Жанр: Электронное издание
ВАМПИРЫ
Фантастический роман барона Олшеври
из семейной хроники графов Дракула-Карди
Посвящается Е.Л.Х.
ПРОЛОГ
"Не любо, не слушай,
а врать не мешай".
Сегодня большая комната деревенской гостиницы ярко освещена и убрана
по-праздничному.
Там собралось большое и богатое общество.
Вот уже неделя, как вся гостиница снята под приезд американского миллионера
мистера Гарри Карди.
Его приезду предшествовали целые легенды. Говорили, что он несметно
богат, что его хлопчатобумажные плантации - целое королевство. Что в его
происхождении много таинственного, что он потомок мексиканского короля
Монтезумы и что он тайно поклоняется Вицли-Пуцли.
Вымысла в рассказах, конечно, было больше, чем правды. Одно оставалось
неоспоримо: мистер Гарри богат, молод, страстный охотник и что
страсть эта заставила его побывать и в Африке и в Индии.
В Европу его привело дело и любопытство путешественника.
В деревне говорили, что приезд этого сказочного принца в Карпатские
горы был сопряжен с вводом во владение древним замком графов Дракула.
Замок этот лет сорок, если не больше, стоял покинутым. Все владельцы
вымерли, а последний, как говорят, бросил мир и отрекся от жизни, похоронив
себя в монастыре, где и умер.
Одни уверяли, что мистер Гарри купил замок ради титула, другие, что
замок перешел ему по наследству. Что один граф Дракула уехал в Индию и
изучал там черную магию под наблюдением браминов и что уже оттуда его
наследники попали в Америку.
Мистера Гарри сопровождал целый штат служащих, друзей и прихлебателей.
Самыми близкими людьми к миллионеру были: доктор Вейс, небольшого
роста полный господин, весельчак и милый собеседник; капитан Райт - англичанин,
доведший свое хладнокровие до апогея. Про него говорили, что,
находясь в плену, в подземельях кровожадной Бовами, где его ожидала неминуемая
смерть, он не изменил своему обычаю и не выпускал сигары изо
рта, а при почти чудесном освобождении спросил стакан рому и выпил его
так же спокойно, как и на дружеской пирушке. К этому неразлучному трио
присоединился еще Джемс Уат, также американец, но в жилы которого несомненно
попала живая кровь француза. Он был подвижен и всегда желал до
всего допытаться, ко всему, его занимающему, прикоснуться руками. За желание
потрогать золотой лотос на груди какого-то индийского истукана он
чуть не заплатил всей рукой. И посейчас красный шрам, как змея, обвивает
его руку. Этот шрам - память от удара одного фанатика. За страсть Джемса
к наблюдениям и выводам доктор называл его Шерлоком Холмсом.
Затем шли: управляющий Смит; личный камердинер Гарри - Сабо; слуга и
помощник доктора Джо. Он же заведовал аптекой и всеми перевязочными
средствами, так нужными при опасных охотах; повар и лакей.
Остальной штат нанимался из местных жителей и при отъезде распускался.
Общество друзей-прихлебателей тоже менялось по месту жительства.
Теперь Гарри сопровождала больше молодежь - любители охоты или же люди,
любившие вообще пожить на чужой счет.
Надо отдать справедливость, Смит умел занять гостей хозяина. В настоящее
время охота сменяла охоту, одна лучше другой, а по вечерам обильный
ужин с массою лучшего вина.
Вино развязывало языки. После ужина шли разговоры. Вначале говорили о
скачках и женщинах, но чем дальше в горы забирались охотники, тем чаще
прежние разговоры сменялись охотничьими рассказами и рассказами о приключениях
в лесах Америки и джунглях Индии.
