Жанр: Фантастика
Зима Мира 2. Кузница в лесу
...со
своих луков, а остальные, кто не стоял на страже, завернулись в одеяла и попытались отвоевать
еще немного сна в лучах восходящего солнца. Элоф некоторое время стоял в нерешительности,
а потом поймал взгляд Керморвана. Воин кивнул и без видимых усилий перепрыгнул на задний
плот.
- Что-то все еще беспокоит тебя, - тихо сказал Керморван, оглядевшись вокруг. -
Что-то худшее, чем рыбный рацион?
- На болотах я жил немногим лучше и был вполне доволен. Нет, дело в том, что...
видишь ли, доморощенное колдовство, такое, как у Кассе, является одним из признаков нашего
упадка. Обрывки истинного кузнечного искусства, выродившиеся и утратившие
первоначальный смысл, пригодные только для того, чтобы творить мелкое зло. И то лишь для
тех, у кого в крови есть частица такого искусства.
Глаза Керморвана расширились.
- А у Кассе она есть? Почему ты мне не сказал?
- До сих пор я не видел этого в его глазах. Она лишь слабо теплится в нем и проявляется
только в гневе. Возможно, его следует опасаться, но не стоит бояться. Кроме того, мне тоже
кажется странным, что все живые существа в Лесу так старательно избегают нас.
Керморван кивнул.
- И ты считаешь, что причина может быть более естественной, чем колдовство?
- Конечно! Но я пока не могу ее найти.
Воин невесело улыбнулся.
- Но, может быть, животные обходят стороной вовсе не нас? Мы знаем, что здесь есть
другие охотники; не их ли тогда они боятся?
- Но почему эти охотники всегда оказываются рядом с нами... ох!
Элофа пронзило внезапное понимание, и он поднял взгляд к темной гряде деревьев,
сумрачных и непроницаемых на фоне светлеющего неба. Лишь теперь он осознал, как сильно
изменился Лес за дни и недели их плавания. Вечнозеленые хвойные деревья теперь встречались
очень редко, а огромные прибрежные сосны, похожие на исполинов северных лесов, совсем
исчезли. Высокие и тенистые липы смыкали кроны с массивными платанами, и медовое
благоухание их цветов разносилось далеко над рекой. Плотные массы зеленой и
серовато-коричневой листвы перемежались с яркими листьями красных кленов, серебристыми
стволами берез и голубовато-серыми буками. Желтые листья берез сияли золотом в утренней
дымна фоне сумрачных черных стволов пеканов. Богатым и прекрасным было убранство леса,
расцвеченное всеми оттенками раннего лета, но даже под самым замечательным одеянием
может скрываться смертоносный клинок.
- Ты хочешь сказать... за нами наблюдают? - спросил он.
- Да, - кивнул Керморван. - Те, кто обычно охотится на лесных животных. Они
прячутся от нас, но не от животных, потому что охота сейчас не входит в их намерения. Где бы
мы ни проходили, они оказываются там, и животные разбегаются или таятся в своих логовах.
Что касается того, кем могут быть эти охотники... думаю, ты тоже догадываешься.
- Дети Тапиау, - с беспокойством сказал Элоф. - Это единственные наблюдатели,
которые могут путешествовать по деревьям и сравниться в скорости с нашими плотами. Но
почему ты не сказал остальным?
- А стоит ли? Как они себя поведут, если я скажу им, что в кронах деревьев полно
невидимых глаз? Мы с тобою и Иле хорошо знаем, что они не всегда бывают враждебными, но
остальные? Особенно корсары, после того что случилось с Эрмахалом. Я не хочу, чтобы наши
горячие головы пускали стрелы в каждую подозрительную ветку; один меткий выстрел может
обрушить на нас целый град копий лесного народа. Пока что они ограничиваются тем, что
следят за нами. Поэтому я не хотел, чтобы мы отходили далеко от берега, - может быть,
именно этого они и дожидаются.
Элоф по-прежнему следил за деревьями, хотя знал, что ничего не заметит.
- Если бы мы могли как-то сбить их со следа...
