Жанр: Любовные романы
Пурпурные кружева
...ло удивление. Но его тут же
сменило - и Морган готов был поклясться в этом - выражение мучительной боли.
Однако ответ пожилой дамы прозвучал
на удивление грубо:
- Мой брат давно умер.
- Да, мэм, мне это известно, но я все-таки надеялся, что смогу поговорить с
вами о нем и... о женщине по имени Лили
Блэкмор.
Стоило сестре Рейна Готорна услышать о Лили, как боль в ее глазах уступила
место беспредельной горечи. С этим
застывшим выражением горечи женщина, приложив заметное усилие, открыла дверь
Моргану.
- Я слышала, она вернулась! - прошипела Мери Готорн обвиняющим тоном.
Морган, поколебавшись несколько мгновений, решил сказать правду:
- Так и есть.
Оставив дверь открытой, пожилая женщина прошла в глубь крошечной комнатенки и
бессильно опустилась в кожаное
кресло, которое знавало лучшие времена. Затем она указала Моргану на стул
напротив.
Закрыв дверь, он последовал за хозяйкой. Едва Мери Готорн начала говорить,
как ему стало ясно: сегодня не придется
сочинять очередную историю о том, кто он такой. Эта женщина, подумал Морган,
вряд ли поинтересуется даже его именем.
- Значит, это правда? Лили Блэкмор вернулась. - Мери покачала головой. - Не
могу поверить, что она на это
осмелилась. - Глаза старушки сузились. - Вы, конечно, знаете, что каждое пенни
из ее состояния должно было
принадлежать мне!
Морган попытался не выдать своего удивления.
Она утвердительно кивнула головой:
- Да, потому что именно я заботилась о Рейне после того, как наша мать
покинула этот мир. А осиротели мы в детстве. Я
помогала ему и тогда, когда он стал взрослым и пытался встать на ноги. И знаете,
ему повезло. Как говорится, деньги идут к
деньгам. Начал Рейн с малого, но он всегда очень удачно вкладывал свои средства.
- Костлявые пальцы Мери вцепились в
подлокотник кресла. - Если бы не я, Рейн ни за что бы не разбогател.
- Так значит, Лили достались все деньги вашего брата?
- Конечно. А кто еще, вы думаете, мог обеспечить ей безбедное существование?
Неужели ее глупый и расточительный
братец? Вы видели их дом? Ну и развалюха, скажу я вам! Не сомневаюсь, что и Лили
не дала Клоду ни пенни. Хотя какое это
теперь имеет значение? Он умер, как и мой Рейн.
Морган попытался осознать смысл услышанного. Выходит, Лили не получила
решительно ничего из родительского
наследства, но зато к ней перешло состояние Рейна Готорна. Кровь его закипела. В
каких отношениях должна состоять
женщина с мужчиной, чтобы стать его наследницей, не выходя за него замуж?
Ответ мог быть только один. Желваки Моргана затвердели. Вот он и получил
подтверждение своим худшим опасениям.
Лили действительно принадлежала другому мужчине.
Однако гнев в его душе уступил место несказанному удивлению, когда Мери
заговорила снова:
- Я долгие годы вела хозяйство Рейна - сам он был слишком занят своей
живописью. Днем и ночью я продолжала
заботиться о нем: готовила его любимые блюда, стирала его одежду. Представьте
себе, я даже находила для него богатых
заказчиков - он писал их портреты за хорошее вознаграждение.
Морган замер:
- Так ваш брат был художником?
- Самым лучшим из них. Его работы пользовались спросом, и это само по себе
удивительно: ведь мало кому из
художников удается что-то продать при жизни. Но он действительно был хорошим
живописцем. - Выражение ее лица
смягчилось. - Его картины прекрасны! - Мери устремила взгляд на стену, где
висело единственное небольшое полотно.
Морган поразился тому, что не заметил картину сразу, как вошел. Она была
великолепна.
- Он написал это в год своей смерти. К дню моего рождения.
