Жанр: Учеба
Пушкинские проповеди
...и насилием - это беда лишь нашего времени. Произносят
пламенные речи, проклинают телевидение, говорят: "Раньше этого не
было". Все было, и всегда, даже сто пятьдесят лет назад эти страшные книги
казались "нынешними", то есть новыми.
Можно понять старуху графиню, которая боится утопленников. Да кто их не
боится? Но вообще-то говоря, зачем пишут страшные книги? Зачем ставят
фильмы-триллеры со всевозможными вампирами и оборотнями?
И зачем читают их люди? Ответить нетрудно: затем же, зачем в парке
катаются на аттракционах, летят вниз головой, так что кажется - сейчас
сердце из груди вырвется. Человека, даже самого нормального, тянет иногда
к страшному. Ему хочется испытать все чувства, в том числе и чувство
ужаса. Есть такое выражение - "пощекотать нервы". Вот это оно и есть -
желание хоть на минуту вырваться из обыденной жизни, где ничего не
происходит, где нет места для сильных волнений. Люди ведь читают книги
или смотрят фильмы не для того, чтобы чему-нибудь научиться, как нам
говорят, а просто потому, что книги и фильмы вызывают переживания, а
иногда и страдания - почти как настоящие. Если книга не вызывает никаких
чувств, мы говорим, что она скучная, и откладываем ее в сторону.
Но все эти триллеры, все эти нынешние книги про утопленников и убийц
опасны другим: человек привыкает только к таким приключенческим,
детективным сочинениям, и мимо него проходят шедевры, то есть лучшие
книги мировой литературы. Кто начитался триллеров, тому Тургенев
покажется пресным - и жизнь пройдет без Тургенева. Так один за другим
отвергаются классики, и человек остается необразованным, темным, хотя
он, может быть, с утра до вечера читает.
Не такой уж плохой вкус был у графини, боявшейся утопленников.
О живой любви.
Вот, быть может, самые известные стихи Пушкина; почти все
люди знают их наизусть, и вы, конечно, не раз слыхали
эти чудесные восемь строк:
Я вас любил: любовь еще, быть может,
В душе моей угасла не совсем;
Но пусть она вас больше не тревожит;
Я не хочу печалить вас ничем.
Я вас любил безмолвно, безнадежно,
То робостью, то ревностью томим;
Я вас любил так искренно, так нежно,
Как дай вам Бог любимой быть другим.
Кажется, будто речь идет о чувстве, которого почти нет - осталась лишь
память о нем. Но нет, это живое чувство.
Любовь не бывает памятью, любовь - всегда живое, или ее нет.
Обратите внимание на тонкие противоречия в этом стихотворении. "Я вас
любил безмолвно..." - очевидно, любимой не было сказано ни слова, она не
знала о любви к ней. "Но пусть она вас больше не тревожит..." - значит,
тревожила? Значит, любимая знала о ней? И знала, и не знала - это признак
живой любви. Любовь может быть вечным, крепчайшим чувством, любовь -
чувство трепетное, оно всегда сопровождается сомнениями: любит или не
любит? Люблю или не люблю? Миллионы людей прислушиваются к своему
сердцу, пытаются найти ответ на этот вечный вопрос: люблю или не
люблю? Это и называется томлением.
Томление - одно из самых любимых слов Пушкина.
"Нездешней мукою томим" - читаем мы в одном стихотворении.
"Духовной жаждою томим" - в другом.
"То робостью, то ревностью томим" - в стихотворении, о котором мы
сегодня говорим.
Сейчас весна, сердце человеческое томится, оно чего-то ждет, оно отчего-то
страдает, оно на что-то надеется...
На что надеется? Чего ждет?
В сердечном томлении одни люди чувствуют себя несчастными, словно они
больны, другие - счастливыми, они полны добрых предчувствий, они знают,
что их ждет радость. Счастливые! Самые счастливые не те, у кого все есть, а
те, кто всегда живет в предчувствии радости. Это не оптимисты, нет, это
люди, способные на глубокое чувство, искреннее и нежное.
Вы заметили это слово в восьмистишии Пушкина? Нежность...
Я вас любил так искренно, так нежно...
