Жанр: Энциклопедия
Тайные общества и секты: культовые убийцы, масоны, религиозные с
...ого ареста.
Создавалась почва для новых эзотерических учений и нового поворота к символизму.
Последнее, анонимно изданное в 1720 году, сочинение Толанда - "Пантеизм"
написано уже туманным символическим языком, и опять выдвигает, известную со
времен розенкрейцерства, фикцию тайного общества: "Сократовское общество"
пантеистов процветает в Амстердаме, Париже, Риме, Венеции, Лондоне, поддерживая
культ "трех величайших благ мудреца - Здоровья, Свободы и Истины", особый ритуал
- "сократовская литургия" - служить прославлению великих мыслителей с Сократом
во главе, но и из их памяти уже не делают кумира: идейный прогресс достигается
усилиями свободного от всяких оков и авторитетов ума...
Франк-масонский орден - потомок старого масонского братства - возник не раньше
второго десятилетия XVIII века, и основателями его были люди, вовсе не
задававшиеся широкими реформаторскими и философскими целями.
Первые Великие ложи возникли в Англии в более мирную эпоху, когда огромное
большинство людей высшего и среднего класса не помышляло уже ни о чем, кроме
отдыха от бесконечных смут и борьбы предшествующих десятилетий. С водворением
новой династии жизнь страны входила в мирное русло: все нужное для ее
спокойствия казалось достигнутым. От былого увлечения политикой осталась лишь
простая склонность к общественности, привычка находиться среди людей. Развилась
страсть к разного рода кружкам и клубам.
Одной из таких великосветских и просто светских организаций явился, по-видимому,
и орден свободных каменщиков.
Остатки "почетного франк-масонского общества" в начале XVIII столетия
сохранились еще и в Лондоне, и в других английских городах. Ореол старины,
окружавший их, и легендарная история масонства привлекли к ним внимание,
соблазнили на попытку использовать их для организации интересного клуба.
Андерсен, автор "Новой Книги масонских конституций" во втором издании ее,
вышедшем в 1738 году, следующим образом рассказывает об основании "Великой
Лондонской Ложи": "После торжественного въезда в Лондон короля Георга 1 и
усмирения в 1716 году восстания (восстание 1715 года, произведенное "якобитами",
или сторонниками династии Стюартов (от имени Якова II и его сына Якова III)
несколько Лондонских лож решили сплотиться вокруг одного Великого Мастера
(Гроссмейстера), как центра единения и гармонии. Это были - ложа "Гуся и
Противня", ложа "Короны", ложа "Яблони" и ложа "Виноградной Кисти" (название
таверн, в которых они собирались)... Было решено устраивать ежегодные собрания
всех четырех лож и каждые три месяца - собрания Великой Ложи, т.е. всех
должностных лиц каждой ложи во главе с великим мастером и великими
надзирателями..."
"В ожидании чести увидеть во главе всего общества представителя благородного
сословия" Гроссмейстера выбрали пока из своей среды. "В день Св. Иоанна
Крестителя" ( в 1717 году) в таверне "Гуся и Противня" состоялся первый общий
банкет франк-масонов: "Старший мастер, занимавший председательское кресло,
предложил собранию лист кандидатов и большинством голосов были выбраны -
дворянин Антон Сойзр великим мастером, а капитан Джордж Элиот и столяр Яков
Ламболь - великими надзирателями..."
Раньше других обратили внимание на вновь ожившую масонскую организацию члены
Королевского Общества, вероятно заинтересовавшиеся ею и с археологической, и с
социальной точки зрения. Первым из них примкнул к масонству доктор прав и
придворный принца Уэльского - Теофиль Дезагюльэ, в 1719 году, выбранный третьим
по счету Гроссмейстером Великой Ложи, в 1721 году его примеру последовал доктор
Стэкли, - соблазненный, по его собственному признанию, надеждой открыть в
масонстве пережитки античных мистерий, - а вскоре после него еще один член
Королевского Общества, скрывавшийся под псевдонимом Филалет.