- Да, тогда бы положение изменилось. Но пока что мы не можем этого сделать. Когда мы
достигнем озера, у нас будет шанс, а до тех пор ни с кем не говори об этом. Кроме Иле,
разумеется.
За следующие несколько дней Элоф устал от рыбы. В глубокой воде с более медленным
течением рыба вырастала очень крупной, но ее мясо было пресным и отдавало тиной.
Чаще всего рыбакам попадались огромные зубатки такой разновидности, которая не
встречалась в прибрежных реках, иногда слишком тяжелые для того, чтобы их можно было
затащить на плот в одиночку. Даже вид их жабьих пастей, ухмыляющихся и обсаженных
колючками, когда они дергались и извивались на лесе, производил отталкивающее впечатление.
А поскольку Керморван все еще не разрешал высаживаться на берег, им пришлось дожидаться
островков, чтобы варить, жарить и коптить свою добычу. Это означало, что им приходилось
целыми днями обходиться без горячей еды или возможности высушить одежду после дождя.
Многие роптали, но Элоф был доволен, что никто не осмеливался открыто перечить
Керморвану.
Они с Иле теперь внимательнее наблюдали за деревьями в сумерках и в ночное время. Не
один раз им казалось, что в листве пробегает странная рябь, словно какое-то крупное существо
прыгало с одного дерева на другое, а однажды Иле была уверена в том, что заметила руку и
выглядывающее лицо.
- Они не догадываются, что у нас есть наблюдатели с острым ночным зрением, -
удовлетворенно сказал Керморван. - Теперь нам нужно выждать момент, когда мы сможем
двигаться дальше и быстрее, чем они. Если бы только поскорее успеть к этому озеру!
Судя по тому, что сказано в хрониках, их речное путешествие действительно закончилось
скоро и неожиданно, но оно могло закончиться и той же ночью. Первые признаки беды
появились тогда, когда Элоф еще раздумывал над словами своего друга.
Он нес ночную стражу вместе с Дервасом и Тенваром, когда Рок окликнул его с первого
плота; приближалась широкая излучина реки, и им нужно было стоять наготове с шестами в
руках, чтобы течение не прижало плоты к крутому берегу или не вынесло их на песчаную
отмель. Осторожно пробуя глубину, они вдруг почувствовали, что течение буквально рвет
шесты из рук и затягивает их под бревна, где бурлили пенистые водовороты. Шум и плеск воды
у передней части плота значительно усилился.
- Я не могу достать шестом до дна! - крикнул Бьюр. - Даже ила не чувствую!
- Клянусь Амикаком, парень прав, - обратился Дервас к Элофу. - Река стала глубже,
но течет быстрее - но что бы это могло значить? Пороги? Если бы шкипер сейчас был с нами,
он бы знал! Может быть, лорд Керморван знает или гномья девушка? Лучше спроси ее...
Но когда Рок снова крикнул и указал вперед, они поняли, что грядут перемены. Плоты
огибали излучину, раскачиваясь на бурных водах, и впервые за много дней ряды темных
деревьев больше не уходили куда-то в бесконечность перед ними. Открылся широкий просвет,
словно деревья были многослойным занавесом, медленно расходящимся в стороны, и каждый
следующий слой был тоньше, чем предыдущий. Белая луна, выглянувшая из-за рваных
облаков, осветила широкую и спокойную поверхность воды, посеребрив ее, как зеркало, если
не считать тех мест, где лесистые холмы отбрасывали свои тени.
Последний крик разбудил Керморвана, и он, сам еще не встав на ноги, принялся будить
остальных. Люди мгновенно проснулись при виде разрыва в лесных стенах, которые они уже
начинали ненавидеть. Некоторые даже издавали восторженные возгласы и прыгали от радости
на неровных бревнах, пока Керморван не призвал их к порядку.
- Думаете, вы теперь в безопасности? Может быть, все только начинается. Соберите свои
вещи и припасы, которые сможете унести с собой! Не зевайте и будьте готовы покинуть плоты
и прыгать на берег или плыть к берегу, если понадобится. - Его меч блеснул в лунном
свете. - Если нам будет грозить опасность, я разделю плоты. Один должен уцелеть, даже если
второй опрокинется.
