Жанр: Энциклопедия
Сто великих операций спецслужб
...ознакомил чекистов с Сиднеем Рей-ли; англичане
настойчиво рекомендовали Шмидхену выехать в Москву и представиться Локкарту.
Кроми вручил ему закрытый пакет с рекомендательным письмом. На следующий день
Шмидхен и Спрогис ''были в Москве, а письмо лежало на столе у Дзержинского.
Утром следующего дня чекисты явились к Локкарту. Письмо у него не вызвало
сомнений, в нем упоминались детали, известные только ему и Кроми.
Шмидхен представился как бывший офицер, имеющий связь с латышскими стрелками и
знающий их настроения: часть из них разочаровалась в советской власти и при
первой же возможности готова перейти на сторону союзников.
После нескольких встреч, в ходе которых Локкарт проверял Шмид-хена, он попросил
Яна познакомить его с надежным человеком, занимающим командную должность в одной
из латышских частей. Таким "надежным" человеком, по рекомендации Ф. Э.
Дзержинского, стал Эдуард Петрович Берзинь, командир Латышского особош
дивизиона, которому в то время была поручена охрана Кремля. Шмидхен свел
Локкарта с Берзинем, и они стали встречаться самостоятельно. Теперь все зависело
от мастерства Берзиня, его умения представить себя сторонником заговорщиков.
Одновременно с этим Шмидхен высказался за то, чтобы Локкарт вошел в прямой
контакт с генералом Пулем, командовавшим войсками союзников в Архангельске (не
путать с Дью Пулом), и обсудил с ним условия перехода на сторону союзников
группы латышских стрелков на Архангельском фронте. Чекисты при этом исходили из
того, что Локкарт, не имевший возможности лично встретиться с Пулем, поручит это
Шмидхену и даст ему рекомендательное письмо. Так и "хггучилось. На очередной
встрече Локкарт вручил Шмидхену такое письмо, предварительно узнав его подлинное
имя и вписав в текст. И Локкарт и Кроми знали, что Шмидхен известен
контрреволюционному подполью, и высоко ценили его в качестве конспиратора.
23 августа в помещении американского генерального консульства в Москве
состоялось очередное совещание участников "заговора Локкарта".
Председательствовал французский консул Гренар. Англичан представляли Рейли и
Хилл. Американцев - генеральный консул Пул и представитель американских фирм в
России Каламатиано. Присутствовал и французский разведчик, капитан 2-х ранга,
Вертамон. Это был активный участник заговора, имевший больше всего надежных
людей в Москве. В апреле 1918 года он уже проявил себя - уничтожил хлебные
запасы, предназначенные для Германии, на элеваторах Украины.
Сидней Рейли (по поручению Локкарта) сообщил собравшимся, что подкупил за два
миллиона рублей Берзиня - начальника кремлевской охраны. План Рейли заключался в
следующем: 28 августа в Большом театре должно состояться чрезвычайное заседание
ЦК партии большеМБЖДУ
ПЕРВОЙ И ВТОРОЙ МИРОВЫМИ ВОЙНАМИ
115
виков (заседание потом было перенесено на 6 сентября). Охрану здания, как
обычно, должны были нести латышские стрелки. Предполагалось, что с помощью
Берзиня Рейли и его подручные арестуют членов ЦК, затем расстреляют Ленина, а
других руководителей Советского государства отправят в тюрьму. Представителям
союзников, присутствующим на совещании, было предложено, используя свои
возможности, оказать содействие заговору путем шпионажа, распространения слухов,
организации взрывов важных железнодорожных мостов вокруг Москвы и Петрограда,
чтобы отрезать Советское правительство от всякой помощи из других районов.
30 августа 1918 года эсеры совершили покушение на В. И. Ленина. В тот же день в
Петрограде был убит М. С. Урицкий. Следы преступления вели в здание английского
посольства. Вечером 31 августа сотрудники ВЧК оцепили здание и попытались
проникнуть в него. Кроми открыл огонь, убил одного из чекистов, а сам в
завязавшейся перестрелке был убит.