На фоне чудесного пейзажа была изображена неизвестная женщина, задумчиво
глядящая вдаль. Присмотревшись
повнимательнее, Морган уловил в ее чертах нечто знакомое и с удивлением понял,
что это портрет самой Мери Готорн,
только в то время, когда Рейн работал над полотном, она была значительно моложе
и счастливее. "Тогда она была настоящей
красавицей!" - подумал он.
- Рейн писал портреты и благодаря этому неплохо зарабатывал, - продолжила
пожилая женщина. - Но конечно, это
были совсем не те деньги, которыми он располагал в конце жизни. Когда брат
накопил некоторую сумму, он сумел
чрезвычайно удачно вложить ее. Я всегда говорила, что ему следовало стать
банкиром. - Ее лицо снова стало недовольным.
- И все его состояние должно было перейти ко мне.
Морган внимательно слушал, пытаясь не упустить ни малейшей детали из того, о
чем рассказывала сестра Рейна. И по
мере того как женщина говорила, надежда найти здесь доказательства,
свидетельствующие в пользу Лили, оставляла его. К
своему величайшему огорчению, лишившись этой слабой надежды, он ощутил боль и
разочарование. Каким же он был
глупцом, если рассчитывал, что Мери Готорн поможет ему восстановить доброе имя
Лили Блэкмор! Это имя было
обесчещено и втоптано в грязь самой его обладательницей, и тут уж ничего не
поделаешь.
Морган так ушел в свои мысли, что едва слышал, о чем говорит Мери. Однако он
очнулся, когда женщина с яростью
стукнула кулаком по маленькому дубовому столику, стоявшему рядом с ней.
-...Моими! Эти деньги должны были стать моими! И тогда я не ютилась бы в этой
убогой комнатенке! Он обещал, что
все оставит мне!
Выкрикнув эти гневные слова, Мери, видимо, почувствовала неловкость и
замолчала. Морган понял, что ему пора
уходить. Он больше не хотел расспрашивать старушку о том, какие отношения
связывали ее брата и Лили, - того, что он
уже узнал, было достаточно.
- Так ведь нет, - снова заговорила она, - он связался с девицей, вдвое моложе
его, - с девицей, у которой, кроме
известного имени, ничего не было! И знаете, почему она получила эти деньги?
Морган промолчал - он просто не мог говорить, опасаясь, что вместо слов из
горла вырвется стон боли и бессильной
ярости.
- Потому, что она позволяла ему все! Как обычная шлюха. - Голос Мери стал
низким, а тон ядовитым. - Она просто
околдовала мужчину, который раньше не смотрел ни на одну женщину! Прямо как
настоящая ведьма, которая знает всякие
заклинания и умеет варить приворотное зелье. Можете мне поверить, она не раз
раздвинула ноги, чтобы окончательно
вскружить голову моему брату. А потом эта женщина позволила Рейну написать ее
портрет. И он изобразил ее обнаженной,
да-да, представьте - в чем мать родила!
Моргану внезапно показалось, что в комнате совсем нет воздуха, а солнечный
свет невыносимо ярок. Его захлестнули
ярость и гнев. Изобразил обнаженной... в чем мать родила. Лили оказалась намного
хуже, чем он осмеливался помыслить.
Размышляя о причинах изгнания Лили из высшего света, Морган предполагал, что
нью-йоркской знати стало известно о
внебрачной связи девушки или же всеобщее возмущение вызвала одна из ее
собственных живописных работ. Но ему и в
голову не могло прийти, что она позировала кому-то, причем без одежды.
Он вспомнил о печально известном полотне "Мадам Икс" Сарджента . Женщину,
которую он изобразил, подвергли
остракизму за то, что на портрете у нее было слегка оголено плечо. Но мадам Икс
была одета! А если верить Мери Готорн, то
на картине, принадлежавшей кисти ее брата, Лили была полностью обнажена.
Чтобы весь свет мог увидеть ее.
Увидеть ее бесстыдство.
- А где эта картина теперь? - с трудом выдавил он.
- Я продала ее брату Лили много лет назад.
