Жанр: Детектив
амелия пибоди 1. Крокодил на песке
... ночью мы должны быть начеку, Или вы
передумали ловить мумию?
- Отнюдь! У меня крепкая голова, мисс Амелия, а от спиртного чувства только
обостряются.
- Обычное заблуждение поклонников зеленого змия, - холодно заметил Уолтер.
Слова его прозвучали вызывающе, но Лукас лишь приветливо улыбнулся.
- Мы очень признательны тебе, Лукас, за всю эту роскошь, - заговорила
Эвелина. - Но, честное слово, в этом нет необходимости. Твое судно, наверное,
перегружено!
- Оно было бы еще более перегружено, если б мне удалось добиться своего! -
весело ответил Лукас. - Твои ящики прибыли в Каир, Эвелина. Я собирался взять их
с
собой, но этот старый брюзга Баринг отказался отдать их мне.
- Баринг? - переспросила я. - Мой отец был с ним знаком.
- Мне это известно. Вас следует поздравить, мисс Амелия, что новый хозяин
Египта взял на себя труд лично позаботиться о вашем багаже. Ящики были посланы
на
ваше имя, поскольку вы оставили консулу в Риме именно свой адрес. А в Каире
заботу
о вещах Эвелины взял на себя Баринг. Он стережет их пуще глаза. Я объяснил ему,
в
каких отношениях мы находимся с Эвелиной, но старик остался непреклонен.
- Быть может, ваша репутация вас обогнала, - как бы невзначай предположила
я.
Но Лукас не собирался обижаться, он искренне расхохотался.
- Так оно и есть! В университете я учился с одним юным родственником
Баринга.
Боюсь, слухи о некоторых моих выходках достигли ушей этого нудного во всех
отношениях господина.
- Все это неважно, - отмахнулась Эвелина. - Я благодарна тебе за усилия,
Лукас, но мне не нужно ничего помимо того, что у меня уже есть.
- Тебе вообще ничего не нужно, кроме тебя самой, - проникновенно сказал
Лукас. - Но твои потребности и твое обрамление - это две совершенно разные вещи.
Однажды, Эвелина, ты решишь принять то, чего заслуживаешь, хотя все сокровища
фараонов недостойны тебя.
Эвелина покраснела и не ответила. Она была слишком тактична, чтобы указать
Лукасу на неуместность его заявления. Раздражение мое росло с каждой минутой.
Неужели Эвелина не видит, что цветистые комплименты Лукаса лишь усиливают
ревность бедного Уолтера?
Эмерсон наконец оторвал взгляд от своих башмаков и свирепо глянул на меня.
- Мы что, реверансами обмениваться собрались? Уверен, Пибоди, у вас имеется
план развлечений на сегодняшний вечер. Просветите же нас, к чему нам готовиться.
- Я над этим еще не думала.
- Правда? Это почему же?
Я давно уже заметила, что самый лучший способ вывести из себя Эмерсона - не
обращать внимания на его оскорбительные выпады и отвечать так, словно он ведет
обычную светскую беседу.
- Я думала о гробнице фараона. На фреске изображена маленькая принцесса и
убитые горем родители. Эвелина должна зарисовать ее.
- Но, мисс Амелия! - вскричал Лукас. - Как можно?! После всего, что
случилось сегодня...
- Никто не предлагает бежать туда прямо сейчас. Поскольку ваше общение с
Эвелиной было весьма поверхностным, дорогой Лукас, вы, возможно, не знаете, что
она замечательная художница. Она уже сделала копии росписей, которыми были
покрыты плиты.
Лукас тут же потребовал, чтобы ему показали рисунки. Рассматривая их, он то
и
дело издавал восторженные возгласы. Покончив с рисунками Эвелины, Лукас
вспомнил о своем папирусе.
- Я велел носильщикам принести его! - прокричал он, хватая стоявшую рядом с
ним шкатулку. - Пожалуйста, мистер Эмерсон. Я сказал, что передам его вам, и
держу слово!
Папирус хранился в резной расписной деревянной шкатулке.
- Видите, я положил его между двумя стеклами, - похвастался Лукас. - Думаю,
это наилучший способ уберечь рассыпающиеся в прах древности.
