Жанр: Фантастика
ПРОКЛЯТИЕ ПЯТОГО УРОВHЯ
... в
голову разные глупости, но наблюдатель с моим стажем должен уметь
справляться с такими вещами.
Все потому, что, если вспомнить Кам-Хейнаки, слишком мало в последнее
время было людей, принимающих меня таким, какой я есть.
Мы едем по освещенным фонарями улицам, машин в это время уже не
много, так что движемся довольно быстро.
- Андрей, я могу тебя спросить? - говорит Лена.
- Спрашивай.
- Ты говоришь, что я должна хорошо разбираться в людях, но я не
могу понять. Тебе всего тридцать лет...
- Двадцать восемь, - поправляю я.
- Хорошо, двадцать восемь лет. Ты уже успел изъездить весь мир,
видел все, что только можно, у тебя прекрасные знания, ты никогда не
смотришь на цену того, что покупаешь, можешь позволить себе делать дорогие
подарки девушке, которую перед этим хотел прогнать... Пожалуйста,
не перебивай меня, - я действительно собрался возразить, но
Лена ясно дает понять, что сначала должна закончить фразу. - Ты веселый,
жизнерадостный, когда хочешь, можешь говорить с кем угодно на любую
тему. И в то же время ты работаешь в третьесортной никому не известной
фирме, по указаниям босса влазишь во всякие совершенно тебе не
нужные аферы, я же правильно говорю? Ты всегда одинок, стараешься держаться
в стороне от людей, живешь, наверное, сам, ешь, где придется и
что придется. Попадаешь в какие-то истории, ранишь ногу. И что-то все
время тебя мучает. Я же вижу, Андрей, тебе это все не нравится, что-то
тебе мешает жить, но я не понимаю, что. Ты, конечно, не должен мне
объяснять. Но я просто хочу понять, кто ты такой, и почему ты так
странно живешь. Не в том смысле, что... ну... я не знаю, просто, мне
кажется, тебе самому это не нравится. Ты ведь не такой, каким прикидываешься,
я же сегодня это видела! Но зачем-то тебе это все надо? Извини,
я так это говорю, сама совсем запуталась, - наконец останавливается
Лена и поворачивается ко мне. Она хочет прочитать правду на моем
лице - даже если я не стану отвечать.
Я и не отвечаю, а замедляю ход машины и смотрю на нее. Думал ли
ты когда-нибудь, Хейл Кайтлен, что тебя может раскусить зеленая девчонка?
- Андрей, ты скажешь хоть что-нибудь? - умоляет она.
- Лена, ты, наверное, видела хотя бы один фильм про Джеймса Бонда,
- наконец произношу я.
- Да... Значит, я поняла... Хорошо. Тогда я больше ничего не буду
спрашивать. Правильно?
- Ничего ты не поняла, - говорю я. - Но спрашивать лучше не
стоит.
- Хорошо, - еще раз говорит она.
До дома Лены остается всего один квартал.
- Останови здесь, - просит девушка.
- Зачем? Разве я перепутал? По-моему, твоя улица следующая.
- Ты не перепутал. Давай немного пройдемся. Сегодня хорошая погода.
Мы выходим из машины. Движения нет, да и вообще воздух здесь чище,
чем в центре. Отходим с улицы в сторону и идем через дворы, держась
за руки.
- Ты скоро уезжаешь? - спрашивает Лена.
Вспоминаю, что я сказал нечто подобное, когда прошлый раз ее провожал.
- Может быть, - говорю неопределенно.
- Далеко?
- Да. Очень.
- И, конечно, один.
- Так надо.
Лена молчит. Потом я вижу, что она плачет.
- Почему, господи? Один раз в жизни я встретила настоящего человека,
и тот...
- Лена, не надо! Я же не последний в твоей жизни! Ты еще встретишь...
другого кого-нибудь, - сам понимаю, что говорю глупость, но
ничего лучше в голову не приходит.
- Не надо... Лучше уходи. Сейчас же уходи, слышишь?
Я не двигаюсь с места.
