Жанр: Электронное издание
Глава 2
В ПОИСКАХ НОВОЙ ПАРАДИГМЫ:
ЦИВИЛИЗАЦИОННЫЙ ПОДХОД
И ПРОБЛЕМА ГЛОБАЛИЗАЦИИ
Настоящая глава не претендует на детальный анализ разработок
в рамках названных направлений. Мы лишь попытаемся
показать, что эти исследования не смогли привести к позитивному
результату, поскольку изначально опирались на несовершенную
методологию.
1. Муки цивилизационного подхода
Цивилизационный подход, видимо, берет начало в конце
XVIII в., когда был впервые употреблен термин "цивилизация"^.
Первоначально он использовался либо с целью противопоставить
культуру Франции культурам других стран, либо для того,
чтобы оттенить особенность этапа развития общественной мысли
в эпоху Просвещения, либо с тем, чтобы показать отличие
варварских народов, где закон не действует, от народов (цивилиз
аций), в которых закон действует. Именно подобная (романогерм
анская) трактовка преобладала вплоть до второй половины
XIX в. И именно она, как полагаем, была исходной посылкой не
только выделения трех типов общественных формаций в работах
Маркса, но и известного утверждения Энгельса, что "основой цивилиз
ации служит эксплуатация одного класса другим"^. Поворот
произошел в конце XIX в., а первой "заявкой" на него стали
исследования Н.Я. Данилевского, сформулировавшего концепцию
"культурно-исторических типов", выделившего десять таких
типов и пять законов их образования.
По Данилевскому, история развития и гибели цивилизаций
есть явление более сложное, нежели история развития и гибели
отдельных государств. Идея автора сводилась к тому, что цивилиз
ация не имеет обязательной принадлежности к конкретному
государству. В основе ее развития лежат не только экономические,
но и культурные, включая религиозные, моменты. Период
^По мнению Л. Февра, термин "цивилизация" появился в литературе в
1766 г. (см.: Февр Л. Бои за историю. М., 1991. С. 241 - 242, 249 и сл.).
^Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 21. С. 174.
цивилизации "есть время растраты - растраты полезной, благотворной,
составляющей цель самого существования, но все-таки
растраты: и как бы ни был богат запас сил, он не может, наконец,
не оскудеть...". Н.Я. Данилевский также утверждал, что "общечеловеческой
цивилизации не существует и не может существов
ать. Также не существует и не может существовать и "всечеловеческой
цивилизации", к которой можно было бы примкнуть"^.
Не будет большим преувеличением сказать, что в работах
Н.Я. Данилевского мы обнаруживаем все основные положения,
отстаивавшиеся и развивавшиеся в более поздних трудах по проблеме,
будь то работы О. Шпенглера, А.Дж. Тойнби, Л. Гумилев
а или др. По сути, в основу последующей разработки цивилизационного
подхода были положены (или независимо воспроизведены)
следующие четыре основные посылки его теории: 1) связь
процесса формирования и развития цивилизаций с социо-культурными,
природно-климатическими и прочими особенностями;
2) несовпадение границ государств с границами цивилизаций;
3) некорректность теоретической постановки о существовании
единой, общечеловеческой цивилизации; 4) относительная недолговечность
цивилизаций.
Подобная же общность наблюдается и в отношении недост
атков рассматриваемой теоретической схемы. Так, например,
в теоретических конструкциях большинства ее приверженцев за
границами анализа остаются характерные для различных типов
цивилизаций системы интересов и, в первую очередь, - интересов
социально-экономических.
Не останавливаясь более на истории вопроса (к ней мы будем
возвращаться по мере необходимости), кратко охарактеризуем
отношение современной отечественной научной мысли к подобным
направлениям исследований, сосредоточив основное внимание
на дискуссии, развернувшейся в конце 1980-х годов на страниц
ах "Вопросов философии" (ее первый этап), в 1990 - 1991 гг.
в журнале "Мировая экономика и международные отношения"
и в 1990 - 1992 гг. в журнале "Общественные науки и современность"
(второй этап).
Если оценивать результативность дискуссии конца 1980-х годов,
то, видимо, можно констатировать, что первым важнейшим
ее итогом явилось формирование двух основных позиций по вопросу
о целесообразности применения формационного подхода.
Представители первой точки зрения отстаивали тезис о его полной
бесперспективности, сторонники второй, признавая ограниченность
этого подхода, предлагали дополнить его подходом ци^Д
анилевский Н.Я. Россия и Европа. М., 1991. С. 91 - 92, 108, 124.
вилизационным. Второй важный итог дискуссии заключался в
практически единодушной констатации необходимости введения
в методологию категории "локальные цивилизации", хотя ее
содержание и не получило своего развернутого, четкого определения^.