Он закинул за плечи свою котомку, взял тяжелую суму с провизией и повернулся к
Элофу, стоявшему на носу заднего плота.
- Как там течение?
- Оно стало еще быстрее. Мы с Дервасом не можем этого объяснить.
- И я тоже, - пробормотал Керморван, глядя на расширяющееся русло. - Сначала я
думал, что между нами и озером расположено какое-то опасное место, например, пороги или
водопады. Но я не вижу ничего, что могло бы служить причиной этого странного течения. Иле,
что ты видишь своим ночным зрением?
Иле привстала на опоре рулевого весла и заслонила глаза одной рукой от лунного света.
Элоф поддержал ее, когда плот снова заходил под ними.
- Очень мало! - крикнула она. - Небольшие водовороты, да из воды торчат какие-то
узкие предметы, похожие на камыши или ветки...
- В такой глубокой воде? - воскликнул Керморван и всем весом налег на рулевое весло,
которое теперь издавало гудящий звук, словно парус, надувшийся под напором штормового
ветра. - Вниз, все вниз! Держитесь как можете! Там какое-то скрытое препятствие!
Когда весло со скрипом поднялось из воды, Керморван взмахнул мечом и рубанул по
канату за кормой. Туго натянутый канат лопнул, и первый плот рывком устремился вперед.
Лежа ничком на носу с котомкой и вьючной сумой на спине, Элоф держался за крепкую
поперечину на уровне груди и чувствовал, как набухшие от воды бревна поднимаются и
раскачиваются под ним, словно какая-то гигантская рука схватила плот и швырнула его,
подобно копью, к неизвестной мишени. Разве вся моя жизнь не была похожа на это? В тщетной
попытке взбунтоваться против происходящего он поднял голову и посмотрел на небо над
вершинами проносившихся мимо деревьев, словно ожидая увидеть там некое знамение, доброе
или дурное. Но звезды сверкали кусочками льда в черной пустоте - далекие, равнодушные,
абсолютно одинокие. Внезапно на первом плоту раздался крик, а затем его нос с глубоким
скрежещущим звуком задрался вверх, словно половина разводного моста, и раскололся
посередине. Треск и грохот ломающегося дерева перекрыл слабые голоса людей. Волна брызг
окатила Элофа; он скрипнул зубами, а потом удар сотряс второй плот с такой силой, что он
подлетел вверх и рухнул вниз, ободрав кожу о грубую кору. Бревна ходили ходуном, а прочная
деревянная поперечина гнулась и извивалась, как живая змея в его руках.
Несмотря на быстрые действия Керморвана, второй плот развернулся боком и врезался в
первый, загнав его как ударом молотка по зубилу еще глубже в невидимое препятствие.
Бурлящая поверхность воды взорвалась, в воздух поднялся фонтан ила и грязи, а второй плот
накрыло мутной волной. Элоф изо всех сил вцепился в перекладину, придавленный сверху
тяжелым багажом, мотавшимся из стороны в сторону. Плот рванулся вперед, вздыбился,
дернулся в сторону и накренился, швырнув Элофа поперек бревен под таким углом, что он едва
не вывихнул запястье. Жидкая грязь брызнула из щелей между бревнами и тут же была смыта
пенистым водоворотом. Элоф слышал крик Иле, но не видел ни ее, ни других за облаком
водяной взвеси. Что-то шлепнулось ему в лицо и залепило глаза. Потом препятствие под
бревнами как будто подалось, и плот стремительно полетел дальше, вращаясь вокруг своей оси.
Нависающие деревья расступились, безумное вращение звезд над головой замедлилось и
остановилось. Плот постепенно выровнялся.