- Ладно, стой! Я сама уйду!
Лена разворачивается и медленно отходит от меня, и в свете фонаря
ее волосы блестят, колыхаясь из стороны в сторону. После десятка шагов
она вдруг останавливается и оглядывается на меня.
- Ты думаешь, я сейчас догоню и остановлю тебя? Так? - срываюсь
я.
- Да иди ты! - кричит Лена, но тут же снова начинает плакать.
Я подхожу к ней. Я хочу ее как-то успокоить, но слова не идут на
ум. Тогда я просто обнимаю ее, и мы стоим молча, и ничего говорить уже
не хочется. Так же, как не хочется никуда уходить.
Потому что я не хочу снова ощутить себя одним против всего мира.
А мое проклятое подсознание сообщает в мозг о приближающемся
справа звуке шагов. Их трое, и они идут в нашу сторону.
- Она? - спрашивает один негромким голосом.
- Да, она, - подтверждает другой.
Эти трое - крепкие молодые парни, и их замечание может относиться
здесь только к одной особе.
К Лене.
Поднимаю голову и бросаю на них взгляд. У всех троих вид далеко
не дружелюбный. Один, самый крупный, возглавляющий их, одет в кожаную
куртку со множеством шипов и всякого прочего металла, другие тоже "металлизированы",
хотя и в меньшей степени. За поясом по крайней мере у
двоих торчат ножи.
Главный поворачивается ко мне:
- Приятель, отвали, у нас к этой девчонке есть разговор!
Замечаю, что Лена не на шутку перепугалась.
- Шли бы вы лучше своей дорогой, - как можно спокойнее говорю я.
- Ты че, не понял? Последний раз по хорошему: сваливай и оставь
нам эту шлюху!
- За шлюху ответишь! - говорю я. - Лена, уходи.
- Не, мудак, никто никуда не уйдет. Хочешь проблемы - будут тебе
проблемы!
Стоя прямо напротив меня, он резко выхватывает из-за пояса широкий
нож и показывает его мне, надеясь испугать. Похоже, все-таки драка
со мной не входила в планы этих типов. Возможно, они караулили нас,
ждали пока я уйду, поняли, что могут не дождаться, и решили взять на
испуг. Но со мной этот номер не пройдет!
Я взываю через подсознание к нужной мне сейчас части мозга, и она
немедленно откликается. Теперь все происходящее воспринимается гораздо
четче и яснее. Боковым зрением вижу, что Лена сообразила и отходит к
дому, а один из троих, кажется, направляется за ней. Другой приближается,
чтобы обойти меня сзади, для подстраховки. Основное мое внимание
направлено на главного.
Противник делает замах ножом, устремляя его мне в грудь. Я, следуя
продолжению траектории ножа, отодвигаюсь назад. Сначала медленно,
потом быстрее. Время словно растягивается. Я уже стою в положении наклона
под шестьдесят градусов - точнее, не стою, а продолжаю медленно
падать. Лезвие в нескольких сантиметрах от меня и все также приближается.
В этот момент я со сверхъестественной для человека скоростью
вытягиваю вперед правую руку и хватаю противника за запястье. Он еще
не успел ничего осознать, когда я уже поднимаю его руку с ножом выше,
над головой. Сам опускаясь вниз, я с силой тяну его за эту руку вверх
и назад и, когда вижу, что он поддается, помогаю себе левой рукой.
Огромное тело отрывается от земли и с бешеным ускорением проносится
над моей головой, чтобы приземлиться где-то позади меня. К этому времени
я уже почти упал, но не довожу состояние до крайности, а успеваю
коснуться земли левой ладонью. Тут же, не останавливаясь, отталкиваюсь
от нее и делаю быстрый кувырок. Подо мной проскакивает лежащий на спине
и все еще ничего не могущий понять громила. Траектория кувырка
рассчитана точно, чтобы приземлиться коленями прямо на его живот.
Наконец-то вижу на его лице признак какого-то ощущения - рот открывается
и судорожно выпускает воздух. Руки беспомощно болтаются по сторонам,
нож вылетел во время полета через меня и валяется где-то сзади.
