Жанр: Фантастика
Изгнанник
...и
деликатесами, которые только можно купить за деньги, а все что ты хочешь - овощи!
- И немного хлеба и воды, пожалуйста.
Криста покорно потрясла головой. - Как хочешь.
Она подозвала служанку и попросила тарелку овощей для Сорака и мяса з'тала для
себя. Им принесли бокалы, с чистой холодной водой для Сорака и с острым медом для
нее, и добавили корзинку со свежеиспеченным хлебом, только что из печи.
- Итак, - сказала она, выпив из своего бокала, - на что это похоже, быть единственным
мужчиной в женском монастыре.
- В начале я чувствовал себя посторонним, - ответил Сорак, - но потом сестры приняли
меня как брата.
- Сестры, - сказала Криста с понимающей улыбкой. - Как пикантно. Именно так ты и
думаешь о них?
- Да, и также они относятся друг к другу, - сказал Сорак.- Это больше, чем вежливость
или форма обращения. Мы - одна семья. Я буду скучать по ним.
- Ты имеешь в виду, что ты не собираешься возвращаться обратно?
Сорак покачал головой. - Я знаю, что меня всегда будут рады видеть там, но нет. Хотя я
и жил с ними, тренировался с ними, изучал Путь с ними, я не виличчи. Пришло время
найти собственную дорогу в этом мире, и я не думаю, что вернусь.
- То есть ты не считаешь себя одним из них? - спросила Криста.
- Нет, - сказал он, - я не принадлежу к ним. С этой точки зрения я вообще не знаю, к
кому принадлежу. Халфлинги никогда не примут меня, так как я наполовину эльф, а
эльфы никогда не примут меня, так как я наполовину халфлинг. Я даже не знаю, есть ли в
этом мире хоть один, такой же как я.
- Наверно тебе страшно одиноко, - сказала Криста, ее нога коснулась его под столом.
Он отодвинул свою ногу.
- Я знаю, что это значит, когда тебя нигде не принимают, - продолжала она. - Хотя,
конечно, в городе много полуэльфов, как и полудварфов и полугигантов, которых народ
называет великанышами. Ты мог бы заметить, что те, кто работает здесь, у меня, в
основном полукровки. Я нанимаю их потому, что в городе слишком много мест, куда их
не возьмут, а даже если они и найдут работу, а в Тире в наши дни трудно с работой, им
будут платить самую маленькую зарплату. А вне города мало чего, что они в состоянии
делать. Работать на ферме, возможно, или стать пастухом. В результате многие
становятся бандитами, и только потому, что у них нет выбора. Никакое племя не
принимает их, они становятся жестокими и злобными.
- Но ты, похоже, хорошо ладишь с ними, - сказал Сорак.
- Да, - сказала Криста. - Как и ты, я мало помню о своем детстве. Меня продали в
рабство и я работала на арене, собирая отрубленные куски тел и разбрасывая песок, чтобы
покрыть лужи крови. Между играми я работала на кухне, где научилась готовить еду.
Когда пришло время я стала гладиатором и тренировалась вместе с остальными.
- Так ты повстречала Рикуса? - спросил Сорак.
- Да. У него была партнерша, которая заинтересовалась мной. Она увидела во мне себя
саму, только более молодую и неопытную, и они оба, она и Рикус, стали моими
защитниками. Иначе мои дела могли бы быть намного хуже. Гладиаторы - народ жесткий
и безжалостный, и хорошенькую девочку-полуэльфа используют все, кому не лень, если у
нее нет защитника. Однажды я понравилась одному аристократу, который имел большое
влияние среди темпларов Калака, и он купил меня, как игрушку для себя. Он был уже
старик, и его аппетиты были не слишком велики. Удовлетворять их было совсем не
трудно, и эта жизнь была намного легче, чем жизнь на арене, которая тяжела, жестока и
обычно очень коротка.