Какое-то время Элоф мог только лежать и хватать ртом воздух. Его лоб и глаза были
залеплены какой-то вонючей слизью. Он попытался смахнуть ее, но пальцы запутались в
какой-то сетке; испугавшись, он дернул рукой и запутался еще больше. Потом к его пальцам
прикоснулись другие пальцы, освободившие его руку и убравшие непонятный предмет с его
лица. Элоф возликовал, когда увидел, кому принадлежала эта рука; по крайней мере с Иле все
было в порядке. Он взял ее за руку и приподнялся на онемевшем локте. Другие выглядели
такими же растерянными и ошеломленными, как и он сам. Дервас и Тенвар цеплялись за
рулевое весло, выплевывая воду и водоросли, Арвес был с головой накрыт кусками рухнувшего
навеса.
Теперь плот тихо дрейфовал по спокойной серебристой глади озера. Слабое течение несло
его к небольшому заливу впереди. Элоф с тревогой огляделся по сторонам, желая узнать, что
случилось с первым плотом, и увидел за кормой мешанину разболтавшихся бревен, медленно
вращающихся в окружении разнообразных обломков. При столкновении два бревна
оторвались, румпель был сломан, а передние поперечины треснули. Но Элоф видел фигуры
людей, поспешно обвязывавших бревна в попытке закрепить хотя бы то, что осталось. Не
обнаружив голов, плавающих на поверхности, он оглянулся назад и посмотрел на то, что чуть
было не погубило их.
Русло реки заметно изменилось. Уровень воды упал и теперь был вровень с озером; на
открывшихся полосах нового берега влажно блестели комки водорослей. Барьер, теперь
хорошо заметный, представлял собой плотное переплетение палочек и ветвей разного вида и
величины. Двойной удар плотов пробил в нем широкую брешь, через которую потоком
вливалась мутная вода.
- Бобровая плотина! - ахнул Арвес. - Самая огромная, какую мне приходилось видеть!
Я слышал, что в глухих лесах Норденея водятся огромные бобры, но такое...
Иле ехидно покосилась на него и показала предмет, снятый ею с лица Элофа.
- Бобры тоже плетут сети?
Мужчины в страхе переглянулись. Это действительно была примитивная сеть, сплетенная
из какого-то грубого волокна. Потом они снова посмотрели на русло реки; по обе стороны от
бреши в воде мотались концы разорванной сети.
Внезапно Элоф увидел в колышущейся воде какое-то быстрое завихрение, затем еще
одно, и еще...
- Что это? - спросил он у Дерваса.
- Амикак, откуда мне знать? Похоже на буруны. Хорошо, что не рядом: чем скорее мы
причалим к берегу, тем лучше.
Элоф кивнул и поежился от холода в промокшей одежде.
- По крайней мере мы находимся недалеко от залива. Там глубина будет гораздо меньше
- если только остальные продержатся...
Он оглянулся и снова поежился, но теперь уже не от холода. Буруны появились снова, а
под ними угадывались темные силуэты, плывущие против течения. Они преследовали первый
плот.
Элоф поднялся на нетвердых ногах, но когда он открыл рот, собираясь выкрикнуть
предупреждение, то увидел, как искореженный плот вздрогнул и резко прекратил свое
вращение. Фигурки людей зашатались и попадали. Затем - казалось, очень медленно -
толстые бревна разделились на носу и разошлись в стороны, как растопыренные пальцы
огромной руки. Не в силах помочь, Элоф с ужасом прислушивался к воплям и крикам. Он
видел, как два высоких человека, оседлавших бревна, вытащили других из воды и начали
крепить цепи и канаты, собираясь сцепить бревна, пока плот не развалился окончательно. Но
когда они перепрыгнули на другой край, вода снова забурлила, и Элоф мельком увидел
изогнутый блестящий горб, похожий на спину какого-то крупного подводного существа,
появившийся и тут же пропавший. Затем с той же легкой, обманчивой медлительностью,
жуткой для наблюдателей, бревна разошлись и вновь сошлись. Прыгнувшие люди
приземлились, но заскользили по мокрому дереву; один удержался за цепь, конец которой он
держал в руке, и упал на бревно, но другой соскользнул в воду. Он ухватился за короткий
обрубок ветви, а первый рывком подался вперед, но в тот момент, когда их руки
соприкоснулись, тяжелые бревна сошлись вместе с гулким стуком, почти заглушившим
короткий отчаянный вскрик. Когда они снова разошлись, лишь одна фигура стояла на
четвереньках, вглядываясь в темную воду.