Не давая опомниться, наношу два коротких удара в челюсть, затылок
бьется об асфальт. Хочу закончить все последним ударом в висок, но
раздумываю - противник уже отрубился, сейчас изо рта потечет кровь. Не
на того ты напал, подлец!
Все это произошло за каких-нибудь две секунды. Второй, который
хотел обойти меня, еще не приблизился настолько, чтобы представлять
опасность. Но третий уже догоняет Лену!
Я вскакиваю с места, делаю длинный прыжок, и тут же второй, третий
и четвертый. Ни один землянин не был бы способен от меня убежать,
а тем более сейчас! Настигаю его уже в двух метрах от парадного, когда
ему остается всего пара движений, чтобы схватить девушку. Дотрагиваюсь
до его плеча. Противник поворачивает голову - рефлекс! - и немедленно
ощущает мой кулак на своем лице. Он делает шаг назад, чтобы восстановить
равновесие и удержаться на ногах. Я повторяю траекторию его движений,
наклоняясь вперед. В тот момент, когда он должен ощутить, что
почва вернулась к нему под ноги, я просто падаю на него. Расчет оказался
верным, и мы оба летим на землю. В падении хулиган пытается достать
меня - в кулаке у него зажат кастет - но я успеваю отклониться, и
удар приходится в пустоту. Он лежит на спине, я - рядом с ним на боку.
Все, что мне остается сделать - это успеть дотянуться рукой до нужной
точки, чтобы отключить его. Я успеваю, и уже второй противник оказывается
в бессознательном состоянии.
Встаю - на этот раз уже не спеша, потому что знаю, что третий не
успел бы приблизиться ко мне за такой короткий промежуток времени.
Точно - он в нескольких шагах, медленно подходит, держа в руках нож. Я
вижу, как он смотрит на меня. Немного концентрации, и я вхожу в его
взгляд. И меня не удивляет то, что открывается в нем.
Страх.
В этот короткий миг я словно залезаю парню в душу. Он вообще
никогда не был сторонником подобных компаний. Но родители зарабатывают
мало, кормиться на что-то надо, а силой бог пацана не обделил. Приходится
подрабатывать в качестве вышибалы или связываться с типами вроде
этих, чтобы помогать участвовать в грабежах и разборках. Парень, ты
видел, что я сделал с теми двоими! Ты уверен, что я буду беспощаден, и
ты боишься как никогда в жизни, потому что правосудие рано или поздно
должно свершиться, и вот оно пришло.
Он смотрит на меня, а я смотрю в него.
- Уходи! - негромко произношу я, но уверен, что он поймет это не
только в буквальном смысле.
Парень останавливается и как-то по-детски продолжает глядеть мне
в глаза.
- Можешь идти. Я тебя не трону, - говорю я спокойно, но настойчиво.
Наконец до него доходит, и нож вдруг сам собой выпадает из рук.
Потом он разворачивается и делает несколько медленных шагов. Наконец,
осознав, что ушел из-под моего взгляда, он спохватывается и бежит со
всех ног, и через десять секунд исчезает во тьме.
Двое других все так же без чувств лежат на земле. Они больше меня
не интересуют. Я подхожу к Лене.
Она тоже подбегает ко мне, пытается что-то сказать, но слезы текут
ручьем, и слова не могут пробиться сквозь них. Я просто обнимаю ее
и осторожно глажу ее волосы.
- Все в порядке, моя хорошая! Тебе нечего бояться, все уже закончилось.
Забудь это, выбрось из головы. Хорошо? Пошли отсюда скорее!
Пошли, уже ведь нет ничего страшного, ты видишь?
Лена просто подчиняется мне, и мы входим в дом. Наконец она приходит
в себя настолько, чтобы назвать мне номер своего этажа.
Когда мы выходим из лифта, подсознание ехидно влазит со своим
вопросом: зачем ты это делаешь, Хейл Кайтлен? Но я просто приказываю
ему заткнуться.