Тем самым было положено начало очередной попытке пересмотр
а устоявшейся в отечественной науке трактовки закономерностей
общественно-исторического процесса, поиску основ
новой методологии его анализа. Столь малозначимый, на первый
взгляд, результат был заведомо предопределен тем, что основная
масса исследователей продолжала предпринимать безуспешные
попытки решения задач одного качественного порядка путем использов
ания методологии, созданной под описание реалий иного
качественного порядка. Это справедливо в отношении не только
разработчиков цивилизационной парадигмы, но и представителей
концепции "азиатского способа производства", являющейся
сугубо марксистской.
Указанная "предрасположенность" концепции "азиатского
способа производства" к марксистской методологии уже сослужил
а ей плохую службу в предшествовавшие периоды. Ее сторонники
так и не смогли до конца преодолеть догму формационности
и абсолютизацию классового подхода. Несмотря на то что
рядом авторов и предлагалось новое понимание закономерностей
общественного развития^, данные попытки успеха не имели.
Это, как представляется, достаточно четко показано В.Н. Никифоровым,
описавшим ход как рассматриваемой дискуссии, так
и дискуссии 1920 - 1930 гг., в рамках которой было окончательно
закреплено положение о "пятичленной" периодизации всемирной
истории^. Естественно, что на такой базе дискуссия по проблем
атике "азиатского способа производства" не могла привести
к значительному методологическому прорыву.
^Для примера сошлемся лишь на одно из определений (весьма характерное)
сути категории "локальная цивилизация". "Локальная цивилизация есть
производная от качественной специфики, своеобразия страны либо группы
стран на определенном этапе развития". Использование данного понятия необходимо
"для обозначения исторически определенного качества общества, выраж
ающегося в специфической общественно-производственной технологии
(курсив наш. - Авт.) и составляющей его культуре" (Гудорожник Г.С. Цивилиз
ации: развитие и современность // Вопр. философии. 1986. #3. С. 36 - 37).
^Например, В.П. Илюшечкин предлагал ввести в оборот концепцию "единой
классовой докапиталистической формации", т.е., по сути, вернуться к философским
истокам марксизма (Илюшечкин В.П. Система внеэкономического
принуждения и проблемы второй основной стадии общественной эволюции.
М., 1970).
^Никифоров В.Н. Восток и всемирная история. М., 1977.
Однако неверно было бы (с "высоты" современного понимания)
недооценивать результаты первого этапа обсуждения. Он,
как отмечается в литературе, характеризовался двумя положительными
результатами: во-первых, введением в научный оборот
категории "локальная цивилизация"; во-вторых, тем, что "удалось
потеснить представителей точки зрения, согласно которой
античное Средиземноморье, феодальная средневековая Европа и
восточные социально-экономические образования древнего, средневекового
и в значительной степени нового времени базировались
на принципиально различных материально-производственных
базах"^. Эти выводы мы, однако, дополнили бы третьим
тезисом.
Если справедливо признание известного единства материально-производственных
баз различных стран и регионов в разные
периоды времени, то приходится констатировать некорректность
"классической" интерпретации цивилизационного подход
а. Неверно оказывается его третье базовое положение - тезис
о невозможности существования единой, общечеловеческой
цивилизации. Тем самым была заложена основа отхода от традиционной,
"классической" цивилизационной парадигмы.
Дискуссия 1990 - 1991 гг., продолжив обсуждение проблемы,
внесла, однако, мало нового в совершенствование методологии.
Предложение заменить категорию одного качественного порядк
а - "локальные цивилизации" - заимствованными у зарубежных
исследователей категориями другого качественного
порядка - "Центр", "периферийные" и "полупериферийные
районы"^ и подобные "новации", - к сожалению, снизили теоретическую
значимость обсуждения. Так и не был услышан
Г. Данилевский, который справедливо отмечал, что, с одной
стороны, ведущие тенденции современного мирового общественного
развития действительно не могут быть выявлены при
помощи формационной теории, равно как и любой другой концепции,
исходящей из той или иной разновидности детерминизм
а (будь то стадия экономического роста либо понятие постиндустри
ального общества). Именно в силу названных выше
тенденций и возникает необходимость обратиться (или, точнее,
вернуться) к категории "цивилизация". Однако, с другой стороны,
нет необходимости в формализованном подходе к данной
категории, так как для того чтобы понять суть современ^Амелин
а Е. Понятие "цивилизация" вчера и сегодня // Обществ. науки и
современность. 1992. #2. С. 99.
^См., например: Миросистемный подход сегодня // МЭиМО. 1991. #11.
С. 51 - 54 и др.
ных перемен, нужны "нежесткие, "открытые" обобщающие понятия"^.
Игнорирование этого достаточно очевидного вывода имело
свои причины. Чтобы показать это, обратимся к некоторым
тезисам, отстаивавшимся сторонниками и противниками цивилиз
ационного подхода.
По мнению его сторонников, названный подход позволяет
разрешить следующие задачи.