В ночь на 1 сентября 1918 года в Москве большинство заговорщиков было
арестовано. На конспиративной квартире задержали самого Локкарта. Но он
предъявил дипломатический паспорт и был освобожден. В момент ареста ему удалось
уничтожить записную книжку, где в закодированном виде имелся список сумм,
затраченных на финансирование заговора.
Узнав о провале, некоторые главари заговора - Дью Пул и французский генконсул
Гренар - укрылись в норвежской миссии. У ее ворот был задержан Каламатиано.
Когда отвинтили набалдашник его массивной трости, то внутри обнаружили полость,
в которой хранился шпионский шифр, расписки агентов, список агентурной сети из
32 человек. При обыске на его квартире была найдена добытая его агентами
секретная информация.
В ноябре-декабре 1918 года заговорщики предстали перед судом Верховного
революционного трибунала ВЦИК. В своем приговоре Трибунал признал установленной
судебным следствием преступную деятельность дипломатических агентов Англии,
Франции и США. Главных обвиняемых Локкарта, Гренара и Рейли, не явившихся на суд
Трибунала, объявили вне закона. Шпионы Фриде и Каламатиано были приговорены к
расстрелу, другие обвиняемые - к различным срокам тюремного заключения.
В кассационной жалобе защитники Каламатиано и Фриде обратились в Президиум ВЦИКа
с просьбой смягчить меру наказания, причем высказали удивление, почему, мол,
Шмидхен не привлечен к уголовной ответственности и избежал наказания.
Шмидхен, конечно, так и не оказался на скамье подсудимых. Ян Буй-кис прожил
долгую жизнь и покинул мир в 1970-х годах. Тогда же скончались Локкарт и Хилл.
Каламатиано не расстреляли, только попугали, выпустив пули в воздух, и отправили
через 3 года в Америку, где он и умер. Джордж Хилл в годы Второй мировой войны
будет представлять в Москве Службу МИ-6. Дью Пул станет экспертом
госдепартамента по СССР,
100 ВЕЛИКИХ ОПЕРАЦИЙ СПЕЦСЛУЖБ!
а во время "холодной войны" будет председателем Комитета свободной! Европы,
финансируемого ЦРУ. Анри Вертамон доживет до 1963 года й"| погибнет под колесами
грузовика. Судьба Фриде неизвестна.
Вскоре, после того как было закончено дело о заговоре Локкарта,] возникло новое
дело - о заговоре Поля Дюкса. Он был одним из ак-1 тивнейших сотрудников
английской разведки, работал в России до| 1917 года, ненадолго был отозван в
Лондон. В ноябре 1918 года пере-] брошен на советскую территорию, переодетый в
крестьянскую одежду. 1 Затем, снабженный поддельным удостоверением, превратился
в сотруд- \ ника Петроградской ЧК Иосифа Аференко. С помощью своих связей;
легализовался и стал выдавать себя за английского социалиста, приехав-1 шего в
Советскую Россию якобы для сбора материалов с целью пропа-) ганды в Англии
необходимости признания Советской республики.
Дюкс поддерживал постоянную связь с резидентурой английской'. разведки,
обосновавшейся в Териоках, на границе Финляндии и СССР. Он снабжал ее шпионской
информацией, добываемой через свою пре-: жнюю и вновь приобретенную агентуру в
Петрограде.
За девятимесячное пребывание в Советской России Дюкс сумел сколотить
разветвленную разведывательную и заговорщическую организацию. Руководимые Дюксом
агенты из числа бывших офицеров проникали на ответственные должности в Красную
армию и Военно-морской флот.