Я приехал домой в полпервого. Я мог бы вообще не вернуться к себе
этой ночью, если бы не две причины. Во-первых, Лена живет не одна, а с
родителями - они показались мне приятными, но уставшими от борьбы с
жизнью людьми. Во-вторых, я хочу все-таки закончить дела с Перкинсом,
пусть даже ночью. Но теперь я знаю то, что мне следовало узнать гораздо
раньше.
Вася Короленко был прав насчет причины, почему Строк взял к себе
Лену секретаршей. Он уже достаточно давно делал ей намеки, что хотел
бы получать от нее не только чашки кофе. Она как могла делала вид, что
не понимает. Он терпел - думал, девчонке нужно поломаться, а потом она
успокоится и все сделает, они всегда такие. Но в конце концов ему это
надоело. Один раз несколько дней назад Строк недвусмысленно сказал,
что хотел бы заняться с ней сексом, и получил отказ. Позавчера он
приставал к Лене и едва не взял ее силой, но она вырвалась, и он успокоился,
побоялся случайных свидетелей. Вчера (теперь это уже вчера,
поскольку полночь позади) прямых приставаний не было, зато было несколько
неопределенных угроз, что будет гораздо хуже, если она не согласится.
Не хочется и думать, чем бы все закончилось, если бы я не
оказался рядом.
Лена и хотела, и не хотела поговорить со мной о домоганиях босса.
В общем, она хотела, чтобы кто-то защитил ее, но не хотела пересказывать
эту историю (вспоминаю тот странный взгляд, когда она собиралась
что-то сказать мне, а говорила совсем другое). Девушка искала у меня и
любви, и защиты, но почему-то думала, что если попросит о втором, то
придется забыть о первом. Вчера она уже решилась рассказать мне все,
но после нашего разговора в машине желание как-то отошло на второй
план и пропало. Какое счастье, что мы еще не успели разойтись, когда
это случилось!
Ни завтра, ни когда-либо еще Лена больше не пойдет на работу в
"Эпсилон". Я лично поговорю со Строком, и если он не согласится выкинуть
ее из головы, пусть пеняет на себя. Может, как наблюдателю мне не
стоит заниматься такими делами, но как человек я не могу остаться в
стороне.
Нога болит просто зверски. Во время схватки мне пришлось брать из
своего организма дополнительные ресурсы, и вот результат - она так не
болела даже сразу после ранения. В некотором смысле Лена была права,
нельзя так безразлично относится к своему организму. Но что сделаешь,
если дела не ждут!
Не откладывая, запрашиваю связь с Перкинсом. Надеюсь, что он уже
дома, на той стороне океана вечер еще только начинается.
- Кто там еще? - отзывается он. Похоже, его только что побеспокоили
- не исключено, что те самые китайцы.
- Ты знаешь, кто - Ловец. Если ты забыл, то напомню: мне нужен
код. И не нужно играть в игры, будто ты никогда меня не знал. Со мной
это не пройдет, Перкинс.
- Да, я помню, - отвечает он. - Когда я получу деньги?
- Завтра. И забудь о китайцах. Теперь я слушаю.
- Девять тысяч...
- Нет. Напиши.
На экране появляется строка: "9451-KIMJ-23-TuoLlaf-06U32b48". По
крайней мере, ее внешний вид соответствует стандарту "Экстроникс".
Похоже, Перкинс ждал моего звонка, не из головы же он это продиктовал.
- Учти, через десять минут я буду знать, правильно это или нет.
Ну, прощай, предатель!
Даю ему несколько секунд - вдруг и в самом деле Перкинс решил меня
обмануть, тогда я смогу это заметить. Нет - похоже, он поработал
честно. Придется отвалить ему сто пятьдесят штук, а потом выпрашивать
деньги у Центра. А ведь могут и не дать...
Выхожу на канал "Экстроникс". Ввожу в строке только что полученный
код. По крайней мере, меня не вышвырнули - уже хорошо! Снова регистрируюсь
как Ловец - думаю, в последний раз, они уже могли обратить
внимание на это странное имя. Вот оно! На этот раз в основном меню
есть пункт "Центральный компьютер".