- Хорошо, хоть на это вас хватило, - проворчал Эмерсон. - Пожалуйста, ваша
светлость, передайте папирус Уолтеру. А то я с больной рукой могу его и уронить
ненароком.
Молодой человек бережно взял папирус. Солнце клонилось к западу, но света
еще
хватало. Уолтер склонился над папирусом, на лоб ему упала прядь волос. Губы его
зашевелились, словно в безмолвной молитве. Казалось, он забыл о нашем
присутствии.
Я нетерпеливо подалась вперед, изнывая от желания получше разглядеть древнее
сокровище. На мой взгляд, папирус находился в довольно неплохом состоянии. Он
потемнел от времени, и края его осыпались, но черные письмена проступали вполне
отчетливо. Я, разумеется, понятия не имела, о чем говорят эти витиеватые
закорючки.
Они напоминали иероглифическое письмо. То здесь, то там можно было различить
фигуру птицы или сидящего человека. В древнеегипетском рисуночном алфавите
фигурки означали буквы. Но большинство значков напоминало скорее рукописный
арабский текст.
- Прекрасный образец иератического письма, - сказал Эмерсон, склонившись
над плечом брата. - Гораздо ближе к иероглифам, чем те, что я видел ранее. Ты
можешь это прочесть, Уолтер?
- Вы хотите сказать, что этот юноша умеет читать подобные каракули? -
недоверчиво вопросил Лукас.
- Этот юноша, - сухо ответил Эмерсон, - один из ведущих специалистов по
древнеегипетскому языку. Я тоже немного знаю иероглифы, но в основном занимаюсь
раскопками. А Уолтер - филолог. Так что там, Уолтер?
- Ты пристрастен ко мне, - пробормотал Уолтер, жадно пожирая глазами
неразборчивые письмена. - Я должен показать это Фрэнку Гриффиту. Вот уж кто
специалист! Однако мне кажется, я и сам смогу разобрать несколько строк. Ты
прав,
Рэдклифф, это прекрасный образец иератического письма. Так называется, -
объяснил он, - скорописное начертание, которым пользовались в документах и
различных записях. Иероглифы были для писцов слишком вычурными и громоздкими.
Иератическое письмо ведет свое происхождение от иероглифов, и если вы
присмотритесь, то увидите, что эти значки напоминают первоначальные рисунки.
- Вижу! - вырвалось у Эвелины. Теперь мы все склонились над папирусом, за
исключением Лукаса, который безмятежно прихлебывал виски и со снисходительной
улыбкой наблюдал за нами. - Вот это, безусловно, сова - буква "м". А следующее
слово напоминает сидящего человека, который обозначал местоимение "я".
- Совершенно верно! - похвалил Уолтер. - А вот это слово "сестра". В Древнем
Египте это слово могло также означать... - Голос его дрогнул.
Эвелина быстро отстранилась и слегка покраснела.
- "Сестра" и "брат" являлись ласкательными обращениями, - пояснил Эмерсон.
- Древнеегипетский юноша говорил о своей возлюбленной как о сестре.
- А в целом это, - тихо сказал Уолтер, - любовное стихотворение.
- Прекрасно! - с энтузиазмом воскликнул Лукас. - Я буду очень рад, если
юный Уолтер прочтет нам его.
Лукас сам настоял на том, чтобы мы обращались друг к другу без лишних
формальностей, но его постоянные намеки на молодость и неопытность Уолтера
звучали довольно вызывающе. Правда, сейчас укол не достиг цели, Уолтер был
слишком поглощен папирусом.
- Я могу разобрать всего несколько строк, - прошептал он благоговейно. - Вам
не следовало его разворачивать, лорд Элсмир. Теперь трещина проходит как раз по
тексту. И все же попытаюсь...
Я с тобою вхожу в воду
И выхожу из нее снова
С прекрасною рыбою в руках.
Нет, дальше разобрать невозможно. Влюбленные сидят у воды - у пруда или у
Нила. Они... они забавляются в прохладной воде.
- Что-то не похоже на любовное стихотворение, - скептически произнес Лукас.