Самая активная деятельность Дюкса приходится на период похода Юденича на
Петроград летом 1919 года. В числе агентов Дюкса к этому времени оказались люди,
занимавшие высокие посты: начальник противовоздушной обороны Петрограда Лишин,
инспектор артиллерии военного округа Лебедев, начальник оперативного отдела
штаба Балтийского флота Эриксон и другие. Большинство из них были
непосредственно завербованы ближайшим помощником Дюкса Бергом, начальником
воздушных сил флота. В штабе Кронштадтской крепости и в порту на Дюкса работали
начальник штаба Будкевич" помощник главного инженера порта Гринцай, прямая связь
с Юденичем поддерживалась через мичмана Рейтера, начальника радиостанции на
острове Голодай.
При приближении войск Юденича агенты Дюкса устроили ряд вредительских и
диверсионных актов: взрыв на Охтинском пороховом заводе, поджог склада
взрывчатых веществ на станции Псков, неоднократно взрывали железнодорожные пути
на линии Петроград - Псков. В автомобильном управлении 7-й армии действовала
целая группа агентов во главе с Блером. Они провели в жизнь редкий по своей
наглости план: объявили начальству, что вся автомобильная и мотоциклетная
техника нуждается в срочном ремонте и замене частей и под этим предлогом
разобрали на запчасти все автомашины и мотоциклы. Впоследствии Блер, старый
английский агент, вспоминал: "...В течение 8 или 9 недель разрушительная работа
была закончена, и к концу этого срока не осталось ни одной исправной машины, ни
одного исправного мотоцикла. Все было обращено в горы частей, и никто не был
способен вновь собрать разрушенные машины..."
МЕЖДУ ПЕРВОЙ И ВТОРОЙ МИРОВЫМИ ВОЙНАМИ 117
Дюкс вошел в тесный контакт с подпольной антисоветской организацией Национальный
центр. Но летом 1919 года эта организация была раскрыта и разгромлена органами
ВЧК. Во время обысков было обнаружено около 7 тысяч винтовок, до 150 тысяч
патронов, револьверы, пулеметы; в одном из посольств обнаружили даже
артиллерийское орудие. Был разоблачен и арестован ряд участников шпионской
организа- " ции Дюкса, но сам он не был обнаружен. Он объединил не только
притаившихся в Петрограде контрреволюционеров, но и шпионские группы других
разведок. Для пересылки разведывательной информации командующему английской
эскадрой, стоявшей в Финском заливе, адмиралу Коуэну, была организована
секретная курьерская почта.
В тесном взаимодействии с Дюксом действовал ряд других шпионских групп и
шпионов-одиночек. В конце августа ВЧК разоблачило несколько таких групп, в том
числе и группу Блера, и вышла на Дюкса. Но опытный разведчик, раздобыв документы
убитого красноармейца, сумел бежать в Латвию, перед этим возложив руководство
организацией заговорщиков на ближайших помощников.
20 октября. 1919 года заговорщики на своем совещании решили поднять в Петрограде
мятеж по условному сигналу: 12 ударов в большой колокол Исаакиевского собора.
Тогда же поступило указание Юденича о формировании нового "правительства".
Но план провалился: 2 и 4 ноября были задержаны курьеры, следовавшие со
шпионскими донесениями к Юденичу. Один из них выдал Берга. Тот был немедленно
арестован. В ходе допросов он рассказал о заговоре и его участниках. В конце
ноября 1919 года организация Национального центра в Петрограде была полностью
ликвидирована. /
ЛИКВИДАЦИЯ "ТАЕЖНОГО ШТАБА"
Довольно широко известны операции советской разведки, проведенные на Западе. О
них писали и ветераны разведки, и иностранные историки" и журналисты, и
перебежчики.