Морган удивленно повел головой. Мери злорадно усмехнулась:
- О да, можете не сомневаться в этом! Клод Блэкмор очень хотел приобрести ее,
а мне это было на руку. К тому же эту
картину мне совсем ни к чему было держать у себя дома. И должна вам сказать, я
здорово поправила свои дела благодаря
Клоду. - Мери хрипло рассмеялась. - Причем даже больше, чем за картину, я
получила от него за стопку старых
набросков, не имевших никакой ценности. Клод всегда был глупцом.
Лили вернулась в Блэкмор-Хаус почти в семь вечера - куда позже, чем обычно,
возвращаются домой приглашенные на
послеобеденный чай.
Когда экипаж подъехал к дому, дети выбежали на крыльцо, а Марки и Жожо
подошли к двери.
- Ну как все прошло, миссу? - спросил Жожо, едва Лили добралась до ступеней
крыльца.
Девушка приостановилась - она только сейчас заметила, что все вышли встречать
ее. Лили глубоко вздохнула и
ответила:
- Прекрасно! Просто прекрасно. Все было чудесно.
И дети, и слуги смотрели на нее с любопытством.
- Вы уверены?
- Конечно.
Войдя в холл, Лили взяла листок бумаги, что-то быстро написала на нем и
вручила Марки. Затем она устремилась к
лестнице и, поднимаясь, стала мысленно пересчитывать ступеньки, чтобы не
разрыдаться у всех на виду.
- Что там, в этой записке? - поинтересовался Жожо.
- Не твое дело! - ответил Марки тоном, в котором звучало превосходство
дворецкого над поваром, и заторопился к
выходу.
У дома стоял экипаж, в котором приехала Лили. Сказав что-то вознице, Марки
сунул ему записку и монету. Через
несколько секунд двор перед Блэкмор-Хаусом опустел.
- В чем дело? - обратилась к Марки Кэсси.
- Ничего, миз Блэкмор, абсолютно ничего.
- Ну, я бы так не сказала. Что-то все же случилось. - Кэсси вздохнула и
уселась на ступеньку рядом с Пенелопой. -
Может быть, поднимемся наверх и спросим об этом у Лили?
- Иди, если хочешь, - ответила Пенелопа и подперла руками подбородок. - Но
она все равно ничего тебе не скажет.
Взрослые ничего не говорят детям, когда происходит что-то плохое, они делают
вид, что все в порядке.
Захлопнув дверь квартирки Мери Готорн, Морган стремительно вышел на улицу.
Там он, не теряя ни минуты, вскочил в
стоявший поблизости кеб и попросил кучера побыстрее доставить его в БлэкморХаус.
Морган с трудом справлялся со своими чувствами и был не в состоянии
упорядочить мысли. Несмотря на то что рассказ
сестры Рейна изумил его, он все-таки не хотел верить ее словам. Он ощущал, что
ему просто необходимо немедленно
увидеть Лили и заглянуть в ее глаза. Он знал, что обязательно спросит у девушки,
есть ли хоть крупица правды в этой
истории с портретом, и потребует у Лили объяснить ему все раз и навсегда. Ему
нужна правда, и только правда! Чтобы
докопаться до истины, он готов даже отказаться от того, чтобы втайне от Лили
вести наблюдение за ее домом и собирать
информацию о Джоне Крэндале. Он готов на все, только бы она сама открыла ему
свой секрет.
Маленький двухколесный экипаж несся по Шестой авеню с немыслимой скоростью,
но Моргану казалось, что лошади
бегут недостаточно быстро. Сердце его бешено билось в груди, а ладони стали
влажными от волнения. Он громко постучал
по стенке кабинки, когда они добрались до Пятьдесят восьмой улицы. Заплатив
кучеру, Морган бегом бросился в сторону
Блэкмор-Хауса, чтобы, как всегда, войти через заднюю дверь.
Даже не подумав о том, что ему следует сначала заглянуть во флигель и
переодеться, Морган широким шагом направился
к веранде у двери заднего фасада, к тому месту, где впервые увидел Лили. Не
отвлекаясь на воспоминания о том, как совсем
недавно помогал ей счищать алые буквы с белой стены, он решительно прошел в дом.
Ему необходимо было немедленно
увидеть Лили, посмотреть ей в глаза, дотронуться до нее.
Чтобы заставить ее наконец сказать правду.