Только нежная любовь, только переполняющая душу забота и тревога о
любимой позволили поэту написать заключительную строчку этого
стихотворения, которая стала, быть может, самой знаменитой во всей
русской поэзии:
Как дай вам Бог любимой быть другим...
Робость преодолена, ревность преодолена, томление ушло; осталось одно
великое светлое чувство - живая любовь.
О начале жизни.
В первые дни нового учебного года хочется вспомнить известные
пушкинские строчки:
В начале жизни школу помню я...
Наверно, каждый легко догадается, какая рифма будет к словам "помню я" -
конечно же: семья.
В начале жизни школу помню я,
Там нас, детей беспечных, было много;
Неровная и резвая семья.
Вот и наше начало жизни - школа. Кто унывает, кто горюет, кому кажется,
что все у него неудачно, у кого горести дома и неуспех на уроках - помните,
пожалуйста, что это лишь начало жизни, самый первый отрезок на
временной линии, которая уходит куда-то вдаль, в года и года, - и кто их там
может разглядеть, кто точно скажет, что с вами сбудется, если вспомнить
пушкинское же слово из другого стихотворения - из "Песни о вещем Олеге":
Что сбудется в жизни со мною?
Что будет - то и сбудется, но пока что самое начало, пока мы на старте, и он
похож на старт ракеты: малейшее отклонение в начале траектории, и ракета
уходит в сторону, и никогда ей не состыковаться с космической станцией
назначения.
Поэтому-то и дана нам в начале жизни школа; нравится она нам или не
нравится, но мы все проходим через нее, чтобы старт жизни у всех был если
не одинаковый - одинаковый и не получается, да и не нужно, чтоб
одинаковый, - но все-таки старт, запуск в жизнь.
Конечно, у всех всё по-разному, и Пушкин говорит: неровная семья. Сегодня
особенно видно, что все неровные в классе - по уму, по способностям, по
прилежности, по планам на будущее, по благосостоянию.
Но научимся не обращать на это внимания, научимся жить с достоинством.
Мы во всем неровные, но в главном мы все одинаковы - у нас у каждого есть
свое человеческое достоинство, оно не зависит ни от отметок, ни от
одежды, ни от учительских похвал, ни от компаний, ни от положения
родителей, ни от чего - только от человека. Держится человек с
достоинством - и он всем ровня. Школьная семья неровная - но в то же
время и ровная, все на старте жизни, в начале жизни, и в этом мы равны.
Но вот наконец мы добрались до главного, ударного слова в этих строчках:
семья.
Для Пушкина школа - большая семья. А в семье у всех людей есть одно
общее свойство, одно на всех. Какое?
В семье все родные. Можно любить друг друга, можно и не любить, человек
может нравиться вам или не нравиться - не важно. Он родной, он из твоей
семьи, и он на всю жизнь будет тебе родным.
Посмотрите друг на друга - одни ближе вам, другие дальше от вас, третьих
вы почти не знаете; но все вам родные, всех вы будете встречать как своих,
вы все из одной школы, вы все -
Неровная и резвая семья.
О державной власти.
В пушкинском "Борисе Годунове" есть знаменитая сцена -разговор царя
Бориса с сыном Феодором, который чертит географическую карту России,
"чертеж земли московской". "Вот видишь, - говорит он отцу, - тут Москва,
тут Новгород, тут Астрахань. Вот море, вот пермские дремучие леса, а вот
Сибирь..." Царь Борис Годунов радуется занятиям сына:
Как хорошо! вот сладкий плод ученья!
Как с облаков ты можешь обозреть
Все царство вдруг: границы, грады, реки.
Учись, мой сын: наука сокращает
Нам опыты быстротекущей жизни...
Эти слова повторяют каждый раз, когда хотят сказать о значении науки, они
уже даже и приелись немного; но вслушаемся в них: по мысли Пушкина,
наука - для жизни, для короткой нашей жизни, для быстротекущей и
быстро-преходящей жизни, в которой очень немногое удается узнать на
собственном опыте. И вот что делает наука: она сокращает время, она как
бы замещает собственный опыт, она словно продлевает жизнь.
Но в этом же монологе царя, в конце его, есть еще две важные строчки,
которые известны меньше - их реже цитируют. Царь заключает свою речь:
Учись, мой сын, и легче и яснее
Державный труд ты будешь постигать.