Между тем еще в ходе Гражданской войны, а также после ее окончания советская
разведка провела немало интересных и важных по своему значению операций на
Дальнем Востоке. Среди них такие яркие, как приобретение знаменитого секретного
документа - "Меморандума Та-наки" (его полное название "Меморандум об основах
позитивной политики в Маньчжурии и Монголии"). В меморандуме впервые заявлялись
истинные поэтапные планы Японии по завоеванию мира: сначала Маньчжурия и
Монголия, затем Китай^Индия, страны бассейна Тихого океана, Малой и Центральной
Азии и, наконец, Европы. В качестве "программы национального развития Японии"
выдвигалась необходимость "вновь скрестить мечи с Россией". Меморандум был
опубликован во многих странах и вызвал большой международный резонанс. И хотя
японцы открещивались от него, дальнейшие события 1930^-1940-х годов подтвердили
подлинность документа. В конце 1920-х годов были добыты и другие ценные
материалы о планах японской военщины под
100 ВЕЛИКИХ ОПЕРАЦИЙ СПЕЦСЛУЖБ
Д. Федичкин, сотрудник ИНОНКВДи Особой группы
названием "Оцу", "Хэй". Но мы расскажем еще об одной операции, про-; водившейся
вскоре после Гражданской войны, когда обстановка на Дальнем Востоке была еще
неустойчивой. В октябре 1922 года Красная Армия под командованием И. 1Т. Уборевича
освободила Спасск, Волочаевск и Хабаровск, а также Владивосток.
Разрозненные остатки Белой армии отступили в Корею, Шанхай и Маньчжурию. Однако
на территории Приморья и Дальнего Востока осела американская и японская
агентура, продолжали активно действовать подпольные диверсионно-террористические
формирования.
Больше года прошло со дня освобождения Дальнего Востока от интервентов, но
обстановка в крае продолжала оставаться неспокойной. Активно действовали
крупные, хррошо вооруженные отряды террористов, которые прятались в лесах и
нападали на села, кооперативы, небольшие милицейские участки, транспорт,
перевозивший деньги, почту и продовольствие, перерезали линии связи, взрывали
мосты. В некоторых районах они чувствовали себя почти полновластными хозяевами.
В этих выступлениях просматривались незримая руководящая рука и определенный
"почерк". Однако от террористов, попадавших в плен, никак не удавалось добиться,
кто их возглавлял. Лишь немногие из арестованных невнятно бормотали о каком-то
"Таежном штабе". Но никто не знал, где этот штаб, кто им командует, как
поддерживается связь между ним и подпольными формированиями.
Наконец захваченный в плен бывший белый офицер рассказал, что "Таежный штаб"
действительно существует, хотя его точное расположение ему неизвестно. Удалось
установить и одну важную деталь: штаб - не последняя инстанция. Все указания,
деньги, оружие присылались из Харбина. Там и следовало искать руководящий центр
подполья.
Харбин считался главным городом зоны КВЖД - Китайско-восточной железной дороги,
находившейся под юрисдикцией России. Харбин называли столицей "Желтой России".
Теперь здесь сосредоточились остатки колчаковской армии, войск атамана Семенова,
барона Унгерна, Дитерихса, множество беженцев.
Эмиграция жила своей жизнью: богатые, успевшие вывезти свое добро или прихватить
чужое, благоденствовали, бедные - бедствовали. Нищета, даже среди бывшего
офицерства, была ужасающей. Не случайно харбинские тюрьмы заполнились русскими,
а многие офицеры подались в
МЕЖДУ ПЕРВОЙ И ВТОРОЙ МИРОВЫМИ ВОЙНАМИ
наемники к китайским генералам, беспрерывно воевавшим между собой. В этой
обстановке японцы искали среди русского офицерства людей, готовых служить им. В
их числе оказались и профессиональные высокообразованные военные - генералы,
полковники и боевая, готовая на любые рискованные действия, молодежь. Одни шли
за деньги, других влекла идея "Белой России". Но о том, что все они работают на
японцев, знала лишь небольшая группа людей, связанных с японской рези-дентурой,
остальные считали, что служат монархическим силам.
В задачи создаваемых японцами формирований входили дестабилизация положения на
Дальнем Востоке, его отрыв от России и, конечно же, сбор военной и политической
информации.
Военный отдел Харбинского монархического центра возглавляли генерал Кузьмин и
профессиональный контрразведчик, бывший представитель Императорской ставки в
международном разведбюро в Париже, а затем начальник Особого отдела армии
Верховного правителя России А. В. Колчака, полковник Жадвойн, "спонсором"
которого являлся японский резидент Такаяма.