- Я оставалась у него несколько лет, и узнала очень много о жизни аристократии. Я
узнала, как они живут, что они любят, как они предпочитают проводить свободное время,
которого у них слишком много. - Она скрестила ноги под столом и, словно невзначай,
коснулась ими ноги Сорака. Затем она продолжала, как будто не заметив этого.
- Однажды ночью, когда я была в постели с моим хозяином, он слишком перестарался,
и замер прямо на мне. Я решила, что у него обморок, но когда я скатила его с себя,
оказалось, что он мертв. Было уже слишком поздно, и все слуги в доме спали. Я взяла
денег, которые смогла найти в доме и убежала. Я сумела добраться до эльфийского рынка,
где наняла маленькую комнатку в гостинице.
Я работала на кухне гостиницы днем, а по ночам ходила в игорный дом. Я научилась
играть в доме моего бывшего хозяина, глядя как он играет с гостями, и я поняла, что если
в некоторых играх выигрыш зависит только от удачи, в других твои шансы возрастут, если
ты следуешь правильной стратегии. Я очень внимательно изучала это, и выучила хорошо.
- И ты выстроила Хрустального Паука на деньги от выигрышей?
- Не совсем, - сказала она. - Было чересчур опасно хранить деньги при себе, а в городе
не было места, куда я могла бы их положить и они были бы в безопасности. У меня был
друг в купеческом доме, и я их вложила в этот дом, купив товары для караванной торговли
и получая часть доходов. А доход, который я получала, я вкладывала снова. Я вкладывала
осторожно и мудро, и никогда не вкладывала все свои деньги в одно и тоже предприятие.
Таким образом, риск был минимален. Постепенно я скопила столько, что смогла открыть
свое собственное дело. К тому времени меня хорошо знали в купеческих домах Тира,
некоторые из них увидели, что есть возможность хорошо заработать на этом деле и
решили помочь мне, вложив свои деньги в Хрустального Паука.
- Так что у тебя есть партнеры, - сказал Сорак.
- Да, - ответила она, - но большинство денег, которые вложены в это дело, мои, и я
сохраняю контроль за всем предприятием. Однако, есть два торговых дома, которые очень
заинтересованы в успехе моего предприятия. И если то, что ты сказал Рикусу, правда, они
без сомнения захотят встретиться с тобой и, возможно, еще и добавят к награде, которую
тебе пообещал совет.
- То, что я сказал, абсолютная правда, - сказал Сорак, - но я должен признаться, что
сбит с толку тем, как совет действует в такой ситуации. Ни ты, ни Рикус не доверяют
темпларам, но, тем не менее, именно они проводят расследование того, что я сообщил
совету.
- Темпларам можно доверять там, где речь идет об их собственных интересах, - сказала
Криста. - И безопасность города - один из их самых основных собственных интересов.
Если Тир окажется под властью другого города, скажем Нибеная, темпларов убъют
первыми, так как они представляют наибольшую опасность. Ты можешь рассчитывать на
то, что их расследование будет тщательным и честным. Они, будь уверен, не хотят видеть
Тир ни под чьей властью, кроме их собственной.
- Так что новому правительству угрожают на только снаружи, но и изнутри, - сказал
Сорак.
- Да, в очень большой степени, - ответила Криста. - Темплары когда то служили
Калаку, который был осквернитель, а Тихиан был верховным темпларом. Когда Калака
убили, Тихиан стал королем, и, если ты спросишь меня, он был не намного лучше, но
совет держал его под строгим контролем, а во главе совета тогда стоял Агис, а сейчас
Рикус с Садирой. Тихиан исчез неизвестно куда, и совет правит городом. Теплары
заседают в совете, в лице Тимора, и у них есть сильные союзники, как в самом совете, так
и среди аристократии. Например Советник Кор - самый верный сторонник Тимора, так
как он верит, что рано или поздно теплары захватят власть, и уже заранее готовит себе
гнездо. А аристократы вообще не шибко любят это новое правительство, которое первым
же эдиктом освободило их рабов.