Сегодня хозяин изобрел новую забаву: чтение. Недавно он принял к себе
на службу старика библиотекаря, Карла Ивановича Шмидта, для разборки
нужных бумаг, а главным образом для отыскания в местном церковном архиве
документа о смерти или погребении одного из графов Дракула. Каждый вечер
библиотекарь давал отчет, что им найдено за день, и вот сегодня он принес
хозяину бумаги, вернее, дневники или записки, взятые им из церковного
архива. Записки эти показались Гарри интересными, и он попросил Карла
Ивановича прочесть их вслух, после ужина, для развлечения гостей.
ДНЕВНИК УЧИТЕЛЯ
I
С этой ночи никто из жителей не видел его... Что это, случайность или
новая жертва?
Я сказал жертва, но жертва чего?..
II
Вот уже полгода, как я не брал в руки эту тетрадь. Все было спокойно.
Мое подозрение, что между "случайностями" есть связь, что-то роковое,
что заставило меня вести эту летопись несчастий, улеглось. Мне даже было
стыдно, что я поддался такому суеверию...
Вчера мои сомнения вспыхнули вновь. Пропал Генрих-охотник.
Генрих - это предмет тайных мечтаний всех деревенских невест.
Молод, красив, всегда весел. Первый танцор и первый храбрец. Про него
говорили, что он не знает страха, черта не боится, а перед Божьей Матерью,
покровительницей нашей деревни, склоняется почтительно и даже носит
ее изображение и образок на груди на зеленом шнурочке.
В пятницу утром Генрих ушел на охоту, обещав вернуться ко времени
службы в костеле.
Но ни в воскресенье, ни в понедельник его не было.
Сестра его, Мария, очень беспокоится: не случилось ли с ним несчастья.
Она пришла к нам на кухню, плакала и просила совета.
Среда - Генриха нет. По деревне уже идет слух, что он погиб и искать
его надо не иначе, как в Долине ведьм...
Но зачем он туда попадет?
Если кузнец Михель и нашелся в Долине ведьм, то он был пьян...
Генрих не пьет, да и промысел его лежит не близ проезжей дороги, а по
другую сторону, в горах...
- Здесь, видимо, вырвано несколько листов, - сказал библиотекарь,
сдвигая очки на лоб.
- Вот и отлично, перерыв, мы можем выпить по стакану вина! Эй, Саб
о... - вскричал веселый хозяин. - Кстати, господа, - продолжал Гарри, -
по расписанию мы завтра после охоты ночуем в Охотничьем доме. Он как раз
лежит на холме, при входе в Долину ведьм. Вот, капитан Райт, тебе случай
показать свою храбрость.
- Пока я еще ничего не понимаю, - пробурчал Райт.
- Поймешь, когда ведьма завладеет тобой.
- Да объясни лучше, что это за знаменитая Долина ведьм?
- Долина ведьм - прекрасное место, - вмешался один из гостей, местный
уроженец. - Говорят, туда собирается нечистая сила, и ведьмы справляют
там свои мерзкие праздники. Кто дорожит спасением своей души, не должен
на них смотреть.
- Видите ли, друзья мои, - вновь начал Гарри, - Долина ведьм - это
небольшая, прелестная долина, лежит она у подножия скалы, на которой
стоит замок. Но скала настолько крута, что из долины подъезда на нее
нет. С другой же стороны лежит цепь лесистых гор. В одном конце долины
стоит наш Охотничий дом, а недалеко от другого конца проходит проезжая
дорога. На дне долины лежит небольшое озеро, сплошь заросшее мертвыми
розами-ненюфарами. Берега его болотисты и на закате солнца на нем клубится
туман.
- Вот этот-то туман, конечно, и подал, по моему мнению, мысль к созданию
всех легенд о долине, - вставил свои слова доктор.
- Не слушайте его, у него нет ни капельки поэзии в душе, - перебил
хозяин. - Туман, особенно при свете месяца, принимает образы прекрасных
молодых женщин, на голове венок из мертвых роз, а по плечам вьется белое
легкое покрывало... Глаза горят, как звезды, а тело светится розоватым
оттенком...
- Недурно, - промычал Райт.