Во-первых. В его рамках появляется возможность отражения
многовариантности общественного развития; влияния, оказываемого
на хозяйственную жизнь культурно-исторической средой,
психологическими стереотипами и т.п.
Во-вторых. Цивилизационный подход учитывает интересы
человека (производителя, собственника, потребителя и пр.),
а также создает основу известной преемственности анализа исторического
развития различных стран и регионов, поскольку оперирует
не категорией неизбежного, а категорией возможного,
категорией выбора^. Преследуя цель интегрального анализа роли
материального и нематериального в общественном развитии,
этот метод может помочь преодолеть свойственное формационному
подходу их противопоставление, обнаружить основы их
соподчиненности в различные периоды истории человечества.
Цивилизационный подход также позволяет, по мнению его сторонников,
адекватно отразить три особенности современного
этапа развития: социализацию общественных отношений; сближение
различных общественных систем; принципиально новое
качество многоуровневости в современном обществе, которое
уже невозможно описать посредством схем типа "производитель
- потребитель", "субъект - объект собственности" и т.п.
И все же, несмотря на справедливость ряда выдвинутых положений,
возьмем на себя смелость утверждать, что предложенные
интерпретации цивилизационного подхода могут претендовать
не более чем на постановку. Обсуждение (и это признали многие
его участники) выявило ряд недостатков, не устранив которые
трудно рассчитывать на теоретический прорыв. Назовем лишь
некоторые из них.
Первый. Дискуссия так и не приблизилась к конкретизации
сущности категории "цивилизация". Отойдя от ее "классической"
трактовки, показав необходимость учета в анализе об^Т
ам же. С. 64 - 65.
^См.: Осадчая И. О цивилизационном подходе в анализе капитализма. //
МЭиМО. 1991. #5. С. 8; Энтов Р. Что может дать цивилизационный подход? //
Там же. С. 20 - 21; Капелюшников Р. О многовариантности исторического развития
// Там же. С. 61 и др.
щественного прогресса социально-экономической составляющей
развития цивилизаций, участники обсуждения незаметно свернули
с "главной магистрали". Углубившись в спор по вопросу о "мере
цивилизованности", они, по сути, вернулись к трактовке проблемы,
характерной для конца XVIII - начала XIX вв. В итоге дискуссия
не могла не зайти в тупик, поскольку в качестве "меры цивилизов
анности" различными авторами предлагались разные
критерии: способность общества реализовывать крайне неопределенные
"общечеловеческие ценности"; ценности материальные;
достижения западной цивилизации; наконец, просто веру
в возможность формирования единой мировой цивилизации^.
В результате спор вокруг правомерности или неправомерности
цивилизационного подхода невольно приобрел форму схоластических
рассуждений. Например, непонятны попытки признать
в роли основных общечеловеческих ценностей любые сохранившиеся
на сегодня институты или социальные явления в экономически
развитых государствах. Очевидно, что ряд из них носит регрессивный
характер и потому никак не может рассматриваться
в роли "общецивилизационного эталона". А значит, нет основ
аний отдавать принципиальное предпочтение социальным реликт
ам западной модели развития перед реликтами советской
системы.
Второй. Нерешенность первой задачи способствовала тому,
что так и не удалось показать различия категорий "цивилизация"
и "формация". Хотя наряду с выдвинутыми в рамках дискуссии
конца 1980-х годов двумя позициями была предложена третья,
согласно которой формационный подход верен для описания закономерностей
этапов, предшествовавших современному, дальше
выдвижения этого тезиса обсуждение не пошло. В то же время
для его обоснования необходимо как минимум либо определить
место формаций в цивилизациях, либо доказать, что цивилизационный
подход справедлив, например, лишь для анализа современного
этапа развития (и, возможно, будущих), а формационный
подход воздействует на все предшествующие ему этапы. Если же
верна третья позиция, доказывающая необходимость некоей
^Причину подобного (как и многих других) упрощения следует отчасти иск
ать в истории отечественной науки, где десятилетиями "воспроизводилась" неопределенность
категории "общество". Некоторые рассматривали его в качестве
обособившейся от природы части материального мира, представлявшей исторически
развивающуюся форму жизнедеятельности людей. Другие понимали
под обществом определенный этап развития человечества. Общество также ассоцииров
алось с определенной стадией развития в рамках конкретного этапа.
Наконец, существовала позиция, согласно которой общество есть совокупность
человеческих индивидов и т.п.
творческой интеграции двух подходов, то следует опять-таки пок
азать место формаций в современной цивилизации.
Ответов на данные вопросы дано не было. Это не только
обеднило методологию, но и привело к тому, что ряд исследователей
идет не по пути поиска новой парадигмы, а в направлении
либо механического отрицания марксизма, либо его заформализов
анной защиты, что в равной мере некорректно.
