Жанр: Любовные романы
Белая тигрица
...ял с подоконника резного дракона. Она видела, как
розовый отблеск заката на мгновение окрасил лицо китайца. Затем он
заговорил, и его вопросы наполнили ее негодованием.
— Ты можешь стоять так, чтобы он не падал? Лидия отвернулась, не желая
смотреть на него.
— Нет, не могу. Не могу в течение семи секунд.
Но у нее все-таки получалось, пусть и не семь секунд.
— Хорошо. — Ру Шань взял дракона и поднес его к носу. Глубоко
вдохнув и закрыв глаза, он подержал камень в руках —
Отлично, — сказал он, открывая глаза и улыбаясь. — Твоя сила инь
очень чистая. Я чувствую ее на этом камне. — У меня есть для тебя
прекрасная новость, Ли Ди. Я думаю, что ты уже готова передать немного своей
силы инь мне.
Лидия резко отступила назад, понимая, что ее время вышло. Ру Шань был готов
столкнуть ее с края той пропасти, которую придумали эти китайские
извращенцы. И она ничего не могла сделать, чтобы защитить себя.
— Не бойся, — успокаивал ее Ру Шань. — Я обещаю, что тебе не
будет больно.
Лидия кивнула, однако ее сердце бешено стучало. Она знала, что ей не будет
больно, и как раз это пугало ее больше всего. Она боялась, что ей это
понравится, что ей захочется этого еще и еще, как ее дяде Джонатану, который
не мог и дня провести без посещения своей любовницы. Его тело и мысли, вся
его жизнь были заняты тем, чтобы найти очередную партнершу для спаривания.
Он был подобен животному во время гона, как говорила ее тетя. В нем
воспитания и культуры было не больше, чем у свиньи.
А если и она станет такой же?
Эта мысль привела ее в ужас, но как ей убежать отсюда?
Ру Шань уже подходил к ней, крепкий и внушительный, как ей казалось, хотя на
самом деле он был среднего роста.
— Почему ты так испугалась? — спросил он, явно озадаченный ее
поведением. — Зачем мне причинять вред тому, что я с таким усилием и
затратами очистил?
Он говорил убедительно, его слова имели смысл, но это не помогало: Лидию
охватила паника. Ей нужно сбежать отсюда. Сейчас! Немедленно! Не думал о
последствиях!
— Ли Ди, — продолжал Ру Шань, — я не сделаю тебе ничего
плохого...
Она не могла больше ждать. Пора! Она заставила себя расслабиться и дышать
ровно, как учил ее Ру Шань. Ей это стоило немалых сил, но она была
вознаграждена. Как только Лидия приняла решение и расслабилась, напряжение
исчезло и у ее мучителей. Они заулыбались ей, а Ру Шань даже сделал
пригласительный жест рукой, подзывая ее к кровати, чтобы они начали занятие.
Когда он кланялся ей, она резко сорвалась с места. Пролетев мимо Ру Шаня,
Лидия проскочила и мимо Фу Де и выбежала из крошечной квартиры. Или так ей
казалось. Ей так хотелось вырваться из ненавистной комнаты, она так отчаянно
мечтала об этом, что кожей почувствовала близость свободы.
Но на самом деле она даже мимо Ру Шаня не смогла пробежать. Он поймал Лидию
за талию, легко подняв ее в воздух. Она ударила его наотмашь. Она кричала,
дралась, сражалась изо всех сил, сделала все, на что только была способна,
но он был сильнее. А когда к нему на помощь поспешил Фу Де, у нее не
осталось никаких шансов.
Подавляя ее неожиданное сопротивление, он пытался заговорить с ней:
— Ли Ди, я не хочу причинить тебе вред. Тебе не будет больно. Никакой
боли, обещаю тебе. — Он перешел на китайский. Посмотрев в сторону,
Лидия увидела, что Фу Де кивнул и выскочил из комнаты, а затем вернулся с
ярко-красными шелковыми веревками.