Державный труд... Труд управления державой, государством...
Мы живем в странное время, когда демократия еще не установилась - у нас
совсем недавно прошли практически первые выборы главы государства.
Много было толков, пересудов, много уважительных и неуважительных
речей - мы еще не научились уважать человека, уважать людей, которым
народ поручил державный труд. В нашей общей традиции - во всем
надеяться на правительство и во всем его обвинять. Что бы ни случилось,
виновато правительство.
Но из кого оно состоит? Кому доверяем мы державный труд? Пост главы
государства теперь передается не по наследству, эти посты занимают люди
самого простого происхождения - часто из деревни, из сельской избы
выходят они в люди, становятся известными, потом знаменитыми на всю
страну.
Еще совсем недавно считалось неприличным выдвигать себя на первые
места, теперь не так. Теперь каждый, кто чувствует в себе силы и кто
заручился поддержкой людей, может претендовать на самый высокий пост -
по закону он доступен всем, с известными ограничениями. И совсем не
зазорно теперь смолоду мечтать о губернаторском или даже президентском
кресле - это называют здоровым, естественным честолюбием.
Но настоящие люди мечтают о державном труде именно как о труде,
причем величайшем.
Кто знает, может быть, в этом классе, в этой школе сидит сегодня за партой
будущий президент России и слушает эти слова.
Что нужно, чтобы тебе доверили державный труд?
Искренняя, страстная любовь к своему народу, самоотверженная любовь.
Сильный, крепкий характер, умение поставить перед собой цель и добиться
ее - но не во что бы то ни стало, не любой ценой. Ни один человек не
должен пострадать, государственный муж должен быть человеком с
чистыми руками, с чистой совестью.
Ясные, твердые знания, особенно знания родной истории, родной культуры,
родного языка.
И конечно же, умение общаться с людьми, знание, понимание людей,
любовь к ним.
Словом, как сказано у Пушкина:
Учись, мой сын, и легче и яснее
Державный труд ты будешь постигать.
О сердечной силе.
Далеко, в дальней стране умерла женщина, которую Пушкин любил. Когда
весть об этой смерти дошла до поэта, он написал стихи "Прощание",
которые начинаются так:
В последний раз твой образ милый
Дерзаю мысленно ласкать,
Будить мечту сердечной силой
И с негой робкой и унылой
Твою любовь воспоминать.
Остановимся сегодня на словах сердечная сила:
Будить мечту сердечной силой...
Что это такое - сердечная сила? У каждого ли она есть? Пока все были
маленькие, ну в пятом классе или в шестом, все мальчишки мерились
силами - кто кого переборет, чей верх, кто самый сильный в классе.
Но вот вы становитесь старше и начинаете ценить друг друга по другой силе
- по силе ума. Кто умный? Кто умнее? Кто всех умней в классе? А над
физически сильными, но глуповатыми подсмеиваются: "Сила есть, ума не
надо".
Теперь так будет всю жизнь. Умные, расчетливые, способные предвидеть
будут брать верх. Недаром говорится: встречают по одежке, а провожают по
уму. Ум кажется нам дороже всего.
И лишь немногие из вас научатся ценить третью силу - сердечную. Лишь
немногие поймут, что самая великая человеческая сила - это сила
сердечная. И совсем немногие почувствуют эту силу в себе, потому что она
дается редким людям.
Физическая сила и сила ума дает человеку верх над другими. Люди
соревнуются между собой на олимпиадах - соревнуются в силе, сноровке и
уме.
Сердечная сила никакого верха не дает. Соревноваться в сердечной силе
невозможно.
Сердечная сила властвует лишь в одном месте во всей Вселенной - во
внутреннем мире каждого из нас.
Загляните в себя, всмотритесь, прислушайтесь к себе - есть у вас сила
будить, пробуждать мечту? Есть ли у вас сила любить кого-то? Есть ли у вас
сила страдать при потере близкого человека или друга?
Сердечная сила - это сила чувства, но не всякого, не всякого! А лишь
высокого и благородного. Сердечной силой не строят города, не делают
изобретений; она для другого. Она - для человека.