"Филалет известен как автор предисловия к вышедшему в 1722 году английскому
переводу одного алхимичного трактата (О долговечных людях), предисловия очень
характерного как для тогдашнего масонства, так и для успевших создаться вокруг
него толков. В масонах видели уже носителей великих тайн - новый вид
"розенкрейцерских братьев", а с другой стороны подозревали атеистов и
политически опасных людей. Несмотря на некоторый шум, успевший уже создаться
вокруг масонства, в момент вступления в него Стэкли оно представляло собой еще
очень скромную величину - было численно невелико и не привлекало новых членов:
по словам Стэкли в его дневнике, прием его в Лондонскую ложу было первым за
несколько лет случаем принятия в масонство нового члена, и для выполнения
вступительных обрядов в Лондоне не сразу нашлось даже нужное количество
посвященных.
Печать обходила масонство полным молчанием. Но именно в это время уже намечалась
перемена: в масонство начали вступать представители знати и весь социальный
состав его постоянно менялся. Дезагюльэ и его преемник и предшественник Пэн были
последними нетитулованными гроссмейстерами Великой Ложи: за ними следовали уже
герцог Монтагю, герцог Уартон, граф Долькес и другие герцоги, графы и лорды,
непрерывно следующие друг за другом вплоть до наших дней. После 1723 года и в
составе "великих надзирателей" не встречается уже лиц, не носящих по крайней
мере звания сквайра (сельского дворянина).
В декабре 1721 года в газетах распространялся слух о предстоящем принятии в
масонство наследника престола (принца Уэльского). Известия о масонах вообще все
чаще заполняли теперь страницы Лондонских газет: то такой герцог вступил в
масонскую ложу и "возвращался с собрания в белом кожаном фартуке", то масоны
праздновали в такой-то день закладку новой церкви и "щедро угощали рабочих".
Масонство решительно входило в моду. По выражению упомянутой выше книги
Андерсена (1723 г.) "свободорожденные британские нации, вкушая после внешних и
внутренних войн сладкие плоды мира и свободы, проявили счастливую склонность к
масонству во всех видах, и запустевшие было Лондонские ложи наполнились новой
жизнью".
Одним из проявлений этой "новой жизни" было издание кодекса масонских уставов,
обычаев и традиций - так называемой "Новой Книги Конституций". Она была
составлена в 1721 году пресвитерианским пастором и доктором богословия
Андерсеном и посвящалась первому титулованному гроссмейстеру франк-масонов
герцогу Монтагю. В 1723 году с одобрения Великой Ложи ее издали как официальное
"руководство для Лондонских лож и братьев, живущих в Лондоне и его
окрестностях".
Самой важной и интересной частью Книги является глава об "Обязанностях франкмасона",
отразившая в себе современную культурную и политическую физиономию
английского масонства. "Масон по самому положению своему, - гласит первый №
"Обязанностей", - подчиняется законам морали, и не может стать ни бессмысленным
атеистом, ни лишенным нравственности нечестивцем. В старые времена масоны
поневоле держались в каждой стране ее местной религии, какова бы она ни была, но
в наше время человек свободно выбирает себе веру, и лишь одна религия
действительно обязательна для всех, это - та всеобщая, всех людей объединяющая
религия, которая состоит в обязанности каждого из нас быть добрым и верным
долгу, быть человеком чести и совести, каким бы именем ни называлось наше
вероисповедание и какие бы религиозные догматы ни отличали нас от других людей.
Верность этим началам превратит масонство в объединяющий центр, поможет ему
связать узами искренней дружбы людей доселе бывших друг другу чужими".
Тем же настроением проникнуты и параграфы о гражданских обязанностях масонства:
"Масон является мирным подданным гражданской власти, где бы ни приходилось ему
жить и работать. Он не примет участия ни в каких замыслах против мира и блага
народа" (№ 2). В ложах запрещались всякие религиозные, национальные и
политические споры: "как масоны мы принадлежим лишь к упомянутой выше всеобщей
религии и, заключая в своей среде людей всех языков, племен и наречий, объявляем
себя врагами всякой политической распри (№ 6). Под "всеми племенами" тут
разумелись, как полагает Бегеман, нации британской империи: никакого иного
смысла это выражение в то время иметь, конечно, не могло...
В июне 1722 года к государственному секретарю лорду Таунсгснду явилась депутация
лондонских масонов, чтобы уведомить его о предстоящем годичном собрании Великой
Ложи и по этому поводу лишний раз засвидетельствовать перед правительством свою
безусловную лояльность и преданность престолу. "Его Сиятельство, - рассказывала
об этом событии газета (London Journal, 16 июня 1722 года), - отнесся к
депутации благосклонно и заявил, что франк-масоны могут спокойно продолжать свою
деятельность, пока в ней нет ничего более опасного, чем старые масонские тайны,
носящие, очевидно, самый невинный характер".