Увидев веревки, она пришла в неистовство. Она сопротивлялась с двойным
усилием, на мгновение ей даже удалось вырваться из рук Ру Шаня. Но всего
лишь на мгновение. Он быстро поймал ее и всем телом налег на нее, чтобы
прижать к кровати.
— Я не хочу связывать тебя, Ли Ди! Прекрати это! Прекрати немедленно!
Но Лидия не собиралась подчиняться ему. Она отбивалась, брыкаясь и
царапаясь, прилагая нечеловеческие усилия.
Бесполезно. Вскоре ее руки и ноги были связаны и она уже никуда не могла
бежать.
Тогда она принялась кричать. Она рыдала, орала, выла, умоляла, звала на
помощь по-английски, по-китайски и как только могла еще.
Наконец Ру Шань вынул из кармана шелковый платок и затолкал его в рот Лидии.
Все это время он озабоченно качал головой, Расстроенный ее поступком.
— Я чересчур затянул это, Ли Ди. Прости меня. Твоя сила инь свела тебя
с ума. Но это будет недолго. Я обещаю тебе. Я помогу тебе. Клянусь.
— Нет, не надо, — плакала она с шелковым платком во рту, мотая
головой. Слезы ручьем текли по ее щекам, она умоляла его не продолжать
больше. Когда Ру Шань прикоснулся к ее щеке, нежно вытирая ее слезы, она
увидела в его глазах сочувствие.
— Это все моя вина, Ли Ди. Эта сила инь, которая, так же, как и ян,
когда ее слишком много, ведет к сумасшествию. Ее нужно забрать у тебя. Да,
нужно. — Он осторожно поправил на ней халат.
Только сейчас она поняла, что была полностью обнажена. Во время схватки с Ру
Шанем ее халат распахнулся и сбился под спиной. На ее животе оставался
только шелковый пояс, но все остальное было открыто его взгляду. Его
прикосновению. Его злу.
Но Ру Шань не прикасался к ней неподобающим образом. Он поправил на ней
халат так, чтобы он прикрыл нижнюю часть тела, как было на занятиях уже в
течение двух недель.
Но даже от этого ее ноги задергались, а тело напряглось от ужаса.
— Мы начнем как обычно, Ли Ди. Мы должны. Чтобы твоя сила инь потекла в
нужное русло. После этого, клянусь, я тебя развяжу.
Она снова закричала, изо всех сил пытаясь вырваться из пут, но узлы были
очень крепкими. Лидия была в полной власти Ру Шаня.
И он начал. Сначала он делал поглаживание ее грудей по окружности, начиная у
сосков и постепенно расширяя окружность по спирали. Лидия пыталась не дышать
так, как он ее учил, старалась не ощущать постепенного ослабления
напряжения. Но они делали это уже так долго, что она не смогла
сопротивляться этому. Вскоре она выдыхала при движении его рук вниз и
вдыхала, когда он двигал руки вверх. Он был особенно нежен, наверное из
жалости к ней. Но его доброе отношение не доходило до того, чтобы
остановиться.
И спустя некоторое время ей уже не хотелось, чтобы он останавливался. Ее
рыдания и всхлипывания утихли, дыхание стало ровным. До тех пор пока он не
поменял направление.
— Теперь мы откроем поток, Ли Ди. Мы подведем инь к месту за твоими
цветками сливы, твоими сосками, и тогда я выпью нектар.
Его круги стали медленно уменьшаться, но на этот раз, вместо того чтобы
остановиться на самом маленьком круге вокруг сосков, Ру Шань сжал пальцами
ее соски. Когда она почувствовала там его пальцы, ее тело напряглось и она
стала двигаться в такт с его движениями, чтобы ощущение от этого
прикосновения было как можно меньше. Ей вовсе не хотелось трепетать, когда
длинные теплые пальцы Ру Шаня приподняли ее цветки сливы, как он их называл.