- Да, но немного найдется желающих испытать эту любовь. Всякого, кто
волей или неволей попадал в полнолуние в Долину ведьм, находили мертвым,
а если он и приходил оттуда, то умирал через месяц - в следующее полнолуние.
Женщины с озера вместе с поцелуями выпивают его жизнь. Он слабеет,
бледнеет и умирает.
- Еще бы не умереть, когда вода в озере стоячая, гнилая, и туман несет
Бог знает какие ядовитые испарения, - прибавил доктор.
- Смотри, доктор, поплатишься за свое неверие, - смеясь сказал Гарри.
- Напротив, я вполне верю, что если пьяный зайдет на болото, то он
или утонет, или, проспав на сырой земле, схватит лихорадку, а болотные
лихорадки шутить не любят.
- А что ты скажешь о ранках, находимых на теле тех, кто умер в долине?
Положим, ранки крошечны, едва заметны.
- Ну, это очень просто, укус змеи или пиявки. Ведь ты сам говоришь,
что ранки едва заметны.
- Впрочем, что, господа, говорить о том, что было да прошло, - с печальной
миной продолжал хозяин. - Вот уже больше 30 лет никто не погибал
в Долине ведьм и храброму капитану Райту не придется отличиться. Нам остается
только жалеть, что мы живем в век, когда нет ни спящих красавиц,
ни драконов, ни даже самых простых упырей. И нам остается слушать только
чужие подвиги. Еще по стакану вина и внимание! - закончил Гарри.
Библиотекарь надвинул очки и начал снова:
Только когда он пришел в себя, нам удалось разжать судорожно сведенные
пальцы. В них оказался образок Божьей Матери, что он носил всегда на
себе.
15-е
Сегодня Генрих заговорил. Он говорит сбивчиво, неясно, но если хорошо
обдумать, то, видимо, дело было так: он заблудился, что довольно странно
для Генриха, и к ночи попал к озеру Долины ведьм. Чувствуя, как и все
простолюдины, страх к озеру, он решил бежать и взобрался на высокую скалу,
куда не достигает туман, и решил не спать. Сев на выступ скалы, недалеко
от куста боярышника, он, как хороший католик, прочел "Аве Мария"
и задумался.
Луна ярко сияла. На озере клубился туман, воздух был прорван серебристыми
нитями, и цветы боярышника странно благоухали. "Точно вонзались
мне в голову", - говорил Генрих. Было жарко. Небывалая, приятная истома
напала на него... Вдруг порыв ветра качнул куст боярышника, и ветка ударила
его в грудь, в ту же минуту он был осыпан белыми цветами боярышника.
"Точно белое покрывало окружило меня", - говорил он. Луна померкла.
Покрывало засветилось, и ясно было видно прекрасное женское лицо, бледное
и чудное, с большими зеленоватыми глазами и розовыми губами. "Оно
все приближалось - я не мог от него оторвать глаз", - говорил Генрих.
"Хотел молиться, но слова путались в голове. Хотел схватить свой образок,
но представьте себе мой ужас, - с дрожью прибавляет Генрих, - образка
и шнурка не было на мне".
"Оно" сорвало его покрывалом!
Наконец, "оно" прильнуло к моим губам... все зашаталось и пошло кругом...
Я потерял сознание, - добавляет он.
Очнулся он от сильной боли в шее. Не успел открыть глаз, как в голову
ударил пряный, одуряющий запах свежей крови...
"У меня вновь закружилась голова и я упал", - говорил Генрих, падая,
рукою захватился за что-то и - дальше он не помнит ничего.
Генрих убежден, что сама Божья Матерь спустилась, чтобы спасти его от
вампира. Он уверяет, что видел сияние вокруг ее лица и слышал злобный
хохот побежденного дьявола. Ведь то, что, падая, он схватил рукою - был
его заветный образок!
16-е
Мне, сельскому учителю, представителю просвещения, не подобает верить
в вампиров.