Некоторые участники дискуссии пытались обосновать возможность
формирования некоего "идеального общества" через
интеграцию отдельных составляющих различных культур. Такая
постановка без дополнительной аргументации мало чем отличается
от формационной, ибо использует механицизм в анализе общественного
развития. Методологически она гораздо беднее теории
конвергенции, поскольку отрицает многовариантность.
Попытки противопоставить этой позиции гипотезу об "осевых"
цивилизациях, которые кристаллизовались... от 500 г. до
н.э. вплоть до первых веков христианства"^, либо гипотезу о двух
(Запад, Япония) Центрах, которые "во все большей степени превр
ащаются в Центры двух цивилизаций"^, более интересны.
Верно отражая имеющиеся тенденции, они, вместе с тем, не объясняют
природы таких особенностей современного мира, как соци
ализация общественных отношений, социальная переориентация
экономики и пр. Неясно также, в какой мере и через какие
механизмы названные особенности реализуются в рамках этих
двух, видимо, разных цивилизаций. Следовательно, фиксируя
тенденцию расхождения, эти подходы отказывают в праве на существов
ание общепризнанной сегодня тенденции к сближению
различных культур.
Третий. Ряд авторов отвергает формационный подход,
отталкиваясь от анализа причин распада СССР. Однако эти специ
алисты как бы не замечают, что такой позиции противостоит
концепция, доказывающая неизбежность выбора Россией особого,
евразийского пути, а также то, что именно евразийский
менталитет явился причиной принятия населением Российской
империи идей коммунизма^. К сожалению, этой, насчитываю^Айзеншт
адт Ш. Международные контакты: культурно-цивилизационное
измерение // МЭиМО. 1991. #10. С. 63.
^Миросистемный подход сегодня. С. 51.
^Весьма интересный и достаточно полный разбор сущности евразийского
подхода см.: Новикова Л., Сиземская И. Политическая программа евразийцев:
реальность и утопия // Общественные науки и современность. 1991. #1.
С. 104 - 110; см. также: Капустин Б. Европейская и российская цивилизации:
произойдет ли встреча? // МЭиМО. 1992. #4. С. 45 - 51; Россия между Европой
и Азией: Евразийский соблазн. М., 1993.
щей не один десяток лет, концепции была противопоставлена,
скорее, эмоциональная, нежели действительно научная, аргумент
ация^.
Четвертый. Не был тщательно изучен тезис, согласно
которому особенности развития бывшего СССР обусловлены ре-
ализацией характерной для проживающего на его территории
населения системы интересов "азиатского способа производств
а". Это тем более странно, что, как отмечалось, в отечественной
литературе периодически происходит возврат к этой
идее, так же как и к мысли, что в нашем обществе четко прослежив
ается наличие атрибутики данного "способа производства"^.
При этом, однако, самими сторонниками рассматриваемого подход
а не были выдвинуты достаточно весомые и, главное, новые
аргументы в его защиту, хотя, полагаем, прозвучавшая в ряде выступлений
"расширительная" трактовка содержания "азиатского
способа производства" существенно отходит от традиционном
арксистского ее толкования.
Пятый. Из поля зрения как сторонников, так и противников
цивилизационной парадигмы практически выпал анализ такой
важной категории, как "локальные цивилизации". И это
несмотря на то, что в ходе дискуссии неоднократно отмечалось,
что в XX в. все более отчетливо проявляется тенденция к формиров
анию не только крупных локально-цивилизационных обр
азований типа азиатской, латиноамериканской, западноевропейской
и др., но и субрегиональных (внутригосударственных)
целостностей (например, союз баскских провинций в Испании,
Квебек в Канаде и пр.). Недоучет этой тенденции, игнорирование
геополитической и национально-региональных компонент
современного этапа развития - это еще одно существенное упущение.
^Евразийство в свое время объединило крупных обществоведов и специ-
алистов в иных областях знания. Например, К.Н. Леонтьев писал, что Россия -
это не просто страна, это особый тип культуры, особая цивилизация (см.: Леонтьев
К.Н. Восток, Россия и Славянство. М., 1885 - 1886. Т. 1. С. 284). Н.
Алексеев вообще полагал, что сложившаяся в СССР система отношений в полной мере
соответствовала евразийским особенностям Российской империи (см.: Алексеев
Н. Советский федерализм // Обществ. науки и современность. 1991. #2.
С. 110 - 124).
^Плеханов, например, полагал, что российская история была более похож
а на историю восточных деспотий, где земля и земледельцы были "закрепощены
государством и на основании этого закрепощения развивался русский
деспотизм". Именно из этого положения вытекал его вывод, что революция в
России может приобрести уродливые формы, приведя к "обновленному царскому
деспотизму на коммунистической подкладке" (Плеханов Г.В. Избранные
философские произведения. М., 1956. T. 11. С. 69; Т. 1. С. 323).