Орион принимает всю информацию, которую я просматриваю. Компьютер
имеет имя "Сфинкс". Он состоит из одного распределенного центрального
процессора (довольно странная терминология) и множества локальных процессоров
на различных уровнях "Купола". Меня интересует в первую очередь
центральный. Быстро проглядываю страницы информации. Подробнее
изучу все это уже на своей машине - мало ли что, вдруг кто-то раскусит
меня и отрубит связь, надо забрать по максимуму как можно быстрее.
Читаю: "Список основных областей непрерывной модели данных", "Базовые
управляющие инструкции". Еще: "Карта ассоциативных связей". Дальше:
"Априорный набор образов и понятий", и так далее в таком духе.
Я уже чувствую, к чему все это ведет, но вчитываюсь глубже, надеясь,
что более конкретная информация опровергнет мои предположения.
Но нет - чем дальше, тем больше я встречаю подтверждений их правильности.
Компьютер лунной базы "Купол" под названием "Сфинкс" построен не
на обычной для земной вычислительной техники двоичной логике. В его
основе - новая технология ассоциативной непрерывной модели данных,
подобная по своей организации человеческому мозгу. Технология, известная
мне под названием интервально-ассоциативной логики и достаточно
давно применяемая в Галактическом Союзе.
Сходство настолько поразительно, что я не могу поверить в случайность
такого совпадения в развитии двух различных цивилизаций.
IX
Сегодня утром, только прийдя на работу, я сразу ворвался в кабинет
Строка с твердым намерением раз и навсегда поставить его на место.
Я захлопнул за собой дверь и вскочил с ногами на кресло, чтобы больше
возвышаться над столом. Начальник, как всегда, поднял глаза от своего
компьютера - и глаза вмиг расширились.
- Шалькин, ты что себе вообразил?! - восклицает он, пока еще не
понимая, в чем дело.
- Это ты себе много вообразил, товарищ начальник! - отвечаю я,
стараясь по мере сил сдерживаться. - Думаешь, раз взял девушку секретаршей,
значит, можешь с ней трахаться, сколько влезет? Так?
- Это не твое дело! - пытается он ответить спокойно.
- Не мое дело? Ошибаешься, это как раз мое дело, потому что вчера
я вот этими самыми руками отделал твоих головорезов. Это как же называется,
а? Я ведь мог и ментов вызвать, они бы разобрались.
Строк привстает с кресла:
- Шалькин, ты что это? Ты смотри сюда! - кажется, это его любимая
фраза в тех случаях, когда надо показать свою силу. - Я тебя взял торговать
- вот и торгуй, а в мои дела не встревай, тебе ясно? Ментами
меня пугать вздумал? Не выйдет! Лучше остынь и лети в Москву, а не то
придется говорить иначе!
Выйдя вперед, босс становится напротив меня и демонстрирует свои
кулаки:
- Смотри сюда, Шалькин, у меня разговор короткий, отделаю и вышвырну
в заднюю дверь, и зови кого хочешь и куда хочешь. А про девчонку
забудь, она моя, понял? Какие-нибудь возражения? Нету? Тогда иди и
займись делами, а не торчи тут!
- Есть возражения, Строк!
Я собираю всю силу и протягиваю к нему руку. Он непонимающе смотрит
на меня - да и что, по его мнению, может сделать человек моего телосложения
бывшему спортсмену? Я схватываю его за галстук у самого
горла, напрягаю руку и поднимаю вертикально вверх. Начальник сначала
смотрит непонимающе, но горло передавливается, дыхание затрудняется, и
он пытается найти ногами опору на кресле, в то же время как руками надеется
ослабить мою хватку. Ну, это у тебя не выйдет, гадина! Когда я
замечаю, что он уже стал на кресло и пытается обрести равновесие, то
просто делаю рукой мощный толчок. Строк перелетает через спинку и приземляется
у стены, ударившись головой о шкаф - к счастью для него, не
со стеклянной дверцей. Я подхожу и наклоняюсь над ним:
- А теперь послушай меня, ублюдок недоношенный! Если я узнаю, что
ты хоть пальцем тронул Лену, я тебя уничтожу. Никаких ментов! Можешь
ехать куда хочешь, я тебя с Луны достану, и ты до последней секунды
своей дерьмовой жизни будешь жалеть, что не послушался меня. Это понятно?