Единственной отраслью деятельности масонства, носившей общественный характер,
была благотворительность, завещанная новому масонству еще старыми ремесленными
гильдиями, в действительность которых всегда входила забота о нуждающихся в
поддержке "братьях".
В одном сочинении о масонах, вышедшем в 1724 году, основные принципы масонства
излагались в следующем виде:
"Вопрос. Сколько существует правил, имеющих отношение к франк-масонству?
Ответ. Три - Братство, Верность, Молчание.
Вопрос. Что означают они?
Ответ. Братскую любовь, помощь и верность в среде всех истинных масонов, ибо
предписания эти даны были всем масонам при постройке Вавилонской башни и
Иерусалимского Храма..."
Эта "масонская троица" неоднократно выступает и в других местах - в рассказах
современников о масонах, и в публичных речах и декларациях самих масонов.
Несмотря на столь мирный в общем и чуждый политике характер деятельности, в
английском масонстве проявились было и другие тенденции: как раз вместе с
титулованной знатью в Лондонские ложи проникла "крамола". Филалет в предисловии
к "Долговечным" уже предупреждал масонов против ложных братьев и "святителей
раздора, живущих в доме", а Андерсен со свойственной ему осторожностью пытался
разрешить затруднение при помощи компромисса: "Если кто-либо из членов ложи
окажется в числе мятежников против государства, гласит параграф "о гражданских
обязанностях", он не может, конечно, рассчитывать в своей политической
деятельности на поддержку со стороны братьев, которые могут лишь пожалеть его,
как человека постигнутого несчастьем. Но, если он не уличен ни в каком ином
преступлении, то, хотя в силу своей преданности государству и для избежания
неприятностей со стороны правительства, братство обязано заявить о своей
несолидарности с ним, он тем не менее не может быть исключен из ложи, так как
связь его с нею нерасторжима".
В числе первых "мятежников против государства" оказался вскоре не кто иной, как
сам герцог Уартон - тот самый гроссмейс-тер Великой Ложи.
Избрание его гроссмейстером масонов произошло при не совсем обычных условиях.
Андерсен во 2-м издании Книги Конституций (1738 год) рассказывает о нем так
"Когда приблизился конец полномочий герцога Монтагю, влиятельнейшие масоны
подняли вопрос о продлении их еще на один год, герцог Уартон самовольно созвал
тогда общее собрание под председательством старейшего мастера, которое без
соблюдения установленных церемоний объявило его гроссмейстером, не желавшие
нарушения устава отказались признать действительность этих выборов, и только
после того как сам герцог Монтагю созвал Великую Ложу, и выборы, уже мо правилам
устава, были произведены вторично, авторитет нового гроссмейстера был признан
всеми". В июне 1723 года герцог Уартон стал издавать оппозиционный листок
"Истинный британец", направленный против Ганноверской династии и вступил в
деятельные сношения с заграничными якобитами; через 2 года он эмигрировал из
Англии, принял за границей католичество и стал открытым сторонником Стюартов, в
1731 году он окончил свою жизнь монахом одного испанского монастыря.
Несомненно, что в период 1723-24 гг. в масонство проникли политические
разногласия, причем большинство его сохраняло, однако, верность династии и
провозглашенным ею принципам либерализма. Вероятно, на этой почве и создалась
вражда к масонскому ордену со стороны иезуитов и находившегося под их влиянием
римского престола. В 1738 году появилась папская булла, осуждавшая масонов как
вредную для апостольской церкви секту.
Почти все проявления антимасонского настроения и в печати, и в обществе, стали
особенно часты с начала 40-х годов - в период подготовки последнего покушения на
реставрацию Стюартов (1745г.) Именно в это время на Лондонских улицах появились
так называемые "масоны наизнанку" с их шутовскими шествиями, подражавшими
шествиям масонов. Чтобы спасти свое достоинство от насмешек толпы, масоны
принуждены были не только прекратить всякие уличные процессии, но и отказаться
от ношения масонского костюма вне закрытых заседаний ложи. Масонские "тайны"
сделались также достоянием всех.
С этих пор масоны с большей осторожностью стали допускать в свою среду
чиновников и даже изменили пароли. Эта перемена послужила одним из поводов к
"великому расколу" английского масонства.