Но внезапно ноги отказались повиноваться ему. Пораженный до глубины души,
Морган замер на месте, а его сердце,
казалось, перестало биться: в тот момент, когда он вошел через задний вход,
парадная дверь распахнулась и...
В холле Блэкмор-Хауса появился Джон Крэндал.
Голова у Моргана гудела, а мысли путались. Обессилев, он прислонился к стене.
Там было довольно темно, и со стороны
главного входа его не могли заметить.
У Моргана забурлила кровь, в висках застучало. В дом Лили приехал Крэндал.
Наконец этот мерзавец здесь! Но что он,
Морган, может сделать? Больше всего ему хотелось бы броситься вперед, схватить
Крэндала за грудки и повергнуть на
землю, однако приходилось лишь стоять и молча наблюдать за происходящим.
Нет, не теперь. Еще слишком рано.
Сквозь пелену мучительных раздумий неожиданно проник нежный голос Лили.
- Джон! - воскликнула она, торопливо спускаясь по лестнице. - Наконец-то ты
приехал!
- Что случилось, Лили?
Вместо ответа девушка бросилась в объятия Крэндала. Если Морган и надеялся
когда-то, что Лили и этот человек не
имеют ничего общего, то теперь, при виде того, как нежно они обнимают друг
друга, его надежда рухнула.
Гнев и сердечная боль, возмущение и сумятица мыслей сплелись воедино и
переплавились в душе Моргана в какое-то
удивительное по силе и мощи чувство. Ничего подобного он прежде не испытывал.
Стараясь ступать как можно тише, Морган отвернулся от Лили и Крэндала и
незаметно выскользнул на улицу через
заднюю дверь. Холодная, ледяная ярость ослепляла его.
Глава 11
Морган проснулся поздно. Он чувствовал себя совершенно разбитым, и душа его
была в смятении. Почти всю ночь он
проворочался, безуспешно пытаясь заснуть. Его мозг безостановочно работал, а
кровь бурлила от ярости. И все-таки он не
мог поверить тому, что услышал от Мери Готорн.
Обнаженная Лили позировала богатому мужчине.
Почему она сделала это?
Чтобы получить деньги этого человека? Или потому, что любила его?
Оба ответа не устраивали Моргана. Ему было отвратительно предположение, что
Лили могла продавать свое тело! Но
мысль о том, что она любила другого мужчину и позировала ему, чтобы таким
образом выразить свои чувства, заставила его
содрогнуться от негодования.
А теперь еще и Крэндал! Наконец случилось то, ради чего, собственно, Морган и
проник в Блэкмор-Хаус, - в доме
появился человек, которого он так хотел увидеть! Теперь он мог вплотную заняться
своим расследованием. Казалось бы, этот
факт должен был принести ему хоть некоторое удовлетворение. Однако ничего, кроме
бешенства, при виде Крэндала Морган
вчера не почувствовал. Его захлестнули гнев и ярость оттого, что он оказался
таким глупцом и позволял себе надеяться -
надеяться на то, что Лили Блэкмор невинна. Удивительно - он уже почти готов был
поверить в это! Должно быть, эта
женщина околдовала его, опутала своими невидимыми сетями, непостижимым образом
заставив сомневаться в том, что ему
было о ней известно.
Морган невесело усмехнулся от сознания собственной глупости.
Отбросив простыню, он встал с узкой кровати и прошелся по комнате. Его
великолепные мышцы заиграли, придя в
движение. Он быстро умылся и побрился, затем облачился в рабочую одежду и
направился к дому. Несмотря на то что день
уже клонился к полудню, Морган был уверен, что Лили еще не поднялась. "Вот и
хорошо!" - подумал он. Меньше всего
ему хотелось сейчас увидеть Лили Блэкмор. Ему предстояло переделать множество
дел, и ни одно из них не имело
отношения к Блэкмор-Хаусу. Но не потому, что ремонт семейного гнезда Лили
завершен - до этого еще далеко, - а
потому, что отныне проблемы этого дома его не интересуют. Пришло время вплотную
заняться Крэндалом. Через каких-то
несколько дней он покончит с этим мерзавцем, а значит, выполнит то, к чему
стремился долгие годы.