- Если я в качестве любовного подношения предложу знакомой даме сырую рыбину,
она вряд ли обрадуется. Бриллиантовое колье было бы куда уместнее.
Эвелина слегка дернулась на своем стуле. Не обращая ни на кого внимания,
Уолтер
продолжал:
- А вот это точно слова влюбленного.
Сестра моя на той стороне.
Но между нами река,
И крокодил на песке поджидает меня.
Но я войду в эту воду и поплыву.
Сердце мое не ведает страха.
Там лишь одна любовь.
Когда он закончил, последовало короткое молчание. Не знаю, что произвело на
меня большее впечатление - причудливое очарование древнего стихотворения или
ловкость, с которой Уолтер его разобрал.
- Блестяще, Уолтер! - воскликнула я, от восторга начисто позабыв о
приличиях.
- Приятно сознавать, что благородные человеческие чувства столь же древни, как и
сам человек!
- Мне это кажется не столько благородством, сколько безрассудством, - лениво
протянул Лукас. - Всякий, кто ныряет в реку, кишащую крокодилами, заслуживает
быть съеденным.
- Крокодил - это символ! - презрительно возразила я. - Символ опасностей и
трудностей, которые не побоится преодолеть каждый влюбленный, чтобы завоевать
сердце возлюбленной.
- Очень тонко, мисс Амелия, - улыбнулся Уолтер.
- Слишком уж тонко, - проворчал Эмерсон. - Читать мысли древних египтян
- это все равно что гадать на кофейной гуще, дражайшая Пибоди. Гораздо более
вероятно, что крокодил - это типичное преувеличение влюбленного, похвальба,
которая неплохо звучит в стихах, но ни один разумный человек на такое не пойдет.
Я уже собиралась ответить, когда на Эвелину вдруг напал приступ кашля.
- Надо же! - разглагольствовал Лукас. - Как я рад, что мой маленький дар
оказался таким интересным! Но вам не кажется, что пора разработать план на
сегодняшнюю ночь? Солнце уже почти зашло.
Это был один из самых поразительных закатов, которые мне когда-либо
доводилось наблюдать. Пыль, стоявшая в воздухе, создавала кружевную игру света,
такого никогда не увидишь в Англии с ее туманами. И в то же время чудесный
закат,
казалось, таил угрозу. Гигантские кроваво-красные полосы перемежались
пронзительно-голубыми, напоминавшими глазурь античных черепков, все это
великолепие расцвечивалось золотистыми, янтарными и медными сполохами.
Как зачарованная любуясь закатом, я спросила Лукаса, не поможет ли команда
его
судна охранять лагерь. Он покачал головой.
- Похоже, бездельники матросы успели поболтать с туземцами. Да и ваша
команда тоже подцепила эту заразу, мисс Амелия. Нисколько не удивлюсь, если в
один
прекрасный день они просто дадут деру.
- Они этого не сделают, - воскликнула я, мигом забыв о закате. - Я им плачу!
И
ни за что не поверю, что капитан Хасан нарушит свой долг.
- О, этот тип найдет какой-нибудь удобный предлог, - цинично усмехнулся
Лукас. - Неблагоприятный ветер, надвигающаяся непогода - что угодно сгодится,
только бы уплыть подальше от ожившей мумии.
Внезапно я почувствовала, что рядом кто-то стоит, обернулась и обнаружила
перед
собой Майкла, который весь день где-то пропадал.
- Ситт Хаким (он всегда так ко мне обращался), я должен поговорить с вами
наедине.
- Да, конечно.
Меня не на шутку удивили и его просьба, и бесцеремонное вмешательство в
разговор, тактичный Майкл никогда не позволял себе ничего подобного.
- После ужина! - процедил Лукас, смерив беднягу уничтожающим взглядом.
Наш гид съежился. - Майкл, или как там тебя, сегодня ты нам не понадобишься.
Ужин подадут мои люди. Я им обещал, что они вернутся на судно до темноты. А мисс
Пибоди поговорит с тобой потом. Ступай!
Майкл неохотно подчинился, напоследок умоляюще взглянув на меня. Как только
он отошел на достаточное расстояние, я сказала, едва сдерживая гнев:
- Лукас, я не могу допустить, чтобы вы выговаривали моим слугам!