Шестой. Все перечисленные выше недостатки в значительной
мере обусловлены нечеткостью определения содержания
процесса социализации. По сути, многими отстаивался тезис,
согласно которому "социально" все, что направлено на реализацию
интересов индивида. Но такая трактовка делает социализацию
бессубъектной, превращает ее в некую "сверхзадачу". Конечно,
все "социальное" - общественно. Но общественно оно
только тогда, когда относительно непротиворечиво сочетаются
интересы не просто всех индивидов, но и всех их групп. В этом,
например, состоит содержание демократии, которая (нелишне
это напомнить) вовсе не предполагает равнозначную реализацию
интересов всех (см. разд. второй). Полагаем, именно такое упрощенное
понимание социализации, превращение ее в самоцель в
немалой степени способствовало подмене в марксизме интересов
человека интересами некоего абстрактного общества, логическим
завершением чего стало подчинение этих интересов интерес
ам государственной бюрократии.
Наконец, столь упрощенная трактовка социализации игнорирует
то обстоятельство, что не только общество активно к внешним
условиям своей жизнедеятельности, но и внешние условия
активны по отношению к обществу. Можно предположить, что
социализация есть некая интегральная результирующая взаимодействия
в системе "общество - природа - человек". Причем это
взаимодействие имеет различный характер в разных государств
ах и в различные периоды истории человечества, отличающихся
системами господствующих интересов.
Не останавливаясь более на разборе того, какие проблемы
упущены или упрощены в ходе обсуждения перспектив цивилизационной
парадигмы, отметим лишь, что шести выделенным
группам возражений не было противопоставлено серьезных
контраргументов. И обусловлено это в значительной мере тем,
что, несмотря на утверждения, согласно которым цивилизационный
подход предполагает новую философию исследований, она
так и не была сформулирована. Причин тому много. Главная из
них - некритическое использование, или же, напротив, огульная
критика положений научных концепций, сформированных в
XIX в.; концепций, вобравших в себя достоинства и недостатки
общественной мысли того периода; концепций, продолжающих
господствовать не только в отечественной, но и в зарубежной
науке.
В итоге участники дискуссии не заметили, что поднимаемые
ими вопросы лежат вне сферы направлений, которые традиционно
определяют как "цивилизационный", а также "формационный",
"стадиальный" и иных концепций. Обсуждение пошло по
иному, нежели цивилизационная парадигма, руслу^. Как следствие
- не был поставлен центральный вопрос: в каком, отличном
от методологии конца XVIII - начала XIX вв. направлении следует
идти, чтобы избежать методологических противоречий, зародившихся
в то время и господствующих по сей день в теоретических
конструкциях различных научных школ^.
Практически всеми был проигнорирован и весьма плодотворный,
разрабатываемый у нас и за рубежом подход, согласно которому
НТР органически включает в себя (а не просто вызывает
к жизни) качественные изменения общественных отношений.
Эта гипотеза (подробнее мы еще остановимся на ней) основывается
на неоднократно развивавшемся в литературе тезисе, согласно
которому связанные с НТР процессы охватывают три глубинных
среза жизнедеятельности общества: во-первых, взаимодействие
общества и природы; во-вторых, взаимодействие человека и
созданной (создаваемой) им искусственной (окружающей) среды
обитания; в-третьих, вся совокупность отношений, изменение которых
определяется не только экономическими мотивами, классовыми
противоречиями и пр., а факторами, обусловленными и
обусловливающими социализацию общественных отношений.
Но три названных "среза", взятые в органическом единстве,
есть не что иное, как триада "природа - общество - человек",
т.е. конструкция, лежащая в основе любой общественной практики
и описывающей ее теории.
Как представляется, нам удалось показать, что входе второго
этапа рассматриваемой дискуссии "круг замкнулся". Ее участ^Это
тем более странно, что многими выступавшими, по сути дела, была
предпринята попытка приступить к разработке качественно новой теории общественного
развития.
^Один пример. Защитники цивилизационного подхода, подчеркивая его
перспективность, говорили, что, проводя в его рамках исследования, можно решить
три задачи: выявить природу сближения различных обществ в социальноэкономических,
научно-технических и прочих сферах; обнаружить причины соци
ализации общественных отношений; наконец, как следствие, предложить
теоретическую конструкцию, свободную от недостатков схем типа "производитель
- потребитель", "объект - субъект собственности" и т.п. Однако приблизиться
им удалось лишь к решению первой задачи, причем (если быть справедливым)
следует признать, что заслуги в этом отечественной науки нет или почти
нет. В выявлении причин сближения различных обществ пальма первенства
принадлежит зарубежной научной мысли, насчитывавшей к середине 1980-х годов
около сотни теорий типа "индустриального общества", "информационной
революции" (см., например, Binger Z. The Control Revolution: Technological and
Economic Origins of the Information Society. Cambridge, 1986), а также давшей
жизнь такому самостоятельному направлению, как футурология, и которые,
строго говоря, с собственно цивилизационной парадигмой не имеют ничего
общего.