И когда он продолжил описывать круги, заканчивая потягиванием сосков, она
просто закрывала глаза и пыталась не дышать.
Но она не могла долго сопротивляться. Когда Ру Шань начал делать вторую,
постепенно сужающуюся спираль, Лидия заметила, что ее тело само движется ему
навстречу, а не от него. Затем, когда Ру Шань нежно снова приподнял ее
соски, ей показалось, что он тянет за длинную струну, которая начиналась у
кончиков его пальцев и продолжалась в ее теле, заканчиваясь в матке. Когда
он чуткими пальцами приподнял и круговым движением погладил ее груди, эта
струна стала вибрировать и зазвенела.
Это ощущение возрастало с каждой сделанной им спиралью, пока она не
почувствовала, что он тянет за струну, прикрепленную внутри ее чрева. Лидии
казалось, что какая-то мощная энергия поднималась снизу, наполняя теплом и
силой все ее тело.
— Остановись, — прошептала она, боясь того, что сейчас произойдет.
— Ты чувствуешь силу инь? — спросил Ру Шань. — Ты чувствуешь,
как эта энергия исходит изо всего твоего тела?
Она кивнула. Разве нет? Это была правда.
— Я притягиваю ее вперед, Ли Ди. Я вызываю ее отовсюду, чтобы она
притекла к твоим цветкам сливы. Чувствуешь стебель, за который я тяну?
Он нежно потянул за соски, и у нее даже пальцы на ногах сжались от прилива
силы.
— Ты чувствуешь поток силы инь в своем теле? Она стекает сюда. —
Ру Шань прижал ладонь к животу, над маткой, и, мягко Двигая рукой, стал
делать ритмические круговые движения, от которых приток силы намного
увеличился. — Ты должна дать своей энергии вытечь отсюда... — Он
вновь вернул обе ладони к ее животу. — И перейти сюда, — говоря
это, Ру Шань провел руками кверху, к ее ребрам, собирая энергию и подводя ее
к грудям. Потом он опять взялся за ее соски, сжав их с таким же пульсирующим
ритмом, который она чувствовала внутри себя.
— Пусти свою силу инь, Ли Ди. Открой свой сливовый цветок, —
прошептал Ру Шань.
Лидия не знала, что происходит. Она ничего не открывала. И все же она
чувствовала все, что говорил Ру Шань, понимая каждую мысль и образ,
отзываясь на них своим телом. Ей казалось, что внутри нее течет река,
исходящая из отдаленных уголков тела и стекавшая в ее матку, где она
собиралась в два мощных потока, каждый из которых направлялся к ее грудям, к
каждому соску.
Затем он снова начал сужать спираль.
Лидия даже не заметила, что учащенно дышит, а ее тело дрожит от того, что он
с ней делает, пока Ру Шань опять не начал круговые движения. Ее дыхание
замедлилось, подстроившись под его ритм. Когда круг сузился, ее поток снова
пришел в движение. И когда он положил руки ей на живот, Лидия почувствовала,
как живот прогибается, пытаясь прижаться к позвоночнику. Но это был не
позвоночник. Это была та невероятная река силы, которая текла наверх, следуя
за его руками, к ее грудям и соскам.
И вдруг он ртом приник к ее левой груди.
Лидия не закричала. Она почти не заметила перемены: ей это казалось одним и
тем же. Его рот был влажным и теплым, как река, которая сейчас текла в ней,
приливая к груди. И Ру Шаиь стал сосать ее грудь в том же пульсирующем
ритме, который он создал в ней. Эта река потекла к нему, неся с собой
радость, влагу и тепло.
Из нее — в него.
Но только через левую грудь. Правая была еще переполнена и болела оттого,
что была закрыта.