Да, если спокойно разобрать историю Генриха, то все выйдет очень
просто.
Он заблудился. Ночь на воскресенье была очень темная. Увидав себя в
Долине ведьм, он, как всякий крестьянин нашей деревни, испугался и,
вместо того чтобы быстро пересечь долину и идти в деревню, бросился в
горы.
Ведь, пересекая долину, надо пройти мимо озера, ну, а это было выше
его храбрости.
Усевшись на камень, он задремал и все остальное видел во сне. Со сна
упал и ударился головой, отчего и потерял сознание: да, это так.
Почему только он слаб?
Фельдшер говорит, что такая слабость бывает от сильной потери крови.
Ран на теле у него нет, и фельдшер предполагает, что просто от жары и
волнения у него пошла носом кровь, так как рубашка спереди была в кровавых
пятнах. Фельдшера удивляет только то, что, судя по пятнам, крови
вышло не так много, а Генрих, такой молодой и здоровый, ослабел так
сильно от такого пустяка.
17-е
Сегодня я был в Долине ведьм и нашел место, где заснул Генрих. Это
было нетрудно: ружье его стояло все еще прислоненным к скале, и шляпа
валялась рядом. Сев на камень, я отлично понял, как порывом ветра наклонило
боярышник и тот колючкой сорвал шнурок с образка и ею же уколол и
шею Генриха. Кстати, и шнурок висел тут же на ветке. Осмотрев подножие
камня, я нашел следы колен и рук Генриха. Падая, он рукой нечаянно уперся
в оборванный образок и стиснул его пальцами. Если б я нашел признаки,
куда вылилась кровь из носа, то все было бы ясно. К сожалению, этого я
не нашел.
Кругом все тихо.
Возвращаясь домой, я увидел под ногами цветок ненюфара. Откуда он?
Немного завядший, но все еще прекрасный. Генрих не говорил, чтобы он
срывал его, да он и не подходил к озеру.
Я поднял цветок и принес его домой.
Сейчас он стоит передо мной в стакане воды. Как прекрасен! Завялости
нет и следа, лепестки прозрачнобелы и точно дышат, а внутри сверкают
капли воды, как дорогие камни, нет, как милые глазки... Что это, аромат?
Нет, игра воображения, ненюфар, мертвый розан, ничем не пахнет.
Пора спать. Слава Богу, дело с вампирами окончено: все так просто и
естественно.
21-е
...Три дня я не брал пера в руки... Такая творилась со мной чепуха.
Обдумав хладнокровно все приключения Генриха, я успокоился и лег
спать. По-видимому, тотчас же заснул...
Сколько прошло времени - не знаю, но мне показалось, что я не сплю.
Комнату наполнял серебристый свет: он переливался и мерцал. Это не
был холодный свет луны, а, напротив, полный желаний и трепета... Откуда
он?.. Он точно родился в моей комнате. Следя за волнами, я увидел, что
он идет от моего письменного стола.
Смотрю, ненюфар уже не плавает беспомощно в стакане воды, а гордо качается
на высоком стебле, да это уже не стебель, а стройное, женское тело,
а на месте цветка чудная головка. Бледное лицо с большими печальными
глазами и чуть-чуть розовыми губами, золотистые волосы падают красивыми
волнами на грудь.
Фигура тихо качается и с каждым движением растет и становится нормальной
женщиной, только тело ее прозрачно, точно соткано из серебряных
нитей.
Вот она двинулась от стола, и комната наполнилась ароматом и неуловимыми
звуками. Движения я не улавливаю; фигура точно плывет в воздухе...
Все ближе и ближе; она уже качается около моей кровати, что-то шепчет,
но я не могу разобрать слова...
Она склоняется ко мне, я холодею; она хочет припасть ко мне на грудь,
но страх придает мне силы; дико вскрикнув, отталкиваю видение...
Раздается грохот и звон разбитого стекла...