- По имени! - воскликнул он с широченной улыбкой. - Наконец-то вы не
выдержали, мисс Амелия, и оказали мне честь, обратившись ко мне как к другу. Мы
должны за это выпить! Он вновь наполнил свой бокал.
- "Мы", если использовать это слово в широком смысле, и так слишком много
выпили, - парировала я. - Что касается Майкла...
- Господи, сколько шуму из-за какого-то болвана! - с презрением отмахнулся
Лукас. - Мне кажется, я знаю, о чем он хочет с вами поговорить, мисс Амелия, и
на
вашем месте не торопился бы верить его россказням.
Он поднял бокал, словно любуясь отблесками угасающего света, игравшими на
хрустальных гранях.
- Что вы имеете в виду?
Лукас равнодушно пожал плечами.
- Да только то, что наш приятель Майкл собирается сделать ноги. Мои люди
утверждают, что он последний трус. Своими страхами он даже заразил матросов. Не
сомневаюсь, что ваш драгоценный Майкл сбежит от вас, нагородив в свое оправдание
кучу ерунды.
- Не верю! - твердо ответила Эвелина, до того молча слушавшая нашу
перепалку. - Майкл - прекрасный человек. Верный, преданный...
- ...туземец! - закончил за нее Лукас. - И обладает всеми недостатками
туземцев.
- А вы хорошо знакомы с недостатками этих, как вы их называете, туземцев? -
вмешался Эмерсон.
До этой минуты он почти не раскрывал рта, и сейчас его голос, похожий на
гортанное завывание большого рассерженного кота, почему-то не резал мне слух.
- Люди везде одинаковы, - небрежно ответил Лукас. - Для невежественной
публики повсюду характерны предрассудки и любовь к деньгам.
- Преклоняюсь перед вашим знанием человеческой натуры, - язвительно
проронил Эмерсон. - А я-то пребывал в убеждении, что на деньги падки не только
малограмотные бедняки.
- Не верю, что Майкл собирается сбежать! - безапелляционно объявила я, ставя
точку в этом глупом споре. - Позже я с ним поговорю.
Но позже я была вынуждена признать, хотя мне это было крайне неприятно, что
Лукас оказался прав. Майкл исчез. Поначалу я решила, что он просто передумал со
мной разговаривать. И только когда мы начали строить планы на ночь, стало ясно,
что
он пропал. Поиски не принесли никаких результатов. Слуги Лукаса - надо сказать,
весьма неприглядного вида - давным-давно ретировались, поэтому мы не могли
спросить, видели они его или нет.
- У этого прощелыги даже не хватило духу придумать отговорку! - рассмеялся
Лукас, довольный своей проницательностью. - Можете быть уверены, он смылся под
шумок, когда мы ужинали.
Дезертирство Майкла ставило нас в сложное положение, но Лукас высмеял мою
тревогу.
- Нам следует занять свои места! При всем уважении к вам, мне кажется, вы
действовали недостаточно разумно.
- Тогда изложите свой план, - покорно пробормотал Эмерсон.
Я не могла понять, что это на него нашло. Вместо того чтобы, по своему
обыкновению, брюзжать, отпускать ядовитые замечания, он лебезил перед Лукасом!
Мне не верилось, что причиной этой метаморфозы была банальная физическая
слабость. Даже на смертном одре Эмерсон не отказал бы себе в удовольствии как
следует нагрубить костлявой с косой, если бы та имела глупость заявиться по его
душу.
- Ну хорошо. - Лукас обвел нас взглядом, словно полководец, оценивающий
боевой дух своей армии. - Не вижу никакого смысла наблюдать за деревней. Если
этот мерзавец намерен вас напугать, он заявится прямиком сюда. Поэтому нужно
сосредоточить все силы здесь. Но мы должны соблюдать осторожность! Прошлой
ночью вы его спугнули...
- Вы так считаете? - смиренно вопросил Эмерсон.
- А вы сами пораскиньте-ка мозгами! В первую ночь этой заварушки мумия
подобралась к жилищу наших дам, если, конечно, можно верить свидетельству мисс
Амелии...
- Можно! - процедила я сквозь зубы.