ники пришли к тому, с чего начали обсуждение, - к необходимости
четкого ответа на вопросы, что есть "цивилизация", "формация",
"стадия".
И все же результаты исследований в области цивилизационного
подхода не могут быть проигнорированы, равно как нельзя
механически отбросить многие идеи, высказанные в ходе рассмотренной
нами дискуссии. Эти наработки содержат ряд принципи
альных выводов, без учета которых невозможно понять современные
особенности развития человечества. Назовем важнейшие:
многовариантность как главная особенность переживаемого
этапа общественного развития;
переориентация человечества с количественных на качественные
критерии роста, на социализацию общественных отношений;
качественные различия социально-культурных корней зап
адноевропейских и азиатских общественных систем;
наличие локальных цивилизаций (локально-цивилизационных
образований), чьи границы не совпадают с государственными
и различия между которыми не определяются только их социокультурной
спецификой;
правомерность использования формационной, стадиальной и
им подобных моделей для описания закономерностей развития
только в системах, подчиняющихся диктату интересов количественного
роста и неправомерность их применения для описания
закономерностей современного этапа качественного развития
человечества;
наличие нескольких (двух и более) мировых Центров локальных
цивилизаций, а значит, двух или более цивилизаций.
Попытаемся разобраться, в какой мере ограниченность методологии
может обеспечить еще одно направление науки - исследов
ание процесса глобализации, обращение к которой, как мы
полагаем, вернуло российское обществоведение в лоно марксистской
теории.
2. Глобализация: иллюзия или реальность?
Анализ отечественной литературы позволяет сделать вывод,
что специалисты, занимающиеся исследованием глобализации,
могут быть разделены на три группы. Представители первой счит
ают данное явление объективным, обусловленным качественными
изменениями в экономике мира. Сторонники второй - пол
агают, что дискуссия по поводу этого якобы нового явления
есть не что иное как попытка скрыть начало мировой экспансии
США. Представители третьей позиции рассматривают глобализ
ацию в контексте формирования международных преступных
сообществ.
Остановимся на первых двух направлениях исследований^.
По мнению С.И. Долгова, глобализация отличается от интерн
ационализации тем, что в ее рамках осуществляется не межотр
аслевая, а "внутриотраслевая торговля, основанная на внутриотр
аслевой специализации отдельных стран", прежде всего стран
с развитой экономикой. Иными словами, речь идет не об интерн
ационализации обмена, а об интернационализации производств
а, стержнем которой выступают транснациональные корпорации.
Глобализация также связана с прогрессирующим ростом
финансовых рынков (валютных, фондовых, кредитных)^. Если
ранее эти рынки преимущественно обслуживали реальный сектор
экономики, то сегодня они приобрели самодовлеющее, самостоятельное
значение.
На микроуровне наблюдается глобальная стратегическая
ориентация компаний в рамках системы "сбыт - снабжение -
производство". В основе глобализации лежит и гуманизация производств
а, обусловленная тем, что экономический рост приобрет
ает интенсивный инновационный характер.
Также выделяется регионализация экономической деятельности,
которая в известной степени противостоит глобализации.
Связано это с формированием объединений стран, где в рамках
конкретной интеграционной группировки наблюдается либерализ
ация торговли и пр.^
А.А. Игнатов выделяет шесть базовых направлений глобализ
ации: связанную с началом формирования сверхкультуры "мент
альную" или культурно-идеологическую глобализацию; территори
альную, обусловленную формированием региональных союзов
государств; экономическую, вызванную к жизни повышением
роли крупных компаний, развитием "виртуальных" финансовых
рынков, созданием глобальных торгово-экономических
союзов, формированием глобальной сети страховых, торговых и
пр. услуг; информационно-коммуникационную, связанную с ком^То,
что мы не рассматриваем третью проблему, не означает признание
ее малозначимости. Достаточно сослаться на то, что в условиях деградации экономического
пространства бывшего СССР преступные сообщества, напротив,
координируют и, возможно, интегрируют свою деятельность в его границах.
^Ежедневный объем валютных операций, составлявший в 1973 г.
15 млрд долл., в 2001 г. превысил 1,5 трлн долл. (Междунар. жизнь. 2001, #7.
С. 66).
^Долгов С.И. Глобализация экономики: Новое слово или новое явление.
М.: Экономика, 1998. С. 9 - 10, 18, 13.
пьютеризацией общества, развитием системы космической связи
и пр.; этническую, обусловленную ростом численности населения
и взаимной ассимиляции культур; деятельность Мирового
правительства, играющего ключевую роль в формировании напр
авлений процесса глобализации^.
М.Г. Делягин видит стержень глобализации в образовании
единого общемирового финансово-информационного пространств
а на базе новых, преимущественно компьютерных, технологий,
выделяя три особенности ее современного развития.
1) Формирование пятиуровневой "технологической пирамиды".