- Эйсдан! - донесся голос Керморвана. Где-то рядом Гизе вторил ему, но ответа не
было.
Элоф и другие в оцепенении наблюдали за происходящим, на время забыв о том, что им
тоже может угрожать опасность. Крик сзади был запоздалым предупреждением. Обернувшись,
Элоф выхватил из ножен свой черный меч и бросился на выручку. Дервас все еще цеплялся за
рулевое весло, но с новым отчаянием, поскольку обе его ноги болтались в воде, словно какой-то
огромный вес увлекал их на дно. Элоф выбросил руку вперед, собираясь схватить Дерваса за
шиворот, но тут весло согнулось, треснуло и переломилось. С жалобным криком Дервас
отпустил его и схватился за протянутую руку. Вес, тянувший его под воду, был огромным, и
Элоф уперся подошвами в опору румпеля, чтобы самому не вылететь за борт. Дервас взвыл от
боли; вены на его лбу выступили так сильно, как будто его пытали на дыбе. Деревянная опора
сломалась, и Элоф заскользил к краю плота. Дервас был уже по грудь в воде и тянул его за
собой в черную бездну. Но в свободной руке Элоф держал Гортауэр; он перехватил меч и ткнул
острием, как пикой, один раз и другой. Меч вошел в чью-то плоть, вода забурлила и потемнела,
и Дервас, безвольно мотавшийся в воде, внезапно стал гораздо легче. Тенвар и Арвес подползли
ближе и помогли Элофу вытащить его. Но когда левая нога Дерваса перевалилась через край,
все ахнули от ужаса: до колена плоть была полностью обглодана до костей. Содрогнувшись,
Иле сняла тяжелый пояс Дерваса, собираясь затянуть его на бедре и остановить хлещущую
кровь, но потом заколебалась, отложила пояс и покачала головой. Дервас обмяк в их руках, и
кровотечение почти прекратилось.
Иле вдруг вскрикнула и бросилась к краю плота. Узорчатое лезвие ее топора взлетело и
опустилось вниз. Элоф ощутил отдачу в сыром дереве и увидел, как нечто ужасное, отсеченное
ударом, шмякнулось на бревна, словно рыба, выброшенная из воды, и принялось извиваться,
разбрызгивая темную жидкость. Оно могло бы показаться широким листом водоросли, но в
коричневатой крапчатой перепонке шевелились толстые остроконечные пальцы, каждый из
которых заканчивался коротким когтем, а сама она была покрыта гладким мехом.
У Элофа было лишь несколько мгновений, чтобы увидеть это. Потом весь плот
вздыбился, словно попав на гребень невидимой волны, через который он не мог перевалить.
Плот угрожающе накренился, и с каждой секундой крен становился сильнее.
- Они сбросят нас в воду! - завопил Бьюр.
- И перевернут плот сверху, - добавила Иле. - Прыгайте подальше, пока можете!
Никто не стал тратить времени на возражения. Элоф вложил в ножны свой меч, покрепче
уперся в наклонившийся плот, оттолкнулся и прыгнул что было сил. Небо и берег закрутились
вокруг него, потом в лицо ударила ледяная тьма. Немного позади раздался оглушительный
плеск, словно выпрыгнувший кит шлепнул хвостом по воде, и высокая волна накрыла Элофа с
головой. Он отчаянно заработал руками и ногами и устремился к спасительному воздуху, ни на
миг не забывая о жутких когтях на перепончатой ткани. Вес заплечной котомки тянул его вниз,
но он не мог и помыслить о том, чтобы избавиться от нее. Его подошвы уперлись в илистую, но
достаточно плотную поверхность; он испытал короткий приступ паники, но затем осознал, что
это должно быть дном озера. Элоф поджал ноги, оттолкнулся и сделал последний отчаянный
рывок. В следующее мгновение его голова оказалась на поверхности, и он закашлялся,
выплевывая воду, которой успел наглотаться, чтобы наконец-то сделать мучительный глубокий
вдох. У него еще хватило сил удивиться тому, что он каким-то образом оказался на мелководье.