- Разумеется, я не имел в виду ничего такого... Хорошо, теперь дальше. В
следующую ночь мумию видела уже Эвелина, но мы не знаем, забралась эта тварь на
уступ или нет. Вполне возможно, древние мощи ограничились тропинкой, но точно мы
ничего утверждать не можем. Так? Так. Зато в третью ночь, когда вы устроили
засаду,
мумия вела себя крайне осторожно. Она словно знала, что вы не спите и поджидаете
ее.
Даже в темноте я чувствовала, как Уолтер едва сдерживает ярость. Честно
говоря,
я его прекрасно понимала - снисходительный тон Лукаса мог вывести из себя и
святого.
- Лорд Элсмир, вы намекаете, что негодяй заметил нас с Абдуллой?! -
дрожащим от негодования голосом спросил Уолтер.
- Нет-нет, ни в коем случае! - запротестовал Лукас. - Я намекаю, что вашего
друга Мухаммеда предупредили.
Сбоку от меня раздалось бульканье. Я скосила глаза. Эмерсон, сидевший рядом
со
мной, корчил жуткие гримасы, словно изо всех сил старался удержаться в рамках
приличий и не наговорить всех тех ужасных слов, которые ему были отлично
известны. Впрочем, как теперь и мне. Лукас принял мимические упражнения Эмерсона
за выражение досады и благосклонно кивнул в его сторону.
- Да-да, тот самый Майкл, к которому наша дорогая мисс Амелия питает
непозволительную слабость. Я убежден, что он находится в сговоре с местными
жителями. Должно быть, они посулили ему награду.
- Награду?! - воскликнула Эвелина с несвойственной для нее горячностью. -
Да они так бедны, что не способны одеть собственных детей!
- Вижу, вы все еще ничего не поняли, - снисходительно обронил Лукас. -
Возможно, тому виной кошмар, который преследовал вас последние дни, но в отличие
от вас мой мозг не замутнен страхами и прочими глупостями.
- Так просветите нас, - промурлыкал Эмерсон сквозь зубы.
Я видела, как они сверкнули в темноте, словно волчьи клыки.
Лукас откинулся на спинку стула, вытянул длинные ноги и любовно посмотрел на
ботинки.
- Я задал себе вопрос: почему эти люди так хотят, чтобы вы уехали? Обычной
злобой это не объяснить, так как им нужны деньги, которые вы платите. Разве вам
не
очевиден ответ? Многие поколения эти феллахи грабили гробницы своих древних
предков. Их находками переполнены лавки древностей в Каире и Луксоре, а вы,
археологи, еще жалуетесь, что, где бы ни обнаруживали захоронение, туземцы
всегда
вас опережают. Я предполагаю, что недавно местные жители обнаружили нетронутую
гробницу и, естественно, не пожелали делиться добычей с вами.
Подобное объяснение, разумеется, приходило мне в голову. Однако я отмела его
и
теперь высказала свои возражения вслух:
- Это значило бы, что местные жители находятся с Мухаммедом в сговоре. Я в
это не верю! Если бы вы видели, как трясся от страха старейшина...
Лукас блеснул в темноте белозубой улыбкой.
- Вы, женщины, всегда склонны доверять людям. Однако эти люди
прирожденные лгуны, мисс Амелия, уж поверьте мне!
- Но если я поверю в существование подобной гробницы, то только
землетрясение сможет заставить меня уйти отсюда! - заметил Эмерсон.
- Разумеется, разумеется! - весело согласился Лукас. - Я тоже так считаю.
Значит, тем более нужно поймать негодяя, пока он не причинил нам серьезных
неприятностей.
- Если ваше объяснение верно, милорд, поимка мумии ничего не решит, - подал
голос Уолтер. - Предположим, вся деревня знает, что мумия - это обман. Тогда
пусть мы и раскроем ложь, это никак не повлияет на их желание прогнать нас
отсюда.
- Но мы получим заложника, - снисходительно объяснил Лукас. - Сына самого
старейшины.
Мы заставим их отвести нас к гробнице, а затем отправим сообщение в Каир с
просьбой о подкреплении. Кроме того, как только станет очевидным, что стоит за
так
называемым проклятием, мы сможем привлечь к охране гробницы команды наших
судов. Они считают местных жителей дикарями, и единственное, что их роднит, это
суеверный ужас перед мертвецами.