Однако именно Лили оказалась первой, кого увидел Морган, едва переступив
порог кухни.
От удивления он застыл у входа, забыв убрать руку с дверной ручки,
завороженный хрупкой красотой девушки. Его
исступленная ярость, как бывало уже не раз, оказалась мгновенно побеждена не
менее сильным чувством, которое, в свою
очередь, неизменно порождало в его сердце смятение. И даже сейчас он был не в
состоянии побороть это чувство.
"О Лили, как ты могла совершить такое?" - промелькнула непрошеная мысль,
прежде чем Морган, погруженный в
раздумье о красоте девушки и загадках ее прошлого, понял, что в семействе
Блэкмор что-то произошло.
Ему потребовалось лишь несколько секунд, чтобы, окинув взглядом кухню,
осознать, что воздух здесь пропитан
напряжением. Лили сидела за столом, напротив нее - Роберт. Пенелопы и Кэсси
поблизости не было, зато за спиной Лили
стояли Марки и Жожо. Все молчали. Тишина, столь необычная для дома, всегда
наполненного детскими голосами и веселым
шумом, казалась признаком надвигающейся грозы.
Марки и Жожо посмотрели на Моргана. В их глазах он прочел мольбу, но не смог
понять, о чем они беззвучно просили
его.
Морган уже собирался поинтересоваться, что же все-таки случилось, как Лили
неожиданно подняла голову и взглянула на
него.
У Моргана на мгновение перехватило дыхание: девушка смотрела на него широко
открытыми глазами, полными боли. Он
хорошо помнил этот взгляд - такая же боль и такое же отчаяние отражались на ее
лице, когда они встретились впервые.
Теперь у него больше не оставалось сомнений в том, что произошло нечто
ужасное.
- Доброе утро, - сказала, вернее, еле слышно произнесла Лили. - Я думаю, мне
лучше пойти наверх, - тут же
добавила она, поднимаясь из-за стола.
Морган не шелохнулся до тех пор, пока за девушкой не закрылась дверь. Его
неприятно поразило одно обстоятельство:
несмотря на все что он в последнее время узнал о Лили, ему стоило огромного
труда сдержаться, чтобы не броситься вслед за
ней. Морган почти ненавидел себя за то, что снова был готов заключить ее в
объятия или сделать любую другую глупость,
лишь бы она перестала так страдать.
"Проклятие!" - мысленно выругался он. Она была и продолжает оставаться
Пурпурной Лили. Падшей женщиной.
Любовницей человека, которого он ненавидит всем своим существом. Сколько раз
можно напоминать себе об этом?
Скрестив руки на груди, Морган прошел к столу.
- Что случилось? - потребовал он объяснений у слуг.
Никто, даже Жожо, который редко держал рот закрытым, не произнес в ответ ни
слова. Промолчал и Роберт, обычно с
удовольствием сообщавший Моргану об очередной выходке Лили. В конце концов Марки
сделал шаг вперед. Он взял газету,
лежавшую возле стула, где только что сидела девушка, и протянул Моргану.
- Вот что случилось, - сказал дворецкий.
Морган перевел взгляд с Марки на Роберта, и, как будто мгновенно поняв все,
резко выхватил из рук дворецкого
последний выпуск "Нью-Йорк тайме". Его пальцы с такой силой сжали тонкие
газетные страницы, что казалось, бумага вотвот
порвется. Он пробежал глазами первую полосу один раз, потом другой. На самом
видном месте красовался огромный
заголовок:
ПУРПУРНАЯ ЛИЛИ ЗАСТАВЛЯЕТ ГОРОД ПОКРАСНЕТЬ.
Морган почувствовал, что не может пошевелиться, ему стало трудно дышать,
словно в комнате было мало воздуха. Буря
эмоций захлестнула его.
В этот момент Жожо и Марки одновременно заговорили, и их голоса отразились в
мозгу Моргана какофонией
бессмысленных звуков.
Что за странное чувство овладело им?
Испытывая сильнейшее замешательство, Морган заставил себя внимательно
прочитать заметку под кричащим
заголовком.