Но Лидия почти не замечала этого — до того удивительным было ощущение от его
рта. Язык Ру Шаня продолжал проводить окружности, подобно тому как это
делали пальцы. Его рот приподнял ее грудь точно так же, как он приподнимал
ее рукой. Но это ощущение было намного полнее. Ее грудь трепетала от потока,
который лился из нее. Ру Шань сосал все больше и больше, Лидии казалось, что
он сейчас выпьет из нее всю жизнь.
Затем он остановился, не сразу, а постепенно, нежно сжав губы, все плотнее
прижимая их к соску, вытягивая сосок к небу, как ей казалось, и наконец
отпустил, поцеловав его нежнейшим поцелуем.
Когда Ру Шань оторвался от нее, она облегченно выдохнула.
—Ну что, помогло? Сейчас мы выпустили твою силу инь, — пояснил Ру Шань,
глядя на нее ласково и немного изумленно.
Что ему на это ответить? — размышляла Лидия. — Это не только
помогло. Это было невероятно. И все же этого было недостаточно
.
— Пожалуйста, — простонала она, сама не зная, чего просит.
— Конечно, — сказал Ру Шань, — твоя другая грудь
переполнена. — И он принялся снова ласковым прикосновением пальцев
описывать спирали, только теперь вокруг ее правой груди.
Лидия почувствовала, что ее сила инь собирается так же, как и в первый раз,
что его ладони прижимаются к ее животу, как и тогда. Но на этот раз Лидия
полностью отдалась своим ощущениям. Она не только прислушивалась к себе,
чувствуя прилив инь, но и сама участвовала в этом. Ей хотелось этого. Когда
Ру Шань наконец приложил рот к ее правой груди, она закричала от радости,
что он пьет воду из ее реки.
Этот поток лился дольше, чем первый. Сила и биение ее инь устремились к
нему, и она дрожала, когда ее вода вытекала, трепетала от круговых движений
его языка и от ритма его сосания.
Когда Ру Шань освободил ее грудь, Лидия посмотрела на него с выражением
смущения и изумления.
Он сказал:
— Тебе нужно сейчас отдохнуть. Мы продолжим завтра.
Ру Шань встал, и его лицо озарилось безмятежной улыбкой. Он низко, с
почтительностью поклонился ей и покинул комнату. Тут же вошел Фу Де, быстро
распутал и снял с нее веревки, потом тоже поклонился и удалился, закрыв за
собой дверь.
Лидия не двигалась, ее тело еще не остыло, а разум витал в облаках.
Что же все-таки произошло? Неужели она взаправду только что отдала свою силу
инь, как говорят китайцы? Нет, этого не может быть! И все же она не могла
отрицать опыт прошедшего только что часа.
Часа?
Она посмотрела в окно и увидела, что небо было черным. Сейчас, по меньшей
мере, была уже полночь. И в этот момент Лидия осознала правду: она упала в
пропасть. Она превратилась в падшую женщину и больше не сможет стать такой,
как прежде. И не потому, что китаец связал ее и сосал ей груди. И не потому,
что ее сила инь вытекала из ее тела в него.
Лидия стала падшей женщиной потому, что ей это понравилось. Не просто
понравилось — она наслаждалась этим. Ей хотелось этого. Ей отчаянно хотелось
продолжения.
Так вот каким было это мистическое высвобождение силы инь! Это должно было
улучшить ее самочувствие? Нет. Она чувствовала недомогание и усталость,
продолжая трепетать и не в силах расслабиться. Ей хотелось еще. Ее тело
требовало повторения. Прямо сейчас. Немедленно. Так, чтобы в ней опять
образовался этот поток инь. Целые реки. Океаны.
Чем бы она пожертвовала, чтобы получить это еще раз? Чтобы делать это снова
и снова?
Лидия не знала. Она была напугана как никогда прежде в жизни.
Из писем Мэй Лап Чэиь
14 июня 1873 года
Дорогая Ли Хуа!