Есть возражения? Нету? - передразнил я его.
- Ты об этом пожалеешь, Шалькин, - хрипло выговаривает он. - Я
тебе обещаю, что пожалеешь!
Но я смотрю ему в глаза, и вижу страх, который мне удалось посеять
там. И то, что он сейчас говорит - всего лишь последняя попытка
хоть чуть-чуть сохранить свое достоинство. Однако в моих глазах он никогда
его и не имел.
- Высказался? Хочешь вернуться в свое кресло? Давай, если можешь!
- Шалькин, ты уволен! - восклицает он.
- Премного благодарен. Распечатай заявление с моего компьютера и
подпиши, у меня времени на это нет.
Из уст Строка вырывается грязное ругательство в мой адрес. Я
сдерживаюсь, поворачиваюсь к нему спиной и выхожу из кабинета. Слышу,
как он встает - должно быть, сейчас будет приводить себя в порядок.
Уже закрывая дверь, оглядываюсь и говорю:
- Помни, только приблизишься к ней, и можешь начинать мечтать о
легкой смерти!
Я покидаю "Эпсилон", зная, что скорее всего никогда сюда не вернусь.
Теперь нужно будет искать новую работу, но с моим запасом знаний
подходящий вариант выбрать нетрудно. Далеко не в первый раз приходится
менять работу, хотя раньше и не случалось ничего похожего на сегодняшнюю
сцену. Ладно, как-нибудь переживу.
Могу ли я быть уверенным, что Строк испугался достаточно, чтобы
оставить Лену в покое?
Я знаю, что, независимо от наличия или отсутствия этой уверенности,
я найду время поговорить с Леной, и не только потому, что хочу
знать, не беспокоит ли ее Строк. А потому, что...
Неужели это зашло настолько далеко? Я ведь хотел только защитить
ее. Защитить, и все!
Нет, Шалькин, ты знаешь, что не все! Но это не должно ровным счетом
ничего значить. Потому что я должен вновь стать безупречным наблюдателем
в глазах Центра и конкретно координатора Эйноса. Я должен найти
предателя. А все другие дела на время можно забыть.
По крайней мере, теперь не нужно будет выдумывать причину, чтобы
куда-то поехать.
Ларрок устроил все, как обещал. Меня доставили в Москву на его
личном самолете. Мы сели за городом - не в аэропорту, а просто на лугу,
приспособленном под миниатюрную посадочную площадку. Тут же меня
встретил "Кадиллак", на котором меня отвезли в его так называемую
усадьбу. Сам дом оказался не очень крупным, всего двухэтажным - правда,
учитывая, что Ларрок живет здесь один и вряд ли принимает много
гостей одновременно, это неудивительно. К тому же, когда находишься
внутри, он кажется больше, чем есть на самом деле. Зато вокруг дома
раскинулся целый парк с аккуратными аллеями, огромными деревьями, и
даже - бассейном и теннисным кортом.
В качестве охраны здесь состоит всего один человек, который, судя
по моим кратким наблюдениям, знает свое дело достаточно, чтобы успевать
всюду и при этом не слишком светиться. От меня не ускользнуло,
что система безопасности организована здесь на высшем техническом
уровне - там, где это и нужно, расставлены камеры, световые барьеры и
прочие хитрые штуковины в таком духе. Наверное, можно было бы обойтись
вообще без единого человека, но лучше, если кто-то будет оставаться
здесь, когда нет хозяина.
Подданный Чаума не спешит переходить к делу. Он уже успел показать
мне свою территорию, мы отобедали, а разговор все идет на посторонние
темы. Но я знаю, что могу особенно его не подгонять. Теперь
можно тратить на это дело столько времени, сколько я захочу. Тем более,
мы с ним давно уже не говорили по-человечески.