"Великий раскол"
"Книга Конституций" 1723 года предназначалась "для руководства Лондонских лож и
братьев, живущих в городе Лондоне, Вестминстере и окрестностях": за пределы
этого маленького района компетенция Великой Ложи пока не распространялась. Но
уже в следующем году наряду с Лондонскими ложами, число которых возросло уже до
20, в организации появились и провинциальные, в 1729 году из 54 лож, примыкавших
к Великой Лондонской Ложе, 12 находились в провинции.
За провинциальными ложами появились и заграничные, возникшие большей частью
совершенно самостоятельно - безо всякого участия Великой Ложи, - просто в силу
потребности англичан повсюду создавать привычную обстановку и среду.
В 1728 году появилась английская ложа в Мадриде, основателем ее был тот же
герцог Уартон, который, находясь в Англии, так плохо уживался с масонством: за
границей он не только забыл о своем отречении от масонства, но и присвоил себе
титул "второго депутата Великой Ложи". В 1729 году возникла ложа в Гибралтаре, в
1732-в Париже, за ними - в Гамбурге, Лиссабоне, Лозанне и других городах: в 1749
году общее число примыкавших к Великой Ложе заграничных лож достигло уже 13.
Появились английские ложи и вне Европы - в азиатских и американских колониях - в
Филадельфии (1730), в Индии (1762), на о.Ямайка (1742), в Канаде (1760) и т.д.
По примеру англичан к ложам стали примыкать местные англоманы, а за ними таким
образом и чисто местные масонские ложи.
Не все английские ложи признавали авторитет первой Великой Ложи: среди них было
немало вновь возникших и старых лож, сохранявших полную независимость или
создавших себе новые центры - новые Великие Ложи. Прежде всего возникли великие
ложи Ирландии, Шотландии - первая в Дублине (1725), вторая в Эдинбурге (1736).
Около арети шотландских лож немедленно примкнуло к Эдинбургской великой Ложе, но
это не помешало и Кильвиг-ской Ложе объявить себя Великой (1743)- Гроссмейстером
Великой Ложи Шотландии был выбран представитель рода Сэнт-Клэров, претендовавших
на наследственное звание "надзирателей и судей масонов"; принимая
гроссмейстерское звание, сэр Уильям Сэнт-Клэр торжественно отказался от этих
притязаний.
В 1726 году право на звание Великой Ложи предъявила устами "великого
надзирателя" доктора Дракэ и Йоркская Ложа. На годичном собрании в день апостола
Иоанна 27 декабря Дракэ произнес большую речь, в которой указал на славное
прошлое Йоркской ложи и на роль, которую она играла, по масонским преданиям, во
времена короля Эдвина. Ссылаясь на нее, Дракэ считал справедливым называть
Йоркскую ложу "Великой Ложей Всей Англии", не оспаривая, впрочем, фактических
прав и Лондонской Ложи.
Влияние на масонские ложи великосветского элемента проявилось между прочим в
усложнении первоначального ритуала - в появлении парадных костюмов, пышных
церемоний, театральных процессий. Создалась особая должность церемониймейстеров
и даже церемониймей-стерская ложа (с 1735 г.) Но главное изменение ритуала
состояло в появлении новых масонских степеней, или званий. От старого масонства
были унаследованы степени ученика и рабочего, или мастера. Эти две степени были
приняты и в первом издании "Книги Конституций". Однако звание мастера стали
вскоре отделять от звания рабочего, и таким образом создалась система трех
степеней со специальным для каждой из них обрядом посвящения; во втором издании
"Книги Конституций" она считается уже общепризнанной.
Переход к системе трех степеней тем более противоречил первоначальной
демократичности масонской организации, что посвящение в звание мастера сделалось
привилегией лишь нескольких, так называемых "мастерских лож". Процесс не
остановился и на этом: за званием мастера появились другие - "утвержденный
мастер", "выдающийся мастер" и т.д. и прежде всего звание "Мастера Королевской
Арки". Возникла эта степень, как утверждают некоторые современные авторы, в
Йорке, и первое документальное упоминание о ней относится к 1740 году. В 1765
году при Лондонской Великой Ложе был организован особый "Капитул мастеров
Королевской Арки", превратившийся впоследствии в "Верховный Капитул масонов
Королевской Арки", председатель которого получил титул "Великого Заровавеля".