- А что купцы и мелкие торговцы? - спросил Сорак.
- Торговые дома хранят строгий нейтралитет, - сказала Криста. - Какое бы
правительство не было, для них главное - их бизнес, и они считают, что самое мудрое - не
оскорблять ни одну из фракций.
В этот момент принесли еду, и Сорак обнаружил, что невольно облизывает губы от
аромата тушеного з'тала, который поднимался от тарелки Кристы.
Кивара! сказал он. Перестань!
А что, мы должны постоянно есть как пустынные крысы? ответила она. Я умираю по
мясу!
Кроме того, добавил Эйрон, нельзя сказать, чтобы ты не ел мяса раньше.
Нет, я не ел мяса, запротестовал Сорак. Вы все ели мясо. Это не одно и то же.
Это кое-что, что я не понимаю, ответил Эйрон. Мясо, которое я ел, насыщает твое
тело.
Оставьте его в покое, вмешалась Страж. Он же не вмешивается и не спорит, когда вы
охотитесь и убиваете. Он вправе выбрать то, что поддерживает его.
Эта жидкая трава не прокормит и расклинна, проворчала Кивара.
Соарк, игнорировал этот обмен репликами и просто ел свои овощи. Под столом, нога
Кристы опять коснулась его ноги. Он попытался убрать ногу, чтобы избежать
тревожащего душу прикосновения, но нога не шевельнулась. Потрясенный, он попробовал
опять - без того же успеха.
Кивара, пробурчал он, что ты делаешь?
Ничего, ответила она тоном оскорбленной невинности.
Криста мягко провела ступней по его голени.
Мы только напрасно обнадеживаем ее, сказал он. Прекрати.
Зачем? Я чувствую, как это замечательно.
Ты вмешиваешься в мои дела, зло ответил он. Я не хочу этого.
Кивара, сказала Страж. У тебя совсем нет стыда, и вообще это не тот путь, каким мы
действуем.
О, очень хорошо, ответила Кивара капризным тоном.
Сорак убрал ногу.
- О чем ты думаешь сейчас? - спросила Криста.
- Что если мы собираемся проводить время вместе, было бы лучше, если бы мы хорошо
поняли друг друга, сказал Сорак. - Я не могу дать тебе то, что ты от меня хочешь.
- Не можешь или не хочешь, - насмешливо спросила она.
- А есть разница?
- Для меня. Принял бы ты мое приглашение, если бы не твои клятвы?
- Я уверен, что часть меня этого хочет, - сказал он, скорчив недовольную внутренную
гримасу Киваре. - Но часть меня чувстует ответственность перед другими.
Криста подняла брови. - Другими? Так что же, была женщина в твоей жизни?
- Не так, как ты, наверняка, думаешь, сказал Сорак. - Она человек, с которым мы
выросли вместе. Она монахиня-виличчи.
- А, - сказала Криста с улыбкой. - Я понимаю. Страсть, которая кипит вулканом, но
подавляется целомудрием. Или была подавлена.
- Была. И вообще я предпочитаю не обсуждать эту тему.
- Очень хорошо, - сказала Криста. - Я буду уважать твои клятвы, несмотря на вызов,
который ты бросил мне, отказавшись от моих ухаживаний. Но скажи мне пожалуйста, ели
бы ты не дал клятву хранить целибат, ты все равно отказал бы мне из-за этой юной
монашки?
- Все не так просто, как ты думаешь, - сказал Сорак. - Но если бы я был свободен и мог
бы ответить тебе так, как ты хочешь, я бы сделал это не колеблясь.
- Очень дипломатический ответ, - сказала Криста, - и совершенно неудовлетворяющий
меня. Но я полагаю, что у нас еще будет время. - Она взглянула на стол и потрясла
головой. - Это почти невероятно. Я не могу даже сосчитать людей, которые хотят меня, а
того единственного, которого хочу сама, я не могу получить.
- Возможно, это именно потому, что ты его хочешь, - сказал Сорак.