Только что созданная резидентура советской разведки в Харбине получила задание
осуществить "агентурное проникновение" в этот отдел с целью получения секретной
информации о его деятельности.
Вскоре разведчики убедились, что со стороны к Военному отделу не подступиться.
Пришлось искать человека,, уже работающего там. С1 большим трудом чекистам
удалось приобрести надежного помощника - Сомова, однако он не имел доступа к
оперативным планам отдела. При-обресгахже агента в руководящем звене казалось
делом неосуществимым, так как там все люди были проверенные, закаленные в боях с
большевистской властью, Красной армией.
И все же поиски подходящей кандидатуры продолжались. От Сомова узнали, что есть
в отделе некий подполковник Сергей Михайлович Филиппов. Во время Гражданской
войны служил у Колчака, считался опытным, знающим офицером, пользовался
авторитетом как военный специалист, был в курсе всех операций. И еще одна
деталь, за которую так и хотелось ухватиться, - Филиппов отрицательно относился
к зверствам таежных банд, иногда сдерживал их активность, за что кое-кто из
офицеров считал его чуть ли не "пособником" красных. Решили глубже изучить его и
привлечь к сотрудничеству. Методы вербовки в те годы были не очень хитроумными,
но нередко давали нужный эффект. Прежде всего .привлекали тех, кто подавал
заявления о возвращении на родину и своим трудом хотел заработать это право. А
так как времена были суровые, то иной раз приемы применялись, как говорят,
"жесткие". Например, намекали, что в случае отказа от сотрудничества могут
пострадать родные, живущие в России.
Нуждавшихся в деньгах и не собиравшихся возвращаться вербовали, как правило,
"втемную" от имени американской или японской разведок. Метод этот был хорош тем,
что информация от таких агентов всегда поступала правдивая: никто не решался
обманывать японцев и американцев, знали, что те скоры на расправу.
100 ВЕЛИКИХ ОПЕРАЦИЙ СПЕЦСЛУЖШ
Филиппов возвращаться на родину не собирался, жил скромно, нужды I в деньгах не
испытывал. Единственная зацепка - его "либерализм" - • пока была слишком
эфемерна. Но вскоре от Сомова узнали, что жена и | дочь Филиппова живут во
Владивостоке, и туда ушла депеша с просьбой разыскать их.
Тем временем и противник не дремал. Однажды взволнованный Со-) мов, придя на
встречу, протянул оперработнику местную эмигрантскую | газету. Ткнув пальцем в
одну заметку, сказал:
- Читайте!..
В заметке сообщалось о том, что беженец из Владивостока, бывший I красноармеец
Мухортов, рассказал о расправе над семьями офицеров. " Перечислялись женщины и
дети, которых чекисты казнили, отрубив им \ головы. Среди них были жена и дочь
Филиппова.
- Вы понимаете, в каком он сейчас состоянии. Он поклялся люто | мстить
советской власти.
Заметка сразу же вызвала у разведчиков сомнения. Во-первых, сам! факт казни
детей был сомнителен, а во-вторых, чекисты расстреливали! своих противников, а
не рубили им головы - это был чисто китайско-; японский метод казни. Одному из
работников резидентуры удалось ра- * зыскать Мухортова, познакомиться с ним. В
умело построенной беседе | (от имени шайки контрабандистов, якобы собиравшихся
привлечь Фи- " липпова к сотрудничеству) чекист выяснил, что Мухортов никакой не
-, красноармеец, а беглый уголовник, и заметку подписал за деньги, полу- '
ченные от человека, который по описанию был очень похож на полков- \ ника
Жадвоина. Стало ясно, что, ценя Филиппова как специалиста и • опасаясь за его
лояльность, японцы и белая контрразведка решили удержать его таким способом.