"Сообщаем всем, кто знает или знал Лили Блэкмор, что она вернулась. Эта особа
ничуть не изменилась и ведет себя с
прежней дерзостью и бесстыдством, говорит и делает все, что ей ни
заблагорассудится. Появляясь на публике в чудовищных
туалетах, которые представляют собой нечто среднее между нарядами женщин дурного
пошиба и костюмами цирковых
артистов, она словно насмехается над строгими правилами общественной морали.
Неужели именно это так привлекает к ней внимание мужчин вроде Джона Крэндала?
Выходки Лили Блэкмор в свое время
не раз шокировали город, и, без сомнения, многие еще хорошо помнят о них.
Серьезные люди просто не могут не задаться
вопросом: а что же связывает такого человека, как Джон Крэндал, с этой женщиной?
Может быть, то, что моральные
принципы этого потенциального претендента на пост губернатора Нью-Йорка тоже не
слишком высоки?
Собираетесь ли вы включиться в предвыборную борьбу, мистер Крэндал? Если это
действительно так, то ваша связь с
женщиной, которую весь город знает как Пурпурную Лили, создаст в ходе
избирательной кампании опасный для общества
прецедент".
Не дочитав заметку до конца, Морган отложил газету. Ему показалось, что кухня
внезапно уменьшилась в размерах. Он
посмотрел на дверь, за которой несколько минут назад исчезла Лили. Хотя девушка
изо всех сил старалась скрыть, что
мучительно переживает случившееся, Морган понимал: она в отчаянии.
Он бросил взгляд на газету. В заметке не было ничего, что противоречило бы
действительности, напротив, там был
нарисован довольно правдивый образ Лили. Образ, в который она вошла и которому
старалась полностью соответствовать.
Она словно умышленно бросала вызов всему свету, желая оповестить чопорных
горожан, что Пурпурная Лили действительно
вернулась.
Заставляя лошадь скакать бешеным галопом, словно подгоняемая самим дьяволом,
носилась по улицам.
Играла с мужчинами в покер.
Лихо осушала бокалы со спиртным, как моряк, только что сошедший на берег.
И все-таки Морган не мог стереть из памяти воспоминание о боли, исказившей ее
прекрасные черты.
- Просто не могу поверить, что эти подонки осмелились на такое гнусное
вранье, - сказал Марки, прервав
размышления Моргана.
- Это не ложь! - прошипел Роберт. - Все это правда. Лили - позор нашей семьи.
В словах мальчика прозвучала горечь. И хотя Морган сам едва не произнес нечто
подобное, ему было крайне неприятно
услышать это из чужих уст.
- А теперь послушай меня, парень! - рассек тишину свистящий от гнева голос
Жожо. Повар сорвался с места и
угрожающе навис над Робертом. - Мисс Лили - не позор семьи, как ты сказал. А вот
общество, которое больше всего
боится тех, в ком есть хоть капля жизни, можно заклеймить позором! Оно готово
разорвать на мелкие кусочки людей, вроде
твоей тети, готово вырвать у них сердца только потому, что не может вынести их
непохожести!
После своей гневной тирады Жожо, подобно вихрю, вылетел из кухни. Лицо его
по-прежнему пылало от гнева. На какоето
мгновение Роберт, обычно старавшийся держаться, как взрослый, вдруг
превратился в двенадцатилетнего мальчика, в
ребенка, которым, собственно, и был. У Моргана все сжалось внутри, когда он
неожиданно понял, что, по сути, дети Клода
Блэкмора отчаянно барахтаются в бушующем море жизни и их единственная надежда
выплыть - это Лили. И Роберт,
несмотря на всю свою браваду, конечно, нуждался в том, чтобы о нем кто-то
заботился, и не хотел раньше времени
становиться взрослым.
"Как же я не подумал об этом раньше? - тревожно спросил себя Морган. -
Конечно, Роберт мечтает о том, чтобы
грязные слухи о Лили оказались ложью, потому что Лили - это все, что осталось у
него и его сестер. Она их единственная
надежда. И они совсем не хотят, чтобы Лили их покидала. Они лишь желают, чтобы
она доказала им - все не так, как
говорят люди".