- Еще одно возражение, - сказала я. - Если Майкл - предатель, хотя я все еще
не могу в это поверить, он предупредит местных жителей о наших планах на эту
ночь.
Мумия вновь будет начеку.
- Какой у вас поразительно логичный ум, - пропел Лукас. - Совершенно верно,
и поэтому у меня есть предложение. Мы должны сделать вид, будто вовсе не ждем
мумию. Давайте подкинем ей приманку.
- И какую же? - с подозрением осведомился Уолтер.
- Пока еще не решил, но на всякий случай усиленно делал вид, будто поглощаю
херес стакан за стаканом. Дабы убедить соглядатаев, что ночью буду спать как
убитый.
А у вас есть какие-нибудь предложения?
Предложения были.
Уолтер пробурчал, что займет пост на некотором удалении от нашего лагеря и
притворится спящим.
Эмерсон с невинным видом предложил выйти на открытое пространство, залпом
осушить бутылку с вином, а потом замертво упасть на песок. Эта идея была
встречена
с молчаливым презрением, ничего другого она и не заслуживала.
Угрюмую тишину через некоторое время нарушила Эвелина:
- Думаю, есть только один объект, который может привлечь мумию настолько,
чтобы она потеряла бдительность и приблизилась к лагерю. После полуночи я выйду
прогуляться. Если я окажусь достаточно далеко от нашей скалы...
Голос ее потонул в протестующих возгласах. Лишь Лукас не участвовал в
возмущенном хоре. Когда мы затихли, он задумчиво сказал:
- Почему бы и нет? Опасности никакой: наверняка негодяй хочет схватить
одного
из нас только для того, чтобы сыграть какую-нибудь глупую шутку.
- Вы называете это глупой шуткой? - спросил Эмерсон, взмахивая перевязанной
рукой. - Вы сошли с ума, милорд, раз предлагаете подобное. Уолтер, - добавил он
строго, - утихомирься! И вообще, лучше помолчать, если не можешь говорить
спокойно.
- Разве можно спокойно обсуждать столь нелепое предложение?! - вскинулся
Уолтер. В это мгновение он напоминал своего несдержанного родственника. - Идея
сама по себе отталкивающая, но если вспомнить, что говорил этот мерзавец
Мухаммед...
Он осекся, бросив взгляд на Эвелину.
- Лукас об этом ничего не знает, Уолтер, - ровным голосом заметила девушка.
- Но я знаю, что сказал Мухаммед. Подслушала, как Амелия с мистером Эмерсоном
обсуждали его слова. И потому мой план вовсе не глупая фантазия, напротив, если
злоумышленников интересует именно моя персона, то лучшей приманки, чем я,
придумать нельзя.
Уолтер залопотал что-то бессвязное. Лукас, разумеется, тут же потребовал
рассказать, о чем мы толкуем. Поскольку Эвелина уже знала худшее, я не видела
причин держать в тайне зловещую угрозу Мухаммеда и в заключение добавила:
- Знаешь, Эвелина, ты слишком тщеславна, полагая, что мумия интересуется
только тобой. Когда Мухаммед произносил свои глупости, он смотрел на меня. Так
что, если хочешь совершить прогулку под звездами, я составлю тебе компанию.
Предоставим мумии выбирать. Кто знает, может, она предпочитает более зрелых
женщин.
На этот раз в поднявшемся гомоне выделялся голос Эмерсона.
- В чем дело?! - надменно вопросила я. - Эмерсон, уж не намекаете ли вы, что
мумия чересчур разборчива и моя скромная особа ее не заинтересует?
- Вы просто набитая дура, Пибоди! - прохрипел Эмерсон. - И если думаете,
что я соглашусь на такой идиотский, вздорный, безмозглый...
В общем, мой план приняли. Правда, по ходу обсуждения мы его слегка
усложнили. Говоря "мы", я имею в виду Эвелину, Лукаса и себя. Вклад Эмерсона
заключался в глухом ворчании - примерно такие звуки, должно быть, издает вулкан,
собираясь осчастливить мир извержением. Напряженное молчание Уолтера выглядело
почти столь же грозным. Поведение Эвелины казалось молодому человеку наглядным
доказательством ее симпатии к кузену.