У тебя родилась еще одна дочка? О, Ли Хуа, мне так жаль. Я все же уверена,
что она будет похожа на тебя. Как и ты, она будет красавицей, доброй и
хорошей подругой для всех, кто любит ее. Обращайся с ней хорошо, чаще целуй,
и я уверена, что Небо вознаградит тебя и подарит тебе сына, достойного
твоего ума и силы твоего мужа.
Боюсь, что мою дочь не ожидает такое наследство. У нее моя внешность и
характер моего мужа. Небеса не столь благосклонны к ней, в отличие от ее
бабушки. Та обожает внучку и внушает ей желание иметь те вещи, которыми ей
нельзя обладать. Их, тоже люди-духи заразили жаждой к пустым,
бессодержательным вещам. Она даже позволяла ребенку вдыхать свой опиум!
X счастью, мой муж воспротивился и был так же зол на нее, как и я. Он,
конечно, не думал о том, какой вред этот дым принесет девочке. Он пришел в
ярость из-за того, что такая дорогая вещь зря расходовалась на ребенка. Как
бы там ни было, маленькая Мэй больше не будет курить опиум.
Ру Шань растет хорошо. Он крепкий мальчик, и у него острый ум. Его характер
ровный, как и обещает его имя, однако я думаю, что это потому, что любая его
детская шалость сразу же наказывается. Поэтому маленький Ру Шань ведет себя
тихо и хорошо учится. Но когда я вижу, как он сидит у окна, положив руки на
деревянные украшения наличника, и тоскливо смотрит на улицу, мое сердце
наполняется жалостью. Я знаю, что ему хочется быть на солнце, на воздухе, но
настоящий ученый должен обрести свободу в своей учебе, и поэтому я редко
разрешаю ему бегать по улице. Учителя довольны его успехами, поэтому я знаю,
что монахи выполнили свое обещание. РуШань станет большим ученым.
Но, Ли Хуа, я должна сказать тебе одну вещь, которая не дает мне спать по
ночам. Мой муж хочет отправлять наши товары в Англию. Да, продавать их тем
варварам в Англии! Он говорит, что если здесь эти люди-духи так легко
расстаются с деньгами, то продажа товаров в Англии принесет нам огромную
прибыль.
Но, Ли Хуа, он не знает английского языка. Он не слышит, что они говорят,
когда думают, что мы их не понимаем. Шэнь Фу думает только о том, как он
раскроет ладони и они наполнятся золотом людей-духов.
Я пыталась возражать. Я пробовала притвориться, будто больна, жаловалась на
усталость или же пыталась воспользоваться предлогом, будто я помогаю Ру Шаню
заниматься, но Шэнь Фу и слышать ничего не хочет об этом. Он отказывался
давать нам деньги на еду, пока я не поговорю с капитаном-духом. Поэтому мне
завтра придется переводить разговор этого капитана и Шэня Фу. О, Ли Хуа, я
так боюсь!
ГЛАВА 6
Как-то один старик держал у себя обезьян. Когда у него закончилось зерно,
он решил давать им меньше еды, но боялся навлечь на себя их гнев.
Он сказал им:
Я буду кормить вас желудями:
утром буду давать по три желудя, а вечером по четыре.
Будет ли этого достаточно?
Все обезьяны вскочили, охваченные гневом.
Увидев это, старик спросил:
А что, если я буду давать вам четыре желудя на завтрак и три на ужин?
Думаю, этого будет достаточно
.
Услыхав это, все обезьяны радостно распростерлись перед ним?
Ру Шань медленно шел по улице, пытаясь сосредоточить внимание на центре
своего духа, однако его мысли постоянно разбредались. Он все это утро провел
в надежде, что получит ощущение великого удовлетворения, но покой не
приходил к нему. Он так ждал момента, когда сможет принять очищенную силу
инь от Ли Ди, что с радостью предвкушал утреннее занятие, представляя себе
веселье и довольство, которые будут окружать его в течение всего
последующего дня.