В комнату вбегает испуганная Мина, и я вскоре могу разобрать ее ворчание:
- Кричат, столы со сна роняют и графин разбили, а купили-то его всего
только два года, новенький.
Итак, это сон!
Недоверчиво кошусь на письменный стол: там беспомощно увядает бедный
ненюфар... Только сон!
Мне стало смешно и стыдно.
22-е
День прошел, как всегда.
К ночи мне показалось, что ненюфар ожил.
Улегшись в постель, я взял книгу и начал читать, невольно время от
времени посматривая на цветок.
Положительно я не ошибаюсь: он становится нежнее и светлее. Еще немного,
и он закачался на высоком стебле.
Я сел на кровать. Я не сплю.
И это уже не цветок, а женщина... Опять звенит воздух, опять наполняется
ароматом...
Но она не подходит ко мне, а смотрит, смотрит... точно молит о
чем-то...
Чего она хочет?
- Мне пришло на ум, не душа ли это какойлибо самоубийцы, просящей молитвы
за себя.
Призрак застонал и исчез...
Как я заснул - не помню.
23-е
Утро. Ненюфар почти завял.
Что же, опять был сон? Нет и нет!
Целый день меня преследует мысль, что она хотела, о чем просила?
Сегодня я ее спрошу.
Вечером, после ужина, я хотел взглянуть на ненюфар, но его не оказалось
на столе. Мина на мой вопрос ответила, что выбросила завядший цветок.
Жаль, я привык к нему.
Ночью сон бежал меня. Я ждал.
Но все было тихо. Стол стоял пустой и темный. Воздух был спертый. Я
ждал.
Но все напрасно...
Наконец, больше не мог выдержать, встал и открыл окно.
Луна сияла. Далеко по направлению Долины ведьм вился туман, принимая
различные очертания. Мне казалось, она там, она ждет меня.
Чего она хочет?
Как я ни всматривался в туман, ее не было. А между тем я ясно
чувствовал, что она там и ждет.
Не пойти ли? А если правда, что говорят о Долине ведьм?
Пока я колебался, выглянуло солнце и туман рассеялся, вместе с ним
ушли и мои желания и сомнения.
Все-таки спрошу у фельдшера нервных капель.
24-е
Был на деревне, сказал, что болит голова, и просил капель.
Фельдшер смеется: "Уж и вам, как Генриху, не снятся ли девы, сотканные
из тумана, с ненюфарами в волосах?"
Кстати, Генрих поступает в помощники к церковному сторожу. Он говорит,
что не может видеть свежей крови и что он должен отмолить свою душу.
Его сильно подстрекает старик сторож, да и немудрено, старик страшно
дряхл, говорят, ему больше ста лет и он нуждается в молодом помощнике.
Он уверил Генриха, что если вампир попробовал крови человека, то тому
очень трудно от него спастись. А в церкви, кроме защиты Божьей Матери,
старик предлагает и свою помощь.
- Я умею возиться с этими паскудами! - утверждает он.
25-е
Пью капли и сплю отлично, не лучшее ли это доказательство, что дело
не в вампирах, а в нервах.
И чего я струсил? Надо было посмотреть, что было бы дальше. Все идет
своим порядком, только Генрих с усердием кладет поклоны и звонит на колокольне.
Попробовал расспрашивать его. Молчит. Сознался только, что ранка на
шее плохо заживает.
- И не заживет, пока она не укусит кого другого, - буркнул старик
сторож, слышавший наш разговор.
У старика, видимо, "не все дома", как говорится. Над окнами, над дверями,
на подоконниках - всюду нарисованы кресты. Щелки, замочные скважины
забиты чесноком; около кровати Генриха висят венки из омелы и цветов
чеснока. Сад полон этим же вонючим растением.
На мой вопрос:
- Что это?
- Она не любит! - ответил старик.
Когда же я стал объяснять ему, что наука не признает существование
вампиров и что мертвые не встают из гробов, он только покосился на меня
и прошамкал:
- Молод еще, поживи с мое!