Стремились создать для масонства и более "благородную" генеалогию - сблизить
масонский Орден то с пресловутым братством Розового Креста, то со средневековыми
орденами рыцарей-крестоносцев: "Стыдясь за свое действительное происхождение, -
писала в 1730 году "Ежедневная газета", - франк-масоны заимствовали у
иностранного общества Розового Креста церемонии и обряды и стараются уверить
всех, будто от этого общества происходит и их собственный орден".
Андерсен, в поисках "благородной" генеалогии масонства шел еще дальше: "Духовные
и светские рыцари, - писал он в 1-м издании "Книги Конституций", - много обычаев
заимствовали у франк-масонов, орден которых является самым древним из
существующих на земле, быть может, они были даже его членами".
В 1731 году в Дублине вышла анонимная брошюра "Письмо Гроссмейстерши франкмасонов",
в которой намечалась уже в общих чертах теория христианско-рыцарского
масонства: "Преобразователями языческого и еврейского масонства в современное
христианское были Мальтийские рыцари и рыцари Иоанна Иерусалимского; все
шотландские короли, начиная с Фергуса (VIII век) были после этого преемственными
гроссмейстерами франк-масонов".
В 1737 году в публичной речи перед собранием Парижских якобитов шотландского
дворянина Михаила Рамзэ теория получила уже вполне законченный вид: "Масонский
Орден, - говорил Рамзэ, - возник в Палестине в эпоху Крестовых походов, когда
под сводами Иерусалимского храма были найдены тайные символы древней священной
науки; рыцари Иоанна Иерусалимского вступили в масонские ложи и передали им свое
имя ("Ложи св. Иоанна"): так и евреи, строители 2-го Храма в одной руке держали
лопатку и известь, а в другой руке - меч и щит"; из Палестины масонство перешло
в эпоху крестовых походов в Германию, Италию, Испанию, Францию, а из Франции в
Шотландию, где первая, Кильвингская, ложа была основана в 1286 году под
управлением лорда - правителя Шотландии Джемса...
В дальнейшем развитии легенды место рыцарей Иоанна Иерусалимского заняли уже
рыцари Храма, самое название которых как бы наталкивало на догадку о близости их
к физическим строителям храмов: после уничтожения во Франции Ордена Тамплиеров
тайный преемник их последнего Гроссмейстера, Жака де Молэ, Пьер д'Омонт укрылся
с несколькими рыцарями в Шотландии, где они примкнули для безопасности к
масонскому цеху и приняли название франк-масонов, так сохранили они для
потомства свои великие тайны и свой старинный символический ритуал.
В 1745 году поход новых крестоносцев осуществился. Последний Стюарт, воспитанный
в Риме, внук Иакова II-Карл Эдуард (Карл III), высадился на севере
Великобритании, овладел Шотландским престолом и немедленно объявил себя
гроссмейстером шотлапдеткого масонства, но через год его сторонники были разбиты
войсками Георга II, и он принужден был бежать обратно на материк. Трудно
сказать, действительно ли этот последний Стюарт был активным масоном, но молва
сделала его "Верховным Гроссмейстером всех Шотландских, Французских и Немецких
Лож" и отважным заговорщиком, посещавшим тайные масонские общества в самой
столице короля Георга; в рассказах барона фон Хунда он фигурирует в качестве
таинственного "рыцаря с красным плюмажем", посвящавшего его в Париже в "рыцари
Храма".
Мы видели уже, что Великая Лондонская Ложа не объединяла английского масонства,
что кроме лож, признававших ее авторитет, существовали ложи, совершенно от нее
независимые, не говоря уже об ирландских и шотландских ложах, создававших себе
свои собственные центры.
Процесс объединения масонства совершался в Англии довольно медленно и не без
труда, тем более, что и серьезных стимулов для объединения пока не существовало.
В начале 50-х годов процесс усложнился благодаря появлению нового масонского
центра - "Великой Английской Ложи Старых Уставов". Попытки организации новых
"великих лож" делались в Англии и раньше, но все они заканчивались неудачей:
действительно опасный конкурент явился у Великой Лондонской Ложи только теперь.
Основанная в июне 1751 года в составе пяти лорадоиских лож "Великая Ложа
Старинных Уставов" уже через три года имела в своем ведении 28 лож, в 1760 году
- 83, в 1800-167.