Она улыбнулась. - Возможно. Что ты будешь на десерт?
Девятая Глава
Тимор стоял на балконе третьего этажа своего поместья в квартале темпларов,
рассеянно глядя как лучи солнца отражаются от Золотой Башни. Дворец Калака стоял
пустой с того времени, как исчез Тихиан. Дворец стоял пустой, никто не жил там, даже
рабы, которые чистили его, заботились о пышном саде и выполняли малейшие прихоти
Калака. Рабов освободили, и теперь Золотой Дворец напоминал памятник, памятник тем
дням, когда в городе был король, а не этот проклятый народный совет. Это была жуткая
потеря.
Тихиан не вернется. Тимор был уверен в этом. По всех правилам он был следующим.
Тихиан унаследовал власть и Золотой Трон, так как он был верховным темпларом Калака.
Потом Тихиан сам назначил Тимора верховным темпларом, и вот теперь, когда он исчез
неизвестно куда, Тимор просто обязан унаследовать все это. Правда, Тихиана не объявили
мертвым. Его судьба осталась неизвестна. Совет правит в его отсутствие, и никто не
пытался ставить вопрос о новом короле Тира. Садира и Рикус не допустят этого, точно. А
сами они подозрительно молчаливы, когда заходит речь о исчезновении Тихиана.
Тимор не настаивал на этом вопросе, пока. Он знал, что время еще не пришло. Они
оба, Садира и Рикус, имеют слишком большую поддержку как среди простого народа
города, так и среди советников, которые очень хорошо чуют, куда ветер дует. Однако, их
сверхъестественная популярность среди народа, как героев революции, медленно, но
верно падает. Да, они убили тирана и освободили рабов, за прошедшее время они
консолидировали ситуацию в городе, власть совета упрочилась, а в отсутствие Тихиана
они еще и навыпускали эдикты, которые предоставляли больше свободы народу города, и
теперь все труднее и труднее вернуться к монархической форме правления. Без сомнения,
это и есть их план. Мало по малу задавить любую возможность реставрации монархии. На
самом деле это и есть новая революция, только более мягкая и незаметная, но не менее
эффективная. Чем больше Рикус с Садирой остаются у власти, чем дольше их голоса
поддерживаются советом, тем труднее самому Тимору заменить Тихиана и стать королем
Тира.
Трудно, подумал Тимор, очень трудно, но не невозможно. Время работает на него, как
и на Садиру. С тех пор, как было образовано новое правительство, власть Садиры в нем
только возросла, да, у нее это получилось, к сожалению. Но, хотя она и была очень умной
женщиной, у ней не было никакого политического опыта, и она сделала одну очень
большую ошибку. Она так хотела освободить рабов Тира, что совершенно не подумала о
том страшном и разрушительном ударе, который получит в результате торговля и
городская казна.
Для новых свободных граждан не было работы, и количество городских нищих и
преступников выросло во много раз. Зарплаты упали, так как стало слишком много
желающих, а работы не прибавилось, в трущобах и на эльфийском рынке бродили
многочисленные банды, они осмеливались появляться даже в купеческом районе. Банды
из нищих нападали на бывших рабов, своих конкурентов на улицах Тира. Бандиты сновали
по улицам ночью и даже днем, нападали на граждан и грабили их. В трущобах, на
эльфийском рынке и в купеческом районе возникли добровольные отряды из жителей,
которые защищали свои дома и свои улицы. У городской стражи не хватало ни сил ни
средств, чтобы остановить все это, и разные банды зачастую нападали и на них.
Уже было несколько больших пожаров в трущобах, когда озлобленные и голодные
люди вымещали свой гнев на своих собственных соседях. Пожары со временем потушили,
но несколько районов города сгорело дотла, и много купцов в страхе уехало из города.
В каждом караване, который уходил из города в Алтарук, Галг или в Южный
Ледополус, было множество повозок с людьми, которые решили уехать из города и начать
жизнь заново, где нибудь в другом месте, несмотря на вся неопределенность, которая их
ожидала. И все это работало на Тимора.