Мина говорит, что старик знал лучшую жизнь. Он был дядькой одного из
молодых графов Дракула и жил в замке. Но семью постигло какое-то несчастье,
которое и свело в могилу почти всех членов семьи. Замок забросили,
и он пришел в упадок. Говорят, есть дальние родственники, где-то в
Америке, но никто не знает, где они.
- Стойте, - прервал чтение один из молодых людей. - Гарри, да не вы
ли этот американский наследник, я что-то слышал подобное.
- Пожалуй, вы правы, - сказал молодой хозяин, - что дело идет обо
мне, вернее, о моем дяде. Дядя, со стороны матери, оставил мне, умирая,
свои хлопчатобумажные плантации и какие-то права на замок и титул. Первое
время у меня не было времени думать о замке и титуле: наступил кризис
в торговле хлопком - надо было спасать доллары.
И вот, только полгода назад, я решил ехать в Европу. Оказалось, что
замок и земли существуют, но все страшно запущено.
Замок с виду представляет руину, и я даже не был в нем, тем более что
не могу получить ввода во владение - не хватает акта похорон двоюродного
деда или указания места, где находится его могила.
Вот я и просил Карла Ивановича разобрать школьно-церковный архив.
Нужной бумаги нет, а он выудил какие-то записки и рассказы о здешних
вампирах. По правде говоря, мне некогда было его выслушать, тем более
что местный священник все объясняет старинными легендами, а деревенский
староста уверяет, что вот уже тридцать лет, как у них в деревне не было
ни одного случая убийства или загадочной смерти. Раз только и случилось,
что пьяный столяр зарубил свою жену, да и та после этого жила целый год.
Зиму, как вы знаете, я провел в Париже. А весною меня и потянуло на
охоту. Вот я и предложил вам поехать в мое, хотя еще и не утвержденное,
поместье в Карпатских горах.
Замок выглядит сумрачно, и я велел пока отделать Охотничий дом.
Карл Иванович забрался сюда раньше и глотает архивную пыль.
- Если б мистер Гарри разрешил посмотреть архив замка, - заявил старый
библиотекарь.
- Хорошо, хорошо. Это от вас не уйдет, мы все пойдем осматривать замок.
Друзья, по последней сигаре, - предложил хозяин. - Продолжайте,
Карл Иваныч.
III
27-е
Ночи стали темнее, сплю хорошо, и нервы совершенно успокоились.
Вчера заходил к Генриху. Он бледен, но, видимо, тоже успокоился. Старик
усердно подмалевывает крестики и разводит чеснок.
На мои насмешки по поводу чеснока ответил:
- Эх, связываться с тобой только не хочу, а уж порассказал бы!
Надо подпоить старика, авось развяжет язычок.
28-е
Все идет спокойно и скучно. По ночам запах чеснока из церковного сада
проникает даже и в мою комнату.
29-е
Сегодня зашел к нам церковный сторож, принес Мине в чистку какие-то
церковные вещи.
Я его зазвал в кабинет и угостил чаем, куда успел влить ложки две рому.
Старика живо развезло, и он начал ораторствовать: говорил о замке, о
порядках в нем, о гончих, о прекрасной бедной графине.
- А вот поди ж ты, - развел он руками, - чуть она меня не загрызла!
- Кто, гончая сука? - спрашиваю я.
- Какая там сука, графиня. Умерла это она, а как полнолуние, так и
пойдет ходить. Пристанет к кому - известно, погиб человек! Иной тянет
месяца два, а иной и сразу ноги протянет. Выпьет у человека жизнь. Много
тогда народу из замка разбежалось... А вот единожды идем это мы опушкой,
а матерыйто волк и прысь на меня... повалил; я уже Богу душу представил!
А она-то, моя голубка Нетти, красавица, как разъярится, да ему, паскуде,
в загривок впилась...