На первом уровне "пирамиды" разрабатываются стандарты
(стереотипы) мышления и поведения, затем - стандарты технологической
деятельности (эту нишу прочно заняли США и отчасти
Великобритания). Производители продукции второго уровня
непосредственно контролируют процесс их реализации, но в
меньшей степени, чем представители первой группы. Третий,
четвертый и пятый уровни образуют производители товаров, использующие
с разной глубиной освоения (в этом и состоит разниц
а между данными уровнями) разработанные на втором уровне
продуктов ноу-хау.
2) Тенденция глобальной монополизации.
Вследствие формирования и последующей интеграции на
глобальных рынках отдельных финансовых и информационных
инструментов создаются основы для образования единой глоб
альной монополии. Как результат мировая политика скоро перест
анет реализовываться отдельными государствами. Она станет
наднациональной.
3) Превращение практики формирования сознания и опыта
людей в наиболее прибыльный бизнес^.
В.А. Никонов, разделяя в целом позицию С.И. Долгова и
М.Г. Делягина, понимает под глобализацией объективный процесс
интернационализации финансовых и информационных потоков,
который будет иметь своим результатом создание сверх^Игн
атов А.А. Стратегия "глобализационного лидерства" для России //
Независимая газета. 2000. 7 сент.
^Автор считает воздействие на чужое сознание крайне опасным. Смысл
опасности состоит в неизбежном изменении собственного сознания пиарщиков.
Происходит самопрограммирование последних и их стремление решать проблемы
путем "промывания мозгов; снижается ответственность управляющих систем;
извращается и сужается демократия, поскольку для манипулирования созн
анием общества достаточно воздействовать на его элиту" (см., напр.: Практик
а глобализации: игры и правила новой эпохи. М.: Ин-т проблем глобализации,
2000. С. 97 - 157).
общества. А потому самое плохое в изменяющемся мире - это
попытка изолировать себя.
В дополнение к сказанному другими авторами В.А. Никонов
говорит о таких аспектах глобализации, как: углубление противоречий
между принципом территориальной целостности и принципом
права наций на самоопределение, что усугубляет проблему
сепаратизма, особенно в крупных странах; увеличение числа
международных неправительственных организаций, оказывающих
воздействие на мировую политику; эрозия внутреннего суверенитет
а отдельных государств.
По мнению В.А. Никонова, глобализация преодолевает деление
государств на страны капитализма, социализма и неприсоединившиеся.
Сегодня правильно говорить о группе стран первого
мира (США, Европейский союз и Япония), а также о государств
ах, которые пытаются эту группу догнать^.
Итак, что нового вносит вышесказанное в существующую
политэкономическую теорию и методологию? Полагаем, что
принципиально - ничего. Любому изучавшему ранее политэкономию
капитализма (раздел "Империалистическая стадия капиталистического
способа производства") известно, что капитал стремится
к мировому господству путем своей сверхконцентрации,
захвата мировых рынков сбыта и в конечном итоге - раздела мир
а посредством использования мощи государства.
Но если это все, к чему пришли отечественные глобалисты,
зачем было хоронить марксизм? Там все сказано и об этом, и о
многом другом.
Теперь обратимся к точке зрения, согласно которой развертыв
ание дискуссии по проблеме - это попытка прикрыть стремление
США сформировать однополярный мир.
На наш взгляд, наиболее последовательным сторонником
данной позиции является А.А. Зиновьев, разрабатывающий концепцию
"эволюционного перелома"^. Суть ее может быть кратко
сведена к двум тезисам: наметилась тенденция к формированию
сверхобществ; эволюция человечества начала приобретать
управляемый характер. А.А. Зиновьев считает, что центром
формируемого сверхобщества становятся США. Но не как стран
а, а как некая "сверхсистема", в деятельность которой вовлечены
десятки миллионов человек, тысячи фирм, корпораций и пр.^
^Никонов В.А. Глобализация государства // Российское государство и углубление
реформ в контексте внешних и внутренних угроз безопасности России.
Калуга: Облиздат, 2001. С. 80 - 85.
^Зиновьев А.А. Глобальный человейник. М.: Центрополиграф, 2000.
^Именно эта "сверхсистема", сформировав и возглавив некий общемировой
заговор, по его мнению, способствовала распаду СССР.
Главная опасность сверхобщества состоит в попытке навязать
миру достаточно убогую систему ценностей американской демокр
атии, американской культуры, уничтожающую личность.
Аналогичной точки зрения придерживаются и другие специ-
алисты.
С.А. Марков вообще говорит о мировой "закулисе", "масонском
заговоре", когда "влиятельные люди тайно встречаются на
фешенебельном курорте и принимают решения, которые на всех
влияют"^. По мнению А.С. Панарина^, кредо глобализма -
это использование глобальных ресурсов в интересах меньшинств
а, так называемой элиты (экономической, политической, интеллекту
альной), исповедующей собственные наднациональные интересы.