Словом, устроить показную ссору не составляло ни малейшего труда, а именно
она
и была гвоздем программы - на тот случай, если за нами следят. Разошлись мы
весьма недружелюбно. Уолтер попытался в последний раз высказать свой протест,
Лукас же в ответ помахал пистолетом.
- Я все время буду находиться в десяти шагах от Эвелины! - зловеще прошипел
он, держа пистолет таким образом, чтобы его видели только мы. - Думаю, наша
забинтованная приятельница испугается одного вида этой штуковины. Если нет, я не
задумываясь пущу пистолет в ход.
- А я, что же, останусь не у дел? - недовольно спросила я.
Эмерсон не мог не воспользоваться возможностью.
- Помоги господь той несчастной мумии, которая с вами встретится, Пибоди! -
язвительно сказал он. - Это ей надо дать пистолет, чтобы уравнять шансы.
С этими словами он направился к своей пещере. За ним последовал Уолтер.
Лукас
усмехнулся и потер руки.
- Какое приключение! Не могу дождаться ночи!
- Я тоже, - вздохнула Эвелина. - Амелия, ты не передумала?
- Разумеется, нет! - громко ответила я и удалилась с высоко поднятой
головой.
Мне не хотелось оставлять подругу наедине с Лукасом, но я посчитала разумным
произвести на возможного шпиона впечатление, будто мы недовольны друг другом.
Это пригодится, когда мы разыграем с Эвелиной ссору.
Ссора вышла какая-то однобокая, потому что Эвелина даже для вида не могла на
меня кричать, но я сторицей восполнила этот недостаток. Спор закончился тем, что
я
как ошпаренная вылетела из гробницы и, размахивая подушкой и покрывалом,
понеслась к палатке Майкла. Любой сторонний наблюдатель решил бы, что у нас с
Эвелиной вышла размолвка и потому я отказалась разделить с ней жилище.
Лампу зажигать было нельзя, поскольку она просвечивала бы сквозь матерчатые
стенки палатки. Это была не нормальная английская палатка из плотной парусины, а
хлипкий полотняный навес, к тому же очень низкий. Скрючившись на песке, который
служил полом, я задумалась о человеке, до недавних пор занимавшем эту палатку. У
меня по-прежнему не было уверенности, что Майкл покинул нас по своей воле.
Разумеется, мужчины - чересчур нежные и капризные создания, и глупо ждать от них
женской стойкости, и все же мне не нравилось, что мое суждение о Майкле
оказалось
ошибочным. Поразмыслив, я решила осмотреть палатку в надежде найти какой-нибудь
след, который помог бы установить истину.
Света внутрь проникало достаточно, чтобы понять: скарб Майкла исчез вместе
со
своим хозяином. Внезапно мои пальцы наткнулись на какой-то предмет, закопанный в
песке. В лунном свете тускло сверкнул металл. Распятие! Часть цепочки тоже была
здесь. Но только часть. Цепочка была оборвана...
Я крепко сжала находку. Майкл никогда бы не расстался с распятием, это его
единственная ценная вещь, которая к тому же служит амулетом против сил зла.
Порванная цепочка подтверждала мои опасения. Майкл потерял распятие во время
борьбы!
Позабыв о возможных наблюдателях, я лихорадочно елозила внутри палатки,
надеясь отыскать еще какие-нибудь следы. Когда поиски закончились впустую, я с
облегчением перевела дух: оставалась надежда, что Майкл не пострадал.
Время пролетело незаметно, размышления и подозрения не давали мне скучать. В
чувство меня привел донесшийся снаружи звук. Я распласталась на песке,
приподняла
полог палатки и высунула нос.
Ничего видно не было, то есть в буквальном смысле ничего. Я ошиблась в
расчетах
и теперь проклинала собственную глупость. Палатка находилась за невысоким
гребнем
наваленных камней, который тянулся от нашей скалы. Я не видела ни уступа, ни
гробниц - словом, ничего, кроме дурацки
...Закладка в соц.сетях