Разведчик сумел было убедить Мухортова встретиться с Филипповым' и рассказать о
лживости заметки, как вдруг Мухортов выхватил пистолет и с криком: "Ах ты, гад,
чекист! Я тебя видел в ЧК, когда на допрос водили!" - набросился на него. В
завязавшейся схватке Мухортов был ^ убит, резидентура потеряла важного
свидетеля, К тому же из Владивос- • тока поступила обескураживающая новость, что
жена и дочь Филиппе-, ва "проживающими в городе не значатся".
Несколько дней спустя Сомов явился на встречу с двумя важными сообщениями. Вопервых,
Филиппов поделился с ним тем, что, желая; лично отомстить большевикам за
гибель семьи, он сам идет в рейд через границу в составе отряда полковника
Ширяева. Более того, Сомову удалось узнать время и место перехода отрядом
границы. Кроме того, Филиппов в разговоре с Сомовым упомянул, что фамилия его
жены вовсе не Филиппова, а Барятинская, из чего следовало, что предыдущие поиски
шли в ложном направлении. В ту же ночь во Владивосток ушла срочная ин- |
формация. Отряд Ширяева беспрепятственно пропустили через границу, "вели"
несколько километров, а затем в короткой схватке полностью разгромили, Ширяев
бежал. ФилиПпова удалось взять в плен.
Несколько дней местные чекисты, используя материалы, поступившие из резидентуры,
упорно и настойчиво работали с ним, добиваясь
МЕЖДУ ПЕРВОЙ И ВТОРОЙ МИРОВЫМИ ВОЙНАМИ
добровольного перехода его на свою сторону, но безрезультатно. Во время одного
из допросов он заявил:
- Вы со мной ничего не сделаете. Самое страшное, что может испытать человек, я
уже испытал - насильственную смерть самых близ-ких мне людей.
- Вы ошибаетесь, Сергей Михайлович, - поправил его оперработник, - мы не мстим
невинным людям.
- Но моя жена и дочь зверски убиты! - воскликнул Филиппов. Вместо ответа чекист
встал, подошел к двери и открыл ее:
- Елена Петровна, Ирочка! Идите сюда!
Жена и дочь бросились на грудь ошеломленному Филиппову.
Когда ему стала известна подоплека затеянной японцами и белой контрразведкой
против него провокации, он без колебаний дал согласие на сотрудничество с
советской разведкой и поклялся честью офицера до конца служить ей.
Воспользовавшись легендой об удачном побеге из окружения и обратном переходе
границы, Филиппов вскоре вернулся в Харбин. Теперь у него была еще и слава
"боевого партизана".
Вскоре, выполняя задание чекистов, С. М. Филиппов подготовил хорошо продуманную
и обоснованную докладную записку на имя руководства Военного отдела. В ней,
ссылаясь на многочисленные провалы и поражения белогвардейских отрядов,
вызванные отсутствием своевременной информации, единого плана действий и должной
координации работы, он предлагал создать информационный центр и выделить
сравнительно небольшую сумму для его успешной работы. План одобрили и дали
деньги.
Военный отдел выделил в распоряжение Филиппова несколько связных, которые
систематически пробирались через границу, встречались с руководителями отрядов в
Приморье, получали от них информацию и доставляли ее в Харбин. Филиппов ее
обрабатывал и препровождал в штаб, но и резидентура во Владивостоке также стала
получать и сообщать в Центр важные и своевременные данные о бандах, готовящихся
к переброске, о времени и маршрутах, о лазутчиках и эмиссарах противника.
Однажды от Филиппова поступила серьезная информация о том, что, по указанию
японской разведки, готовится восстание в Спасском, Ни-кольск-Уссурийском,
Яковлевском и Анучинском уездах Приморья... Расчет был на то, что оно послужит
детонатором повстанческого движения в других районах. '
Через Филиппова стало также известно, что для координации повстанческой
деятельности в "Таежный штаб" направляется жестокий и беспощадный поручик
Ковалев. Это сообщение было одним из последних. В резидентуру поступили данные,
что обеспокоенная многочисленными провалами контрразведка белых и японской
миссии заподозрила Филиппова в предательстве. Кольцо вокруг него сжималось. Было
решено вывести агента из Военного отдела и использовать ситуацию дли его
проникновения в "Таежный штаб" с целью разгрома.