Во времена режима Калака народ люто ненавидел темпларов, так как видел в них, и
справедливо, орудие, жестко выполняющее волю тирана. Но со смертью Калака и
восхождением Тихиана на трон, это отношение понемногу начало изменяться. Пока
Тихиан старался упрочить свою власть, Садира и Агис, еще один герой революции,
быстро провели несколько новых эдиктов через совет, и Тихиан был вынужден одобрить
их. Тимор сам отвечал за то, чтобы теплары рассказывали повсюду об этих новых эдиктах
и потом помогали выполнять их. Он сделал так, чтобы темпларов видели во всем городе,
они всюду охраняли порядок, участвовали во всех диспутах, и стали чем-то вроде
связующего звена между народом с одной стороны, и советом и городской стражей, с
другой. Он тратил все свои силы, проводя незаметную кампанию по изменению имиджа
темпларов, стараясь из палачей и угнетателей, жестоко выполнявших жестокую волю
Калака, превратить их в глазах народа в беззащитных жертв, находившихся в рабстве у
короля и вынужденных делать то, что им приказали.
День за днем народ относился к темпларам все лучше и лучше, а к совету все хуже и
хуже. На героев революции стали смотреть как на неловких и неумелых правителей
города, которые ведут Тир к полному уничтожению. Люди начали толковать между
собой, вспоминать дни правления Калака, когда дела шли более гладко, а темплары все
держали под контролем. Возможно, говорили они, Калак был тираном, безумным
осквернителем, одержимым только стремлением к власти, но темплары действительно
правили, и при них дела шли намного лучше. Тимор не жалел затрат, чтобы начать эту
компанию, но оно того стоило. Люди уже не шептались. Они говорили вслух, и очень
громко, проклиная совет и обвиняя его во всех несчастьях города.
Скоро, подумал Тимор. Время еще не пришло, но скоро придет. Дни Садиры сочтены,
как и дни этого громадного, неуклюжего мула, сидевшего по правую руку от нее.
Осталось одно, последнее, звено, которое закончит цепь событий, и все прийдет в
движение, темплары захватят власть! Осталась только одна потенциальная угроза его
плану - Союз Масок.
Со смертью Калака у темпларов не осталось магии. Они брали и использовали его
силу, но сами волшебниками не были. За исключением Тимора. Годами он работал не
покладая рук, развивая свою собственную силу. Тем не менее, его собственные
возможности, далеко не маленькие, были лишь слабым подобием того, что давал им
Калак. Он не мог передать свою силу товарищам-темпларам. Для этого надо было самому
быть королем-волшебником. А это означало, что Союз Масок является угрозой, страшной
угрозой. Тимор был уверен в своих способностях осквернителя, но он был не настолько
глуп, чтобы самому сражаться с Союзом Масок.
Его план был заставить их выйти из подполья. Калак мертв, Тихиан исчез, магия
осквернения официально запрещена в городе, так что у Союза Масок нет никаких причин
оставаться тайной, глубоко скрытой организацией. Раньше из считали преступниками, но
теперь Кор - с подачи Тимора - предложил эдикт, объявляющий всем членам Союза
амнистию, дающий им всем возможность открыться и помогать в восстановлении города.
Как он и сказал во время последнего заседания совета, кто лучше, чем члены Союза
Масок, следующих Дорогой Сохранения, смогут руководить новой фермерской
программой, которая накормит город и оживит пустые земли? Он уже позаботился о том,
чтобы его выступление в совете стало известно городскому люду, и на всех видных местах
висели плакаты, призывавшие членов Союза выйти и поучаствовать в "озеленении Тира".