- Кто, графиня мертвая? - удивился я.
- Ну тебя, путаешь все только! Гончая Нетти, я сам ее вынянчил; и ни
за что пропала собака! В ту ночь и погибла, когда змея укусила молодую
графиню. Знаешь, та, с зелеными глазами...
Чем дальше, тем рассказ его путался все больше и больше, и окончательно
нельзя было уже отличить, о ком идет речь: о суке Нетти, о графине
или о змее. Кто кого укусил и у кого были зеленые глаза.
- Я ее утопил в старом колодце! - с гордостью закончил старик.
Он пошел домой, я его не удерживал. На пороге он оглянулся и, смеясь,
спросил:
- Что, помогает?
5-е
Наступило полнолуние. Я тоскую, меня гнетет неведомое желание, кругом
какая-то пустота.
Что она хотела, о чем просила?
Каждую ночь, помимо своей воли, я жду ее и прислушиваюсь...
Тихо.
Только противный чесночный запах стоит в комнате. При открытом окне
он легче, несмотря на свободный доступ воздуха.
Чего я жду? Сна... видения?..
Днем я совершенно покоен, но к ночи становлюсь раздражительным, не
могу найти себе места. Меня тянет куда-то, что-то надо сделать, но все
неясно, неопределенно, а потому еще мучительнее. Состояние становится
невыносимым.
Завтра пойду и принесу ненюфар.
6-е
День я был сам не свой, к вечеру пробрался за деревню, сбежал в долину,
к озеру и сорвал прекрасный ненюфар. Причем по колено попал в болото.
Крадучись, точно вор, принес его в свою комнату.
Сижу у стола и жду. Ничего! Надо лечь.
Всю ночь не мог спать, ждал и ждал - ничего!
Ненюфар недвижим, и только запах чеснока царит в комнате.
Что делать? Как добиться ее возвращения?
Чувствую, она страдает, но как и что?!
11-е
Был на озере несколько раз, но, кроме промоченных ног и испачканных
сапог, ничего не добился.
Тоска моя нарастает... она для меня не видение, не призрак, а любимая,
желанная...
13-е
Был у Генриха. Старик хитро улыбается. На мой вопрос о суке Нетти довольно
обстоятельно объяснил, что у графов, в замке была отличная стая
гончих, а Нетти была любимицей самой графини и имела привилегию лежать у
ее ног.
- Уже не иначе, как старый, американский дьявол уходил ее, - говорил
старик. - С первого же дня она его невзлюбила! Чуяла. Как завидит, ощетинится,
оскалит зубы... а в ночь, как захворала графиня, на Нетти смотреть
было страшно.
- Когда я вбежал в комнату, Нетти стоит и трясется, шерсть на ней вся
дыбом, изо рта пена, а глаза дикие, зубы щелкают. Некогда было тогда заняться
ею, а помню, это я хорошо помню, как открыл я дверь на террасу,
Нетти как сумасшедшая бросилась вон и скрылась по направлению старой капеллы...
Больше ее и не видели...
- Ты думаешь, что змея укусила Нетти? - спросил я.
- Нет, змея укусила графиню.
- Откуда же взялась змея в замке? - удивился я.
- Из футляра, старый дьявол привез...
Когда я уходил, старик спросил меня: хорошо ли я сплю и перестал ли
ходить на озеро.
- Кто тебе сказал, что я был на озере?
- Да где же вы сапоги-то пачкаете, ведь все в тине, не ототрешь. Ничего,
будете спать хорошо, - прибавил он и засмеялся.
Придя домой, я все раздумывал, почему старик интересуется, хожу ли я
на озеро, и почему он уверен, что я буду спать хорошо.
Раздумывая, я ходил по комнате и нечаянно задел занавес у окна:
из-под него что-то скользнуло и упало на пол - поднимаю и что же!.. Гирлянда
из засохших цветов и луковиц чеснока! Так
...Закладка в соц.сетях