Операция прошла успешно. Удалось инсценировать похищение Филиппова и его
"убийство чекистами". По "невинно убиенному рабу Бо122
100 ВЕЛИКИХ ОПЕРАЦИЙ СПЕЩ
жию Сергею" в штабе отслужили панихиду. Подозрения с него был" сняты, и все
операции, задуманные и спланированные с его участием! продолжались без какихлибо
изменений.
Поручика Ковалева чекисты захватили после перехода границы, и по его
удостоверению (на вымышленное лицо) в "Таежный штаб" напра^ вился Филиппов. Это
было рискованно - весть о его "гибели" могли дойти до "таежников". Но игра
стоила свеч. *
В помощь Филиппову выделили группу пограничников и бывши" партизан в составе
двенадцати человек, комиссаром которой стал вла-1 дивостокский чекист И. М.
Афанасьев. Подготовку группы осущест будущий известный советский разведчик Д. Г.
Федичкин. Этот человек заслуживает того, чтобы о нем сказать особо.
В его биографии - партизанская и подпольная работа в тылу ( и японцев,
разведывательная работа в предвоенные годы в Латвии Польше, арест и заключение в
польскую тюрьму. Затем, в годы Второй мировой войны, - работа на территории
Болгарии, после войны - ководство резидентурой в Риме и долгие годы, посвященные
воспита-; нию новых поколений разведчиков...
Но вернемся к событиям вокруг "Таежного штаба". Отряд Филиппе-; ва - Афанасьева
успешно добрался до него. Вскоре разведчики были! курсе всех вопросов подготовки
восстания. Под предлогом "сохранен* сил" удалось уговорить руководство "штаба"
сократить текущие опера* ции, проще говоря - бандитские налеты. Однако это
вызвало подозре^ ние у некоторых руководителей. Существовало также опасение, что
"штабе" появится кто-либо из белогвардейцев, знавших о миссии Кова-| лева и об
"убийстве" Филиппова. Расправа над агентом и его товарищач ми могла произойти в
любой момент. Эти обстоятельства заставили ус корить ликвидацию "штаба".
Операция, которую провели с этой цельи Филиппов и Афанасьев, вряд ли имеет
аналоги в истории разведки.
Филиппов, страстный фотограф-любитель, всегда носил с собой ( тоаппарат. По его
предложению руководители "Таежного штаба" распоч ложились для группового
фотографирования. Рядовые, в том числе члены его отряда, стояли в стороне; их
очередь была следующей. Отря Филиппова замер в ожидании условного сигнала
командира. И во вспыхнул магний. В тот же момент раздались выстрелы, и главари
"шта-| ба" были уничтоженье Остальные, растерявшись, сдались без сопротив-1
ления. Лишь одному бандиту удалось скрыться и добраться до Харбина,! где он и
доложил о происшедшем. Оказавшись единственным "предста-1 вителем" "Таежного
штаба", Филиппов принял срочные меры для пре-| дотвращения восстания и для
ликвидации оставшихся отрядов. Положе-| ние в Приморье стабилизировалось.
В 1925 году во Владивостоке состоялся судебный процесс по дел эмиссара Ковалева
и выявленных с помощью группы Афанасьева -I Филиппова руководителей
белогвардейского подполья, которые должны! были возглавить намечавшееся
восстание. На нем была полностью ра-1 зоблачена подрывная деятельность
белогвардейских организаций и "цен-| тров" в Приморье.
МЕЖДУПЕРВОЙ и ВТОРОЙ МИРОВЫМИ ВОЙНАМИ 123
САМАЯ ВЕЛИКАЯ ОПЕРАЦИЯ
Пожалуй, таковой можно наз
...Закладка в соц.сетях