Как только все члены секретных групп будут идентифицированы, он сможет сделать
свой следующий ход. Однажды ночью, темплары и их агенты одним махом уничтожат их
всех, весь Союз Масок, а город будет охвачен страшным "стихийным" бунтом, которое
уже подготовили агенты Тимора, и которые ждут только его сигнала. Огонь охватит весь
город, хотя нет, конечно, кварталы знати и темпларов будут надежно защищены. В них
произойдут только несколько управляемых поджогов и грабежей, только для вида. При
этом, согласно плану Тимора, его собственный особняк сгорит до тла - конечно все самое
ценное будет заблаговременно вывезено - и он заявит, что стал такой же жертвой, как и
все остальные. Банды ворвутся в купеческий квартал и будут грабить все подряд. В одну
ночь, Ночь Кары, темплары захватят власть и объявят военное положение.
Ради безопасности общества и спасения Тира, Тимор переедет в Золотой Дворец и
объявит себя диктатором до тех пор, пока порядок и закон в городе не восстановятся.
Заседания совета будут отложены на неопределенное время, так как многие из его членов
- Садира, Рикус и все, кто их поддерживает - будут убиты во время бунта. Те, кто
уничтожит город и свалит правительство, грабители и бунтовщики, будут сурово
наказаны, городская стража арестует их и продаст в рабство, чтобы они могли отстроить
то, что разрушили. И, чтобы сохранить мир и помешать возникновению таких ужасных
бунтов, Тимор "послушается голоса народа" и станет королем.
Это был замечательный план, он покрывал все случайности, но прежде, чем его
выполнять, надо было убрать со сцены Союз Масок. А для этого необходимо было
заставить их снять маску. Шпионы Тимора уже донесли ему, что некоторые члены Союза
были за выход из подполья, за то, чтобы занять полагающееся им место в обществе Тира,
работать вместе с новым, демократическим советом, помогать переустроить Тир. Однако
некоторые высокопоставленные члены Союза были категорически против. Они не верили
темпларам, они не верили и Садире, которая, как все знали, раньше практиковала магию
осквернения, хотя сейчас и отреклась от нее.
Да, это были слухи, но дыма без огня не бывает, подумал Тимор. Когда-нибудь все эти
сохранители будут найдены и ...нейтрализованы. Вопрос в том, когда? А тут еще новая
угроза, сообщенная этим так называемым "пастухом", Сораком. Если Нибенай
действительно послал своих шпионов в поисках слабых мест в обороне города, собираясь
захватить его, это может разрушить все его планы. Он должен провести это расследование
как можно скорее и изо всех сил, хотя он ни на секунду не поверил, что этот Сорак -
простой пастух.
Он успел бросить только короткий взгляд на меч, который Сорак носил под плащом,
но ему этого хватило. Меч был самой необычной формы, и, хотя Тимор и не был уверен,
так как он был в ножнах, похоже был металлический. У простого пастуха никак не могло
быть такого оружия. Это было просто немыслимо. Более того, простой пастух никогда не
смог бы держать себя, как этот Сорак. Да и внешность у этого эльфлинга как у воина,
страшного бойца. И что-то в нем есть очень странное, на глаз не поймешь, и Тимор
спросил себя, а может быть он тоже шпион, только не из Нибеная, посланный разведать
слабости совета.
Он назначил насколько темпларов расследовать сообщенные Сораком факты, так как
он не мог не считаться с тем, что это правда. Основременно он, естественно, послал
команду следить, посменно, за самим Сораком. Когда каждый наблюдатель сменялся, он
сообщал Тимору о последних действиях Сорака. Самые последние рапорты были самые
интересные.
Отряд городской стражи во главе с Капитаном Залкором проводил его в городские
трущобы, где он, якобы, должен был снять комнату в дешевой гостинице и ждать там,
пока расследование не поддтвердит его слова. Не успел Капитан Залкор, однако,
повернуться к нему спиной, как этот Сорак немедленно отправился в Хрустальный Паук,
а спустя недолгое время и сам уважаемый Советник Рикус вошел в игорный дом,
собственной персоной. Таких совпадений не бывает, разумеется. Хорошо известно, что
женщина-полуэльф, владеющая этом заведением, когда-то была гладиатором, как и Рикус.