Совсем как сам Морган. Он ведь тоже хотел получить от Лили доказательства ее
невиновности.
Однако то, как эта женщина вела себя в течение последних недель, только
укрепило его уверенность в справедливости
слухов. Пурпурная Лили подтвердила, что это имя подходит ей как нельзя более
кстати.
Но почему тогда у него так тяжело на душе?
Повинуясь внезапному порыву, Морган вышел из кухни и, перепрыгивая через три
ступеньки, стремительно поднялся в
холл. Он хотел немедленно отыскать Лили. Однако ему не пришлось ходить ради
этого слишком далеко.
Лили, словно окаменев, неподвижно стояла у дверей гостиной. Было заметно, что
все ее тело страшно напряжено.
Морган подошел к девушке сзади и остановился. Их разделяло всего несколько
дюймов, но она его не заметила. Он
понял, что Лили, погруженная в свои невеселые мысли, не уловила звука его шагов.
Моргану отчаянно хотелось поговорить с
ней, услышать ее голос. Ему было просто необходимо, чтобы она наконец объяснила
все. Морган уже был готов обратиться к
Лили, но в этот момент до него донеслись детские голоса, и он словно онемел от
удивления.
- Ох, Пенни, дорогая, - говорила Пенелопа, подражая Лили, - я сожгла
сковородку. Ну что теперь делать? Ах, знаю, я
просто ее выброшу.
- Перестань, Пенелопа! Это нехорошо, - с упреком произнесла Кэсси. В голосе
девочки звучали одновременно
возмущение и отчаяние.
Ее старшая сестра лишь рассмеялась в ответ.
- Перестать? Боже мой, почему? - спросила она патетическим тоном. - Я ведь
самое легкомысленное создание на
свете, - добавила девочка.
Теперь Морган смог ее увидеть - Пенелопа вошла в холл. Она всплескивала
руками, совсем как ее тетя, и на удивление
точно копировала походку Лили. Но в этой имитации не было ни грана симпатии.
Девочка явно насмехалась над Лили. С
бездумной жестокостью, свойственной некоторым детям. И с ненавистью.
Лили не шелохнулась, она, казалось, даже перестала дышать. Моргану
потребовалось несколько секунд, чтобы вновь
обрести дар речи.
- Пенелопа! - прогремел его голос на весь огромный холл.
Девочка быстро обернулась. Ее длинные распущенные волосы волной взметнулись
вверх, а боа из перьев, обмотанное
вокруг шеи, затрепетало, подхваченное вихрем воздуха. На личике Пенелопы была
написана вина. Но когда девочка увидела,
что неподалеку стоит Лили, выражение вины мгновенно сменилось в ее глазах чем-то
совсем иным - в них появилось нечто
вроде щемящей боли и опустошенности. Нечто очень похожее на то, что отражалось
во взгляде самой Лили.
- Пенелопа, извинись перед своей тетей!
Девочка посмотрела на Моргана, и губы ее задрожали.
- Нет-нет, - очень мягко возразила Лили. - Пенелопа права. Я действительно
очень легкомысленное создание. Ведь
это я ломаю в доме стулья и выбрасываю сковородки, вместо того чтобы их вымыть.
С этими словами Лили отвернулась от детей и Моргана и направилась к лестнице.
Однако раздавшийся через несколько
секунд громкий стук в парадную дверь заставил ее остановиться.
Весь вид девушки выражал нерешительность - она словно не знала, что ей
следует делать. Морган быстро подошел к
двери и распахнул ее.
- Письмо для мисс Блэкмор! - громко сказал посыльный.
Морган передал конверт Лили. Она развернула толстый лист веленевой бумаги и
стала читать адресованное ей послание.
Не прошло и нескольких минут, как из ее груди вырвался тяжелый вздох. Лили
бросила письмо на маленький столик при
входе и вновь, на этот раз торопливо, устремилась к лестнице.
Письмо осталось лежать на столике у всех на виду. Она даже не потрудилась
сложить листок. То ли повинуясь привычке,
сложившейся за долги
...Закладка в соц.сетях