После обеда мы снова выходим в парк, оставляем позади оранжерею с
цветами со всего мира, следуем дальше и выходим к озеру. Здесь заканчиваются
владения Ларрока и начинается какая-то местная деревня, название
которой я так и не запомнил. Какое-то время наблюдаем за одиноким
рыбаком, потом возвращаемся в парк.
- Если бы не твоя нога, я предложил бы тебе поиграть в теннис, -
говорит Иван.
- С моей ногой все не так страшно, как ты думаешь.
- Как бы там ни было, я не хочу рисковать твоим здоровьем.
Мы проходим мимо корта, сворачиваем в одну из аллеек и наконец
располагаемся на скамейке.
- В последнее время я живу здесь, хотя у меня осталась квартира в
городе. Какая разница, откуда ездить в контору?
- А сегодня ты почему не в конторе? - удивляюсь я.
- Андрей, эта лавочка моя, я сам решаю, когда мне туда идти, а
когда нет. Сегодня я решил не идти. Если кому-то очень надо, он меня и
здесь достанет.
- Хорошо тебе, сам все решаешь.
- А что тебе мешает создать свою собственную фирму?
В общем-то, ничего не мешает, думаю я. Просто мне не хочется оказаться
главным человеком, в центре внимания. Хотя так с ходу я и не
назову причины, почему мне этого не хочется.
- Видишь ли, Иван, учитывая мои методы, мне не стоит быть на виду.
- Может, для тебя так лучше. Лазишь в "Интернете" и собираешь
все, что может пригодиться. Тогда тебе есть смысл прикрепиться к компании
покрупнее, а не связываться опять с мелочью вроде "Эпсилона".
- Наверное, я так и сделаю. Но попозже.
- Ты, небось, думаешь: сколько можно трепаться о всякой чепухе,
когда о деле не сказано ни слова? - неожиданно переключается
Шиловский.
- Ну, спешить мне некуда, - отвечаю я, хотя подсознательно мне
действительно хочется уже перейти к сути.
- Ты уже говорил с Руменовым?
- Говорил. Он рассказал мне, как вы вдвоем подцепили этого
Вольского.
- На самом деле эта идея давно крутилась у меня в голове.
Вольский сам обратился ко мне за помощью, и я пообещал все устроить,
только думал, как бы лучше это дельце провернуть. А тут Руменов как
раз свернул разговор на тему, что неплохо бы иметь наверху своего человека.
Естественно, я тут же подкинул кандидатуру, а потом мы за десять
минут просчитали все дело и поняли, что затрат - минимум, а выиграть
можно много. Думаю, он тебе рассказал примерно то же самое.
- В общем, да. Я хотел спросить тебя, Иван, потому что ты знаешь
его лучше меня: что Руменов за человек?
- Как бы тебе сказать? Он с виду кажется таким доверчивым простачком,
но разве наблюдатель может так долго оставаться таким - ты это
подумал?
- Не совсем так. Я это думал до того, как поговорил с ним. А он
показался мне вполне искренним.
- Ты слышал про такую вещь, как синдром ХБР?
- Полное изменение линии поведения? Чисто теоретически - слышал,
- отвечаю я.
- Теоретически, говоришь? Это тебе только так кажется. На самом
деле он намного более распространен, чем ты думаешь.
- Ты в отношении Нальгора?
- Не только, но сейчас мы говорим о нем. Когда огрянин сюда прилетел,
он воображал себя всемогущим, думал, способен тут, если надо,
горы свернуть. Естественно, сильные люди обычно добрые, а тем более,
он и по натуре человек дружелюбный. Жил себе, развивал свое дело, накапливал
капитальчик, кидал наверх кучу информации - никаких проблем.
А потом, ты сам знаешь, рано или поздно начинается депрессия, когда
все кажется одинаковым, серым и никому не нужным. Но обычно мы виним
во всем окружающий мир, а он слишком хорошо относился к этому миру,
поэтому начал винить самого себя. Тогда он решил раз
...Закладка в соц.сетях