Период после ее основания известен в истории масонства под именем периода
"великого раскола". В действительности раскола тут не было, так как большинство
примкнувших к новому центру лож авторитета старого центра не признавали и
раньше: это было, таким образом, лишь независимое и параллельное развитие двух
организаций.
В начале отношения между "старым" и "новым" масонством носили мирный характер:
не было ни разных столкновений, ни взаимных нападок. Но когда быстрые успехи
новой организации слишком затронули и самолюбие, и интересы Великой Ложи, ее
сторонники обрушились на "старых" с обвинениями в расколе и самозванстве, на что
те отвечали не менее резкими нападками на "новых". На несколько лет загорелся
ожесточенный спор, руководимый двумя "великими секретарями" - Уильямом Престоном
со стороны "новых масонов" и Лорентом Дермотом со стороны "старых".
Разногласия между "старым" и "новым" масонством носили почти исключительно
ритуальный характер. Что касается более глубоких различий, то если они и
существовали, их можно было заметить лишь при начале "раскола", когда социальный
и национальный состав двух масонств не успел еще стать однородным. В "старом"
масонстве преобладает первоначально ирландский, и отчасти шотландский элемент, в
социальном же отношении оно было представлено более демократическими классами до
ремесленников и мелких буржуа включительно; сам Дермот, ирландец по
происхождению, вышел из простой рабочей семьи и сам был вначале рабочим. В 1758
году "Великая Ложа Старых Масонов" заключила тесный союз с "Великой Ложей
Ирландии", а позднее своего рода личная уния соединила ее и с "Великой Ложей
Шотландии", в течение 10 лет (с 1771 до 1781 г.) ее гроссмейстерами были
гроссмейстеры шотландского масонства герцоги Атольские, организованные в конце
30-х годов военные ложи "старых" масонов получили название "Лтольских" и
"походных Ирландских" лож.
С течением времени состав обоих английских масоиспз становился все более и более
однородным - в обоих решительно преобладал великосветский и титулованный
элемент. Старые споры забывались, ритуальные различия сглаживались. В конце
XVIII века очень многие масоны были одновременно членами и "новых", и "старых"
лож. Объединение организаций стало вопросом времени.
Первое предложение об объединении было сделано в 1797 году "старыми" масонами,
но переговоры протянулись целых 16 лет, и только в 1813 году, когда
гроссмейстерами "старого" и "нового" масонства стали два брата короля, герцоги
Кентский и Суссекский, оно наконец осуществилось. На общем собрании обеих
великих лож по предложению гроссмейстера "старых масонов" герцога Кентского
герцог Суссекский был выбран единогласно "Гроссмейстером великой Соединенной
Ложи Старых Масонов Англии". Как видно из этого титула, объединение явилось
фактически победой "старых".
В объединительном акте 1813 года было объявлено, что "чистое старое масонство"
состоит лишь из трех степеней - ученика, рабочего и мастера, но и "высокий Орден
Священной Королевской Арки" признавался наряду с ними, как добавочный и не для
всех обязательный институт. На таких же основаниях допускался в масонстве и
ритуал рыцарских степеней.
В 1815 году появилось новое издание "Книги Конституций". Боевой пункт о религии
и Боге был сформулирован в ней так: "Та или иная религия и способ поклонений
божеству не может быть поводом к исключению кого бы то ни было из Общества
фраык-масонов, лишь бы он веровал в славного Архитектора неба и земли и
практиковал священные обязанности морали". Формулировка эта представляла
компромисс между сторонниками полной свободы совести и масонами, желавшими
видеть в своей среде одних христиан.
Французское масонство
Французское франк-масонство - побочное дитя английского.
Ранняя история его тесно связана с наплывом во Францию английской знати после
революций XVII века. "Достославная революция" 1688 года низвергла окончательно
династию Стюартов и заставила ее представителя Иакова II с кучкой верных
приверженцев искать убежища у христианского Короля-Солнца Франции Людовика XIV.
С этих нор устанавливается непрерывная тяга на континент во Францию той части
английской знати, которая осталась верна королю-изгнаннику, надеялась на его
возвращение и готова была содействовать этому даже с оружием в руках, за что и.
получила характерное название "сторонников Иакова" - "якобитов". Наиболее
скомпрометированные якобиты вынуждены были окончательно расстаться с родиной.
Эти эмигранты и сочувствовав
...Закладка в соц.сетях