Темная стена берега действительно была совсем недалеко, а над серебристой поверхностью
воды виднелись другие головы - слишком далеко, чтобы помочь или просить о помощи. Элоф
поплыл к берегу, но не успел сделать и нескольких гребков, как вода перед ним забурлила и из
нее возник круглый силуэт.
Это был глаз шириной с человеческое лицо, взгляд которого пригвоздил его к месту. Он
был выпучен, как у лягушки, и сидел в глазнице над громадной закругленной головой. Взгляд,
устремленный на Элофа, был стеклянным, бесстрастным, совершенно нечеловеческим, однако
живым и внимательным. Тот же самый крапчатый мех покрывал голову: гладкий, похожий на
тюлений. Струи воды стекали с мехового купола, пока он поднимался, оставляя пряди
водорослей, свисавшие с головы, словно пародия на гирлянды, и цеплявшиеся за углы
широкого безгубого рта, растянутого в неподвижной пресыщенной улыбке.
В отчаянии Элоф стал нашаривать меч, опасаясь, что клинок мог выпасть из ножен, но
холодная рукоять как будто сама легла ему в руку. Он обнажил меч, но помедлил с ударом;
если эта тварь обладает разумом... Он поднял меч так, чтобы существо могло видеть клинок
как сумрачную тень над водой, и указал в сторону. Ответ был достаточно ясным: существо
разинуло пасть, показав ряды острых зубов, и вызывающе медленно заскользило вперед. Элоф
подумал о Дервасе и вздрогнул - бесстрастная целенаправленность в этих выпученных глазах
была страшнее ярости или ненависти. Потом им овладел холодный гнев, и он нанес удар между
тускло блестящими глазами. Клинок глубоко вошел в плоть и свободно вышел наружу, а Элоф
глотнул воздуха и, согнувшись пополам, ушел под воду. Огромное тело скользнуло наверху
там, где он только что был. Он рубанул в том направлении, но вода замедлила удар. Темный
силуэт навис над ним; тогда он извернулся и ткнул мечом вверх со всей силы. Меч вонзился
еще глубже, чем раньше; потом его встряхнуло и начало мотать взад-вперед под водой до тех
пор, пока в его голове не зазвонили колокола, а перед глазами не закружились звезды. Элоф
наконец смог вырвать клинок и глотнуть воздуха. В следующий момент его колени болезненно
заскребли по галечнику, меч застучал о камни. Он встал и обнаружил, что вода не достает ему
до груди. Сделав несколько шагов вперед, он вдруг остановился и со смутным беспокойством
начал шарить в своей котомке. Все еще там, по-прежнему закрыта - больше он ничего не
нащупал, но это было не важно.
Вода отступила от Элофа, и его тело наполнилось мертвящей тяжестью. Мокрая одежда
казалась сделанной из свинца. Когда последний ручеек стек вниз по лодыжке, его вдруг
пронзил мучительный страх за Иле, Керморвана и остальных. Но он больше не мог вынести
собственного веса и упал там, где стоял. Через некоторое время он приподнялся на локте и
обвел взглядом плотные заросли кустарника на берегу. Оттуда на него смотрели глаза, не
похожие на глаза озерных существ или любые другие, какие ему приходилось видеть. Именно
такие глаза Рок описал ему много дней назад: узкие, раскошенные желтые огни, без зрачков и
не мигающие. Элоф попытался поднять меч, который он по-прежнему сжимал в руке, но, когда
сталь звякнула о камень, глаза бесследно исчезли, словно растворившись в ночной темноте.
Еще какое-то мгновение Элоф силился поднять голову. Потом он растянулся на галечнике и
тьма объяла его.
Жесткие пальцы ощупывали его тело. Элоф проснулся в панике и начал размахивать
руками наугад.
- Тише, тише, - произнес недовольный голос у него над ухом.