Но этого не случилось. Вместо умиротворенности он чувствовал непонятное
беспокойство. Он постоянно перебирал в уме подробности их занятий. Когда ее
сила инь перетекала в его рот, он чувствовал не радость, а омерзение, потому
что до этого Ли Ди в ужасе пыталась убежать от него.
Что с ним было не так? Почему он думал о ее ужасе, а не о своем
удовольствии?
Он предполагал, что паническое состояние Ли Ди перед началом массажа как-то
отравило ее энергию. И этот яд вошел в него, заразив его тем же
беспокойством, какое испытывала Ли Ди.
Но почему она так расстроилась? Она ведь до этого смирилась со своим
положением. Фу Де говорил, что она даже выглядела счастливой. И все же,
крича от злобы и ненависти, Ли Ди хотела убежать от него. Переизбыток в ней
силы инь лишь отчасти объяснял реакцию женщины. И Ру Шань не знал, в чем
истинная причина такого поведения.
К счастью, ему пора было идти на еженедельную встречу с Ши По. Он надеялся,
что она сможет объяснить странное поведение Ли Ди.
Он заранее пришел в чайную. Хозяином заведения был человек, достигший
степени нефритового дракона, поэтому здесь часто проходили встречи драконов
и тигриц. В этом помещении имелся секретный черный ход, а также много
потайных комнат для уединенных бесед и занятий. Ру Шань заранее отправил
извещение о своем приходе, заказав чай со специальными травами. Чай, который
им приготовят, предназначался для беседы, а не для учебы. Они оба знали, что
сегодня они не будут заниматься.
Ши По ясно дала понять, что они не прикоснутся друг к другу, пока он не
избавится от своего душевного разлада. Она, конечно, расстроится, когда он
сообщит о своем новом провале. Но он не мог утаить от нее того, что
произошло. Если он рассчитывал, что Ши По сможет помочь ему излечиться, то
ему нужно рассказать о случившемся с Ли Ди.
Когда он пришел, Ши По уже была там, хотя еще не начала пить чай. На ней
была одежда из тонкого голубого шелка. Покрой одеяния был не таким
изысканным, как у моделей его матери, самодовольно отметил Ру Шань. И все же
ничто не могло отвлечь внимания от прекрасной кожи Ши По и ее юных красных
губ. Ах, как же ему не хватало их совместных занятий! Хотя только сейчас он
заметил, что в течение некоторого времени вообще не вспоминал о них.
Возможно, он все же не настолько скучал по ней, как ему казалось?
В любом случае он был рад видеть ее, особенно когда она принялась разливать
чай. Ру Шань удобно устроился на подушках, мечтая о том, чтобы у него
появилось больше времени, чтобы отдохнуть вместе с ней. В душе он
сокрушался, что через час ему нужно было возвращаться назад в лавку.
Пока эти мысли проносились у него в голове, они вдвоем принялись за обычный
обмен любезностями. Но вскоре Ши По напомнила ему о предмете его невеселых
размышлений:
— Твой лоб опечален, Ру Шань. Ты еще не смог добыть силу инь у этой женщины-
духа?
— Вчера вечером и сегодня утром.
— Да, но, похоже, это не помогло. Тебе не удалось создать поток?
Он покачал головой.
—Ее сила инь текла легко и с избытком. Я упивался ею с великой радостью.
— Прекрасно. Но, судя по тону твоего голоса, я догадываюсь, что тебе
это не принесло желаемого удовлетворения?
Ру Шань кивнул, его плохое настроение вот-вот должно было прорваться сквозь
напускное спокойствие.
— Она все еще сопротивляется. Я не понимаю этого. Ши По нахмурилась и
наклонилась вперед.
— Неужели? Но как такое может быть?
Он поставил чашку, жалея, что не умеет гадать по чайным листьям.