С.Е. Кургинян высказывает мысль об опасности тотальной
атомизации, которая фактически равносильна десоциализ
ации^.
Наконец, В.Л. Иноземцев пишет, что рассматриваемая теоретическ
ая конструкция "культивирует иллюзию комплексности и
целостности мира, якобы обусловленных перенесением существующей
на Западе хозяйственной практики в другие страны (по
сути дела, таким образом, пропагандируются идеи "догоняющего
развития")... Концепция... получила... широкое распространение
и стала влиятельной социальной доктриной, поскольку она в
большей мере отвечает идеологическим представлениям западных
экспертов и получает... подтверждения при поверхностной
оценке современной социально-экономической реальности"^.
Приведенные соображения небезосновательны. Чтобы не
быть голословными, сошлемся на Зб. Бжезинского, предрекающего
формирование сверхмонополии с единым центром управления
в США. В частности, упомянутый автор пишет: "Культурное
превосходство является недооцененным аспектом американской
глобальной мощи... Демократические идеалы, связанные с америк
анскими традициями, еще больше укрепляют то, что некоторые
воспринимают как американский "культурный империализм"...
Поскольку подражание американскому пути развития
^Марков С.А. // Российское государство и углубление реформ в контексте
внешних и внутренних угроз безопасности России. С. 107.
^См.: Искушение глобализмом. М.: Русск. нац. фонд, 2000.
^Кургинян С.Е. Российское государство в контексте современной геополитической
ситуации // Российское государство и углубление реформ в контексте
внешних и внутренних угроз безопасности России. С. 175.
^Иноземцев В.Л. Расколотая цивилизация. М.: Наука, 1999. С. 583 - 584.
Отметим, что монография автора заметно отличается в положительную сторону
от исследований по данной проблеме и на сегодняшний день является самым
серьезным исследованием в России.
постепенно пронизывает весь мир, это создает более благоприятные
условия для установления косвенной и на вид консенсуальной
американской гегемонии... Американское глобальное превосходство...
подкрепляется сложной системой союзов и коалиций,
которая буквально опутывает весь мир... В отличие от прежних
империй, эта обширная и сложная глобальная система не является
иерархической пирамидой. Напротив, Америка стоит в центре
взаимозависимой вселенной, такой, в которой власть осуществляется
через постоянное маневрирование, диалог, диффузию и
стремление к формальному консенсусу, хотя эта власть происходит
в конце концов из единого источника: Вашингтон, округ Колумбия"^.
Итак, можно констатировать, что, несмотря на различия
взглядов представителей обеих позиций, они сходятся в признании
тенденции к монополизации мировой экономики либо в границ
ах стран "золотого миллиарда", либо в рамках мирового сообществ
а.
Различие в воззрениях состоит в том, что одни, отмечая объективный
характер этого явления, полагают, что противопоставить
ему ничего нельзя и нужно тем или иным способом встраив
аться в процесс. Другие, напротив, говоря о "руке Америки"
(либо Запада), настаивают на выработке политики активного
противодействия попыткам создать сверхмонополию, новую
империю и пр.
Но для нас принципиально одно. И первые, и вторые (возможно,
за исключением В.Л. Иноземцева) в методологическом
плане придерживаются марксистских позиций, хотя и различного
уровня "агрессивности".
Как представляется, накал дискуссии между двумя направлениями
исследования проблемы может быть снижен, если призн
ать справедливость выводов специалистов обеих групп.
Во-первых, и те, и другие правы, отмечая наличие процесса,
который можно охарактеризовать как тенденцию к монополизации
мировой экономики^. Любой мало-мальски грамотный экономист
не может не понимать гибельность углубления тенденции
к образованию "сверхмонополии". Доведение ее до логического
конца - это конец рыночных отношений, ликвидация демократических
институтов, формирование административно-командной
системы управления "в мировом масштабе".
^Бжезинский Зб. Великая шахматная доска. М.: Междунар. отношения,
1999. С. 38 - 41.
^В свое время В.И. Ленин рассматривал возможность образования сверхмонополии.
Однако он писал, что эта возможность абстрактна, поскольку до
того как возникнет такая монополия, осуществится мировая революция.
Во-вторых, действительно имеют место попытки сформиров
ать однополярный мир. Но и это стремление, будучи завершенным,
будет иметь тот же результат, что и тенденция, рассмотренн
ая выше^.
Однако в мире происходят процессы, сдерживающие углубление
двух названных явлений. Остановимся на них подробнее, поскольку
при их игнорировании нейтрализующая функция этих
тенденций может обратиться в свою противоположность, взорв
ав мировую цивилизацию.
^Удивительно, что в этом не отдает себе отчета всю свою жизнь боровшийся
с коммунизмом Зб. Бжезинский. Хотя чисто психологически это понятно:
тот, кто занимается критикой истории какого-то учения, невольно начинает
мыслить в тех же категориях.
Закладка в соц.сетях