Сердечной силой человек любит другого и возвышает его душу, сердечной
силой люди привязываются друг к другу на всю жизнь. Сердечную силу
люди тратят, когда надо поддержать товарища или любимого человека.
Сердечная сила нужна, чтобы смотреть на людей с любовью, не
злобствовать и не завидовать. Иногда у человека иссякают душевные,
сердечные силы, или их от природы было мало, или он не умел их развить -
и тогда он становится черствым сухарем, которому ничего не дорого и
никого не жалко.
Есть упражнения для физических сил, есть упражнения для умственных.
Для сердечной силы упражнений нет. И нет приборов, измеряющих ее. Но у
каждого в жизни бывают такие минуты, такие обстоятельства, когда
приходится собирать все свои сердечные силы, и они всегда находятся у
того, кто понимает и ценит их.
Стихотворение Пушкина кончается так:
Прими же, дальняя подруга,
Прощанье сердца моего,
Как овдовевшая супруга,
Как друг, обнявший молча друга
Пред заточением его.
О спорах с властелином.
У Пушкина есть довольно длинное и слегка насмешливое стихотворение
"Моя родословная". Он рассказывает в нем о своих предках с незапамятных
времен, а когда доходит до века Петра, пишет:
Упрямства дух нам всем подгадил:
В родню свою неукротим,
С Петром мой пращур не поладил,
И был за то повешен им.
Его пример будь нам наукой:
Не любит споров властелин.
Счастлив князь Яков Долгорукий.
Умен покорный мещанин.
Оставим в стороне князя Якова Долгорукого, он сейчас нас не интересует.
Остановимся на строчках:
Его пример будь нам наукой:
Не любит споров властелин.
Кто читал "Евгения Онегина", тот, наверное, сразу вспомнит, что в самом
начале этого романа в стихах есть примерно такая же строчка, как будто
Пушкин цитирует самого себя. Здесь:
Его пример будь нам наукой...
А там, в "Онегине":
Его пример другим наука:
Но Боже мой, какая скука...
- и так далее.
Но и это оставим в стороне; поговорим о строчке:
Не любит споров властелин.
Мы все - борцы за справедливость, мы все добиваемся правды, особенно
когда эта правда выгодна нам. Но, умудренный жизненным опытом и
опытом своих славных предков, поэт говорит нам, что есть другая наука и ее
надо знать:
наука не спорить с сильным, с теми, у кого власть, с властелинами.
Как, скажут, не спорить? А гордость? А мое право? А честь?
Да, конечно, гордость - замечательное качество, и у каждого человека,
который уважает себя, есть своя гордость; но полезно помнить и пословицу
"Плетью обуха не перешибешь".
Очень часто с молодыми людьми случаются серьезные неприятности,
потому что они начинают добиваться своих прав, громко возмущаться и
выставлять напоказ свою гордость там, где приходится смириться, где дух
упрямства может довести до беды.
Хорошо чувствует себя человек, когда он победил, настоял на своем,
добился правды. Но нет ничего зазорного и в том, чтобы смириться, не
проявлять свой норов, покончить дело миром или, как говорят, уладить
дело.
Некоторые люди постоянно попадают во всякие истории, постоянно спорят,
конфликтуют, доказывают, что они всегда и во всем правы. Может быть,
они и правы. Но если никто никогда не будет уступать и смиряться, то
трудно нам будет жить всем вместе - всюду будут споры, скандалы, а то и
войны.
Что ж такого? Мы не самые сильные на свете; на каждого сильного
найдется и посильнее, найдется какой-то властелин - с ним не поспоришь.
С ним и не надо спорить, не надо идти на принцип. Стоит поберечь себя.
Но, конечно, в каждой жизни бывают такие моменты, когда приходится
идти на все, лишь бы отстоять, доказать свою правоту. Особенно тогда,
когда ты не один, когда ты чувствуешь, что за тобой люди, обиженные,
оскорбленные, униженные, и ты защищаешь не только себя и свое
достоинство, но и достоинство других. Тогда это не упрямство, а
принципиальность, настойчивость, смелость.
Трусом быть не хочется, но и безрассудно, глупо смелым тоже тяжело жить.
Так что запомним урок, преподанный нам поэтом:
Его пример будь нам наукой:
Не любит споров властелин.
Закладка в соц.сетях
