим кредитом не предполагал, что она запутается в долгах, все ее трудности
— не его вина. Она сама во всем виновата. Будь отец жив, он нашел бы
способ выкрутиться из неприятностей. Если она сдастся, она потеряет не
только любимое детище отца, но и саму себя.
— Ты меня всегда обвинял в том, что я слишком горда, — напомнила
она Тору. — Думаю, если я буду вынуждена продать свое дело, это станет
для меня полезным уроком.
Он кивнул.
— Точно, станет. К сожалению, это станет и для меня хорошим уроком. А я
бы предпочел без него обойтись. Выйдя замуж за Торсена и возвратив рынку
былую славу, ты сможешь сохранить свое дело. Такой урок кажется мне куда
более полезным. Ты не находишь?
Она лихорадочно соображала. Возможно, он прав, — выйдя за него замуж,
она и в самом деле сможет наладить дела, и у нее появится шанс выплатить
долг банку. Если же в конце концов ей придется продать рынок, может быть,
удастся хотя бы сохранить для Торсенов контракт с Милане. Рынок Константина
для нее будет потерян, это правда, но она по крайней мере сделает все от
себя зависящее.
А Тор? Природная честность заставила ее внутренне съежиться при мысли о нем.
Ведь для него-то как раз риск и будет самым большим. Он потратит время,
силы, чтобы помочь ей сохранить дело, а в результате может потерять свой
контракт. Практическая сметка пришла ей на помощь. Если она не сможет
расплатиться с долгами, ей все равно придется продавать, и тогда он, скорей
всего, останется без контракта. А с его предложением у них обоих есть хоть
какой-то шанс.
Она взглянула на Тора. Может, удастся уговорить его помочь без женитьбы?
Потолкуй он пожестче с ее поставщиками — и качество товара тут же
улучшится. Торсены были бы счастливы, Милано были бы счастливы — и
сама она была бы страшно счастлива. Тор достиг бы своей цели, и ему не
пришлось бы больше думать о ее финансовых проблемах. Ведь можно же сделать
именно так? Разве нет?
— Ну? — Резкий голос оторвал ее от радужных мечтаний. —
Каков твой ответ?
— Я не знаю... — пыталась она выиграть время. Такого ледяного
тона она никогда еще у него не слышала:
— Позволь мне помочь тебе решиться. Если ты выберешь продажу вместо
замужества, я разорву договор с тобой, и ты останешься без магазинов
Торсенов. Как ты думаешь, тебе это дорого будет стоить?
Она сглотнула в ужасе, радужные ее мечты стремительно рассеивались.
— Ты прекрасно знаешь, что очень дорого.
— Да, знаю. Учитывая, какую часть твоего дела уже отобрали твои
конкуренты, потерять еще и меня было бы, пожалуй, многовато. — Он
сделал шаг к ней, слова его звучали безжалостно. — В этом бизнесе все
друг друга знают. Не пройдет и нескольких часов после нашего разрыва, как
новость облетит всех. Сколько твоих клиентов последуют примеру Торсена? И
как это бегство отразится на продаже Рынка Константина?
Радужные мечты превратились в настоящий кошмар. Джеку безразлично, что
Торсены будут покупать продукты в другом месте, — он хотел получить
договор с Милане. Но, к несчастью, такое снижение доходов просто не позволит
провести продажу до того, как она будет объявлена банкротом. Джек, конечно,
хороший парень, но бизнес есть бизнес. Услышав о ее серьезных финансовых
проблемах, он просто подождет с покупкой, пока она не разорится. И уж потом
получит и рынок, и договор с Милане практически бесплатно. Она не может
позволить себе пойти на такой риск.
Она в ярости уставилась на Тора.
— Черт бы тебя побрал!
— Ты это уже говорила год назад.
— Так, значит, это месть?
— Совершенно верно. Я разыгрываю из себя рыцаря в сверкающих доспехах,
спасаю твою хорошенькую попку от поджаривания на костре, обеспечиваю тебе
хотя бы на время спокойную жизнь — и все это исключительно из желания
отомстить.
— Тогда зачем? — в полной растерянности спросила она.
— Сама догадывайся. Мне же нужно услышать ответ.
— Только и всего. Сейчас?
— У меня не много времени. Страдает мой бизнес, а поскольку это
семейный бизнес, страдает и моя семья. Я не могу допустить, чтобы это
продолжалось долго. Если ты намерена продавать, я должен знать, чтобы
разорвать договор и сократить свои убытки.
— Независимо от того, как это скажется на Рынке Константина? —
горько спросила она.
— У тебя есть выбор.
— Если... — она очень осторожно подбирала слова, — если я
соглашусь выйти за тебя замуж — то это будет навсегда?
— Я не до такой степени альтруист. — (Она болезненно поморщилась,
понимая, что заслужила столь обидные слова.) — Через шесть месяцев,
может быть, через год мы разойдемся. У тебя останется мое имя и,
соответственно, защита Торсенов. Мы объявим всем и каждому, что эго
полюбовное решение. Твои поставщики и конкуренты больше тебя не тронут. Я
обо всем позабочусь.
Она отвернулась. Слишком он нахрапист. У нее нет во
...Закладка в соц.сетях