— Мне тоже не понравилось бы такое заточение. Пустая комната, в которой
нечем заняться...
— Но она же дух, к тому же женского пола. Ты не должен считать, будто
она может рассуждать так же, как мы. Ру Шань, они живут стадами, как быки. У
них больше общего со сворой собак, чем с нами.
Ру Шань, не поднимая глаз на Ши По, принялся рассматривать красивый рисунок,
сделанный тушью, на котором были изображены свободно скачущие дикие лошади.
— Некоторых лошадей трудно объездить, — медленно произнес он.
Ши По кивнула.
— Тогда тебе следует быть более жестким с ней. Он вздрогнул от тона, которым это было сказано.
— Я и свою собаку не бью, Ши По. Я не стану бить Ли Ди.
Она вздохнула, но ничего не сказала. Тем не менее он почувствовал ее
неудовольствие.
— А что, если мы ошибаемся, Ши По? Что, если эти чужеземцы такие же
люди, как и мы? Может, их разум такой же, как и наш, просто им не хватает
образованности.
Выводы, которые он сделал относительно ума Ли Ди, говорили о том, что так и
было.
— И если это правда, тогда я совершаю большое злодеяние по отношению к ней. Я украл ее свободу.
От раздражения Ши По поджала губы, но ее голос оставался спокойным:
— У меня есть любимая собака. Думаю, что она рада меня видеть, когда я
возвращаюсь домой, но она намеренно плохо себя ведет, когда меня нет. Мне
кажется, что это умнейшая из всех собак на, свете, Ру Шань, но я никогда не
забываю о том, что это собака.
— Люди-духи сумели хорошо нажиться на китайцах, Ши По . Они приобретают
и продают земли с большим умом...
— Ты хочешь сказать, с большой жадностью.
Он кивнул, зная, что бесполезно обсуждать коммерческие вопросы с Ши По, как
и с любой другой женщиной, но его дурное настроение заставило его
продолжить:
— Думаю, что мы судим англичан, видя в них то, что желаем видеть, а не
то, что есть на самом деле.
— Самые утонченные люди Китая говорили о том, что люди-духи — это всего
лишь быки с руками. Ты считаешь, что они умны? Просто в денежных вопросах у
них больше опыта, чем у нас.
Ру Шань покачал головой.
— Они приходят в мою лавку, покупают товары. Я видел семейные пары,
детей с родителями.
— Они многому научились у нас. Подобно обезьянам, они легко и быстро
учатся подражать. Но для них семья означает нечто вроде маленького стада. Ты
разве не видел, что их мужчины обмениваются женами, как дети игрушками?
Ру Шань кивнул. Конечно, он видел это. В Шанхае постоянно ходили слухи о
приключениях англичан.
— Мне кажется, ты ищешь трудности в ложном месте. Как дела: в лавке? Повысился ли твой оборот?
— Нет, — ответил он сердито. По правде говоря, финансовые дела его
семьи шли все хуже и хуже. Помимо отсутствия таланта и умелых рук его
матери, от него отвернулись поставщики тканей.Многие из них перестали
привозить ему свой товар, и он не мот объяснить, почему так произошло. Но
если это будет продолжаться, его семья окажется в большой нужде.
К счастью, Ши По заметила удрученность Ру Шаня и больше не задавала
вопросов, которые ее не касались.
— Хорошо, теперь расскажи мне о своей работе с твоим домашним животным.
Ты поделился с ней своими секретами?
— У меня нет секретов, — возразил Ру Шань. Он и раньше говорил
это.
— Если ты обратишь свое внимание внутрь себя и будешь слушать себя, ты
откроешь великую тайну, — сказала она.
Ру Шань кивнул, однако не совсем понял, что хотела сказать Ши По.
— Ты хочешь, чтобы я заговорил с ней так, как разговаривают с собаками,
и таким образом передал ей свои секреты?
Ши По посмотрела на нег
...Закладка в соц.сетях