К его огромному облегчению это была Иле. Он обнял ее и плотно прижал к себе, ощутив,
как ее крепкие плечи вздрагивают в его объятии. Но потом она нетерпеливо фыркнула и
оттолкнула его.
- Лежит себе и похрапывает на берегу! Очень похоже на тебя, пока мы ищем повсюду...
- И уже готовы отказаться от поисков! - пророкотал голос Рока. - Любишь усложнять
себе жизнь, верно? Почему ты заплыл так далеко?
Элоф вздохнул и сел, моргая припухшими глазами. Ночь миновала; серый утренний свет
вычерчивал силуэты деревьев, а он смотрел на воду залива - густую, черную и тяжелую,
словно нефтяной пруд. Лишь легкая рябь время от времени пробегала по его гладкой
поверхности, как будто медленное дыхание огромного животного. Не осталось и следа от того,
что происходило здесь ночью, ни намека на то, что может таиться внутри.
- Значит, они не стали преследовать вас?
- Нет. - Иле взяла его за руку. - А тебя? Ты не ранен?
- Кажется, нет, только набил несколько шишек и едва не утонул. Керморван и все
остальные целы?
Рок кивнул с серьезным видом.
- Да, он высадился на берег и собирает команду. Мы видели многих, а другие, может
быть, решили последовать твоему примеру и хорошо выспаться. Если ты можешь идти, пойдем
и посмотрим.
Элоф молча кивнул и со стоном расправил затекшие ноги. При первой попытке встать
икры свело судорогой, но через некоторое время он смог доковылять от галечного берега к
более широкой полосе песчаного пляжа в отдалении. Там растянулись измученные,
забрызганные грязью люди, которые, однако, с готовностью и даже с радостью вскочили при
его появлении.
- Значит, всем удалось спастись? - озабоченно спросил он, когда улеглись первые
восторги. - Конечно, кроме Дерваса и того, другого, который упал...
- Это был Эйсдан, - хрипло сказал Керморван. Элоф был потрясен: он никогда еще не
видел высокого воина таким изможденным. Поджатые губы Керморвана были совершенно
бескровными. - Я дотянулся до его руки как раз в тот момент, когда бревна сомкнулись; еще
чуть-чуть, и...
Гизе сурово покачал головой.
- Тебя нельзя винить: ты сделал все, что мог. Хорошо, что ты сам не последовал за ним.
- Да, - согласился Рок. - Мы вцепились в этот кусок дерева, как безумные, и он
каким-то образом вывел нас на песчаную отмель так близко к берегу, что можно было
нащупать ногами дно. Похоже, эти твари не любят мелководье. Он старался, как мог, но все
равно винит себя. А ведь он спас наши шкуры...
- Да? - Голос Кассе звучал язвительно, как всегда, хотя его лицо было серым, и на нем
лежал отпечаток пережитого ужаса. - Разве он спас всех?
- Стехан! - всполошился Борхи. - Мы забыли о Стехане!
Все как один повернулись и устремили взгляды на - маленький залив, высматривая в
воде или на берегу малейшие признаки человеческого присутствия. Борхи сложил ладони
рупором, собираясь закричать, но Керморван мотнул головой в сторону безмолвного частокола
деревьев, нависавших над ними.
- Подождите! Я не говорил об этом раньше, но сейчас вы должны знать. За нами
наблюдали, но надеюсь, мы смогли ускользнуть от этих наблюдателей, когда пересекали озеро.
Теперь лучше не привлекать к себе их внимание.
В нескольких словах он рассказал то малое, что было известно о Детях Тапиау.
- Конечно, мы должны поискать его, но быстро, - заключил он. - И производить как
можно меньше шума.
Подобно утренним теням, они разбрелись по берегу, разыскивая следы своего спутника в
заливе и даже за его пределами. Однажды Элоф заметил что-то в отдалении на воде, однако это
был всего лишь второй плот, перевернутый, но целый, приставший к какой-то песчаной отмели.
Мокрые бревна были такими же пустыми, как и поверхность воды в промежутке.
...Закладка в соц.сетях