Без сомнения они знают друг друга. Вот туда-то этот Сорак и направился. Без сомнения,
заговор. Но, если так, что у них за план?
Возможно ли, спросил себя Тимор, что Рикус и Садира что-то пронюхали о его плане,
о Ночи Кары? Тогда со скоростью молнии он должен отказаться от своего плана. Но, если
это действительно так, его бы давным-давно арестовали, и даже отсутствие доказательств
не помешало бы Садире и Рикусу выступить против него. Садира не стала бы слушать
никаких оправданий, она просто стерла бы его в порошок. Нет, тут что-то другое. Если он
интригует против нее, почему бы им обоим не интриговать против него самого?
Ни Садира ни Рикус никогда не скрывали, что не любят и не уважают темпларов.
Однако именно сейчас темплары пользуются большой поддержкой среди народа города.
Если Садира выступит против них, ей будет очень трудно оправдать свои действия, и,
больше того, ее обвинят, что она использует методы Калака. А с другой стороны, если у
нее появится случай обвинить темпларов в чем-нибудь серьезном...
- Ну конечно, - сказал себе Тимор. - Она планирует обвинить нас в тайном заговоре с
этими так называемыми шпионами из Нибеная. А эльфлинг - ее орудие, ее подсадная
утка. И вся интрига состоит в том, чтобы выставить темпларов как предателей,
замышляющих отдать город Нибенаю.
- Милорд...
Тимор обернулся. Один из его темпларов стоял у входа в его аппартаменты.
- Да, что случилось?
- Мы схватили двух из этих шпионов, - сказал темплар. - Одного нашли в торговом
доме Кулик, а второго арестовали на эльфийском рынке, когда он выходил из пивной
Пьяный Гигант. Его заметили около нескольких гостиниц и таверн, он выспрашивал о
Союзе Масок.
- Действительно? - спросил Тимор. - И где они?
- Внизу, милорд, ожидают решения вашей светлости.
- Отлично. Приведи их сюда.
Он налил себе вина и поднял бокал к губам. Мгновением позже он услушал крики на
лестнице, а потом шум драки. Он нахмурился. Потом еще крики, звуки еще нескольких
ударов, потом вошли несколько его темпларов в сопровождении солдат городской стражи,
которые тащили двух пленников. Достаточно странно, пленники не сопротивлялись
солдатам, а пытались ударить один другого.
- Что это значит? - сказал Тимор резким голосом, напоминавшим удар кнута. - Как вы,
презренные твари, осмелились устроить потасовку в моем доме?
Два человека молча уставились на него. Потом один сердито посмотрел на другого и
сплюнул, - Если ты хоть что-нибудь скажешь ему, проклятый сын иловой цапли, я вырву
твой язык и заставлю тебя сожрать его.
- Тихо! - зло приказал Тимор. - Только я могу угрожать кому бы то ни было здесь, в
моем доме. - Он повернулся к солдатам. - Оставьте нас.
- Но, милорд, эти люди опасны... - запротестовал сержант стражи.
- Я сказал, оставьте нас. Я сам допрошу этих людей. Ты и твои люди свободны.
- Да, милорд.
Солдаты вышли, оставив Тимора и его темпларов наедине с пленниками, чьи руки
были связаны. Оба мужчины вызывающе уставились на него.
- Ваши имена? - спокойно спросил Тимор, опять поднося бокал к губам.
- Ты ничего не скажешь, вшивый предатель, - сказал тот, который уже говорил раньше.
Второй бросился на него, но темплары перехватили его, и поставили подальше от
первого.
- Ну что ж, хорошо, - сказал Тимор, глядя в упор на первого. - Тогда ты скажешь мне.
- Скорее сдохну, темплар!
Тимор помешал вино в бокале указательным пальцем руки и пробормотал несколько
слов. Потом опять взглянул на пленника, - Как т
...Закладка в соц.сетях
